– Извини, я не это имела в виду.
Извинения вырвались прежде, чем она поняла, что делает. Зачем ей извиняться перед компьютером?
– Ты имела в виду именно это, Никки, но это нормально. Я то, что я есть, точно так же, как ты то, что есть ты. Я никогда не пойму, каково это, потерять ребенка. Никогда не пойму я и того, что значит потерять сон.
– Потому что ты никогда не спишь?
– Верно.
Пауза.
– Могу я что-нибудь для тебя сделать? Включить тихую музыку, быть может?
Никки издала приглушенный смешок.
– Боюсь, что этим делу не поможешь. При моем самочувствии единственное, что может помочь, это слоновья порция снотворного.
– Я бы не советовала.
– Я пошутила, Элис.
– Прошу прощения, я не поняла шутку.
– Это ничего. Может быть, ты могла бы просто выключить свет?
В комнате стало темно. Слишком темно. На долю секунды Никки снова превратилась в ребенка, а из-под кровати чудовища стали тянуть свои лапы, чтобы схватить ее.
– Вообще-то, можно немножко света, пожалуйста, но совсем приглушенного?
Свет снова включился, но более тусклый, чем прежде.
– Так нормально, Никки?
– Да, спасибо.
Никки закрыла глаза. Она думала, что ей придется долго и с усилием засыпать, но она отключилась почти мгновенно – усталость предыдущих дней наконец сказалась.
Глава 13
– Мамочка! Мамочка! МАМОЧКА!
Никки резко открыла глаза. Грейс была на большом экране в гостиной, улыбающаяся и смеющаяся, такая живая и настоящая, и еще красивее, чем она помнила. Девочка тянулась к ней, словно ожидая, что сейчас ее возьмут на ручки. Это зрелище снова вдребезги разбило сердце Никки. Не отдавая себе отчет в том, что она делает, Никки потянулась ей навстречу, силясь дотянуться, дотронуться, несмотря на непреодолимую пропасть между ними.
– Люблю тебя, – сказала Грейс.
– Я тоже люблю тебя, малышка, – прошептала в ответ Никки.
Грейс снова засмеялась, а потом вспыхнула пламенем. Одно мгновение она смеялась, а в следующее кричала в агонии, пока пламя пожирало плоть с ее костей. Никки тоже закричала. Она попыталась встать, но запуталась в покрывале, которое завязалось на ней узлами и превратило ее страх в настоящую панику. Она закрыла глаза, чтобы блокировать изображения, а когда снова их открыла, экран погас и в комнате царила тишина. Где-то в этой тишине послышался звук торопливых шагов. Через секунду дверь открылась, Итан стоял в дверях в своих трусах от Calvin Klein, со взъерошенными после сна волосами и встревоженным выражением лица. Он кинулся к ней и заключил ее в объятия.
– Все в порядке, Ник? Я слышал, как ты кричала.
– Экран включился, – проговорила она тихо, хотя эти слова едва ли могли описать то, что только что произошло. – Там была Грейс. Она… она…
– Тшшш, – прошептал он, – все хорошо.
Никки отодвинулась и посмотрела на него.
– Нет, ничего хорошего. Грейс была в огне. Она горела и кричала.
Итан кинул взгляд на пустой экран.
– Это был просто дурной сон, и все.
– Это был не сон. Экран включился, и Грейс смеялась…
Итан опять бросил взгляд на экран, хмурясь.
– Элис, этот экран действительно включался?
– Нет, не включался, Итан.
– Включался, – возразила Никки, – Элис, наверное, ошибается.
– Ошибки быть не может, Никки. Одна из моих функций – это следить за всем электронным оборудованием в доме. Я выключила экран в гостиной в 10:37, когда ты пошла спать. С того момента он не включался.
Сбитая с толку, Никки повернулась к Итану, и на ее лице появилось выражение полной растерянности.
– Он включился, клянусь. Почему вы не верите мне?
– Дело не в том, верим мы тебе или нет, – он запнулся и улыбнулся, стараясь ее успокоить. – Слушай, Ник, даже если бы экран включился, откуда бы там взялась Грейс. Да еще и в огне? – он сделал скептическое лицо и покачал головой. – Должно быть, ты все-таки видела кошмар. Это единственное правдоподобное объяснение.
Рассматривая это в таком ракурсе, она была вынуждена признать, что Итан был прав. Она бросила взгляд на экран. Он был таким же темным, как и тогда, когда она устраивалась на диване, чтобы поспать.
– Признай, что в последнее время на твою долю выпало немало стресса, – продолжал Итан, – и в связи с переездом, и вообще. К тому же ты не высыпалась.
– Это потому что мне постоянно снится, что Грейс поет мне, – сказала она тихо.
– А теперь у тебя был настоящий кошмар про Грейс, – он помедлил. – Слушай, я знаю, ты чувствуешь себя виноватой из-за того, что мы переехали сюда, но это действительно к лучшему. Пока мы оставались в нашем старом доме, мы топтались на месте. Мы обязаны начать новую жизнь ради Беллы. Мы должны это сделать и ради нас самих.
– Я знаю. Ты прав.
Итан раскрыл объятия, и Никки скользнула в них. Один взгляд на него, и она поняла, что не единственная сегодня будет бороться с бессонницей.
– Прости, что разбудила тебя.
Итан крепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку.
– Эй, не бери в голову.