Хороши в постели

Я оглядела стол. Все закивали.

– Единственное, зачем мы все здесь собрались, единственное, что может предложить нам ваша программа, – это препараты. Так мы их получим сегодня или придется сидеть тут и делать вид, будто вы рассказываете нам что-то новое?

Досада (и легкое пренебрежение) на лице медсестры сменилась злостью (и не таким уж легким страхом).

– Есть определенный порядок лечения. Мы уже объясняли. Четыре недели занятий по коррекции пищевого поведения…

Лили принялась ритмично случать кулаком по столу.

– Пре-па-ра-ты! Пре-па-ра-ты!

– Мы не можем просто так раздавать рецептурные медикаменты…

– Пре-па-ра-ты! Пре-па-ра-ты! – присоединились к скандированию блондинка Бонни и Эстер.

Медсестра открыла рот, потом захлопнула его.

– Я позову доктора. – И она выбежала из зала.

Мы впятером переглянулись. А потом разразились хохотом.

– Перепугалась! – довольно заухала Лили.

– Подумала, наверное, что мы ее раздавим, – пробормотала я.

– Сядем на нее! – выдохнула Бонни.

– Ненавижу худых, – добавила я.

– Не говорите так, – вдруг серьезно сказала Анита. – Нельзя никого ненавидеть.

– Угу, – вздохнула я, и на пороге зала как раз возник доктор Кей. Прищученная медсестричка следовала за ним по пятам, едва ли не цепляясь за край белого халата.

– Как понимаю, возникла проблема, – пророкотал доктор.

– Препараты! – выкрикнула Лили.

Судя по выражению лица, доктор ужасно хотел рассмеяться и очень-очень сдерживался.

– От лица вашего движения кто-нибудь выступит? – поинтересовался он.

Все уставились на меня. Я встала, расправила юбку, откашлялась.

– Я полагаю, и остальные меня в этом поддержат, что все мы уже бывали на самых разных лекциях, и курсах, и заседаниях касательно коррекции пищевого поведения.

Я оглядела собравшихся за столом, женщины согласно закивали.

– Мы считаем, что уже пытались изменить свое поведение, и меньше есть, и больше двигаться, и все прочее, что нам говорили делать. И чего нам действительно хотелось бы… ради чего мы сюда пришли, за что мы все вам заплатили – это что-нибудь новенькое. А именно – препараты, – заключила я и села обратно.

– Что ж, я понимаю ваши чувства, – произнес доктор.

– Очень сомневаюсь, – резко возразила я.

– Тогда, может, вы со мной ими поделитесь, – предложил он кротко. – Послушайте, я не то чтобы знаю секрет, как похудеть раз и навсегда, и пришел к вам поделиться. Воспринимайте эту программу как путешествие… как дело, за которое мы беремся вместе с вами.

– Вот только наше путешествие привело нас в чудесный мир одиноких ночей и магазинов для толстых, – проворчала я.

Доктор мне улыбнулся – очень уж обезоруживающе.

– Давайте на время забудем про толстых и тонких. Если вы, дамы, уже знаете, где сколько калорий и как должна выглядеть порция пасты, тогда, я уверен, вы имеете представление, что большинство диет не помогают. По крайней мере, в долгосрочной перспективе.

Тут-то он и завладел нашим вниманием. Верно, мы все пришли к такому же выводу (по большей части из личного горького опыта), но услышать из уст авторитетного человека, врача во главе программы по снижению веса… да это же граничило с ересью. Я почти ждала, что в конференц-зал сейчас ворвутся охранники, чтобы уволочь доктора на промывку мозгов.

– Я думаю, – продолжал он, – что нам всем повезет куда больше – и мы станем куда счастливей, – если вместо этого будем думать о маленьких изменениях в образе жизни. О мелочах, которые можем делать ежедневно и которые в долгосрочной перспективе не окажутся разрушительными. Если мы устремимся к лучшему здоровью, к принятию себя, а не к внешности как у Кортни…

Доктор глянул на меня, вопросительно вскинув брови.

– Кокс, – подсказала я. – Вернее, Кокс Аркетт. Она вышла замуж.

– Точно. Она самая. Забудьте о ней. Давайте сосредоточимся на достижимом. И обещаю, никто здесь не будет обращаться с вами, словно вы глупы, независимо от габаритов.

Я осталась невольно тронута его речью. В словах дока и правда был смысл. А что еще лучше – он не говорил с нами свысока. Это был… принципиально новый подход, честное слово.

Медсестричка напоследок одарила нас недовольным взглядом и поспешила прочь. Закрыв дверь, доктор сел за стол.

– Я хочу проделать с вами одно упражнение. – Он посмотрел на каждую по очереди. – У кого из вас бывает так, что вы едите, даже когда не испытывает голода?

Гробовая тишина. Я закрыла глаза. Заедание стресса. И эту лекцию мне тоже читали.

– Кто завтракает и потом, например, приходит на работу, а там коробка пончиков, и они такие вкусные на вид, что вы съедаете один просто потому, что они у вас под рукой?

Снова тишина.

– «Данкин донатс» или «Криспи крим»? – наконец спросила я.

Доктор поджал пухлые губы.

– Не думал об этом.

– А это имеет значение, – заметила я.

– «Данкин донатс», – обозначил доктор.

– Шоколадный? С джемом? В глазури, от которого кто-то из бухгалтерии оторвал половинку, а вторую оставил?

– У «Криспи крим» вкуснее, – вставила Бонни.

– Особенно теплые, – добавила Эстер.