Изумрудное сердце

Жасмин уронила серебряную вилку на тарелку. Крепко сцепив руки на коленях, она постаралась изгнать воспоминания из памяти.

– Ты всегда хотела детей, – сказал Кариф, мрачно поджав губы. – И теперь ты выходишь замуж за Умара Хаджара. В любом случае вы удачная пара. Твой отец должен тобой гордиться.

– Теперь да, – прошептала она и покачала головой. – Ему всегда был безразличен мой успех в Нью-Йорке. Он даже отказывался от денег, которые я пыталась посылать семье. – Она подняла глаза. – Но я всегда верила, что когда-нибудь он простит меня. Большей частью я добилась успеха благодаря ему! – Она тяжело вздохнула и продолжала: – Когда я впервые приехала в Нью-Йорк, у меня не было ничего. Не на что было жить. Моей единственной знакомой там оказалась двоюродная бабушка, и она была больна. Вернее, она умирала. В переполненной крысами квартире.

– Я узнал, – тихо сказал он. – После.

Жасмин прищурилась, глядя на него, чувствуя прилив горечи:

– Я работала в трех местах, чтобы прокормиться обеим. Потом, – прошептала она, – за месяц до ее смерти я внезапно обнаружила чек от отца на сумму в пятьдесят тысяч долларов. Это спасло нас. Я вложила в дело все до пенни, и постепенно это принесло доход. И если бы не его деньги, – тихо сказала она, – я по-прежнему была бы офисной уборщицей… – Жасмин нахмурилась, наклонив голову: – Но когда я стала благодарить моего отца за деньги, он заявил, что ничего об этом не знает…

Кариф рассеянно смотрел на рубиново-красное вино, вращая бокал в отсвете свечей. И внезапно до нее дошло:

– Мой отец не посылал мне денег. Это был… ты?…

Он не ответил.

Жасмин жадно глотнула воздух.

– Это был ты! – прошептала она. – Ты отправил мне эти деньги десять лет назад. Не мой отец, а ты!

Поджав губы, он поставил бокал на стол и кивнул.

– Но в письме говорилось, что они от моего отца…

– Я боялся, что ты не примешь их от меня. Поэтому вынужден был солгать.

– Да… солгать. Похоже на то.

– Я собирался посылать деньги каждый год, но они тебе уже не понадобились. – В голосе Карифа послышалась гордость. – Ты превратила небольшую сумму в целое состояние.

– Но зачем ты это сделал, Кариф?

– А ты не догадываешься? – Он взял ее за руку и поцеловал в ладонь.

По ее телу пробежал трепет. Она подняла глаза. Глубины его голубых глаз были бесконечны, как море в мерцающем свете.

– Потому что ты моя жена, Жасмин.

В голубом зале наступило молчание, внезапно нарушенное грохотом фейерверка, отчего задрожали оконные стекла.

Она отдернула руку:

– Нет, я не жена!

– Ты дала клятву, – спокойно произнес он, – и я ее дал.

– Это было незаконно. Не было свидетелей.

– По законам Кайса это не имеет значения.

– Этот брак никогда не признают в суде Кьюзи.

– Мы женаты.

Через высокие арочные окна Жасмин увидела в темном небе очередную вспышку фейерверка.

– Отказ может послужить причиной развода… Кариф посмотрел на нее.

– Твой отказ? – тихо спросил он. – Или мой? Она перевела дух и выпалила:

– Я была вынуждена уехать из Кьюзи! Меня вынудили!

– Меня тоже заставили… Ее глаза сверкнули.

– Мы были почти детьми и не понимали, что делаем.

Пока фейерверк продолжался, освещая разноцветными спиралями ночное небо, грохоча, как раскаты грома, Кариф наклонился и нежно прикоснулся к лицу Жасмин.

– Я знаю, – низким голосом произнес он. – И ты знаешь.

Напряжение между ними росло. Его взгляд упал на ее губы. Жасмин насторожилась. Ее грудь внезапно налилась, соски напряглись.

Нет!

– Если мы были когда-то женаты, – выдавила она, – давай сейчас скажем, что нужно, и разведемся. Меня теперь волнует только… моя семья.

– А чего хочешь ты сама? Ей хотелось поцеловать его.

Но Жасмин не позволит своему безумному желанию разрушить то, чего она добилась, – лишить ее семейной жизни, которую она только-только начала строить. Она подняла темные ресницы и посмотрела в его глаза.

– Я хочу, чтобы у меня был дом. – Ее голос был таким же тихим, как воспоминание. – Семья. Я хочу, чтобы у меня был муж и мои собственные дети…

Грохот фейерверка заглушил ее последние слова. Кариф взглянул на нее, его глаза внезапно потемнели, как полуночное море. Он убрал руки от ее лица.

– Умар Хаджар любит своих детей, своих лошадей и свои деньги – именно в таком порядке, – резко сказал он. – В качестве жены ты будешь в списке четвертой по степени ценности.

– Ему нужны мои связи в Америке. Они считает, что я стану отличной женой и хозяйкой. Этого достаточно.

– Для него недостаточно.

– Чего же еще он от меня захочет?

– Ты слишком красивая женщина, – резко ответил Кариф. – Ни один мужчина не устоит перед тобой.

Несколько мгновений она смотрела на него, потом отвернулась, пряча лицо.

– Это неправда, – тихо сказала она. – Одному мужчине удалось устоять передо мной. – Она подняла глаза. – Тебе.