Лето в маленькой пекарне

– Ничего подобного! – возразил Ланс.

Полли с трудом подавила желание отказаться. Убирая чайную посуду, она изобразила улыбку и обещала исполнить просьбу.

– Полли знает, какое это отличное…

Та бросила на Ланса предостерегающий взгляд.

– Ну, с учетом некоторых усовершенствований… – пробормотал Ланс, закашлявшись.

Полли еще более сурово уставилась на него.

– Ой да ладно, просто пойдемте туда, – сердито выпалил Ланс.

И Полли провела гостей через боковую дверь пекарни, чтобы не выходить на улицу, на яростный ветер.

Подъем по винтовой лестнице был, как всегда, головокружительным; шнур выключателя приходилось сильно дергать, чтобы лампочка загорелась; и конечно, в течение рабочего дня тут стоял шум. Когда же пекарня закрывалась, в здании, напротив, воцарялась зловещая тишина. У Ланса имелся свой ключ от цилиндрового замка, а у Полли хранился запасной, на случай непредвиденных обстоятельств.

Зато даже в такой серый день в огромные фасадные окна, выходившие на море, лился свет, и вы словно плыли над волнами.

– Ух ты! – воскликнула Селина, когда они вошли в квартиру, и шагнула вперед. – Вот это вид!

Полли подумала о тех ночах, когда она засыпала перед этими окнами. Тут все еще стояло ее старое кресло, но ковры, картины и чудесный диван, конечно, переехали на маяк, что стоило целого дня тяжелого труда и такой ругани рыбаков, какой Полли никогда прежде не слыхивала, а уж они-то обычно не стеснялись в выражениях.

Ничем не покрытые, начисто отскобленные доски пола все так же имели небольшой уклон к передней части комнаты, что означало: не стоит ронять на пол апельсины; но черепицу на крыше в основном починили, а ванная и кухня, при всей минимальности оборудования (и оттенке авокадо, преобладавшем в ванной), были, по крайней мере, чистыми и безопасными.

Большая кровать в задней комнате тоже никуда не делась. Полли внезапно с неловкостью вспомнила один солнечный день, который она провела здесь с мужем Селины, но тут же отогнала эту картину.

– Просто настоящий хлам, а? – сказала Селина, неприязненно оглядывая кухню.

Полли слегка обиделась. Ладно, хлам, но это был ее хлам.

– А зимой здесь холодно?

– Наверное, пекарня согревает? – с надеждой спросил Ланс.

Селина смущенно посмотрела на него.

– Но мы ведь только что были в пекарне, а здесь-то просто мороз! – сказала она.

– Да, но мы сейчас закрыты, – пояснила Полли. – Вообще-то, тут очень тепло… ну, в пять утра.

Селина вздохнула, потом снова подошла к окну. Ее лицо стало задумчивым. Полли был знаком такой взгляд.

– Вид чудесный, – проговорила она. – И очень успокаивает.

Селина нахмурилась, глядя на маяк:

– А эта штука светит?

– Это же маяк, – ответила Полли.

– Светит прямо сюда?

– Видите ли, мне не пришло в голову задать такой вопрос, когда я сюда переезжала, – сказала Полли. – Но сейчас нетрудно купить качественные шторы блэкаут.

Селина снова посмотрела на маяк.

– И вы действительно живете там?

– Ага, – кивнула Полли.

– Одна?

– Нет… с моим другом, – ответила Полли. – и… с домашним любимцем.

Лицо Селины вытянулось.

– Вы такая везучая, – вздохнула она.

Полли не нашлась что ответить. Она и так знала, что ей повезло.

– А здесь можно держать животных? – обратилась Селина к Лансу.

– Э-э-э… нет… – Ланс полистал свои бумаги. – Не змей, во всяком случае.

– Я похожа на того, кто держит змею?

– С виду ни о ком не скажешь, что он любитель змей, – мудро заметил Ланс. – Но вы таких чокнутых везде найдете. Просто беда для агентов по недвижимости. Самая гадкая часть моей работы.

– Самая гадкая часть работы – змеи? – удивилась Полли.

– Да! – решительно кивнул Ланс.

– Мне бы и в голову это не пришло.

– Мне тоже, – согласилась Селина. – В любом случае у меня живет не змея. Это кот.

– Та же змея, только пушистая, – фыркнул Ланс, но потом вспомнил, что должен сдать квартиру. – Да, кошки очень милые. Мне они нравятся.

– Мой кот – настоящий красавец! – сообщила Селина.

– Приятно иметь домашнее животное, – заметила Полли, но умолкла на полуслове, сообразив, что едва не сказала «когда вы совсем одиноки».

– А у вас кто? – спросила Селина. – Может, они могли бы играть вместе?

– Я… у меня птица, – призналась Полли.

– О! Вроде канарейки?