Память о лучшей ночи

– Спасибо.

Его темные глаза прожигали насквозь. Ухмылка исчезла с ее лица. Отвернувшись, она пробормотала:

– Ерунда. Не стоит благодарности. – Вырулив на дорогу, она коротко обронила: – По дороге заедем ко мне. Я возьму для вас лыжную экипировку.

– Чью? Отца? Брата? – Он помедлил секунду. – Любовника?

– Никого из перечисленных вами нет и в помине. Отец бросил маму, когда я еще не родилась. Я живу с мамой и младшей сестрой.

– С той самой, которая хотела меня соблазнить?

Арес развеселился, но Руби было не до смеха. Ее щеки запылали. Она представляла, что он подумал об Айви, и бросилась на защиту сестры.

– Не судите ее слишком строго. Ей бы следовало учиться в колледже, а она ухаживает за лежачей больной матерью. Мама давно болеет, а отца она не помнит. Он умер, когда она была совсем крошкой.

– Стало быть, вы сводные сестры?

Руби свирепо на него уставилась:

– И что с того?

Арес пожал плечами:

– Порой мне кажется, что роль отцов сильно преувеличена. Мой, например, тот еще фрукт.

Немного смягчившись, Руби сменила тему.

– Вы выросли в Греции? У вас совсем нет акцента.

– Я родился в Греции, но всю сознательную жизнь прожил в Нью-Йорке.

Какое-то время они молча ехали по узкому шоссе через долину, освещенную серебристым лунным светом.

Затем Арес обронил:

– По моему опыту, отцы нужны только для оплаты счетов.

Руби фыркнула, тряхнув головой:

– Ни мой отец, ни отец Айви копейки на нас не потратили.

Арес нахмурился:

– А как же алименты?

– Они нашли лазейку.

– Но с юридической точки зрения…

Вцепившись в руль, Руби не дала ему договорить.

– Все довольно сложно, – процедила она.

Он отвернулся.

– Ты не обязана объяснять. Я не люблю сложностей в отношениях.

– Что вы имеете в виду?

– Когда отношения осложняются, я просто их заканчиваю, – горделиво заявил он. – Я никогда не любил и не знаю, что это такое.

– Поэтому вы расстались со своей последней подругой? – поинтересовалась Руби.

Он внимательно на нее взглянул, и Руби низко склонилась к рулю, смущенная собственным нездоровым любопытством.

– Извините. Весь клуб гудел об этом.

– Нет. Поппи не нуждалась в моей любви. Это ее лучшее качество. К сожалению, ее дебютный фильм провалился на фестивале. Она хотела, чтобы я увез ее в Гималаи. У нее зародилась мистическая идея раскаяния. Я отказался. Она уехала. Конец истории.

Руби съехала с шоссе.

– Куда мы?

– Стар-Вэлли – дорогой город. Многие работающие здесь не могут себе позволить иметь или снимать жилье. Я живу в Сотуте.

– Далеко отсюда?

– Минут двадцать езды. – Свернув на ухабистую горную дорогу, Руби спросила: – Говорят, у вас частный самолет?

– Да, у меня их несколько. – В его ответе не было хвастовства. Только простая констатация факта.

Глаза Руби расширились от изумления.

– Несколько самолетов? Как это?

Он пожал плечами:

– Они доставляют меня туда, куда мне нужно по делам бизнеса.

Руби летала всего раз в жизни к подруге в Портленд. И опыт был не из веселых. Ее место оказалось между двумя толстяками, она весь полет сидела сжавшись в комочек. Самолет опоздал на час, а ее багаж прибыл двенадцатью часами позже.

Частный самолет представлялся ей чем-то необыкновенным, а уж флотилия самолетов была за гранью ее воображения.

– Не могу себе даже представить.

– Ничего особенного, – равнодушно бросил он.

– Друзья наверняка пристают к вам с постоянными просьбами подбросить их куда-нибудь.