Пламенная цель итальянца

– Ты делаешь неправильно. Держи его голову вот так, – показала Холли. – А лучше отдай ребенка мне.

– Забудь об этом.

Дверь лифта открылась. Верхний этаж отеля «Кампанья» целиком занимал пентхаус Криштиану и небольшая квартира его телохранителя. Это великолепное помещение можно было тоже сдавать за большие деньги, но Криштиану предпочитал жить здесь сам. Какой смысл в богатстве, если не пользоваться преимуществами роскошной жизни? Состоятельному человеку, в особенности такому плейбою, как он, тем более необходимо уединение.

Холли с тревогой следовала за ним, внимательно наблюдая, чтобы он не уронил ребенка.

– Присаживайся. – Он спокойно указал ей на белый эффектный диван.

Она вскинула голову.

– Нет, спасибо. Я не собираюсь задерживаться надолго, потому что…

– Сядь, – с нажимом приказал он.

Взглянув на него, Холли повиновалась. Криштиану сел в белое кресло рядом с диваном. Из огромного окна комнаты открывался потрясающий вид на город. Но его это сейчас не интересовало. Он смотрел только на нее.

– Если Джек действительно мой сын, он принадлежит и мне тоже.

– Ты так говоришь только потому, что задета твоя гордость. На самом деле тебе на него наплевать.

– Ты мне не доверяешь? Прекрасно. Я тоже тебе не доверяю. Поэтому мой сын остается здесь.

– Нет.

– Я не позволю ему исчезнуть из моей жизни.

– А я не позволю тебе перевернуть нашу жизнь с ног на голову просто потому, что задела твою мужскую гордость!

Вот, значит, какого она мнения о нем. Пытаясь успокоиться, он сделал глубокий вдох.

– Я знаю, каково это – расти без отца. В нищете, с матерью, слишком занятой устройством личной жизни, чтобы заботиться о ребенке. Всякий раз, заводя нового любовника, она переезжала с места на место. Меня считали обузой, на меня кричали, били, иногда я голодал.

Цвет сошел с лица Холли.

– Что? И она не защитила тебя?

Криштиану покачал головой и с трудом улыбнулся.

– Она не могла защитить даже себя. Когда мне было восемнадцать лет, последний любовник избил ее почти до смерти. А когда я попытался вмешаться, она меня ударила.

В глазах Холли застыл ужас.

– Извини.

Криштиану не хотелось, чтобы она его жалела. Зря он заговорил об этом. Он никогда никому не рассказывал о своем прошлом.

– Я просто хотел, чтобы ты поняла. Я не могу позволить тебе уйти с моим сыном, а потом всю жизнь думать, что с ним. Как знать, вдруг твоему новому мужчине не понравится, как он плачет, и он будет с ним жесток.

– Я никогда не позволю этому случиться!

– Я знаю. Потому что он останется со мной.

– Но…

– Ты дала ему мою фамилию?

– Его фамилия – Хэтфилд, как у меня.

– Мы это исправим, когда поженимся.

Холли взглянула на ребенка и с видимым нежеланием заметила:

– Мы могли бы договориться о совместной опеке. Почему она продолжает спорить? Подавляя растущую злость, Криштиану покачал головой.

– Только брак.

– Но почему?

– Я объяснил тебе причины. Обсуждение закончено. Мы поженимся. Решение принято.

Ему и в самом деле надоело ей объяснять. Он и так был с ней более терпеливым, чем она того заслуживает.

– Принято тобой. Но ты мне больше не начальник.

Криштиану был подчеркнуто спокоен.

– Конечно, ты можешь отказаться от моего предложения.

– Тогда я отказываюсь.

– В таком случае наш сын останется со мной. Широко раскрыв глаза, она возмутилась:

– Думаешь, имеешь право забрать его у меня, потому что ты его биологический отец? Только вот я его мать!

– В моем распоряжении целая команда юристов. А что есть у тебя? Ничего. Ты солгала мне и пыталась сбежать. Я бы мог потребовать немедленного судебного запрета на отъезд из Нью-Йорка.

– Солгала? Когда?

– Совсем недавно. Когда взяла сто тысяч долларов под ложным предлогом, а потом попыталась сбежать с моим сыном, не рассказав мне о его существовании.

Лицо Холли стало мертвенно-бледным. Ребенок захныкал.

– Я лгунья. Ты не отец Джека, Криштиану. Все это было заговором. Чтобы получить от тебя деньги.

– Ты совсем не умеешь лгать.

– Я переспала с пятью мужчинами сразу после тебя, – в отчаянии выкрикнула она. – Любой из них может быть его отцом. Вот, возьми обратно твои деньги!