Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай

– Он из знатнейшего кастильского рода, – добавил другой. – Но, как ни странно, он ярый сторонник этого Колумба! Подумать только! Ни опекуны, ни сама королева, ни высокое положение не могут его отучить от бродячей жизни…

– Он один из лучших рыцарей Испании, – пробормотал третий. – Жаль только, что у него не хватает ума и осмотрительности, чтобы обратить свою доблесть себе же на пользу.

– Этот юнец показал себя в последних боях отважным воином! – буркнул какой-то офицер. – Да и на турнире он выбил из седла самого Алонсо де Охеду. Но лучше бы он не брался за меч и копье! Говорят, он якшается с пиратами…

Словно в подтверждение этих слов Луис презрительно взглянул на офицера, затем пожал плечами и направился прямо к Колумбу. Его провожали улыбки, кивки, недоуменные взгляды и приглушенный шепот, но тут отворилась дверь в кабинет, и все тотчас забыли о нашем герое.

– Приветствую вас, сеньор, – между тем говорил Луис, почтительно кланяясь Колумбу. – После нашего последнего разговора я почти ни о чем ином не могу думать и явился сюда только затем, чтобы еще раз побеседовать с вами.

Колумб был польщен – это можно было заметить по его глазам, по улыбке и по тому, как он приосанился, словно вспомнил о величии своего предназначения. Но сейчас ему пришлось отказать себе в удовольствии, которое он обычно испытывал при обсуждении своих планов.

– Благородный сеньор, – сердечно ответил Колумб, – меня вызвал архиепископ Гранадский. Видимо, ему поручено рассмотреть наконец мое предложение; для этого, наверно, меня и пригласили сюда с утра. Мы стоим на пороге великих событий. Недалек тот день, когда даже завоевание Гранады поблекнет перед славными деяниями, ожидающими нас впереди.

– Клянусь святым Педро, моим новым покровителем, я верю вам, сеньор! Катай, несомненно, находится там, где вы говорите, или близ того места, и я вместе с вами увижу его несметные богатства. Только прошу вас, не забудьте о некоем Педро де Муньосе!

– Я его не забуду, юный мой друг, обещаю вам, так же как и то, что подвиги ваших предков померкнут перед славой их потомка… Но я слышу свое имя; мы еще поговорим обо всем.

И действительно, паж громким, ясным голосом повторил:

– Сеньор Христофор Колумб!

Преисполненный радости и надежд, мореплаватель устремился на зов.

То, что из всей толпы придворных подобная честь была оказана человеку, на которого все смотрели если не с насмешкой, то с пренебрежением, многих удивило, но они сразу же обо всем позабыли, когда из других дверей появились чиновники, принимавшие жалобы и отвечавшие на вопросы.

Луис был разочарован. Ведь он надеялся подробно обсудить с Колумбом план путешествия, на которое возлагал столько надежд и которое, естественно, занимало теперь все его помыслы!

Однако оставим нашего героя и всех прочих придворных в приемной и последуем за великим мореплавателем во внутренние покои дворца.

Эрнандо де Талавера не забыл о возложенном на него поручении. Однако король и королева, вместо того чтобы дать ему в помощники людей сведущих и расположенных внимательно выслушать предложения Колумба, назвали наугад имена шести – восьми придворных, которые при всей их честности и благожелательности были совершенно не способны оценить грандиозность замыслов генуэзца. Перед советом этих представителей знати и духовенства и предстал сейчас Колумб.

Оставляя в стороне обычную церемонию представлений, перейдем сразу к сути нашего повествования.

От имени всех собравшихся первым выступил архиепископ Гранадский.

– Итак, сеньор Колумб, – сказал он, – если вам удастся заручиться поддержкой и покровительством короля Фердинанда и королевы Изабеллы, вы намерены отправиться в неведомые просторы Атлантического океана в поисках страны Катай и прославленного острова Сипанго. Мы вас правильно поняли?

– Да, таково мое намерение, ваше преосвященство, – подтвердил Колумб. – Вопрос этот столь часто обсуждался мною и доверенными лицами наших государей, что сейчас вряд ли необходимо подробно говорить об этом.

– Да, тем более что на совете в Саламанке ваши предложения тоже обсуждались и многие из ученых служителей церкви стали тогда на вашу сторону, хотя большинство было против вас. Тем не менее король и королева склонны ответить вам благоприятно. Поэтому мы и собрались здесь, чтобы подвести итог всему, что нам известно, и принять надлежащее решение. Сколько судов и людей вам потребуется для достижения с помощью Божьей столь великой цели?

– Хорошо сказано, сеньор архиепископ: именно с помощью Божьей! Ибо успех этого дела прославит церковь и имя Божье. А с таким союзником, как всемогущий Господь, мне не понадобится много земных средств. Две легкие каравеллы под флагами короля Арагонского и королевы Кастильской – вот и все, чего я прошу. Конечно, с необходимым экипажем.

Члены совета с удивлением переглянулись. Одни усмотрели в такой скромности легкомыслие безумца, другие – глубокую веру в успех.

– Поистине вы просите немногого, – продолжал прелат, который держался первого мнения. – И, хотя война опустошила королевскую казну, для выполнения вашей просьбы не потребуется особого чуда. Каравеллы можно найти и матросов нанять, но прежде следует разрешить несколько важных вопросов. Вы хотите, чтобы вам была вверена вся полнота единоличной власти над экспедицией, не так ли, сеньор Колумб?

– Разумеется! Без этого я не могу ручаться за успех. Я прошу полной власти адмирала или командующего флотом их высочеств. Силы экспедиции будут и без того невелики, так что тому, кто ее возглавит, необходимо будет опереться на весь авторитет обеих корон.

– Все это вполне справедливо и не вызовет возражений. А теперь скажите, сеньор, какие выгоды даст ваше открытие монархам, если они окажут вам поддержку? Вы об этом подумали?

– Восемнадцать лет днем и ночью я думал только об этом предприятии, сеньор архиепископ, и, надеюсь, не упустил ничего. Что бы я ни изучал, чем бы ни занимался эти долгие годы, все мои помыслы были направлены на то, чтобы обеспечить успех этой небывалой экспедиции. Как же мог бы я забыть о всех выгодах, которые она сулит?

– Так назовите их!

– Во-первых, мое открытие расширит владения церкви, умножит ее паству.

При этих словах Эрнандо де Талавера и другие священники набожно перекрестились.

– Затем, – продолжал Колумб, – наши монархи получат выгоду от расширения их владений и увеличения числа подданных. Богатства неиссякаемым потоком хлынут в Кастилию и Арагон из новых провинций, ибо святейший Папа охотно признает права короля и королевы на владения языческих принцев, чьи земли будут нами открыты, а народы обращены в христианскую веру.

– Все это разумно и убедительно, – ответил прелат. – Его святейшество Папа обладает такой властью и, несомненно, воспользуется ею во славу Господню. Вы, наверно, знаете, сеньор Колумб, что дон Жуан Португальский давно заинтересовался подобной возможностью и что он и его предшественники уже совершили немало открытий, после которых вряд ли что осталось открывать. За это Рим дал португальцам весьма значительные привилегии, с которыми приходится считаться.

– Я, конечно, знаю об открытиях португальцев и о привилегиях дона Жуана. Его суда плавают вдоль западного побережья Африки, а я хочу плыть совсем в другом направлении. Я намереваюсь отправиться прямо на запад, через Атлантический океан, и достичь восточных берегов Индии, сократив путь на много месяцев.

Хотя архиепископ и большинство советников смотрели на Колумба как на сумасбродного мечтателя, достоинство и серьезность, с какими он так просто излагал свои благородные планы, его спокойная манера поглаживать свои седые волосы и вдохновенный огонь в глазах, – все это произвело на присутствующих глубокое впечатление, и было мгновение, когда все уже склонялись на его сторону. Свидетельством такого редкостного единодушия прозвучал вопрос, заданный одним из советников:

– Сеньор Колумб, вы, конечно, собираетесь посетить двор пресвитера Иоанна?[32 - Легенда о пресвитере Иоанне, чьи владения якобы были расположены где-то на границах Китая, имела в Европе широкое хождение с середины XII в.]

– Я не знаю такого правителя, благородный сеньор, – ответил Колумб, чьи суждения основывались на установленных наукой фактах, а не на суевериях и заблуждениях того грубого века. – Я никогда не встречал ничего, что могло бы подтвердить существование этого монарха или его страны.

Такое заявление отнюдь не способствовало успеху Колумба. Утверждать, что земля – это шар, а пресвитер Иоанн – порождение фантазии, значило предпочесть всему чудесному реальные факты и научные доказательства, а это невежественному разуму и в те времена было совсем не по вкусу.

– Однако многие верят в существование пресвитера Иоанна и его страны! – воскликнул один из придворных, оказавшийся на совете только благодаря желанию Фердинанда. – А это начисто опровергает мнение, будто наша земля круглая. Ибо, если мы знаем, что где-то там есть христианские короли и их владения, значит, земля и океан такие плоские, какими они нам представляются!

Замечание это было встречено одобрительными улыбками, хотя архиепископу оно и не показалось столь уж убедительным.

– Сеньоры, – мягко возразил Колумб, – если бы все в этом мире действительно было таким, каким кажется, нам бы не в чем было исповедоваться и наказание за грехи было бы много мягче.

– Я считал вас добрым христианином, сеньор Колумб! – резко заметил Эрнандо де Талавера.

– Я только слабый человек, каким меня создал Господь, – ответил Колумб. – Я лишь смиренно уповаю, что, когда мне удастся завершить сие великое дело, я буду более достоин оказанной мне Небесами милости.

– Значит, правду говорят, что вы считаете себя свыше призванным для свершения этого подвига!

– Я чувствую в себе такое призвание, святой отец, и оно поддерживает во мне уверенность. Но я ничего не приписываю сверхъестественным или таинственным силам, которые недоступны разуму.

– Итак, вы хотите достичь Катая западным путем, через Атлантический океан, – продолжал архиепископ, – и в то же время отрицаете существование пресвитера Иоанна.

– Простите меня, – возразил Колумб, – я действительно намереваюсь доплыть до Катая и Сипанго западным путем, как вы сказали, но у меня нет уверенности, что монарх, о котором вы упомянули, существует. О возможности и вероятности первого я уже говорил и представил достаточно тому доказательств, что же касается последнего, то это еще необходимо установить.

– А между тем известно, что Джованни ди Монтекорвино, епископ нашей святой церкви, обратил этого принца в истинную веру почти двести лет назад!

– Бог всемогущ, и не мне сомневаться в достоинствах Его избранных служителей, – ответил на это Колумб. – Могу лишь сказать, что я не нашел достаточно веских научных подтверждений, которые заставили бы меня поверить в эту легенду. Что же касается Катая, его местоположения и его чудес, то здесь мы имеем более достоверные сведения. Два знаменитых венецианца, Марко и Никколо Поло[33 - Речь идет о знаменитом путешественнике Марко Поло и о его отце Никколо Поло.], не только побывали в этой стране, но и прожили несколько лет при дворе катайского правителя. Однако, независимо от того, существуют или нет пресвитер Иоанн и страна Катай, у Атлантического океана, благородные сеньоры, наверняка есть западный берег, а его-то я и намереваюсь достичь!

Архиепископ с недоверчивым видом возвел глаза к небу, но этим и ограничился. Он помнил о приказе короля, знал о том, что планы Колумба несколько лет назад обсуждались в Саламанке, и почел за благо не выходить за пределы возложенного на него поручения.

– Вы рассказали о выгодах, которые в случае успеха могут получить наши государи, – продолжал архиепископ, возвращаясь к сути дела. – Они весьма заманчивы, если только ваши блестящие надежды действительно оправдаются. А теперь скажите, сеньор, какого вознаграждения вы ждете для себя за это опасное плавание и за все годы тяжких трудов?