Исповедь Идиота 2. Избранное

После того, как непревзойдённый шутник от души обхохотался, видимо в предвкушении истеричного смеха от его шутки всего зала, настала гробовая тишина с соответствующей сюжету паузой, но тут произошло непредвиденное. Из темноты зала, словно из преисподней, громом с чистого неба, грянул полностью дублирующий майора Гусева голос, который произнёс: «И всё-то ты знаешь, и везде-то ты был! – при этом не забыв повторить его: – Ха! Ха! Ха!» И тут, зал словно прорвало и он закатился в истерике хохотом.

Единственное, что я могу добавить к этому рассказу, что из всех тогда присутствующих на просмотре этого фильма так никто не только не проникся сюжетом этой киноленты, но даже и не узнал, как она называлась, так как два часа подряд все занимались на плацу строевой подготовкой под чётким командованием командира части майора Гусева. Может быть занятия продлились и дольше, да ужин помешал.

Мне лично этот фильм очень понравился, и я его для себя назвал просто «Жопа». Вроде бы и не прилично, но зато широко, с размахом, по-русски. Ведь разве кино может быть ярче и интересней самой жизни? Я считаю никогда!!!

Этот рассказ приурочен к дате 23 февраля, и посвящён нашей доблестной армии, благодаря которой мы живём в мире с чистым небом над головой. Спасибо!

    18.02.2015г.

Шутка

Когда мне было четырнадцать лет, в СССР, где я тогда жил, из всех существующих средств массовой информации неутомимо освещались достижения, превосходство и особенно непобедимость социалистического строя. Так как во многих семьях не было даже радио, то партия и правительство тратило громадные народные средства для того, чтобы донести эту информацию тому же народу другими способами.

Таким образом, как по «щучьему велению» всюду появлялись агитационные плакаты, стенды, и неизменный Ленин, твёрдой рукой указывающий путь, по которому всем необходимо идти.

Так как таких Лениных было множество, и все они указывали различные направления, то мы, подрастающая молодёжь, не забивая головы играми взрослых, занимались своими более серьёзными делами: бегая с луками, самопалами и строя земляки – готовились к третьей мировой войне. Ведь ежедневно трудиться на земле это так не интересно и нудно, а на войне по врагу с винтовки «бац» и ты уже Герой. Ведь все фильмы, которые нам в то время «крутили» в ДК, твердили, что именно так оно и будет.

Одним словом, все или почти все хотели быть космонавтами, в худшем случае лётчиками. Тех, кто не хотел ходить в школу, родители пугали: « Не будишь учиться, останешься в колхозе коровам хвосты крутить». Ведь уже тогда пахать на земле было не модно, а вот шашкой махать – вот это «Да!» – совсем другое дело.

Но неожиданно по указанию партии и правительства в стране начался бум под названием БАМ. В школы начали поступать директивы об обязательном освещении основных достижений этой масштабной стройки, из которых я вдруг узнал, что ещё есть Герои труда. Так как достижений и героев было много, нас ежедневно целыми уроками выматывали какими-то большими цифрами и фамилиями людей, свершивших там великие трудовые подвиги.

В связи с тем, что цифры были ничем не подтверждённые, а люди невидимые, то всё это не лезло учащимся в головы, при этом наводило на классы дремоту со скукой. Чтобы не заснуть и не умереть от тоски, скучающие ученики начинали просто «валять дурака». Один давнишний пример такого валяния тех лет я сейчас приведу.

Это было 8 октября 1976 года. После инкубационного периода октябрят и пионеров настал новый, под названием Комсомол. Нас заведомо тщательно готовили к (Великой) миссии вступления в его ряды.

Может быть кто-то и проникался идеологическими лозунгами, историей и свершениями ВЛКСМ, лично меня всё это раздражало. Вся эта процедура была очень похожа на представление с заранее подготовленным сценарием и расстановкой ролей – театр и только. Мы были невольными актерами массового спектакля устроенного для самих себя взрослыми, и мне это уже тогда казалось унизительным.

Выучив наизусть историю ВЛКСМ, одев белую рубашку с повязанным алым галстуком, я отправился с одноклассниками в районный центр покорять новую мыльную вершину. Так как «желающих» из разных школ было много, церемония несколько затянулась.

Пионервожатые бегали за привезёнными группами, как квочки за цыплятами, и кричали: «Ребята только не расходитесь! – или, – Ребята, держитесь вместе!» – боясь, что не выдержавшие ожидания несознательные малолетние очередники разбредутся по районному центру под названием Кировское. Короче говоря, бардак и хаос, от которого все уже прилично устали.

Кому повезло быстренько пройти приёмную комиссию, вскоре выбегал из здания Райкома Комсомола с галстуком в руках, что обозначало «Проскочил!» Это очень раздражало пионервожатых, которые неутомимо всем объясняли, что смена галстука на значок будет после определения комиссией достоин ты высокого звания комсомолец или нет. И с каждым «вылетом» кандидата с галстуком в руках они называя фамилию, кричали: «Иванов, а ну быстренько одел его обратно!» – что очень заводило всех остальных.

И вот настала моя очередь. Наизусть зная всё о наградах комсомола, которых было шесть, я решил поиздеваться.

Зайдя в зал, где заседала уставшая от монотонности процедуры приёмная комиссия, я лихо ответил на вопросы истории, героического и легендарного ВЛКСМ, и когда задали вопрос:

– Сколько у него наград и какие? —

я так же лихо ответил:

– Семь!

Председатель комиссии с ухмылкой спросил:

– И за что же дали седьмую?

Я чётко не запинаясь и не моргнув глазом ответил:

– За БАМ.

Председатель уже более серьезно:

– И какую?

Я не вздрогнув:

– Орден Ленина.

Председатель уже привставая с кресла с округленными глазами и каплями пота на лбу, дрожащим голосом:

– Когда?

Я с полной уверенностью в голосе:

– Вчера.

Настала пауза, то ли от шока, то ли от представления, что будет дальше.

Тут я решил добить:

– А вы, что радио не слушаете?

Меня срочно попросили выйти. Быстро удалившись, я представлял, какая паника разразилась на тонущем корабле по имени Комсомол. Представляете, пацан с глубинки знает об очередном награждении, а члены комиссии во главе с её председателем, который явно был коммунистом, нет. Получается, что принимали в комсомол не владея информацией, а это ЧП. По тем временам это была катастрофа!

Так я своей выходкой, на целых пол часа заблокировал работу центральной районной комиссии ВЛКСМ, члены которой, звоня во все инстанции, выясняли правдивость поступившей им информации. Я был морально удовлетворён, хотя дома от отца – коммуниста получил приличную взбучку.

Строительство Байкало-Амурской магистрали затянулось, и седьмой награды за БАМ комсомолу так и не дали.

    01.04.2015г.

Проповедник

Один раз, как-то «случайно» попав в нашу местную стационарную больницу, я задержался там на довольно долго – на целых полтора месяца. За это время в палате, где мне пришлось проходить курс лечения, постепенно подобрался довольно весёлый, сплочённый коллектив примерно моего же возраста. Одним словом, ни остальным больным, ни обслуживающему персоналу с нами тогда там скучно не было.

Как-то ночью, так же «случайно», медсестры к нам подселили очередного пациента, при этом уважительно называя его Николаем Петровичем. Некоторое время, безучастно слушая наши разговоры, этот больной только тяжело вздыхая, кряхтел, кашлял и от испытываемого напряжения произвольно выпускал внутренние газы, выдавая всем находящимся вокруг своё дерьмовое внутреннее состояние.

Лишь только один раз в перерыве между этими занятиями Николай Петрович (видимо уже исповедуясь) признался нам, что когда его в этот раз «прихватило», то он работал кровельщиком на церкви и от туда нашего исповедуемого снимал лично сам батюшка.

Прошло время, и после определённых хлопот врачей, постепенно отойдя от гипертонического криза, этот больной заговорил. Его потянуло на философию. «Знаете, ребята, ведь Бог есть», – с видом блаженного, неожиданно произнёс Николай Петрович. Все присутствующие в палате приутихли, прислушиваясь к словам этого превышающего их в возрасте и, казалось бы на первый взгляд, мудрого человека. Но заговоривший, со значимым видом осматривая аудиторию, сделал таинственную многообещающую паузу.

Затем убедившись, что все присутствующие прониклись изречённым, он, чтобы донести слушателям правдивость им сказанного, уже с гордым видом настоятеля начал свой рассказ: «Я ведь раньше тоже не верил, но расскажу вам ребята один произошедший со мной случай, который полностью перевернул моё мировоззрение».

Видимо то ли от испытываемого волнения, то ли взятого высокого тона голоса, лицо его после этих слов сильно покраснело и ему, прокашлявшись, пришлось взять вынужденную паузу.

Но боясь потерять контроль над аудиторией, Николай Петрович тут же взял себя в руки. И пытаясь донести нам важность изречённого, он, уже снизив интонацию, с видом проповедника произнёс: «Как-то работая на здешнем мясокомбинате, я решил опохмелиться».

Все присутствующие настороженно переглянулись, наверное подумав: «При чём здесь это? Может у него опять, давление поднялось?» Но Николай Петрович с невозмутимым видом, не останавливаясь, продолжал: «Помню мне в то утро хреново было. Да так хреново – даже хуже чем сейчас».