Мое прекрасное несчастье

– Я уже говорила, что меня это не волнует.

Нахмурившись, Трэвис приподнялся на локте.

– Поэтому ты спала в кресле? Потому что тебя это не волнует?

– Я не могла заснуть после того, как твои… «подружки» ушли.

– В кресле ты заснула замечательно. Почему ты не смогла спать со мной?

– Рядом с парнем, от которого по-прежнему несло ночными бабочками, отправленными по домам? Даже не знаю! Какая я эгоистка!

Трэвис вздрогнул.

– Я же уже извинился.

– А я сказала, что меня это не волнует. Спокойной ночи, – буркнула я, отворачиваясь.

Несколько секунд царила тишина. Потом Трэвис положил руку на подушку, накрывая мою ладонь. Он погладил нежные участки кожи между пальцев, а затем прижался губами к уху.

– Как бы я ни переживал, что ты не станешь разговаривать со мной… все же твое равнодушие намного хуже.

Я зажмурилась.

– Трэвис, что тебе нужно? Ты не хочешь, чтобы я расстраивалась из-за твоего поступка, и не хочешь, чтобы мне было все равно. Говоришь Америке, что не собираешься со мной встречаться, а потом бесишься, когда я говорю то же самое. Вылетаешь из квартиры и напиваешься до потери пульса. Я тебя совсем не понимаю.

– Ты поэтому так ответила Америке? Из-за моих слов, что я не стану с тобой встречаться?

Я стиснула зубы. Он сейчас намекнул, что я ему мстила. Я сформулировала самый простой ответ, какой только могла придумать.

– Нет, я действительно имела в виду то, что сказала. Просто не собиралась оскорблять тебя.

– Я сказал так потому, – начал Трэвис, нервно почесав голову, – что не хотел ничего разрушить. Я не знал, как стать достойным тебя. Хотел сам все обдумать.

– Уже неважно. Мне нужно поспать. Сегодня у меня свидание.

– С Паркером? – разъяренным голосом спросил Трэвис.

– Да. А теперь я могу поспать?

– Конечно, – ответил он, сползая с кровати и хлопая за собой дверью. Заскрипело под его весом кресло, из телевизора донеслись приглушенные голоса. Я заставила себя закрыть глаза, успокоиться и немного поспать, пускай хотя бы пару часов.

Когда я открыла глаза, то увидела, что уже три часа дня. Я схватила полотенце, халат и помчалась в ванную. Как только я прикрылась шторкой, дверь отворилась и захлопнулась. Я подождала, пока кто-нибудь не заговорит, но услышала лишь стук ободка об унитаз.

– Трэвис?

– Нет, это я, – отозвалась Америка.

– Тебе обязательно ходить в туалет именно здесь? У тебя есть своя ванная.

– Шепа там полчаса после пива полоскало. Туда я точно не пойду.

– Отлично.

– Слышала, у тебя сегодня свидание. Трэвис в бешенстве! – радостно сообщила она.

– В шесть! Америка, он такой милый! Он просто… – Я замолчала, вздыхая и краснея, а я обычно не краснею. Я все думала, как образцово он себя вел с момента нашего знакомства. Он – все, что мне нужно, полная противоположность Трэвису.

– У тебя даже нет слов? – засмеялась Америка.

Я выглянула из-за шторки.

– Мне даже не хотелось возвращаться домой! Я бы проболтала с ним целую вечность!

– Звучит обнадеживающе. Только странно, что ты все еще здесь.

Я вернулась под душ, смывая с себя мыло.

– Я все ему объяснила.

Америка спустила воду в унитазе, включила кран, и на мгновение душ стал ледяным. Я вскрикнула, тут же распахнулась дверь.

– Голубка? – сказал Трэвис.

Америка засмеялась.

– Трэв, я лишь спустила воду, успокойся.

– А… Голубка, ты в порядке?

– Все отлично. Убирайся отсюда. – Дверь снова закрылась, и я вздохнула. – Как считаешь, не попросить ли поставить замки на дверях? – Америка не ответила. – Мерик?

– На самом деле очень печально, что вы не пришли к согласию. Ты единственная девушка, которая могла бы… – Подруга вздохнула. – Не бери в голову. Теперь уже неважно.

Я выключила душ и завернулась в полотенце.

– Ты не хуже его. Меня от всего этого тошнит. Я больше никого из вас не понимаю. Ты зла на него, не забыла?