Агнец на заклание

И с трудом удержался на ногах, попав в ее могучие объятия.

Глава 7

Голос Энни Лэм, вспоминающей прошлое, хриплый от пива и возбуждения. Смех Чудика. Пронзительный свист Джейсона, на которого с дороги смотрели другие дети. Поблескивающие серьги Лили. Сидящий на бревне Тревор Лэм, угрюмый, высокомерный и немногословный. Розали, не сводящая глаз с реки. Джуд с натянутой улыбкой, облокотившийся на перила веранды. Солнце, висящее низко в небе на западе, но опаляющее с прежней силой. Взревев двигателем, иногда какой-нибудь пикап задним ходом выкатывался из-под перечных деревьев и уезжал прочь, грохотал настилом моста и прибавлял скорость, скрываясь в облаке пыли. Жара. Мухи. Пот, жгущий кожу под коленями. Пивная вонь, пыль, автомобильные выхлопы, овцы, речушка…

Берди отступила, пропуская Чудика с еще одним подносом пустых стаканов. Он направлялся за следующей порцией. Счет выпитому пиву Берди давно потеряла. Как и счет времени. Она вообще забыла обо всем, кроме необходимости сохранять вертикальное положение и сопротивляться сильному желанию прилечь куда-нибудь, все равно куда, и уснуть.

Сколько все это продолжается? Берди заморгала, глядя на свои часы, нахмурилась и подняла запястье повыше, но так и не разглядела цифр. Наверное, уже поздно. Она вспомнила, что видела, как дети проехали по дороге на велосипедах, со школьными рюкзаками за спиной; как прогрохотал по мосту кремово-коричневый автобус; как мысленно отметила: уроки в местной школе закончились. С тех пор миновала целая вечность. Как минимум час. А то и два. Значит…

– Допивай, Берди! – заорал Чудик. – Джуд угощает!

Она заставила себя покачать головой, указывая на свой почти полный стакан.

– Сачкуешь! – выпалил он и радостно заулыбался. – А ну давай!

Улыбаясь, Чудик становился красавцем. Берди невольно улыбнулась в ответ. Этот парень ей очень нравился. Или виновато пиво?

– Не могу, Чудик, – призналась она. – Честное слово, больше не могу. Сегодня я толком не обедала, вот и…

– А мы еще по одной, и домой пойдем, – заботливо объяснил он. – На барбекю. Слышала? Так что лучше тебе…

– Эй, Чудик, чего канителишься? – Энни вытянула шею. – Мы тут все уже от жажды передохли!

– Да вот, Берди сачкует. Говорит, что пьяная в хлам.

– Этого я не говорила! – услышала Берди собственный протестующий возглас. – Просто я…

– Какое там, дорогуша, тебе еще пить да пить, – загоготала Энни Лэм, щурясь от солнца. – Давай-ка до дна! Чего зеваешь? Нам домой возвращаться, барбекю готовить, пока не стемнело. А то ничего не получится.

– Не задерживай его, Берди, – подал голос Джуд. – Все равно не отвертишься. Ну и что? Никто никуда не идет. Никто ничем не занят. Расслабься и получай удовольствие.

Он смеялся, но голос звучал чуть натянуто, и даже издалека Берди заметила, какой у него напряженный взгляд. И вдруг поняла, что под маской добродушия ему так же неловко, как и ей. Пока она размышляла об этом, марево перед глазами, вызванное солнцем, алкоголем и невыносимой скукой, немного рассеялось.

Признаки были едва заметными. Вероятно, Берди увидела их лишь потому, что слишком хорошо знала Джуда. И все-таки они были. Ей вспомнились времена, когда ему приходилось общаться с другими юристами в неформальной обстановке. Рыба, вытащенная из воды. Седло на корове. Джуд всеми силами старался скрыть это, а она никогда не стремилась, да и не могла.

Раньше Берди этого не улавливала. Поначалу словно завороженная смотрела, как Тревор Лэм принимает материнские объятия и слезы, безразличное рукопожатие Кита, восторженное похлопывание по спине от Чудика, поцелуй Розали – смущенный, все с той же странной полуулыбкой. Затем стала свидетельницей триумфального шествия к веранде, нерешительных приветствий из толпы зрителей, косых взглядов, когда Тревор поцеловал Сью Суини в губы, и ее щеки заалели от смущения. Вытерпела процедуру представления Тревору Лэму ее собственной персоны – их познакомил Джуд под бдительными взглядами семьи Лэм. Спокойно ответила на хмурый и почти ехидный взгляд Тревора Лэма. Справилась с мгновенно вспыхнувшей неприязнью, замаскировала и подавила ее в себе. А затем, снова отступив на второй план, постепенно впала в состояние дискомфорта, пока минуты, проведенные на веранде паба, складывались в часы и пиво лилось бесконечным потоком, питаемым деньгами Джуда и ее собственными.

Берди воспринимала Джуда как того, кто заодно с Лэмами. Ведь он же герой-победитель, верно? Человек, который вступил в схватку и победил, исправил вопиющую несправедливость, привез домой ни в чем не повинного узника. Это ли не кульминация триумфа? Но теперь, в запоздалый момент ясности, Берди увидела, что нет. Конечно же, нет. Догадавшись, она взглянула на Джуда «по-старому», впервые с тех пор, как он приехал. Увидела, что Джуд заметил это, почти неуловимо пожал плечами и улыбнулся. Берди ответила ему усмешкой. Возникла взаимная симпатия. А кульминацией триумфа для Джуда стал скорее всего момент официального объявления о помиловании и освобождении Тревора Лэма. Это и было торжество идеала, его безудержного стремления добиться справедливости. Сам же Тревор Лэм почти не имел отношения к стараниям Джуда – как сейчас, так и всегда.

А происходящее сейчас, все в целом, – лишь последствие, неизбежное наведение порядка и вместе с тем тягостный для Джуда этап неформального общения с людьми, с кем у него нет ничего общего. А также необходимость вновь признать факт, что он спас не трагического антигероя из душещипательных историй в газетах, а реального человека, которому нечего поставить в заслугу, кроме его невиновности.

– Ладно, Джуд, – сказала Берди. – Ты же платишь.

– Правильно. Вот и молодец! – просиял Чудик. – Допивай.

– Вы идите, я сейчас допью, – пообещала она.

Довольный, он отошел.

Энни Лэм с кряхтением поднялась и объявила:

– Мне по-маленькому надо. А ты не хочешь, Розали?

Та покачала головой.

– Терпеть подолгу вредно, – предостерегла мать. – Смотри, пузырь лопнет. Одна моя знакомая, Энджи Шоу, сестра Суина Шоу, как-то терпела всю дорогу от Сиднея до Мельбурна, потому что ехала с корешем Суина, ну и стыдно ей было проситься…

– Типа леди не писают? – съехидничала Грейс, выгибая спину возле столба веранды и выпячивая грудь.

Берди заметила взгляд и полуулыбку Тревора Лэма. Увидела, как на лбу Розали появились морщины, а затуманенные глаза потемнели.

– Ну и вот… – Энни повысила голос, решив закончить рассказ. – Ну и вот, терпела она терпела, а потом ее как скрутило, и уже можно было, а ничего не получилось. Все испробовала, сама так говорила. Мучилась страсть как. Позвали к ней врача. А когда наконец облегчилась, вышло у нее все черное. Черным-черно!

– Бе-е! – с отвращением взвыл Джейсон.

– Так что лучше иди с мамой, Розали! – Тревор улыбнулся сестре.

– Сам иди! – по-детски огрызнулась она.

Энни засмеялась и тяжело зашлепала к двери паба. Половицы старой веранды затряслись. Берди поспешно подобрала ноги, чтобы их не отдавили.

– Близняшки опять за свое, – проворчала Энни, проходя мимо. – То любятся, то цапаются, как кошка с собакой. Нет чтоб жить себе спокойно. Ох, детки! – Она добродушно улыбнулась, показывая десны, и скрылась в полутемном зале паба.

А вот и вводная информация к сюжету, подумала Берди. Надо бы записать. Под заголовком «Близняшки».

Берди увидела, как Джуд что-то сказал Тревору, встал со своего места и направился к ней.

– Не хочешь немного пройтись, размять ноги? – негромко спросил он.

Она кивнула и поднялась. При этом сбила висевшей на плече сумкой свой стакан пива, который стоял рядом на полу. Ну вот, одной проблемой меньше. В вертикальном положении ей стало хуже, чем было. На миг все закружилось перед глазами. Чтобы не упасть, Берди схватилась за руку Джуда.

– Завязывай с выпивкой! – пошутил он, поддерживая ее. – Научись говорить «нет».

– Не удержалась.

В голове у Берди постепенно прояснялось. Все вокруг вернулось на свои места. Вдруг остро ощутив тепло руки Джуда сквозь тонкую ткань рубашки, она рассмеялась и шагнула вперед, от него. В прежние времена они редко прикасались друг к другу. Физического контакта их отношения не предусматривали, что бы там ни думали остальные.

«Может, в этом и была наша проблема».

– Куда пойдем? – спросила Берди, когда они вышли на дорогу и повернулись спиной к красному солнцу.

– До моста или еще куда-нибудь. Только ненадолго, а то они обидятся. Мне просто нужна передышка. Насчет тебя не уверен. Ты как, держишься?

– Вроде да. Хотя предпочла бы сидеть по шею в свиных помоях или ощипывать кур живьем.

– А что, звучит неплохо.

Оба неторопливо шагали, Берди смотрела на собственные ноги. Пыль набилась в сандалии, облепила пальцы. Солнце жгло спину.