Подростковый возраст

В кабинет вошла Одинокая с подругой:

– Привет, – улыбнулась она. – Только что Крюкова видели на ступеньках.

Куратова многозначительно заулыбалась, пряча глаза за щеки.

– Поня-я-ятно, – хлопнув ладонями, протянула Одинокая и переглянулась с Алей. – Я сделала, как ты сказала. Пустила слушок.

– Молодчина. Все будет как надо… я ведь уверенна, что ты ему нравишься.

– Думаешь?

– Да! Как он на тебя смотрел, когда вы танцевали. А как держал за талию!

***

На следующей перемене, перед уроком истории, я стоял у кабинета завуча. Меня послали в соседний класс предупредить, что у ребят будет замена, но те дописывали какую-то контрольную, поэтому я, чтобы скоротать время, рассматривал стенды. Вдруг в сторону кабинета завуча, бросив на меня короткий взгляд, пронеслась Куратова.

– Здравствуйте, Наталья Ивановна, – сказала девушка, войдя в кабинет.

Я был неподалеку поэтому все слышал.

– Здравствуйте, Карина.

– Вот, я принесла журнал…

Наталья Ивановна сняла очки, и положила их на стол.

– Да, спасибо. Но позвала я вас не ради журнала, – немного помолчав, завуч сказала. – Ученики отпрашиваются с уроков, чтобы отрепетировать, какой-то танец.

Куратова вздохнула. А завуч продолжила:

– Но никаких танцев администрация не планировала. Спросив у учеников, с кем они ставят танец, они сказали, что с вами. Но, кажется, мы говорили об этом. Никаких танцев не надо. Ближайший праздник – это последний звонок, и на нем должен танцевать только одиннадцатый класс. Вы же ослушались и меня, и директора, Карина.

– Я просто…

– Никаких просто! – повысила голос завуч. – Чтоб я больше не слышала о таких вольностях со стороны. Вы поступаете мало того, что не педагогично, дак ещё и показываете свою некомпетентность. Школа – это не то место, где можно нарушать правила, и ослушиваться. От ваших поступков зависит дальнейшая жизнь учеников. Вам все ясно?

– Ясно, – чуть не плача сказала Куратова. – Можно идти?