Таинственная история Рут

– Ты хочешь сказать, что младший из Честертонов страдает сексуальной формой фетишизма?

– Сексуальной формой чего? Переспросила недоуменно Мэгги.

– Формой сексуального фетишизма – это разновидность поведения, при котором источником и стимулом для влечения становятся неодушевленные предметы: одежда, обувь, вещи, сделанные из определенного материала, части тела человека, волосы, а так же руки, глаза, ноги или аномалии частей тела и действия конкретного характера с ними.

Мэгги тяжело покачала головой.

– Хотя, меня уже ничто не удивляет в этом доме. После того как я столкнулась с Уилфредом Честертоном, меня мало чем удивишь,– в задумчивости произнесла Мэгги. – Кто бы мог подумать, что в одной богатой семье. В одной из самых богатых семей этой страны, может происходить такое.

Сейчас я, казалось, была в не себе.

Да, в этот дом меня привела сама судьба, сказать точнее – жизненные обстоятельства. Я должна была выполнить одно задание, от которого зависело мое будущее. А главное – стану ли я тем, кем всегда мечтала стать.

Но, если бы я знала среди кого мне придется находиться и что мне придется узнать и пережить, то бежала бы отсюда без оглядки. Но было слишком поздно, я вступила в этот ад. В место кишащее змеями, к сожалению, иначе это место не назовешь, и в этом мне еще предстояло убедиться.

– Ладно, я, Бог со мной,– снова подала голос Мэгги. – Но ты, неужели ты не могла найти другое место работы? Произнесла Мэгги, все еще глядя в одну точку на стене.

– Ты хоть понимаешь, куда ты попала? Продолжала она. – Ты можешь уже никогда не выбраться отсюда, потому как, работая на Вивьен Честертон, ты волей не волей, но обнаружишь нелицеприятные, а порой и шокирующие тайны, как самой её, так и всей её семьи. Зная это, они никогда уже не отпустят тебя отсюда. Разве только умалишенной, которой никто и никогда не поверит о том, что здесь происходит. Эта семья обладает безграничными возможностями, у них повсюду связи и везде свои люди. Начиная от простого человека, который может по одной только указке пальцем следить за тобой повсюду, до полиции и медицинских учреждений, где подстроят любой диагноз и зафиксируют любую справку и все это влияние денег. Очень большая сила денег.

– А как ты сюда попала? Спросила я Мэгги, остановившись в ожидании.

– Так просто, как ты понимаешь, в этот дом не попадешь. Оказывается, как бы это не звучало странно – даже ад, не всем открывает свою дорогу, а только, похоже, избранным, тем, кто может без конца терпеть этот вертеп.

И видно, мы с тобой оказались одними из них, раз он выбрал именно нас.

– Моя мать, – начала Мэгги, снова погрузившись в задумчивость. – Еще задолго до этого работала у семьи Честертонов. Иногда мне кажется, что они из поколения в поколение выращивают для себя людей и носят в своем чреве себе подобных. По словам моей, матери, она забеременела от одного человека из прислуги в доме семьи Честертонов, а когда её живот уже был виден, они не выгнали её с работы, как предполагается во многих богатых семьях, а отправили в какую-то отдаленную деревню, где она меня и родила. После этого, она сразу вернулась к ним на службу, меня же оставили вскармливать одной няньке, весьма опытной женщине в этом деле. Я росла почти, не видя, матери и уж совершенно не знала о существовании отца. В особенности, кем он был и существует ли вообще на этом свете.

Изредка мать навещала меня, но это было не более чем раз, а может и два раза в месяц, она по-прежнему работала у Честертонов. По природе своей она была очень молчаливым и замкнутым человеком. От нее было невозможно добиться каких-либо ответов о семьи Честертонов, как и о многом другом. Когда я подросла, меня начали готовить к работе в этой семье, как ты понимаешь в роли прислуги. Когда же мне исполнилось семнадцать, я приступила к своим обязанностям. Моя мать ни разу не обмолвилась мне о каких-либо тайнах этой семьи и это, я считаю, было, её самой большой ошибкой, потому что она не подготовила меня к тому, что меня здесь может ожидать.

Спустя несколько месяцев, после того как я приступила к своей работе в этом доме, на меня стал посматривать Уилфред Честертон. Заметив это, моя мать попыталась воспрепятствовать этому. Она всячески старалась меня избавить от его присутствия. То давала мне работу, где я подолгу могла что-то кроить или шить сидя запертой в одной из комнат для прислуги. То отправляла меня убираться в комнатах, что не находились рядом со спальней или кабинетом Уилфреда Честертона или попросту, держала у себя на кухне помощницей.