Поклянись быть моей

– Да, я помню Одли, – сказала Уиллоу, прогоняя прочь воспоминание. – Но я, кажется, с ним не встречалась?

– Да, ты была слишком мала. Но мы с герцогом часто общались. Он стал жить отшельником лет десять назад, и после этого мы с ним редко виделись.

– Значит, поэтому-то я и не встречалась с ним. А в чем дело?

– Однажды ночью мы с ним заключили… джентльменское соглашение. Это было давно, и я забыл о нем. Особенно после того, как он разорвал все контакты. Однако… – Казалось, отец в чем-то сомневается, что, кстати, было нехарактерно для него. – Вчера я получил письмо из конторы герцога, напоминающее мне об этом соглашении. Там содержалась просьба выполнить все условия.

Уиллоу нахмурилась, не понимая, к чему клонит отец.

– Что за соглашение? Только не говори, что оно касается денег, потому что…

– Там речь не о деньгах, – перебил ее отец.

Беспокойство, завладевшее ею в начале разговора, только усилилось.

– Тогда о чем?

Отец принялся теребить край пледа, что также являлось верным признаком волнения.

Уиллоу сглотнула. Может, все из-за того поцелуя? Но кто мог ему сказать? У озера никого не было, это точно. Да и какое отношение тот поцелуй имеет к герцогу Одли?

– Мы с Одли вместе учились в университете, – сказал отец. – Еще до того, как я женился. Он тогда приехал из Греции с молодой женой, и она была беременна. Они знали, что будет мальчик. Мы отпраздновали его грядущее отцовство, и он предложил, чтобы наши дети поженились, если у меня когда-нибудь родится девочка. Я… к тому моменту выпил больше двух пинт и немного опьянел. Я заявил, что это отличная идея, и мы скрепили нашу договоренность рукопожатием. Больше он об этом не упоминал. Да и я тоже.

Уиллоу ошеломленно хлопала глазами. Она не могла представить своего отца пьющим и тем более опьяневшим. Обычно он всячески осуждал любую невоздержанность.

– Понятно, – медленно произнесла она. – А при чем тут я?

– При том, что герцог Одли, нынешний герцог Одли, попросил меня выполнить условия соглашения.

Уиллоу удивилась еще сильнее. Давнее соглашение о помолвке детей двух друзей? Нелепая идея, совершенно абсурдная, это наверняка шутка.

– Папа, а ты уверен, что это не жульничество?

– Все законно, а жульничество я умею распознавать. – Его губы сложились в тонкую линию. – Герцог желает увидеться с тобой завтра вечером в Торнхейвене, чтобы сделать тебе предложение.

У Уиллоу отвисла челюсть. Девушка не знала, то ли ей смеяться над дикостью ситуации, то ли возмущаться. Однако она ограничилась сдержанной улыбкой, так как в последнее время старалась не проявлять бурные эмоции.

– Я высоко ценю приглашение, но мне кажется, что он вряд ли рассчитывает на то, что я приму его.

Кларенс строго посмотрел на нее.

– Он предложил определенную… финансовую компенсацию.

А-а. Неудивительно, что отец отнесся к письму так серьезно.

Неожиданно у Уиллоу вспотели ладони, а сердце учащенно забилось.

– Что за финансовая компенсация? – спросила она, радуясь тому, что голос прозвучал ровно.

– Не знаю, – ответил отец. – Письмо краткое. Полагаю, все остальное он расскажет тебе, когда вы увидитесь.

Уиллоу напряглась.

– Что значит «когда»? Я не собираюсь в Торнхейвен…

– Уиллоу, – перебил ее отец, – я хочу, чтобы ты его выслушала. Мы не можем и дальше жить вот так.

– Но я же взяла дополнительные смены…

– Ты отлично знаешь, что нам это не поможет. – Лицо отца стало жестким – так бывало всегда, когда он считал, что она проявляет непослушание. – Дом требует больших вложений, иначе нам придется продать его. Да и мне нужно лечение. Я уже подобрал пару вариантов, которые здорово облегчили бы мне жизнь, но они слишком дороги. И я устал ждать. Все это, Уиллоу, может стать для нас решением.

Это было правдой. «Финансовая компенсация», которую предлагает герцог, действительно могла бы стать решением множества их проблем.

Для этого ей всего лишь надо выйти замуж за абсолютно незнакомого человека.

«Ты сама хотела все исправить. Ведь именно ты – причина всех этих трудностей как-никак».

И это тоже было правдой. Отец мог бы стать всемирно известным хирургом, если бы мать не захотела родить ребенка и не уговорила бы на это отца – сам он не приветствовал эту идею. И если бы мать не погибла в автомобильной аварии полгода спустя, оставив горюющего мужа одного воспитывать ребенка, которого он с самого начала не хотел. Причем сверхэмоционального, упрямого и строптивого ребенка. Чье поведение стало постоянным источником стресса и спровоцировало инсульт.

Уиллоу сглотнула чувство вины и загнала его подальше внутрь к нежелательным эмоциям, которые все еще клокотали в ней, несмотря на долгие годы игнорирования. Когда-то она думала, что они исчезнут сами собой или хотя бы потеряют свою остроту, однако этот день так и не наступил.

Когда она была маленькой, неодобрение отца и его холодная отстраненность действовали на нее угнетающе, и она сбегала от этого в лес Торнхейвена, где можно было кричать, вопить и петь наедине с собой и быть уверенной, что никто не услышит, не начнет ругать ее за шум или не обзовет ее «проклятой помехой».

Однако в последнее время она редко бывала в лесу, потому что научилась владеть собой.

– В таком случае, – бесстрастно произнесла она, – я с ним увижусь.

Отец снова внимательно оглядел ее, словно услышал протестные нотки в ее голосе, хотя их там не было и в помине.

– Уиллоу, ты не обязана выходить за него. Никто не будет заставлять тебя. Сейчас не дремучее Средневековье. Сейчас главное – получить информацию, чтобы потом на ее основе принять правильное решение.

Уиллоу не представляла, каким образом он догадался о ее сопротивлении. Возможно, это было не сопротивление, а просто удивление, вызванное противоестественной природой его требований.

Однако, размышляла она, отец прав. Ей надо собрать информацию, прежде чем принимать решение, поэтому с ее стороны будет правильным принять приглашение герцога. Ведь она даже не знает, какое предложение он намерен сделать. Зачем ему ненастоящий брак? Может, из-за каких-то проблем с законом? Ну а ей-то что до этого? Некоторые браки бывают успешными, но для этого от супругов требуется определенная эмоциональная вовлеченность, а у нее нет желания выпускать наружу свои эмоции. Ей придется сообщить герцогу об этом, когда они встретятся. Она не будет вводить его в заблуждение.

– Ты прав, – так же холодно сказала она. – Можешь передать герцогу, что я с радостью принимаю его приглашение.

Отец явно был доволен, и это принесло Уиллоу некоторое удовлетворение. Она решила не забивать себе голову встречей с герцогом и забыла об этом, но лишь до следующего дня, когда перебирала свои наряды и прикидывала, что надеть. Она никогда никуда не выходила, поэтому у нее не было красивых нарядов, если не считать летнего хлопчатобумажного белого платья. Оно нравилось ей, однако она знала – во всяком случае, это знала упрямая часть ее, – что в нем она будет чувствовать себя так, словно пытается понравиться герцогу. Та же самая упрямая часть отказывалась искать в Интернете информацию о герцоге Одли, хотя понимала: там наверняка есть что-то – пусть даже фотографии, – что подсказало бы ей, чего от него ожидать.

Уиллоу осознавала, что уступать своей упрямой части – неправильно, так как в прошлом она стала причиной ее проблем. И все же она оправдывала себя тем, что на встречу с герцогом ей надо прийти непредвзятой. К тому же она скоро и так многое о нем узнает, да и вообще, вся эта нелепая ситуация может оказаться шуткой, которую отец просто не так понял. И перед ней не встанет необходимость выходить за незнакомого человека, пусть то будет герцог или кто-то еще.

В конечном итоге Уиллоу даже не стала стараться. Она надела джинсы и удобную белую рубашку и даже не стала делать макияж. Убедившись, что у отца есть все, что нужно, и что телефон лежит рядом с ним, она вышла из дома, пересекла лужайку и по тропинке пошла к Торнхейвену.

Стояла прекрасная погода, летние сумерки уже накрывали пустоши, лежащие за лесом, и подсвечивали серый камень георгианского особняка, чьи суровые стены и жесткие линии смягчали плети плюща.

Уиллоу никогда не нравился этот дом, но он всегда вызывал у нее любопытство. В детстве она много фантазировала, придумывая истории, в которых герцог превращался в жестокого и опасного принца, а жившая по соседству девушка спасала его, а потом оказывалась наделенной магическими способностями принцессой.

Поднявшись на крыльцо, она нажала современную кнопку звонка.