Революции. Очень краткое введение

Любая попытка совершить революцию есть по определению мятеж, поэтому мятежами часто называют усилия, направленные на свержение режима, но не завершившиеся успешно. При этом не всякий мятеж, достигающий своей цели, способен привести к революции. Если какой-нибудь герцог, имеющий династические притязания на трон, выступает с оружием в руках против короля, это называется мятежом. Но если он достигает успеха и становится новым королем, а все институты власти остаются практически без изменений, никакой революции не происходит. Беспорядки и инсуррекции являются видами народных восстаний: первые – обычно невооруженные или плохо вооруженные народные мятежи, а вторые подразумевают определенную военную подготовку и организацию, а также применение мятежниками боевого оружия и военной тактики.

Партизанская война – это просто способ ведения военных действий, часто используемый в ходе мятежей и революций. Если в обычной войне солдаты объединены в крупные военные подразделения, входящие в состав частей регулярной армии, живут в бараках и снабжаются всем необходимым с помощью специального транспорта, то партизанская война опирается на небольшой мобильный контингент бойцов, сформированных в нерегулярные подразделения, живущих на подножном корму или ассимилировавшихся с местным населением, которое их и кормит. Партизанская война особенно эффективна, когда малым отрядам необходимо вытеснить со своей территории более многочисленного и сильного врага. Они причиняют противнику урон, нанося непрекращающиеся удары, но не вступают в решающее сражение с превосходящими силами. Такая тактика часто выбирается революционерами, число которых вначале невелико и которые противостоят правительственным войскам. Китайские коммунисты, вьетконговцы, отряды Кастро на Кубе и никарагуанские сандинисты, – все они вели партизанскую войну. По мере того, как число их сторонников росло и они получали доступ к новым ресурсам (часто поступавшим из-за рубежа), революционеры переходили к более традиционным способам ведения военных действий в решающей схватке за власть.

Таким образом, крестьянские мятежи, хлебные бунты, рабочие стачки, общественные движения, перевороты и гражданские войны могут возникать в ходе революций и служить важными составными частями революционной борьбы. Тем не менее революции занимают особое место в истории и народном воображении, включая в себя все элементы – насильственное свержение власти, массовую мобилизацию, идею социальной справедливости и создание новых политических институтов. Именно это сочетание позволяет нам говорить о революции как о процессе, в котором лидеры-визионеры используют силу масс для того, чтобы насильственным способом воплотить в жизнь новый политический порядок.

Глава 2. В чем причина революций?

Широко распространенное и при этом ложное мнение гласит, что революции по сути представляют собой акты негодования и происходят тогда, когда люди говорят: «Нам совсем плохо, и мы больше не будем терпеть». Однако исследования показывают, что эта точка зрения ошибочна.

Начнем с вопроса: «Не будем больше терпеть что?» Один из возможных ответов – «не будем терпеть нищету»: когда люди настолько бедны, что речь идет о самом их выживании, они восстают. Какая-то доля истины в этом есть, поскольку восстания часто происходят из-за экономических проблем. И все же революции, как правило, вызываются не нищетой. Большинство голодных годов (таких как великий картофельный голод 1840-х гг. в Ирландии) не приводили к революциям, хотя и вызвали крайнюю нищету из-за неурожаев и голода.

На самом деле революции чаще происходят не в самых бедных странах, а в странах со средним уровнем доходов. Когда началась Американская революция, колонисты жили гораздо лучше, чем европейские крестьяне. В самой Европе революция 1789 г. произошла в стране, крестьяне которой жили в целом лучше, чем крестьяне в России, где революции пришлось ждать еще сто с лишним лет.

Все дело в том, что нищие крестьяне и рабочие не способны свергнуть власть, когда им противостоят профессиональные вооруженные силы, исполненные решимости защищать режим. Революция может начаться только тогда, когда значительные слои элит, и особенно военные, переходят на сторону восставших или не вмешиваются в происходящее. Так что в большинстве революций именно элиты мобилизуют население и помогают ему свергнуть режим.

Некоторые исследователи, признавая, что крайняя нищета может вызвать народные мятежи, но не революции, считают, что движущей силой революций является относительное обнищание. Люди восстают, когда неравенство или классовые различия становятся невыносимыми или когда рушатся надежды на лучшие времена. Однако крайнее неравенство может с тем же успехом приводить к покорности и утрате веры в революцию. Оно также оставляет бедные слои без ресурсов, с помощью которых можно было бы создать действенную революционную силу. Почти на всем протяжении истории крайнее неравенство и глубокая нищета оправдывались религией и традицией как нечто естественное и неизбежное. С ними смирялись и даже признавали их в качестве нормального порядка вещей.

Что превращает нищету и неравенство в движущий мотив революции? Главную роль здесь играет убеждение в том, что существующее положение вещей не является неизбежным, а возникает по вине режима. Народ поднимается против власти, только когда элиты и другие группы населения бросают режиму обвинение в несправедливости, порождаемой его некомпетентностью и коррупцией либо фаворитизмом и предпочтением одних групп населения другим.

Еще одним фактором, порождающим революции, считают модернизацию. Эта точка зрения пользовалась большой популярностью в 1960–1970-х гг., в то время, когда в развивающихся странах повсюду вспыхивали революции. Многие наблюдатели доказывали, что, как только доиндустриальные общества встают на путь модернизации, население сталкивается со свободными рынками товаров и услуг, неравенство усиливается, и традиционные религиозные и властные структуры утрачивают свое влияние. Когда происходит ломка ставших привычными отношений, люди начинают выступать с требованием новых, быстрее реагирующих на их нужды политических режимов и прибегают к силе, чтобы их создать.

Однако дальнейшие исследования показали, что модернизация не представляла собой какого-то комплекса преобразований, которые осуществлялись повсюду одинаковым образом. В одних странах модернизация подрывала режимы и приводила к революциям, а в других она укрепляла позиции правителей и создавала более сильные авторитарные режимы (такие, как сегодняшняя Саудовская Аравия или как Германия в правление Бисмарка). В третьих, например в Канаде, модернизация вызывала плавный переход к демократии. В одних странах революции вспыхивали, как только начиналась модернизация, как это было в Японии в 1868 г. или в Китае в 1911 г., а в других революции происходили спустя много лет после практически полного завершения модернизации, как это было в Восточной Европе в 1989–1991 гг. Понятно, таким образом, что не существует однозначной связи между модернизацией и революцией.

Наконец, некоторые исследователи объясняют происхождение революций распространением новых идеологий. Эта точка зрения также содержит в себе долю истины, поскольку идеологические сдвиги играют важную роль в революционной мобилизации. Однако остается неясным, почему людей привлекают новые и опасные политические идеи. Власть и элиты обычно навязывают населению взгляды, которые оправдывают их господство, и жестоко наказывают тех, кто ставит его под сомнение. Поэтому революционные идеологии зачастую чахнут, лишенные последователей, и приводят к революционным действиям лишь тогда, когда уже произошел сдвиг в позиции элит, порождающий пространство и возможности для мобилизации людей вокруг новых убеждений. Новые идеологии – составная часть революций. Но их появления недостаточно для того, чтобы произошли революционные изменения.

Все изложенные выше взгляды на причины революций неверны, потому что рассматривают общество как нечто пассивное, наподобие бетонной стены, которая падает, если приложить к ней достаточное усилие. Считается, что при достижении высокого уровня нищеты, неравенства, модернизации или идеологических сдвигов режим терпит крах и происходит революция. Однако общество не является чем-то пассивным, а состоит из миллионов активных людей и групп, действия которых постоянно воссоздают и делают прочным общественный порядок.

В обмен на налоги правители предоставляют покровительство и помощь. Элиты поддерживают правителей в обмен на престиж и политические и моральные вознаграждения, а группы населения занимаются хозяйственной деятельностью, воспитывают детей, молятся в церкви и получают защиту в обмен на свою экономическую активность и политическое послушание. Общество в целом постоянно воссоздает себя благодаря многочисленным взаимосвязям. Эти взаимосвязи позволяют ему через какое-то время воспроизводиться, а также сохранять запас жизненных сил, приходить в норму и восстанавливаться после голода, войн, эпидемий, локальных восстаний, распространения религиозных ересей и других кризисных явлений. Пока элиты едины и лояльны режиму, а большинство групп относительно довольно жизнью и предпочитает заниматься собственными делами, режимы могут оставаться стабильными в течение столетий вопреки любым трудностям и кризисам.

Революции как сложные внезапно возникающие процессы

Чтобы разобраться в причинах революций, необходимо понять, благодаря чему общество сохраняет устойчивость и жизнеспособность. В стабильном обществе группы населения занимаются хозяйственной деятельностью, доходов от которой достаточно для того, чтобы кормить семьи и платить ренту и налоги, идущие на содержание элит и правительства. Элиты – из властных и иных структур – выступают в качестве ключевых посредников между властью и населением, организуя политическую, экономическую, религиозную и образовательную деятельность, поощряя существующие верования и способы поведения и рекрутируя и обучая новых членов элиты. Правитель одаривает элиты наградами, признанием и поддержкой, а в ответ элиты поддерживают правителя. Власть также защищает население от вооруженных банд, иностранных вторжений, голода и других опасностей, чтобы население могло платить ренту и налоги. При этих условиях общество остается стабильным и жизнеспособным. Оно сопротивляется распространению восстаний и революционных идеологий, поскольку приверженные режиму военные, бюрократические и религиозные элиты подавляют оппозицию, а большинство групп населения заинтересованы в статус-кво и не желают идти на серьезный риск ради его изменения.