Добрый царь Ашока. Жизнь по заветам Будды

Пришлось мне задуматься, как быть дальше: менять свою жизнь из-за этого пса я был не готов. Но, видно, я действительно сделал тогда все что мог, и большего от меня не требовалось: в один прекрасный день, когда холода уже прекратились, и наступила чудесная теплая погода, ко мне пришел старый охотник, мой единственный товарищ в этом городке, а вместе с ним незнакомый мне человек приятной наружности. Охотник представил мне его – это был землевладелец из знатной, но небогатой семьи. Он жил в деревне и ему нужна была собака, чтобы сторожить дом; охотник рассказал, что у меня есть такая собака, – вот они и пришли посмотреть на нее.

Как ни странно, мой пес не лаял в этот раз, – он приветливо завилял хвостом и дал себя погладить. Гость был в восторге, – осмотрев собаку, он заявил, что именно такая ему и надобна. Он спросил меня, сколько я возьму за нее; я отвечал, что рад отдать ее в хорошие руки и об оплате не может быть речи. Он забрал собаку с собой; признаюсь, мне было грустно расставаться с нею.

А через год я вновь принимал этого человека в своем доме и первым делом, конечно, спросил о собаке. Он мне ответил, что мой пес стал верным сторожем его дома и любимцем всей семьи. Нечего говорить, как я обрадовался этой вести.

– Да, забота о животных делает человека человеком, – задумчиво проговорил Ашока.

– Добро делает человека человеком, – возразил отшельник, – и оно возвращается к тому, кто совершил его. Я понял это, когда случилась история со второй собакой. Это произошло через три или четыре года, когда мой приятель, старый охотник, умер, и мне в наследство осталось его скудное добро, а также его пес, который всю свою жизнь был помощником своего хозяина. Пес был очень умен, и понимал решительно все, что я ему говорил; иногда мне казалось, что он читает мои мысли. На первых порах он сильно тосковал по старому хозяину, потом привык ко мне и полюбил, – полюбил и я его за ум, бескорыстную дружбу и преданность.

Я часто выводил его за город, ведь охотничьей собаке скучно сидеть дома. Он бегал по лесу, пугал лесных зверьков и поднимал птиц на крыло; меня это забавляло – мы были счастливы. Это были хорошие дни, но они должны были скоро закончиться: пес дряхлел на глазах, – было ясно, что он долго не протянет.

И вот, в последнюю зиму его жизни случилась беда: он потерялся. Это произошло почти в такие же холода, какие были, когда я встретил первую собаку. Мы спешили домой и уже подходили к городу, – и тут, в густом кустарнике мой пес пропал. Невзирая на холод и валивший снег, я всю ночь до утра бегал по лесу, но так и не нашел его. Я был в отчаянии, только теперь я понял, как крепко привязался к этой собаке.

Поутру, вернувшись домой и переменив мокрую одежду, я вновь пошел разыскивать его, но также безрезультатно. Если бы он молод и силен, можно было бы надеяться на то, что он выживет, но он был стар, и поэтому надежды на спасение не было. На душе у меня было черным-черно; подавленный и опустошенный я возвратился в город.

Представь мою радость, когда первый же человек, встретившийся мне, сообщил, что мой пес нашелся! Старушка, собиравшая хворост в лесу, подобрала мою собаку и отвела ее к себе. Я помчался к дому доброй женщины и действительно увидел там моего пса. Старушка сказала, что подобрала его вчера в кустах, где он сидел замерзший и бессильный; у себя дома она накормила и обогрела его. Я был готов отдать этой женщине все деньги, которые у меня еще оставались, но она отказалась: за что же, мол, здесь деньги брать…

Так, добро, совершенное мною, вернулось ко мне. Я уверен, что если бы не подобрал того, первого пса, если бы дал ему погибнуть, то и второго никто не подобрал бы, и он бы погиб. Для меня эта история лучше высокоумных доказательств свидетельствует о том, что в мире всегда существует воздаяние. Каждое, даже самое мелкое наше деяние, доброе или злое, возвращается к нам добром или злом. После этой истории я перестал злиться на мир: я понял, что он устроен разумно и справедливо.

– Почему же ты живешь в пустыне, в полном одиночестве? – спросил Ашока.

– Я не один, ты сидишь передо мною, – возразил отшельник.

– Это верно, – улыбнулся Ашока, – но когда перед тобой никого нет?

– Ко мне часто заглядывают заблудившиеся путники, в народе эту пустыню называют «Пустыней заблудших», – ответил отшельник. – Я стараюсь помочь каждому, кто ко мне приходит, и многие с просветленной душой покидают меня. Когда же никого нет, я остаюсь со своими мыслями и воспоминаниями. Да, мне бывает одиноко, но таково мое воздаяние: я грешил, я был подвержен страстям, ненавидел людей, и за это пребываю в этой пустыне, куда редко заходят люди.

– Твоя судьба сурова, – сказал Ашока.

– Нет, она милостива, ведь я мог остаться таким, каким был, – вот это воздаяние было бы ужасным, – не согласился отшельник.

– Может быть… Но уже светает, мне пора идти, – сказал Ашока. – Укажи мне дорогу.

– Иди прямо к солнцу, – там ты найдешь дорогу, – отвечал отшельник.

– Что ты скажешь мне на прощание? – спросил Ашока.

– Я расскажу тебе короткую притчу… «Один человек проснулся ночью, сильно озябнув. Он захотел разжечь очаг, но не смог найти огниво. Тогда он пошел к соседу и начал стучать в его дверь. Ему открыли и спросили, что нужно. Человек сказал:

– Я хочу разжечь очаг. Не можете ли дать мне огня?

Сосед ответил:

– Что такое с тобой? Ты встаешь ночью, идешь сюда, будишь всех нас, – а в руках у тебя зажженный фонарь. Разве не он всегда горит в твоем доме?..» Мораль этой притчи такова: у человека есть все, что ему нужно, однако он ходит по свету и ищет это.

– Благодарю тебя, – сказал Ашока, поднимаясь с земли.

– Не сбейся с пути, царь, – ответил ему отшельник.

Познание истины

Время от времени во дворец царя Ашоки приглашали бродячих артистов, и они показывали представления с животными или иные удивительные вещи. Мужчины смотрели эти представления, сидя на коврах и подушках во внутреннем дворике главного дворцового здания; женщины занимали особую комнату в верхнем ярусе дворца.

Недавно проходило представление с участием слонов, они выделывали удивительные номера. Самым простым были «качели», когда два слона сцеплялись хоботами, образуя качели, на которых раскачивались помощники тех, кто давал представление. Был номер с метанием копья в мишень, причем, слон показал исключительную меткость; был номер, когда слон бил ногой по пустым корзинам и ловко закидывал их в натянутый над землей полог.