Травкин взял маленький аппарат, рассеянно сунул его в карман брюк, вышел из машины, и медленно зашагал к дверям института, чувствуя затылком цепкий взгляд нового товарища. Видимо похожие эмоции испытывали приговоренные, когда их вели на эшафот, а в спину были нацелены мертвые дула винтовок. Просто так из Москвы майора не пришлют! Не говоря уж о Хорькове… Дверь распахнулась.
– Нет им покоя ни днем, ни ночью… – ворчливо буркнул вахтер.
– Доброе утро, Петр Иваныч! – рассеянно кивнул ученый, погруженный в свои невеселые мысли.
– Кому доброе, а кому и не очень! – отрезал старик.
– Что-нибудь случилось?
– А будто вы не знаете? Увольняют меня!
– Что значит «увольняют»?! Кто увольняет? И за что?!
Петр Иванович работал вахтером и ночным сторожем по совместительству с незапамятных времен. Старейший работник института.
– Говорят, теперь здесь будет вооруженная охрана. Круглосуточно! Кому нужен ворчливый одинокий дед? – он украдкой вытер слезящиеся глаза, и сгорбившись, побрел по длинному коридору. Травкин с тяжелым сердцем глядел вслед человеку. Вооруженная охрана… Он провел ладонью по густым волосам, и зашагал по лестнице. В следующую минуту мужчина забыл и про вахтера и про смешную рацию с кнопкой. Говорят, великие ученые эгоистичны как дети и кошки. Они думают только о себе. В лаборатории уже хозяйничала хорошенькая Люда.