Скорбный урожай

– Нет, я сама, – резко возразила Бетси. Казалось, она хочет принять на себя всю ответственность за Дэмиена Трелора.

«Будто ее драгоценный Родни может заразиться, соприкоснувшись с дьяволом в человеческом обличье», – усмехнулась про себя Анна.

Плохо скрытое презрение Бетси задело даже беззаботно-равнодушного Дэмиена. Он задержал на ней взгляд и, когда она поравнялась с ним по пути к кухне, взял за локоть. Бетси резко остановилась.

– Бетси, – с сожалением произнес Трелор, – это неправильно. Мы… были одной семьей. Мне так неприятна эта враждебность между нами.

– О, избавь нас от своих излияний, – с отвращением проворчал Джереми.

Кейт ткнула его локтем в бок.

– Знаете, что я думаю? – продолжил Дэмиен, как будто его не прерывали. – Мне кажется, нам нужно кое-что уладить. Не сегодня: сейчас мы все слишком устали, – но завтра утром – первым делом. По-моему, нам следует собрать всю нашу старую братию и все хорошенько обсудить. За последние несколько месяцев я многое понял… – Он бросил короткий взгляд на Анну, потом на Джилл и снова обратился к Бетси: – Я много думал последнее время и теперь хорошо знаю, что такое эгоизм, бесчестность, манипулирование и какими бывают последствия. – Он снова скользнул взглядом по спокойному лицу Анны и сосредоточенной фигуре Джилл. – У меня будто открылись глаза. Я стал смотреть по-новому на себя и других. Думаю, настало время объясниться начистоту, поговорить открыто, разрешить все неясности, чтобы по крайней мере я мог примириться со своей совестью, облегчить душу и начать жизнь с чистого листа.

Берди хмыкнула.

Бетси неподвижно смотрела на Дэмиена. На ее лице лежала тень сомнения, словно легкая тучка набежала на солнце ветреным днем.

Кейт заставила себя поднять глаза на Джилл. Та слабо чему-то улыбалась, разглядывая мыски своих зеленых туфель без каблука. Неужели между Джилл и Дэмиеном действительно что-то есть? Это казалось… неправдоподобным. Джилл и Дэмиен Трелор? Дэмиен после Ника? Разве такое возможно? Однако, похоже, дело обстояло именно так. Дэмиен задумал очистить совесть и начать новую главу, как это свойственно людям, привыкшим потакать собственным слабостям. Получить свободу, чтобы устремиться к новой вожделенной цели, еще более заманчивой.

Но Анна вовсе не казалась расстроенной или смущенной. Она выглядела спокойной, почти рассеянной, будто ее мысли были заняты чем-то другим. Или она хранила секрет, о котором никто не догадывался. Странно. Возможно, Джилл всего лишь отвлекающий маневр. Может, Дэмиен собрался утром объявить, что они с Анной снова сходятся.

– Ну, не знаю, надо ли нам разыгрывать этот спектакль. Завтра утром посмотрим, Дэмиен, – произнесла Бетси прежним официальным тоном, но с неожиданно резкой ноткой, которая немного озадачила Кейт. – Я принесу тебе лампу.

– Что ж, тогда я, пожалуй, пойду, – произнес Ник, поднимаясь. Лицо его было бледным.

– Что значит «пойдешь»? – раздраженно бросила Джилл.

– Я ухожу. Оставляю тебя. Разбирайся с этим сама, Джилли. Надеюсь, вы оба будете счастливы.

– Ник! Не глупи! – Джилл бросилась к нему, при этом нервно оглянувшись на стройную фигуру возле двери.

Но Ник отшатнулся от нее, грубо оттолкнул с дороги улыбающегося Дэмиена и исчез, прежде чем кто-либо успел вмешаться.

Джилл поджала губы, стиснула кулаки и рухнула в кресло.

Было слышно, как Бетси на кухне гремит посудой и разговаривает сама с собой. Кейт пробрала дрожь: после внезапного бегства Ника дверь осталась приоткрытой, и с улицы тянуло сквозняком, к ночи заметно похолодало.

– Ради бога, закройте дверь! – рявкнул Джереми.

Под его ледяным взглядом Дэмиен пошел к двери.

– Джереми, иди и верни Ника, – сказала Кейт. – Это глупо. Просто ужасно.

Джилл с колючими, злыми глазами стремительно повернулась к ней.

– Он эту кашу заварил, пускай теперь и расхлебывает. Ведет себя как ребенок. Ничего, Ник как-нибудь переживет.

– Мама…

Дверь в холл распахнулась, и появилась растрепанная, взъерошенная Зои. Босая, в одной пижаме, она тряслась от холода, щурилась и моргала темными сонными глазами.

– Почему все кричат? – Она посмотрела на Джилл, сжавшуюся в кресле.

– А вот и малышка Зои. Привет, милая, – ласково произнес Дэмиен.

Зои перевела взгляд на него, но не ответила.

– Зои, дорогая, прости. Идем. – Кейт подскочила к дочери, чтобы увести ее из гостиной.

Та немного поупрямилась и неохотно поплелась за матерью, но у двери спальни остановилась и прошептала:

– Что случилось с Джилл, мама? Почему она плачет? И почему Дэмиен здесь? Это он ее обидел?

– Нет, конечно, нет, дорогая… у Джилл все в порядке, – растерянно пробормотала Кейт.

Краем глаза она заметила какое-то движение и быстро повернулась. Никого. Холл был пуст. В открытой двери в комнату Бетси и Уилфа в полумраке виднелась широкая двуспальная кровать. «Это место наводит на меня тоску, – подумала Кейт. – Мне уже мерещатся привидения». Она уложила Зои обратно в постель.

– Ненавижу Дэмиена. Тетя Элис говорит, что он пиявка и дрянь. Он всех доводит до слез. В прошлом году было то же самое.

– Ну хватит, дорогая. Будь умницей, ложись на бочок и засыпай. – Кейт погладила на прощание спальный мешок Зои и оцепенела. В зеркале старого гардероба в углу отражалась распахнутая дверь в спальню Бетси и Уилфа. И в этой спальне Кейт увидела крадущуюся маленькую фигурку в красном халате с капюшоном. Огромные глаза в полутьме казались темными пятнами на бледном лице. Сонси. Кейт впилась взглядом в зеркало. Сонси осторожно выглянула в холл, посмотрела по сторонам, выскользнула из спальни и шмыгнула в сторону входной двери.

Кейт выпрямилась и озадаченно нахмурилась. Что делала Сонси в комнате Бетси и Уилфа? Кейт со вздохом обвела глазами загроможденную вещами комнату, и ей вдруг остро захотелось оказаться дома. Казалось, угрюмый ветхий дом Элис полон тайн и злобы. Ветер подхватывал и кружил клочья густого тумана за окном, скрипел старыми половицами, хлопал железом на крыше. Мрачное место. Этот дом действовал на Кейт удручающе. Внезапно она передумала. Джереми был прав. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на подобные вещи. Завтра они извинятся и уедут. Как чудесно! Кейт почувствовала такое большое облегчение, что сама удивилась. До этой минуты она не сознавала, как угнетает ее атмосфера дома. Что ж, наконец-то она приняла разумное решение. Берди можно все объяснить. Джереми обрадуется. Зои, конечно, огорчится, но, может быть, ее утешат сладкие вафли в «Парагоне», катание верхом на лошадях или пара дней в отеле. Почему бы и нет? Впереди целая неделя выходных. Увлеченная новыми заманчивыми планами, Кейт побрела в гостиную.

Компания распалась. Дэмиен наконец убрался в гараж. Крис с Джереми о чем-то шептались. Вероятно, о Нике. Джилл, судя по всему, решила прогуляться. Берди отправилась в ванную чистить зубы. Родни ушел к себе в комнату через кладовую. («Чтобы снова не разбудить Зои, дорогая, – объяснила бесконечно заботливая Бетси. – Она такая нервная малышка, правда?») Анна спокойно сидела в кресле. Щеки ее порозовели, глаза сияли.

– Надеюсь, он будет осторожно обращаться с лампой, Анна. – Бетси окинула дочь цепким взглядом. – Керосиновые светильники так опасны… – Она начала собирать со стола чашки, нарочито громко звеня посудой, чтобы все обратили внимание, что никто не пришел ей на помощь. Внезапно она остановилась и с досадой поцокала языком. – Вы только посмотрите: в довершение всего Дэмиен даже не взял этот проклятый термос и кекс!

– Ради бога, мама, стоит ли поднимать шум из-за пустяка? – фыркнула Анна. – Разве это важно? Не понимаю, отчего ты так переживаешь. Тебе ведь он даже не нравится.

– О, хватит нападать на меня, дорогая. – Бетси посмотрела на дочь по-настоящему жалобными, умоляющими глазами. – Я так устала.

Она действительно выглядела измученной. Под глазами обозначились небольшие мешки, а морщины в уголках губ залегли глубже. «Сказалось пережитое вечером напряжение», – с сочувствием отметила про себя Кейт. Какая ирония! Ведь львиная доля бурных сцен была делом рук самой Бетси. И все же бедняжка вызывала жалость. Как ужасно быть злейшим врагом самому себе!

Похоже, Анне пришла та же мысль.

– О, прости, прости меня, бедная моя мамочка. – Анна поднялась из кресла и потянулась, грациозно выгнув стройное тело. Потом сонно зевнула и изящным движением головы отбросила назад темные волосы. – Я иду спать. Оставь посуду. Мы утром все вымоем. – Она встала перед матерью – высокая, изумительно красивая, порывисто обхватила ее за плечи и прижала к себе.

Бетси, удивленная и растроганная, обняла дочь, и Кейт заметила, что в глазах у нее блестят слезы.

Позднее, лежа в постели, Кейт слышала, как часы в гостиной отбивают одиннадцать. Было еще не поздно, но она чувствовала себя обессиленной. Слава богу, утром они уедут. Кейт перевернулась на бок и, перед тем как погрузиться в сон, с радостью подумала, что их ожидает несколько безмятежных дней, свободных от тревог и волнений из-за чужих проблем. Гораздо позже, когда она могла мысленно возвращаться к тем дням уже без содрогания, Кейт вспоминала свои радужные планы с кривой усмешкой: мы живем, не зная, что нас ждет завтра.

К полуночи дом погрузился в тишину. Анна лежала в розовой спальне, глядя в потолок. Пора. Она с растущим волнением прислушалась к бою часов. Довольно ждать. Уже больше получаса в доме не раздавалось ни единого звука. Только ветер стучал в окна. Анна тихо выскользнула из-под одеяла, села на край кровати и снова прислушалась. Потом взбила одеяло так, чтобы казалось, будто на постели спит человек, взяла сапожки и на цыпочках подкралась к двери. Неслышно, как тень, она прошмыгнула к задней двери и, сжав губы, повернула старую медную ручку. Не заперто! Чтобы Ник и Джилл могли войти, разумеется. Возможно, прямо в эту минуту они подходят к дому. Что ж, придется рискнуть, решила Анна. Ей не было дела до Ника и Джилл. Сейчас ее заботили лишь мать и отец. Она должна пробраться к Дэмиену до того, как Бетси обо всем узнает. Лишь бы почувствовать, что она нужна ему. Тогда она сможет выдержать слезы, мягкие увещевания, ярость Бетси, наконец.

Анна выскользнула за дверь, крадучись спустилась по лестнице и натянула сапоги. С дорожки виднелась часть гаража, в высоком окне слабо светилась лампа. Дэмиен ждал. Анна пошла к гаражу напрямик, по влажной траве, а не по асфальтовой дорожке. Почти безотчетно она выбрала более надежный путь – земля приглушала шаги. Ее сердце взволнованно колотилось. Все ее внимание сосредоточилось на гараже, на теплом свете лампы, мерцавшем в темноте.

Она не слышала, как у нее за спиной тихо открылась задняя дверь, как кто-то бесшумно спустился по лестнице и скользнул следом за ней, прячась в тени кустов возле дорожки.

Ну вот и гараж. Наконец-то. Анна пробралась вдоль затемненной стены к двери и нерешительно замерла. Теперь, когда осталось сделать последний, бесповоротный шаг, на нее вдруг напала странная робость, едва ли не страх. И вдруг она услышала смех Дэмиена – низкий, дразнящий. Потом донесся шорох, какое-то движение и ответный шепот. Дэмиен был не один.