Счастливые дни в Шотландии

– Очень, – едва слышно произнес Кит. – Но сейчас я живу здесь.

– Мне очень нравится Нью-Йорк, но я не хотела бы, чтобы в нем росли мои дети.

– Дети? – Он вскинул бровь. – И сколько же у вас будет детей?

– Четверо, – уверенно ответила Мэдисон. – Два мальчика и две девочки.

Кит усмехнулся:

– Ясно. И имена уже придумали?

– Анна, Гилберт, Диана и Мэтью. Это пока последний вариант. Все зависит от того, какую книгу я читаю. На самом деле имена никогда не менялись.

– Тогда вам понадобится большая машина, большой дом и огромных размеров стиральная машина.

– Я была единственным ребенком, – тихо произнесла Мэдисон. На этот раз она говорила истинную правду. Давным-давно она поклялась себе, что у ее детей будет все иначе. Они будут желанными и любимыми, их будут поддерживать и оберегать родители, а потом они станут помогать друг другу. Им не придется лежать ночью без сна в темной комнате под тонким одеялом и мечтать, чтобы рядом была хоть одна живая душа, готовая хотя бы выслушать. И понять. – Мне было одиноко. А у моих детей должно быть самое счастливое детство на свете.

Такое, о котором мечтала она. То, которого она лишилась, когда мама отказалась назвать ей имя отца. Сказала лишь, что он был из отдыхающих. Один из представителей золотой молодежи, приезжающих на дорогих машинах. Мэдисон могла стать одной из них, но стала дочерью-обузой для пьющей матери.

Кит слушал Мэдисон, глядя ей в лицо, словно пытался разглядеть то, что скрыто в ее душе. Ему это не удастся, никому не удастся. Мэдисон приняла для этого все меры.

– А у вас? – поспешила она сменить тему. – У вас есть братья или сестры? Помимо Бриджет.

Кит подошел к фигурке собаки, местами покрытой лишайником, и покосился на Мэдисон через плечо.

– Нас было трое.

«И что же случилось?» Не высказанный вопрос повис в воздухе.

– Моя сестра намного младше меня, она еще учится в университете, а брат… он погиб три года назад.

– Простите. Вы, должно быть, очень скучаете.

Кит резко повернулся и постарался улыбнуться.

– Не было дня, чтобы я его не вспоминал. Ладно, итак, куда мы идем?

Мэдисон сглотнула. С какой стати он станет обсуждать трагедию своей семьи? Они ведь едва знакомы.

Мэдисон взяла лист бумаги и прочитала подсказку дважды.

– «Идите по Северной аллее к арке. Поднимитесь на Хайгейт-хилл и пройдите через парк Ватерлоо к последнему захоронению в городе. Место встречи у могилы, где вам нечего будет терять, кроме своих цепей. Последнее слово в четвертой строке – это…» – Она замолчала и подняла глаза на Кита: – Что значит, место встречи? Мы должны разделиться?

– Понимаете, чтобы найти разгадку, необходимо прочитать о кладбище Хайгейт в путеводителе, тогда будет легче ответить на вопрос. Вот. – Он протянул ей свой телефон. – Читайте.

Мэдисон посмотрела на экран.

– «Здесь похоронены многие известные люди, такие как Дуглас Адамс, Джордж Элиот и Кристина Россетти, хотя многие посетители не замечают этого, направляясь прямо к могиле Карла Маркса…» Ой, конечно! – воскликнула Мэдисон. – Здесь ведь покоится и Лиззи Сиддал, верно? Мне было бы интересно увидеть ее могилу. Я писала реферат про прерафаэлитов в колледже.

– Немного терпения. Идея состоит в том, чтобы было весело и интересно знакомиться с Лондоном, а не носиться из конца в конец, как мусорщик в поисках ценной находки.

– Вы правы, я не должна забывать о деле. Мне ведь надо опробовать маршрут. Я могу осмотреть и кладбище в Стоук, если нужно. Может, даже увлекусь благодаря вам готикой.

– И это тоже одна из моих целей. Вам еще предстоит маршрут по местам Джека-Потрошителя. Итак, у вас же есть путеводитель. Можете там поискать подсказку.

– Вы обязательно должны сфотографировать меня у могилы, когда мы ее найдем. В Лондоне я видела немало бородатых людей, но Карл Маркс превзойдет их всех. Пусть у меня будет память для будущих поколений.

Этот снимок станет не лучшим из всего, что можно выложить на своей страничке, но пусть Барт видит, что она изучила даже такие далекие от туристических троп места Лондона. Кроме того, он узнает, что она не сидит дома, а увлекательно проводит время.

Мэдисон полистала путеводитель и пошла по аллее, размышляя о том, что, хотя она предпочла бы провести выходной по-другому, такая форма досуга ей тоже нравится. И сегодня впервые она не думала все утро о Барте. Видимо, люди правильно говорят: с глаз долой, из сердца вон. Что ж, это неплохо. Мэдисон Картер не будет вешаться на шею парню, как бы хорош он ни был. Если она будет все делать с такими мыслями, он, скорее всего, обязательно постучится в ее дверь, когда она вернется в Нью-Йорк, и станет молить дать ему шанс начать все сначала.

Мэдисон неожиданно пришла в голову мысль, что, возможно, Барт и не герой ее романа, раз для того, чтобы удержать его рядом, надо приложить столько усилий? Но если это так, то что же ей делать?

Глава 4

– Что вы приготовили мне сегодня? – спросила Мэдисон, поглядывая на Кита и наморщив нос. – И куда вы дели солнце?

– Забыл хорошую погоду, – парировал Кит, жестом приглашая ее идти вперед. – Прошу.

– Так и быть, но сразу хочу вас предупредить, что сегодня лучше чаще пользоваться транспортом. Мои ноги не смогут пройти больше двух миль.

Кит не удивился, накануне они проделали пешком длинный путь, дошли от Хайгейт до Хэмпстед-Хит, где Мэдисон разгадала загадку – часы работы знаменитого открытого бассейна. Оттуда они отправились в Риджентс-парк, потом в Гайд-парк, затем нашли памятник Питеру Пэну в Кенсингтонском саду.

И Мэдисон ни разу не пожаловалась. Она даже удивила его и немного пристыдила, высказав свои замечания. Сначала девушка поразила его эрудицией во время викторины в пабе, а теперь дала несколько очень полезных советов по улучшению программы. При этом она не хныкала, не говорила, что у нее болят ноги, и не пыталась увлечь его в магазин. Кит попытался представить, как вела бы себя Камилла, и улыбнулся. Если бы карта не привела ее сразу на Бонд-стрит, она точно отказалась бы следовать его маршруту.

Почему рядом с ним всегда такие женщины, как Камилла? Может, ему лучше оставаться в одиночестве?

Мэдисон внезапно остановилась.

– Вот и автобусная остановка. Сначала я была в ужасе оттого, что придется ездить на работу на автобусе, но теперь мне даже нравится этот красный двухэтажный гигант. Своего рода приключение, а я их люблю.

Кит улыбнулся. Своим задором ей удалось развеять его печальные мысли. Да, Мэдисон Картер любит помечтать.

– Кажется, этот автобус останавливается рядом с нашим офисом.

– Да, я там и выхожу. Но иногда думаю, вот бы он свернул куда-нибудь, и бах – я очутилась бы, например, в Лондоне времен королевы Виктории или Тюдоров. В Нью-Йорке тоже есть интересные старые дома, но их красота меркнет в сравнении с тем, что я вижу здесь.

– Значит, следующим будет исторический тур. Вы будете в восхищении.

В этот момент подошел автобус, они вошли и поднялись наверх.

Пожалуй, на обратном пути домой он возьмет такси – толчея утомляет.

Автобус качнулся, и Кит поспешил занять узкое сиденье рядом с Мэдисон. Сегодня на ней была та же яркая юбка, что и вчера, но другой, хотя такой же красивый кашемировый кардиган – голубой, подчеркивающий рыжие волосы. Она была похожа на райскую птичку. Слишком элегантно одетая женщина для поездок на автобусе или прогулок по парку. Мэдисон смотрела в окно, без сомнения, мечтая о приключении, которое может поджидать ее на этих узких улочках.