Наследие Хоторнов

Глава 41

За самым большим окном первого этажа притормозил еще один джип. Первым из него вышел Джеймсон, за ним – Грэйсон. Оба – в темных очках. Интересно, подумала я, уж не из-за похмелья ли.

Интересно, спали ли они накануне, после разговора с отцом Грэйсона?

Только через пятнадцать минут я смогла остаться с одним из них наедине: мы с Джеймсоном оказались вместе на балконе. Я рассказала ему обо всех наших открытиях. Наше дыхание взвивалось в воздух облачками пара. Он слушал меня, спокойный и тихий.

Хотя оба этих прилагательных ну никак не вязались с Джеймсоном Хоторном.

Когда я закончила, Джеймсон повернулся спиной к горному пейзажу и прислонился к ограде, укутанной снегом. Он по-прежнему был одет по аризонской погоде. Но, несмотря на короткие рукава, вел себя так, будто ему ни капли не холодно.

– Мне тоже есть что рассказать, Наследница.

– Знаю.

– Шеффилд Грэйсон считает, что это Тоби устроил пожар на острове Хоторнов.

Темные стекла очков по-прежнему скрывали глаза Грэйсона. Трудно было сказать, что он чувствует – и чувствует ли вообще.

– Знаю, – повторила я. – Вчера вечером Грэйсон забыл положить трубку. Кое-что я не разобрала, но суть уловила. Последние слова, которые я услышала, были о том, что Тоби купил горючее средство. Потом все стихло. Я звонила вам обоим. Много раз. Никто не брал трубку.

Джеймсон молчал целых четыре секунды, если не пять. Я уже начала сомневаться, что он вообще удостоит меня ответом.

– Этот подонок прямо заявил, что не желает иметь с Грэем никаких дел. Сказал, что они с Колином были так близки, что тот заменил ему сына. – Джеймсон шумно сглотнул, и, хотя глаза по-прежнему были скрыты за стеклами очков, я ощутила, как его самого ранило это признание.

А уж о том, как оно ударило по Грэйсону, и думать было страшно.

– Редкий случай, когда Скай сказала правду, – продолжал Джеймсон, понизив голос. – Отец Грэйсона действительно всю дорогу знал о нем.

Я привыкла к Джеймсону, который флиртует вовсю и сыплет загадками, бесстрашно разгуливает по крышам, наплевав на предосторожности. Он ничего не принимал близко к сердцу. Он избегал боли.

Если убрать эти очки, что я увижу?

Я сделала шаг навстречу. Но тут балконная дверь отворилась. Алиса посмотрела на меня, потом на Джеймсона, на крошечную дистанцию между нами и натянуто улыбнулась.

– Ну что, готовы прокатиться по снежным склонам?

Нет.Но говорить это было нельзя, чтобы не дать ей понять, что мы приехали сюда не за зимними развлечениями. Не важно, какой план обыска дома мы придумаем в итоге – надо соблюдать осторожность.

– Я… – я замялась, подыскивая подходящий ответ. – Я не умею кататься на лыжах.

За спиной у Алисы появился Грэйсон.

– Я тебя научу.

Джеймсон удивленно уставился на него. И я тоже.

Глава 42

Близость «Истинного Севера» к лыжной трассе означала по факту, что у нас был прямой доступ к склонам. Выходишь через черный ход, надеваешь лыжи – ивперед.

– Тут есть несложный маршрут, – рассказал Грэйсон после того, как обучил меня основам. – Если долго идти по этой тропе, доберемся до более людных участков.

Я посмотрела на Орена и одного из его сотрудников. Он был старше Эли. Орен как-то назвал его «специалистом по Арктике». И в самом деле: ну какой техасский миллиардер обойдется без арктиковедов в числе охранников!

Я пошатнулась. Грэйсон обхватил меня руками, не дав упасть. Пару мгновений мы так и стояли – прижавшись друг к дружке. А потом он покатил назад, потянув меня за руку следом. Мы стали спускаться с небольшого пригорка у дома.

– Покажи, как тормозишь, – сказал он.Вечно этот приказной тон.Но я не стала сопротивляться. Только развернула стопы носками друг к другу и даже не упала! Каким-то чудом.

– Отлично. – Губы Грэйсона Хоторна тронула самая настоящая улыбка, но он мгновенно стер ее с лица, будто при мне улыбаться было строго запрещено.

– Ты вовсе не обязан это делать, – сказала я ему, понизив голос, чтобы нас не подслушали. – Не обязан меня ничему учить. Можем сказать Алисе, что я испугалась. Я же не на лыжах кататься приехала.

Грэйсон одарил меня взглядом – своим фирменным, всеведущим, безошибочным, не допускающим возражений.

– Никто не поверит, чтоты чего-то да испугалась, – заметил он.

Прозвучало это так, будто я самый бесстрашный человек на свете.

Уже через пять минут я потеряла лыжу. Этот участок трассы тоже был частным. Кроме нас с Грэйсоном и охранников в окрестностях не было никого. Грэйсон подхватил мою лыжу с ловкостью человека, освоившего горнолыжный спорт еще в младенчестве. Он подъехал ко мне, бросил свою добычу на снег, а меня взял за локоть.

Сегодняшний день уже стал рекордным по числу его касаний.

Отгоняя от себя мысли о том, что это может значить, я прикрепила лыжу к ботинку и повторила то, что уже говорила ему:

– Ты не обязан этого делать.

Он отпустил меня.

– Ты была права. – С ума сойти, Грэйсон Хоторн признал чужую правоту! Впервые в истории! – Ты говорила, что я тебя избегаю. Это так. Хотя я обещал научить тебя всему, что надо знать, чтобы жить этой жизнью.

– Езде на лыжах, к примеру? – спросила я. В стеклах его горнолыжных очков мелькнуло мое отражение, а его глаз видно не было.

– Да, – подтвердил он. – Надо же с чего-то начинать.

Мы спустились к подножию, и Грэйсон научил меня пользоваться подъемником. Орен сел в кабинку перед нами, а другой охранник – позади.

А мы с Грэйсоном, можно сказать, остались наедине: два человека, один подъемник, ноги болтаются над землей, пока нас несет к вершине горы. Я то и дело бросала на Грэйсона взгляды. Он снял очки, и теперь я видела его лицо. И глаза.

Спустя несколько секунд я решила прервать молчание.

– Я слышала твой разговор с Шеффилдом, – призналась я тихо. – Во всяком случае бо́льшую его часть.

Далеко внизу показались лыжники, скользящие по склону. Я смотрела на них, не решаясь взглянуть на Грэйсона.

– Я начинаю понимать, почему дедушка оставил собственных детей без наследства, – произнес Грэйсон. Тон у него был чужой, неузнаваемый – совсем как у Джеймсона. Но если Джеймсона события предыдущей ночи сделали сдержанным, то с его братом произошло обратное. – Если Тоби правда устроил пожар, дед помог скрыть всю эту историю, а потом еще Скай… – он резко осекся.

– Что Скай? – переспросила я. Под нами проплыла маленькая рощица, густо укутанная снегом.

– Она специально разыскала Шеффилда Грэйсона, Эйвери. Этот человек обвинил нашу семью в смерти своего племянника. И переспал с ней назло. Зачем это понадобилось Скай – одному богу ведомо, но итогом стал я.

Я посмотрела на него – так пристально, что ему тоже пришлось поднять на меня взгляд.

– Тебе не в чем себя винить, – спокойно произнесла я. – Злиться – есть на что, а винить себя не в чем.

– Старик лишил всю семью наследства примерно тогда же, когда я был зачат, – продолжал Грэйсон. С этой правдой ему до сих пор сложно было смириться, и это чувствовалось. – Так кто же стал каплей, переполнившей его чашу терпения: Тоби или я?

Подумать только, Грэйсон Хоторн показывает слабость.Ты вовсе не обязан взваливать себе на плечи бремя целого мира – и своей семьи,подумала я. Но сказала другое.

– Старик любил тебя. – Я мало в чем была уверена, когда речь заходила о миллиардере Тобиасе Хоторне, но в этом – да. – Тебя и твоих братьев.

– Он видел в нас шанс хоть что-то сделать правильно, – натянуто ответил он. – Но в конце жизни страшно разочаровался – в Джеймсоне, во мне.

– Неправда, – сказала я. Сердце сжалось от сочувствия к нему. К нимобоим.

Грэйсон сглотнул.

– Помнишь нож, который Джеймсон крутил на крыше? – вопрос застал меня врасплох.

– С тайником в рукоятке?

Грэйсон склонил голову набок. Под одеждой не было видно мышц шеи и плеч, но мне живо представилось, как они напряглись.

– Несколько лет назад дедушка придумал целую серию головоломок. Нож был одной из них.

Почему-то горло у меня сдавило.

– А стеклянная балерина? – спросила я.

Грэйсон посмотрел на меня так, будто я сказала что-то совсем неожиданное. Будто я сама была сплошной неожиданностью.

– Она там тоже была. Чтобы победить в игре, ее надо было разбить. А вот дальше мы с Джеймсоном и Ксандром пошли по ложному следу. А Нэш – нет. Он понял, что разгадка – в осколках. – В его взгляде мелькнуло что-то такое, что даже словами не опишешь. – Дед рассказывал нам, что стоит только нажить богатства и власть, и начинаются поломки. Ломаются вещи. Ломаютсялюди. Я тогда думал, что он говорит о своих детях.

–Ядовито то древо – ты сам посуди, – тихо процитировала я. – С., и З., и меня уже не спасти.

– Именно. – Грэйсон покачал головой, а когда снова заговорил, голос был хриплым и натужным. – Но сейчас мне начинает казаться, что самое важное мы упустили. Я много думаю о вещах и людях, сломавшихсяпо нашей вине. Из-за всех нас. О Тоби и жертвах того пожара. О себе, Джеймсоне и…

Ему трудно было закончить мысль, и я сделала это за него:

– …Эмили. Но, Грэйсон, это ведь совсем разные вещи. Ты ее не убивал.

– Эта семья рушит все, – произнес Грэйсон, и голос его ни разу не дрогнул. – Мой дедушка знал это, но все равно привел тебя в наш дом. Вписал в завещание.

Грэйсон хотел меня обезопасить, но тщетно. Отныне, раз уж я стала наследницей состояния Хоторна, опасность будет сопровождать менявсю жизнь.

– Я не стеклянная балерина, – твердо сказала я. – И не разлечусь на осколки.

– Знаю, – совсем охрипшим голосом согласился Грэйсон. – И больше не собираюсь тебя избегать, Эйвери. Больше не стану твердить тебе, что пора остановиться, прекрасно понимая, что ты не сможешь и не станешь останавливаться. Я знаю, что для тебя значит Тоби – как он тебе важен, – он задышал тяжелее. – Пожалуй, я лучше всех понимаю, почему ты не в силах завершить эту историю.

Со своим отцом Грэйсон уже встретился. Заглянул ему в глаза, узнал, что он для него значит. И пускай выяснилось, что он для отца пустое место, Грэйсон понимал, почему я не могу остаться в стороне от загадки Тоби.

– Так ты поможешь мне? – спросила я. Сердце взволнованно замерло.

– Да, – ответил он торжественно, словно давая клятву. Это слово повисло в воздухе между нами. Грэйсон сглотнул. – По-дружески.

По-дружески.Уточнение было колким. Грэйсон словно решил отстраниться, оставить меня на расстоянии вытянутой руки. Сделать вид, будто он здесь выдумывает правила.

Меня это задело, но я запретила себе обижаться.

– По-дружески, – повторила я, задержав взгляд на вершине горы, которая с каждой секундой приближалась.

– Сдвинься на краешек сиденья, – деловито скомандовал Грэйсон. – Приподними кончики лыж. Наклонись вперед – и поедешь!

Сиденье подъемника слегка подтолкнуло меня, и я понеслась вперед, стараясь сохранить равновесие. Уж для этого мне не был нужен никакой Грэйсон Хоторн. Благодаря одной только силе воли я сумела устоять на ногах и вовремя затормозить.

Видишь! Не надо меня держать!Я обернулась к своему другу с широкой улыбкой и хотела было уже похвастаться своими успехами – как вдруг увидела папарацци.

Глава 43

Орен с арктиковедом помогли мне добраться до «Истинного Севера» в рекордные сроки. Эли в компании еще одного охранника уже дожидались нас снаружи.

– Проверьте территорию, – приказал Орен. – Если встретите посторонних, не стесняйтесь напоминать, что это частная территория.

– Думаю, хватит с нас катаний на лыжах, – заключила я. Теоретически это было мне на руку. Теперь у меня был повод остаться дома и сделать то, ради чего мы сюда и приехали.А заодно воздержаться от новых прогулок в горах наедине с Грэйсоном.

Отогнав от себя эту мысль, я отстегнула лыжи. Грэйсон последовал моему примеру, и мы пошли в дом, но не успели добраться до черного хода, как с крыши упал огромный ком снега и приземлился прямо у наших ног.

Я подняла голову как раз в тот момент, как с крыши спрыгнул Джеймсон. И приземлился рядом – на лыжах, но без палок.

– Эффектное появление, – сухо прокомментировал Грэйсон.

– Стараюсь, – Джеймсон улыбнулся. Я обратила внимание, что он что-то держит в руках. Предмет оказался фоторамкой.

Зачем ему рамка?Это же Джеймсон Хоторн. А мы приехали сюда с конкретной целью. Она была мне прекрасно известна. Сердце взволнованно заколотилось о ребра.

– Это что… – начала было я.

Джеймсон пожал плечами:

– Что я могу сказать? Вот такой вот я молодец.

Он лениво вложил рамку мне в руки, а потом потянулся за лыжными палками, приставленными к дому.

– А тебя я вызываю на «Прыжок», – заявил он Грэйсону.

В рамке была та самая фотография троих детей Тобиаса Хоторна, которую я уже видела на лестнице. Джеймсон уехал, ничего больше не сообщив, но я, спускаясь по лестнице в подвал, перевернула рамку и увидела на обратной стороне гравюру.

В виде компаса.

Открытие так меня потрясло, что я и сама не заметила, как налетела на Ребекку. И Тею.Тея и Ребекка,пронеслось в голове, когда я отпрянула. Первая прижимала вторую к стене. Ладони Ребекки лежали на щеках у подруги. Хвост, в который были собраны волосы Теи, растрепался.

Они целовались.

В ушах у меня прозвучали последние слова, которые они произносили при мне.

Есть на свете вещи, которые простить нельзя. Люди несовершенны.

Тея меня заметила, но отстранилась лишь тогда, когда Ребекка испуганно – и почти комично, – округлила свои зеленые глаза. Тея отошла – с подчеркнутой неспешностью.

– Эйвери! – в ужасе прошептала Ребекка. – Это не…

– …твое дело, – закончила за нее Тея и улыбнулась уголками губ.

Я обогнула эту парочку.

– Согласна, – ответила я. Эти роковые – и, пожалуй, даже опрометчивые – ласки нисколько меня не интересовали.

В отличие от фотографии, которую я держала в руках. Целеустремленную женщину не так-то просто сбить с пути! Поэтому я стала спускаться дальше. И, оказавшись внизу лестницы, я увидела Макс: она сидела на плечах у Ксандра и разглядывала лопасти вентилятора.

– Он такой высокий! – с одобрением в голосе сообщила Макс. – И всего раз меня уронил!

Следом за мной в комнату зашли Тея с Ребеккой. Ксандр многозначительно покосился на них, но я отвлекаться не стала.

– Джеймсон дал мне вот это, – я показала всем свою добычу и уселась в огромное кресло, обитое замшей. – Это фотография с лестницы. – Я положила снимок себе на колени, задником вверх. – Посмотрите, что тут изображено.

Макс слезла на пол. Все столпились вокруг меня.

– Сними с рамки задник, – тут же скомандовал Ксандр.

Я посмотрела на него.

– Нужна отвертка.

Спустя четыре минуты мы впятером уже протиснулись в комнату на верхнем этаже, где когда-то жила Скай. Я открутила последний винтик и сняла задник с рамки. Под ним, за фотографией Тоби, Зары и Скай, был втиснут тетрадный лист, сложенный пополам. В нем тоже оказался снимок.

Он, по всей видимости, был сделан примерно в то же время, что и первый. На Заре и Скай были те же куртки. Обе были еще подростками. Одной рукой Зара обнимала Скай, а другой – парнишку немногим старше их обеих. Растрепанные волосы. Убийственная улыбка.

Я перевернула фотографию. Подписи сзади не было. Макс наклонилась поднять тетрадный лист, в который она была завернута.

– Пустой, – объявила она.

– Это пока, – поправил ее Ксандр.

Макс не сразу поняла, что это значит. Она еще не привыкла к Хоторнам и их играм.

– Невидимые чернила? – уточнила Ребекка, опередив меня. – Либо на самой фотографии, либо на обертке?

– Почти наверняка, – согласился Ксандр. – Но ты вообще представляешь, сколько на свете видов таких чернил?

– Много? – сухо уточнила Тея.

Ксандр медленно выдохнул.

– Думаю, это всего лишь ползацепки. Старик оставил одну подсказку Скай, а вторую…

– Заре, – закончила я за него. – Кольцо! – Я осторожно забрала у Макс чистый лист. Пока что сложно было представить, каким образом кольцо сможет сделать так, что на странице появятся буквы, но в словах Ксандра была логика. Исключительно хоторнская.

Логика Тобиаса Сносома Хоторна, если точнее.

Он взял себе такое среднее имя в знак того, что хочет оставить всю родню «с носом». Этим именем он подписал завещание, а в его текст запрятал подсказки для дочерей. Уже было понятно, что эта игра изначально придумывалась не для нас. Мы ведь и сюда приехали, чтобы отыскать зацепку, оставленную для Скай. И мне на ум пришел новый вопрос.

– Как думаете, что этот снимок значит для самой Скай? – спросила я, вскинув руку с фотографией, найденной позади снимка улыбающихся отпрысков Хоторна. Скай, Зара, парнишка. – И кто это? – добавила я, вспомнив о послании, которое мы нашли в бутылке под половицами в коридоре между спальнями Зары и Скай.

Ты знал, и все равно сделал. Я тебя никогда не прощу.

– Когда я смотрю на эту фотку, шестое чувство уверенно подсказывает, что тут тоже не обошлось без тесного общения с кое-чьим прессом.

Они поссорились из-за парня, подумала я. Точно так же, как когда-то повздорили из-за Эмили Лафлин Джеймсон с Грэйсоном.

– Джеймсон просто так взял и отдал тебе этот снимок? – Ксандр плюхнулся на кровать. – Нашел и отдал?

Я кивнула. Видно было: Ксандра гложет то, что подсказку отыскал не он.

– И где же Джеймсон сейчас? – поинтересовался Ксандр, и в его голосе прозвучали неожиданные бунтарские нотки.

Я прокашлялась.

– Он вызвал Грэйсона «на Прыжок», что бы это ни значило.

– Без меня?! – с нескрываемой обидой спросил Ксандр. – Фотографию, значит, отдалтебе, а Грэйсона вызвал на «Прыжок»? – Он вскочил на ноги. – Ну все. Пощады не ждите. С мистером Ксандром-Милашкой пора распрощаться. Эйвери, можно мне посмотреть на то фото?

Я протянула ему изображение Зары, Скай и растрепанного парнишки. Ксандр решительно направился к двери.

– Ты куда? – хором крикнули мы с Ребеккой.

А Макс поспешила следом.

–Мы куда? – уточнила она.

Ксандр сердито уставился на нас – впрочем, злость была показной.

– На лыжную базу.

Глава 44

Каким-то чудом нам удалось уговорить Алису на еще одну вылазку: ведь в это время можно было сделать фото для прессы! Орен был от нашей затеи отнюдь не в восторге, но чувствовалось, что ему не впервой сопровождать гостей к подножию горы, на лыжную базу.

– Дедушка запретил нам «Прыжок», когда мне было лет двенадцать, – рассказал Ксандр в джипе по пути к месту. – Слишком уж часто дело кончалось переломами.

– Подумаешь, мелочь, – съязвила Макс.

– Для Хоторнов – точно, – фыркнула Тея.

– Веди себя прилично, – осадила ее Ребекка.

– В этой игре нет ничего такого: просто проверка на смелость, – пояснил Ксандр. – Ты едешь на подъемнике, пока тебе не скомандуют – «Прыгай!». И тогда ты… – он пожал плечами, – прыгаешь.

– Что, прям с подъемника? – я удивленно уставилась на него.

– Первым спрыгнуть командует тот, кто вызвал тебя на это состязание. Если ты отказываешься, он должен спрыгнуть сам. Если соглашаешься, спрыгиваешь и получаешь пятнадцать секунд форы в гонке.

– В гонке? – переспросили мы с Макс хором.

– К подножию, – уточнил Ксандр.

– Ничего глупее в жизни не слышала, – сказала я.

– Возможно, – упрямо произнес Ксандр. – Но, как только мы закончим на базе, я стану победителем.

На базе нас провели через большую столовую к укромному алькову с видом на снежные склоны. Двое служащих Орена заняли позицию у дверей, а глава моей службы безопасности остался со мной.

– Садитесь, – скомандовала мне Алиса. – Попейте горячего шоколада. Мы сделаем несколько снимков – и можно будет возвращаться.

Таков был ее план. Но у нас имелся свой. А именно: выяснить, что за парень изображен на снимке. Ксандр предположил, что среди сотрудников базы могут найтись те, кто работает здесь уже не первое десятилетие. Учитывая, как тщательно меня охраняли, не приходилось надеяться, что я сумею поучаствовать в выяснении этого – а вот Макс и Ксандр могли.

Как и Тея с Ребеккой.

Орен отпустил их – всех вчетвером – в уборную, отрядив им всего одного охранника. И, когда через десять минут они вернулись, у телохранителя был такой вид, точно его до приступа мигрени довели.

– Эта парочка простобесценна, когда надо выведать у кого-нибудь информацию, – сообщила Макс, кивнув на Тею с Ребеккой.

– У Теи лучше получается флиртовать, – тихо произнесла Ребекка.

Тея заглянула ей в глаза.

– А ты зато очень способная ученица.

– И что же удалось выяснить? – спросила я у Макс и Ксандра.

– Тот парень с фотографии работал на горе, – Макс явно была очень довольна полученными сведениями. – Он был лыжным инструктором лет двадцати, может, чуть старше. Пользовался успехом у дам.

– А как его звали? – уточнила я.

– Джейк Нэш, – ответил Ксандр.

Джейк.У меня закружилась голова от наплыва мыслей. Нэш.

Глава 45

После этой шокирующей новости Ксандр пошел искать Джеймсона и Грэйсона. Спустя несколько часов все трое вернулись – потрепанные и уставшие. Джеймсон уселся в кресло с высокой спинкой.

– Смотри кровью его не залей, – подколол брата Грэйсон.

– И в мыслях не было, – парировал Джеймсон. – А ты как, небось, подумываешь наблевать вон в ту вазу?

– Какой же ты идиот, – процедил Грэйсон.

– Какие же вы оба идиоты, – поправила я. Они обернулись ко мне. Одета я была в теплую зимнюю пижаму, заказанную для меня Алисой вместе с некоторыми другими вещами. – Ксандр вам рассказал, что мы нашли?