Путь. Духовная практика суфизма

Однажды, когда Малик Аштар шел на базар, какой-то человек, принявший его за своего врага, подбежал к нему и стал его проклинать. После того как Малик удалился, люди подошли к этому человеку и спросили, знает ли он, кого только что оскорбил. Тот ответил: «Да, конечно, это был один из моих врагов». Люди стали восклицать: «Нет, ты заблуждаешься. Это был знаменитый суфий Малик Аштар». Осознав свою ошибку, человек побежал за Маликом и нашел его в мечети совершающим намаз. Затем он услышал, как в конце молитвы Малик сказал: «О Боже, в моем сердце нет ненависти к этому обидчику. Прошу Тебя не отягощать его долю и молю Тебя простить его за то, что он сделал».

Существует еще одна история об 'Али, ученике и духовном наследнике Мухаммада:

После того, как Ибн Мулджам ударил 'Али отравленным мечом и смертельно ранил его, он был схвачен и приведен к 'Али. Тот сказал своему сыну имаму Хасану: «Теперь, когда он твой пленник, поступи с ним по справедливости, но милосердно».

Таким образом, тот, кто таит обиду или хранит ненависть в своем сердце, – не суфий.

19. Суфий и богатство

Некоторые люди полагают, что суфий не должен быть богатым. В действительности, это неверная точка зрения. Своевольно настаивать на жизни в бедности – это проявление привязанности, суфий же свободен от любой зависимости. Суть здесь в том, что сердце суфия не должно иметь привязанности к богатству или мирскому обладанию. Если суфий один день богат, а на следующий беден, то на него не оказывает влияния ни то, ни другое положение.

Рассказывают историю о дервише, который посетил уважаемого и состоятельного шейха. Видя богатство шейха, дервиш подумал: «Как могут сочетаться суфизм и подобная роскошь?» Побыв у шейха несколько дней, он решил уйти. Шейх сказал ему: «Позволь мне сопровождать тебя в твоем странствии».

После того, как они прошли небольшое расстояние, дервиш вдруг спохватился, что забыл свой кашкуль[6 - Кашкуль – чаша для подаяния, которую в прошлом носили странствующие дервиши. В эмблеме братства Ни'матуллахи используется как символ духовной нищеты. – Прим. перев.]. Тогда он спросил у шейха разрешения вернуться и забрать его. Шейх ответил: «Я оставил все, чем владел, а ты не можешь расстаться даже со своей чашей для подаяния. Поэтому здесь наши пути расходятся».

Таким образом, суфий не привязан ни к богатству, ни к нищете.

20. Суфий в «таверне среди руин»

В состоянии исчезнувшего «я» (фана) суфий полностью потерял свою самость и достиг духовной стадии, которую суфии называют «таверна среди руин». Рассказывают, что Байазид находился в этом состоянии, когда кто-то постучал в его дверь. Байазид спросил: «Кто вам нужен?» Человек ответил, что он ищет Байазида. Байазид сказал: «Ах! Прошли годы с тех пор, как я в последний раз слышал о нем».

На этой стадии суфий перешел по ту сторону веры и неверия. Он не видит ни друга, ни постороннего: в каждом месте и в каждом человеке он видит только Бога. Однако видит он не из самости. Скорее это Бог, видящий Бога в Боге. В таком состоянии суфий говорит:

Умер влюбленный и покинул как ислам, так и неверие.
Мотылек не различает, вспыхнув в пламени любви,
Где горит огонь мечети, где монастыря огни.

Или:

Богохульство и религия,
Кааба и языческий храм —
Для истинно любящего это одно и то же.

Таким образом, суфий в «таверне среди руин», умерев для себя, освобождается как от богохульства, так и от религии.

21. Танец суфия

Экстаз, источник которого в Боге, а точнее – в Божественном притяжении, заставляет суфиев постоянно находиться в духовном внутреннем танце и движении. Всякий раз, когда волна такого Божественного восторга ударяет в сердце суфия, она вызывает в нем смятение. Это, в свою очередь, приводит в движение его тело. Видя это движение, люди несведущие часто полагали, что суфий танцует. В действительности же это судно без якоря (т.е. сердце суфия) приводится в движение волнами Океана Истины.

Некоторые поверхностные наблюдатели считали, что посредством танца можно обрести Божественный экстаз и достичь Бога. И действительно, любой танец может вызвать ощущение опьяненности, однако такой танец – результат собственного волеизъявления человека. Влюбленные же суфии не имеют собственной воли и, следовательно, танцуют непроизвольно. Ноги танцующих отталкиваются от обоих миров, а их руки отбрасывают всю красоту рая. Суфии отвергли все мысли о существовании.

Таким образом, суфий начинает «танцевать», лишь когда он не осознает самого себя.

22. Смерть суфия

Суфий считает смерть стадией совершенства. Именно через смерть человек приближается к Богу. Поскольку суфий знает, что подлинная жизнь – только в смерти, он достигает (прежде смерти своего физического тела) смерти своего «я» – как через притяжение любви, так и путем внутренней борьбы. С каждым дыханием одно из качеств «я» умирает и рождается атрибут Бога, пока самость не умрет полностью. Следуя этим путем, суфий воскресает при помощи Бога и в Боге. В этом внутренний смысл изречения Пророка: «Умри, прежде чем ты умрешь», а также и следующего изречения Руми:

Влюбленные умирают заново
Каждое мгновенье,
И разновидностей у их смертей
Немало.

Таким образом, суфий умирает каждое мгновение.

23. Рай суфия

Суфий живет в раю Единства с Возлюбленной здесь и сейчас, без оглядки на рай загробной жизни:

А так как я в раю уже сейчас,
То почему я должен волноваться о рае завтрашнем,
Что обещал аскет?

Суфий считает, что тот, кто не найдет Истину в этом мире, не достигнет ее и в следующем. Как сказано в Коране: «А кто был слеп в этой (жизни), тот и в будущей – слеп и еще больше сбившийся с пути» (17:74(72).

Тот, кто не видит лица Возлюбленной сегодня,
Скорее всего, не увидит его и завтра.

Таким образом, суфий находится в раю в этом мире.

24. Счастье суфия

Для большинства людей счастье – это результат удовлетворения желаний или отсутствие неприятностей. Для суфия же подлинное счастье состоит в отказе от себя. До тех пор, пока ты – это «ты», ты будешь несчастен и обездолен. Но когда твое «я» исчезло, ты – это Возлюбленный, исполненный покоя и удовлетворенности. Суфий знает, что любое беспокойство, волнение, неудовлетворенность и пустота возникают у человека в результате существования «я» и «ты» (то есть из-за наличия самости). По этой причине суфий дает своему «я» умереть и внутренне пребывает в безмятежности.

Таким образом, подлинное счастье для суфия – в отказе от своего «я».

25. Представление суфия о времени

Суфии не думают о прошлом или будущем. Они полностью погружены в настоящее, в «здесь и сейчас». По этому поводу у суфиев есть изречение: «Каждый вздох – это дар свыше». Человек поверхностный может использовать эту идею для оправдания своей слабости, безответственности и лени. Но зависимость суфия от данного момента заставляет его полностью осознавать значимость каждого вздоха, каждого мгновения. Таким образом, суфии даже на мгновение не забывают свою Божественную цель. Каждую секунду они находятся в поминании Бога, очищая себя и служа людям, никогда не откладывая на завтра то, что должно быть сделано сегодня. В этом глубинный смысл изречения «Каждый вздох – это дар свыше». Руми сказал:

О друг, суфий – дитя мгновения.
На Пути речам о завтрашнем дне места нет.

Или, говоря словами Шаха Ни'матуллы:

Брось говорить о «вчера» и «завтра».
Если изменяться, то сейчас!

Когда суфий переходит за грань времени и пространства, он преодолевает путь от предвечности до вечности за одно дыхание. В таком состоянии был Джунайд, когда его спросили о предвечности. Он ответил:

Предвечность – это «сейчас».
Для меня не существует творения:
Перед моим взором – только Создатель.

Таким образом, суфий никогда не забывает об исключительной важности данного мгновения и каждого вздоха.

26. Разлука и единение для суфия

Суфий испытывает страстную любовь к Богу, кажется ли ему, что Бог рядом или далеко. Надежда на единение с Возлюбленным или страх разлуки связаны с банальным рассуждением, что Бог либо наградит человека единением за его усилия, либо накажет разлукой за его слабости. Такая установка низводит отношения с Богом до уровня купли-продажи. Суфий же не надеется на единение и не боится разлуки. Скорее, как истинно влюбленный, он не ждет ничего от Возлюбленной.