Темная ложь

Верховный бог ходил взад-вперед перед Гидеоном и напряженно думал. Энергетические волны, колебавшие воздух, стали настолько сильными, что, казалось, еще немного – и он начнет потрескивать.

– После того, что случилось с вашим обожаемым Аэроном, я сделал амулеты, по одному для каждого. Наденешь его – и Рея не сможет следить за тобой.

«Правда, – понял Гидеон. – Восхитительная, спасительная правда!»

– Не давай мне его! – почти закричал он.

«Дай! Дай! Дай! – мысленно повторял воин. – Пожалуйста! Прямо сейчас!»

Кронос продолжал нарезать круги по облаку.

– Штука в том, что тогда никто из богов не сможет следить за тобой.

«И прежде всего, ясное дело, он сам… – понял Гидеон. – Этот ублюдок жить не может без того, чтобы совать нос в чужие дела».

– На кону не только и не столько твоя жизнь, сколько моя собственная, так что… Оно того не стоит! Не давай его сюда! – Сказав это, Гидеон протянул вперед руку ладонью вверх и пошевелил пальцами. Ему не терпелось забрать амулет и вернуться к Скарлет – он вдруг с удивлением осознал, что скучает по ней.

– Значит, так, – сказал царь богов, продолжая двигаться вперед-назад. – Я дам по амулету тебе и твоим друзьям, но вы будете каждый день докладывать мне, кто где был и что делал. Ослушаетесь, и я лично явлюсь в крепость и посрываю с вас амулеты. Вместе с головой. Это ясно?

Гидеон не стал напоминать собеседнику, что, исполни он свою угрозу, демоны обретут свободу и, вероятнее всего, начнут буйствовать, а виновника беспорядков, независимо от того, Верховный бог он или нет, постигнет жесточайшее наказание. Откровенно говоря, когда титаны взяли власть, воинов оставили в живых только поэтому. Кронос мечтал стереть их с лица земли, но побоялся кары. Хоть он и называл себя царем царей, но в мире бессмертных был лишь вторым, уступая могуществом таинственной сущности, спасшей жизнь Аэрону, перед величием и силой которой, по словам Оливии, некогда отступила сама смерть, – Единственному Истинному Богу. Впрочем, быть может, убийство воинов и сойдет Кроносу с рук, а злые духи просто-напросто обретут новых хозяев. Как недавно выяснилось, именно это произошло с демоном их друга Бадена – Неверием. Когда Баден погиб, лишившегося тела демона поместили в одну из охотниц. Гидеон часто задавался вопросом: поднимется ли у него рука на эту охотницу, случись им скрестить клинки? Едва ли, и не потому, что она женщина. Ему доводилось убивать представительниц прекрасного пола, и не раз, – отношение к женщинам как к равным, особенно на войне, было своеобразным кредо воинов, оставшихся в Греции под началом Сабина. Но в этой охотнице живет частичка Бадена… Убив ее, он погубит и своего друга.

– Ложь! Ты меня слушаешь? – выдернул его из размышлений Кронос. – Тебе все ясно?

«Одну минутку… Что?» Гидеон с усилием вынырнул из трясины невеселых мыслей.

– Что? – спросил он.

Лицо царя богов стало пунцовым, и явно не от стыда.

– Я никогда не повторяю дважды! Либо вы будете каждый день передо мной отчитываться, либо не видать вам амулетов, как собственных ушей! Ты меня понял? – рявкнул Кронос, сверкая черными глазами.

«Амулеты… – пронеслось в голове Гидеона. – Ну конечно! Зачем так горячиться?»

– Нет. Я ничего не понял, – ответил он.

Кронос наконец перестал ходить и уставился на воина. Хотя его ноздри по-прежнему устрашающе раздувались, глаза вновь стали золотыми, как в начале беседы.

– Вот и отлично.

Произнеся эти слова, Верховный бог протянул руку, обращенную вверх пустой ладонью, над которой за искрились синие огоньки, и Гидеон с удивлением наблюдал, как среди этого мерцания постепенно вырисовываются очертания двух предметов. Через несколько мгновений взору воина предстала пара кулонов в виде бабочки, крылья которой были инкрустированы крошечными рубинами, сапфирами, слоновой костью, ониксом и опалом. Камни горели огнем и выглядели точно живые. Висела эта бабочка на серебряной цепочке. «Красиво, конечно, но…» – подумал Гидеон.

– Я же буду выглядеть как мальчишка! – вырвалось у него.

Царь богов угрожающе зарычал.

– Ты чем-то недоволен, Ложь? Я ведь могу…

– Да, да! Не прошу прощения! Я очень не хочу их! – выпалил воин и поспешно схватил кулоны, один из которых тут же надел.

Горячий металл обжег кожу, но Гидеон терпел. Второй амулет отправился в карман.

«Какую бы придумать уловку, чтобы убедить Скарлет надеть его?» – мысленно задался он вопросом.

– А мои враги? – спросил он, имея в виду своих друзей.

– Я навещу крепость.

«Правда, – понял Гидеон, а потом задал себе вопрос: – С чего бы суровому богу проявлять такую услужливость? Видимо, я о чем-то не знаю… А, ладно. Я получил что хотел, и это главное».

Гидеон кивнул.

– Огромное тебе проклятие! – поблагодарил он.

– Если это все…

– Да, нет еще кое-чего, – поспешно проговорил воин. – Скарлет не утверждает, что мы были женаты, и я не понимаю…

– Скарлет? – Глаза царя богов вновь из золотистых сделались обсидиановыми. – Дочь Реи?

Гидеон растерянно заморгал. Скарлет – дочь Реи?

– Ты не ее отец? – прохрипел он.

Это объяснило бы то, что у них обоих глаза похожего цвета.

– Нет! – рявкнул Кронос, и в этом возгласе было столько презрения, что, будь оно водой, Гидеона бы попросту смыло с небес. – Еще раз позволишь себе подобное святотатство – и я обещаю: тебя постигнут такие страдания, что свет станет не мил!

«Что так рассердило Верховного бога? – удивился Гидеон. – Почему он оскорбился? Даже если он ей не отец, ему должно было бы польстить подобное предположение. Скарлет – красивая, умная, отважная женщина, называться родителем которой – несомненная честь». Воин невольно стиснул кулаки, хотя и пытался убедить себя, что не злится. По крайней мере, Кронос ему (если, конечно, Скарлет говорит правду и они были женаты) не тесть, что его очень обрадовало. Сабин был женат на дочери Галена, и Гидеон не понаслышке знал, чем может быть чревато подобное родство. «Нет уж, увольте!» – решил он.

– Шлюха-мать родила ее от какого-то смертного, – гневно продолжал Кронос. – Так вот кто был с тобой в машине! Похоже, в последнее время я плохо за тобой присматривал, Ложь. Я знал, что девчонка у вас, но и понятия не имел, что ты увез ее из замка, причем без моего разрешения! Мне бы следовало наказать тебя.

«И снова правда, – понял Гидеон. – Надо как-то осторожно утихомирить его».

«Не мое!» – неожиданно заорал демон. В его словах и тоне, которым они были сказаны, таилась явная угроза небесному владыке. Слава богам, что тот не мог подслушать, что творится в голове у его собеседника.

«Тихо ты!» – мысленно рявкнул он на Ложь.

– Не прощай меня, великий! – «Почему это Кронос тут же не наслал на меня адские муки, как только я назвал его великим?» – удивился Гидеон. Ведь Верховный бог прекрасно знал, что воин употребил это слово как оскорбление. – Как я не сказал, Скарлет не утверждает, что мы были женаты. А я это помню. Я не решил сделать вид, что у меня проснулись к ней чувства, и под этим предлогом выведать чуть больше. А потом я не верну ее назад в подземелье.

– Женаты? Ты и Скарлет? – нахмурился Кронос. – Все знали, что она запала на тебя с первого взгляда, но ни о романе, ни тем более о женитьбе я ничего не слышал.

«Запала на меня? – опять удивился Гидеон. – С первого взгляда?» Мужчину вдруг охватило непреодолимое желание выпятить грудь и колотить по ней кулаками, подобно горилле. «Так, значит, я нравлюсь ей и всегда нравился, а ее мнимая любовь к блондинам – просто показуха», – подумал он. – Слава богам!» Теперь он был уверен: ему не составит труда смягчить гнев Скарлет и завлечь ее в свои сети.

– Ты, случайно, знаешь, кто не мог стереть из моей памяти воспоминания о ней? – спросил он.

Кронос ответил не сразу. Над белой кучерявой поверхностью облака повисла гнетущая тишина. Наконец царь богов облизнул губы и не очень уверенно протянул:

– Нет.