Шестое вымирание
Однако всю центральную часть занимали рабочие столы с генетическими анализаторами, а также термическими камерами для осуществления реакции полимеризации, и синтезаторы ДНК, используемые для создания высококачественных олигонуклеотидов. Кендолл также увидел оборудование для новейшей CRISPR-Cas9[13] метода для манипулирования с цепочками ДНК.
Последнее оборудование вселило в него наибольший ужас. Эта самая современная технология была настолько простой в обращении, что проводить работы мог и новичок, но при этом такой мощной, что некоторые исследовательские лаборатории в Соединенных Штатах на ее основе видоизменили все до одного гены, встречающиеся в человеческих клетках. Кое-кто уже окрестил новое оборудование «эволюционной машиной». Агентство национальной безопасности уже встревожилось потенциальным злоупотреблением новых технологий, попавших не в те руки.
«Интересно, как давно Каттер получил в свои руки это оборудование?»
Кендолл этого не знал, но он сразу понял, что по размерам и техническому оснащению эта лаборатория многократно превосходит его собственную. К тому же к основной лаборатории примыкали другие помещения, поэтому оценить точно масштабы исследований, проводимых Элвзом, не представлялось возможным.
Хесс поймал себя на том, что ему трудно говорить.
– Каттер, чем ты здесь занимаешься? – надтреснутым голосом спросил он.
– Поразительными вещами… вдали от посторонних глаз, без бдительного государственного присмотра. Это дало мне возможность достичь пределов возможного. Хотя буду скромным – я опередил своих коллег всего на пять-шесть лет. Но то, чего мне уже удалось добиться… создать… – Каттер посмотрел своему гостю в лицо. – А ты, друг мой, научишь меня еще большему.
Кендолл сглотнул подкативший к горлу клубок ужаса.
– Что тебе от меня надо?
– Ты в своей лаборатории создал совершенную ПВЧ, настолько маленькую пустую оболочку, что она способна проникнуть в любую клетку живого организма. Блестящая работа, Кендолл. – Каттер с уважением покачал головой. – Ты должен гордиться.
Однако Хесс испытывал сейчас совсем не гордость.
– Твое творение является идеальным троянским конем, – продолжал Каттер. – В него можно поместить все что угодно, и ничто не сможет ему противостоять. Это безупречная системагенетической доставки. Но ты создал свою пустую оболочку, воспользовавшись чужеродной генетической схемой. – В его голосе прозвучал укор. – Ты применил нечто отличное от ДНК, не так ли?
Кендолл постарался скрыть свою реакцию от пристального взгляда этих проницательных голубых глаз. «Известно ли этому ублюдку,что обнаружили в Антарктиде мы с Харрингтоном? Известно ли ему происхождение КНК, которая была использована для строительства вирусной оболочки?»
Хесс решил, что пришло время перейти к обороне. Он расправил плечи.
– Картер, я не открою тебе свои технологии. Способ изготовления этой вирусной оболочки умрет вместе со мной.
Каттер рассмеялся – и его смех леденящим холодом проник в Кендолла до мозга костей.
– О, друг мой, в этом нет необходимости. Пять месяцев назад одна из твоих коллег любезно переслала мне образец, и я смог его воспроизвести. С тех пор я изготовил уже столько материала, что запаса хватит на много лет.
Кендолл постарался не отставать от своего противника.
– В таком случае… в таком случае что же тебе нужно от меня?
– На самом деле речь скорее идет о том, что я могу сделатьдля тебя.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу помочь тебе остановить смертельную заразу, которая заражает Калифорнию. С тех пор как ты находишься под моим крылом, твой синтетический организм, вырвавшись на свободу, неудержимо распространяется по территории штата, чему способствуют недавние ливневые дожди. Пройдет совсем немного времени, и он будет уже повсюду, пожирая твою страну – а затем и весь мир.
Кендолл боялся именно такого развития событий, и вот сбываются его самые худшие опасения…
– Но остановить вирус невозможно, – промолвил он глухим, испуганным голосом. – Я перепробовал все…
– А это потому, что ты заперт в своей собственной черепушке. – Каттер постучал себя по голове. – Иногда нужно разбивать скорлупу устоявшихся научных догм. Искать новые креативные решения. На самом деле я удивлен, что ты до сих пор сам не дошел до этого. С самого начала решение было у вас с профессором Харрингтоном перед глазами.
Заявление Каттера не оставило сомнений в том, что ему известно о работе английского ученого. С каждым его словом в груди Кендолла угасала надежда.
– И что ты хочешь за свое противоядие? – слабым голосом спросил он.
– Только твое содействие, и больше ничего. Хоть мне и удалось воссоздать твою вирусную оболочку, я до сих пор не могузаполнить ее, превратить пустую скорлупу в живой организм.
Кендолл понял отчаяние Каттера. Его собственной команде потребовались годы проб и ошибок, чтобы найти решение. Затем он лично довел процесс до совершенства, скрыв подробности даже от ближайших помощников. Но сейчас у него колени подгибались от страха перед тем,чем Каттер собирался наполнить вирусную оболочку, что он намеревается выпустить в мир.
Судя по всему, Элвз правильно прочитал ужас в его глазах.
– Клянусь, – торжественно произнес он, поднимая руку, – что задуманное мною не убьет на планете ни одного человека, ни одно живое существо!
Кендоллу хотелось усомниться в искренности этого заявления, но он знал, что Каттер человек слова. В таких вопросах он обладал странным понятием чести.
– Но если ты откажешься мне помочь, – продолжал Элвз, – с каждым часом ситуация в Калифорнии будет ухудшаться. И очень скоро, возможно, смертельная зараза распространится так широко, что остановить ее буду не в силах даже я. Помоги мне, и ты спасешь мир. Если же ты откажешься, мир погибнет от твоих рук, от твоего творения. И это будет твое наследие.
– Ты клянешься, что у тебя есть средство?
Снова подняв руку, Каттер посмотрел ему в глаза.
– Клянусь, и я его испытал. Оно сработает, но, как я уже говорил, у него есть свои пределы, так что не следует тянуть слишком долго.
– И если я стану сотрудничать с тобой, ты дашь мне это средство, позволишь поделиться им с властями?
– Да. У меня нет ни малейшего желания смотреть на то, как творение твоих рук уничтожает мир. Я не меньше твоего хочу его остановить.
Кендолл ему поверил. Несмотря ни на что, Каттер оставался борцом за окружающую среду. Он не будет сложа руки смотреть на то, как мир гибнет. И все же…
– В таком случае, зачем ты взорвал мою лабораторию? – спросил Хесс, и в его голос частично вернулся былой гнев. – Зачем убил всех и выпустил вирус на свободу?
Каттер смерил его таким взглядом, словно ответ был самоочевиден.
Внезапно Кендолл понял правду, и ему стало жутко от безжалостной решимости этого человека.
– Ты сделал все это, только чтобы получить рычаг давления на меня, ведь так? Чтобы заставить меня открыть то, что мне известно…
– Вот видишь, дорогой мой друг, – отвернувшись, сказал Каттер, – ты уже начинаешь мыслить за пределами своей коробки. А теперь давай приниматься за работу.
Но не успел он сделать и двух шагов, как в кармане его охотничьего жилета зазвонил сотовый телефон. Достав его, Каттер быстро сказал несколько фраз, судя по всему, на языке макукси. Единственным признаком того, что звонок его встревожил, стала одинокая складка, пересекшая гладкий лоб.
Завершив разговор, Элвз вздохнул.
– Кажется, у нас появилась еще одна проблема, пришедшая за тобой следом из Калифорнии. Кое-кто начинает задавать ненужные вопросы там, где его не должно быть.
У Кендолла появилась было искорка надежды, которая тотчас же угасла, так как Каттер решительно тряхнул головой, показывая, что эта проблема его больше не беспокоит.
– Впрочем, неважно. Мы без труда решим и этот вопрос.
08 часов 07 минут– Не может быть, чтобы этот глупец говорил серьезно, – сказал в телефон Пейнтер.
Он расхаживал перед кафе в центральной части Боавишты. Остальные члены его группы были внутри, пили кофе и завтракали. Кроу уже позвонил Кэт и попросил ее собрать как можно больше информации об умершем основателе «Черного Эдема», человеке по имени Каттер Элвз. Дожидаясь, когда она перезвонит, он связался с горным центром подготовки морской пехоты, чтобы узнать самые свежие новости.
– Здесь становится совсем плохо, – продолжала Лиза. – Вчера ночью прошел дождь, смывший заразу за защитные барьеры. Теперь очаги загрязнения замечены за много миль от эпицентра. От них тянутся щупальцы к сточным трубам, и мы не имеем возможности их остановить.
Пейнтер мысленно представил себе черную кляксу, злокачественной опухолью расползающуюся по долине.
– Зону карантина расширили во все стороны еще примерно на двадцать пять миль. Из Йосемитского парка эвакуированы все люди. Здесь только пять утра, но как только полностью рассветет, мы продолжим тщательные поиски. Решение будет приниматься в зависимости от того, что мы обнаружим. Что хуже всего, в ближайшие три дня погода у нас не улучшится. Сплошные дожди.
Пейнтер надеялся на какое-нибудь улучшение ситуации, однако этого не произошло. Похоже, мать-природа вознамерилась всеми силами мешать людям.
– Опасаясь, что область заражения распространится на всю Калифорнию, Линдаль предложил в качестве решения ядерную бомбу, – продолжала Лиза. – И к его предложению отнеслись совершенно серьезно.
Внезапно Пейнтер пожалел о том, что отправился в Южную Америку.
«Я должен был предвидеть, что Линдалю взбредет в голову нечто подобное».
–Насколько серьезно отнеслись к его бредовой идее?
– Очень серьезно. Линдаль уже заручился поддержкой группы, которая ищет способ убить вирус. Они согласились с тем, что единственной надеждой является высокая температура и радиационное излучение ядерного заряда средней мощности. В настоящее время проводится моделирование ситуации, просчитываются наихудшие сценарии.
– А ты сама что думаешь?
Лиза ответила не сразу.
– Пейнтер, я не знаю. В каком-то смысле Линдаль прав. Что-то нужно делать, иначе здесь накопится критическая масса, и тогда будет уже слишком поздно. Если удастся каким-либо образом проконтролировать радиоактивное заражение местности, возможно, стоит рискнуть. Подобная радикальная мера хотя бы заблокирует заразу, позволит нам выиграть какое-то время, чтобы выработать новую стратегию.
Пейнтер по-прежнему никак не мог поверить в то, что такой вариант может быть единственным выходом.
– Впрочем, может быть, я просто устала, – добавила Лиза. – И не могу трезво рассуждать. Состояние Джоша все ухудшается. Врачи, стремясь справиться с приступами, ввели его в искусственную кому. И у Никко дела не лучше. Как я уже сказала, нужночто-то делать.
Пейнтеру нестерпимо захотелось прямо по телефонной линии прикоснуться к Лизе, подбодрить ее. Но вместо этого он придал своему голосу решительные интонации.
– Лиза, ты должна выиграть для нас время. Держи Линдаля в узде. Хотя бы еще двадцать четыре часа.
– Если у нас они будут…
– Мы обязательно что-нибудь найдем, – заверил ее Пейнтер, однако его слова прозвучали совсем не так убедительно, как ему хотелось. – Если не мы, то Грей.
– У Кэт есть что-нибудь от него?
– Пока что нет. Но, по ее словам, буря на Солнце затихает, и есть надежда на то, что к вечеру спутниковая связь восстановится. Так что постарайся задержать вариант с ядерной бомбой по крайней мере до тех пор, пока мы не получим вести от Грея.
– Сделаю все возможное.
«И я тоже».
Попрощавшись, Пейнтер шагнул к двери кафе – и тут пуля, задев его руку, разбила вдребезги витрину.
Кроу припал на колено, и в этот момент в кафе влетели новые пули. Обсыпанный брызнувшими осколками, Пейнтер откатился в сторону, укрываясь за мусорным баком.
Он успел мельком увидеть, как его товарищи в кафе также спешат укрыться за столиками, – и тотчас же из кухни в зал ворвались трое в черной униформе, поливая посетителей из автоматов. Трое других боевиков спешили через улицу, сжимая в руках дымящиеся винтовки.
Прижатый к земле, Пейнтер в полной мере прочувствовал безвыходность ситуации. У него хватило времени только на одну мысль.
«Грей, надеюсь, тебе повезет больше…»
Глава 19
30 апреля, 12 часов 09 минут по Гринвичскому времениЗемля Королевы Мод, Антарктида– Всем в лифт! – крикнул Харрингтон, спеша в гондолу, зависшую рядом с наблюдательной палубой подвергшейся нападению станции «Адский мыс». – Быстро!
Грей подчинился не сразу. Взгляд его был прикован к погруженному в темноту потустороннему миру за стеклом. Установленные на мачтах прожектора освещали то, что находилось в непосредственной близости. Но даже мощным ксеноновым лампам не удавалось проникнуть далеко в этот непроглядный чернильный мрак.
Через пятьдесят ярдов каменистый пол исчезал в обширном озере. Черная поверхность пузырилась и изрыгала желтоватый пар, покрывавший воду ядовитой пеленой. Над правым берегом озера нависала мокрая каменная полка. От основания мачты к этому естественному мостику вели грязные следы от гусениц.
Грей вспомнил вездеходы меньшего размера, стоявшие в ангаре. Теперь ему было ясно, зачем в вечных антарктических льдах потребовались машины, умеющие плавать.
– Поторопитесь! – рявкнул Харрингтон.
Открыв двустворчатые двери, ведущие в гондолу, профессор первым вскочил внутрь. Подбежав к пульту управления, он всей ладонью нажал большую красную кнопку. Включилась громкая сирена, отзываясь отголосками от стальных ферм мачты.
Грей подтолкнул Ковальски к застывшему в ожидании вагону.
– Пошли!
Джейсон не отставал от них, увлекая за собой Стеллу.
Оказавшись внутри гондолы, Пирс поморщился от оглушительного воя сирены. Однако как только двери закрылись, рев сигнала опасности затих до приглушенного гула, демонстрируя эффективность системы звукоизоляции кабины.
– Профессор, каков ваш план? – спросил Грей. – Что вы замыслили?
– Поскорее добраться до безопасного места!
Харрингтон повернул рычаг, и гондола пришла в движение. Однако отправилась она не обратно, через мачту навстречу бушующему в ангаре бою. Кабина поехалавперед, вглубь обширной пещеры.
Присев и задрав голову, Грей увидел, что под сводом пещеры тянутся черные стальные рельсы, обеспечивающие относительно плавный ход.
– Куда мы направляемся? – спросил он, выпрямляясь.
– К «Черному ходу». – Харрингтон махнул вперед одной рукой, держа вторую на рычаге управления. – Это вспомогательная станция, расположенная приблизительно в четырех милях от основной базы. От нее есть выход на поверхность, прямо за горами Фенрискьефтен.
Перед мысленным взором Грея появился черный зазубренный хребет, проходящий вдоль побережья.
– Там есть рация, – добавила Стелла. – И еще один вездеход.
– Значит, мы просто обратились в бегство? – спросил Ковальски.
– Нет. – Профессор указал на большую красную кнопку, которую нажал, садясь в гондолу. – Я подал сигнал общей эвакуации. Солдаты будут сдерживать боевиков Дилана Райта столько, сколько смогут, но они знают, что через тридцать минут им нужно отойти. Очистить ангар.
– Почему? – удивился Грей.
– В дальнем конце станции заложены бетонобойные бомбы, в том числе американские заряды глубокого проникновения мощностью тридцать тысяч фунтов тротила. Они обрушат своды пещеры, наглухо закупорив то, что находится здесь, внизу.
– Когда бомбы взорвутся?
Харрингтон промолчал. У него на лице была написана тревога.
– Команду можно подать только из «Черного хода», – ответила вместо отца Стелла. – А код известен одному папе.
Грей нахмурился.
«Значит, английские солдаты выбегут наружу через главные ворота, в то время как мы ускользнем через черный ход и взорвем все позади себя. Черт возьми, зачем понадобились такие меры предосторожности?»
Но прежде чем он успел задать этот вопрос вслух, его захлестнула нестерпимая головная боль – и не его одного.
Ковальски обхватил голову руками, бормоча:
– Твою мать…
Джейсон упал на колени, едва сдерживая позывы рвоты.
– Самое худшее закончится через несколько секунд, – стиснув зубы, выдавил Харрингтон.
Грей стал дышать глубоко, опасаясь, что его тоже вырвет. Наконец боль начала утихать, кровь перестала стучать в висках. Пирс, кажется догадался, чем были вызваны эти нестерпимые мучения.
– ЗГДД? – высказал он вслух свою мысль.
Звуковой генератор дальнего действия.
– В задней части станции находятся постоянно включенные акустические пушки, направленные в глубь пещеры. Это своеобразный буфер, призванный не подпускать ничего близко. Мы установили, что сочетание определенных ультразвуковых и инфразвуковых частот действует весьма эффективно. Лучше любых пулеметов.
Грей прислонился к стенке, не в силах стоять на ногах. Оставалось только радоваться тому, что гондола обладает такой хорошей звукоизоляцией. Можно было предположить, какое мощное воздействие оказывал звуковой барьер на незащищенные объекты.
Джейсон указал себе под ноги на стеклянный люк в полу. В окошко было видно кресло, закрепленное в колпаке под дном гондолы. Перед креслом на турели стояло какое-то оружие с большой конической тарелкой вместо ствола.
– Это еще одна акустическая пушка, да? – спросил Джейсон.
Стелла кивнула.
– При необходимости вместо нее можно установить обыкновенный пулемет.
– За пределами акустического буфера, – предупредил Харрингтон, – для защиты лифта от угрозы может потребоваться и то, и другое.
«От какой еще угрозы?»
За окнами впереди простирался непроглядный мрак. Позади быстро таяли в темноте освещенные прожекторами фермы станции, отражающиеся в озере внизу. Затем рельсы повернули вбок, следуя за изгибом подземного тоннеля, и даже эти последние отсветы исчезли.
Подойдя к шкафчику, Харрингтон открыл дверцу. Внутри на крючках висели массивные очки – приборы ночного видения.
– Надевайте. Сейчас я погашу весь свет, чтобы не привлекать внимания. После чего включу наружное инфракрасное освещение.
Грей натянул на лицо очки. Харрингтон погасил свет внутри гондолы. Прибор ночного видения регистрировал крошечные точки горящих светодиодов на панели управления, но весь мир за окном оставался погруженным в темноту. В подземном мире, лишенном солнца и луны, даже от прибора ночного видения не было никакого толку.
Но тут профессор включил наружное освещение, и лучи инфракрасных прожекторов разорвали непроницаемый мрак. Хотя для невооруженного глаза излучение с такой длиной волны было невидимым, очки превратили его в яркое сияние, озарившее то, что еще мгновение назад скрывалось в темноте.
Грей ахнул, увидев открывшуюся его взгляду картину.
Ковальски лишь покачал головой.
– Что-то подсказывает мне, что нам понадобится очень мощное оружие.
12 часов 14 минутПрижав руки к стеклу, Джейсон упивался зрелищем, которое открывалось из бронированной гондолы, медленно скользящей по рельсам под крышей нового мира.
– Вам когда-нибудь приходилось видеть нечто подобное? – спросила Стелла.
– Нет… никогда.
Подземный тоннель был таким высоким, что в нем без труда поместилась бы статуя Свободы, не задевая своим факелом за ряды сталактитов, острыми клыками повисших под сводами. Внизу лениво пенилась извивающаяся река, затянутая пеленой испарений. Повсюду вокруг тянулся лабиринт из массивных колонн.
Когда гондола проезжала мимо одной из колонн, Джейсон разглядел каменные ветви, отходящие от основного ствола, которые также упирались в свод подобно дополнительным подпоркам. Вблизи неровная каменная поверхность столбов напоминала кору векового дуба.
Но тут Джейсон присмотрелся внимательнее.
– Это же и естькора! – пробормотал он, оглядываясь на оставшиеся позади колонны.
– Мы проезжаем через окаменелый лес, – подтвердила Стелла. – Наследие тех времен, когда Антарктида в последний раз была зеленой и кишела жизнью.
– Это деревья семейства Glossopteris, произрастающего в субтропиках, – объяснил Харрингтон. – За последние десятилетия археологи обнаружили три таких древних леса на поверхности континента. Огромные окаменелые стволы, вокруг которых рассыпаны окаменелые листья.
– Но таких хорошо сохранившихся экземпляров нет больше нигде, – с гордостью добавила Стелла.
Джейсон вспомнил, что на старинной карте, полученной Дарвином от коренных жителей Огненной Земли, это место было обозначено рощицей стилизованных деревьев. Именно это обещание зеленой жизни на ледяном континенте и подтолкнуло экипаж «Бигля» отправиться в роковое плавание на юг.
«Возможно ли, что это тот самый лес? Эти ли самые окаменелые деревья изобразили индейцы на своей карте?»
Джейсон продолжал зачарованно разглядывать с высоты птичьего полета фантастический ландшафт. Глядя на реку внизу, он увидел, как какая-то большая тень на мгновение показалась над поверхностью и тотчас же снова скрылась под водой. Сначала он решил, что это обман зрения, но затем показалась другая такая же тень, потом еще одна.
– Там, в воде, что-то есть, – сказал Джейсон.
– Где? – присоединился к нему Грей.
Но прежде чем Джейсон успел ответить, по мелководью на берег выполз большой бледный паук, похожий на краба. Он был размером с теленка, имел спереди две большие клешни, а панцирь его ощетинился острыми иглами. Но вдруг эти так называемые «иглы» дружно сбежали со спины диковинной твари и принялись сдирать черные водоросли с мокрых валунов.
Из гнезда, притаившегося где-то среди сталактитов под сводами пещеры, вынырнула черная тень, раскрывая кожистые перепончатые крылья. Спикировав вниз, создание схватило острым клювом одного из маленьких любителей полакомиться водорослями, затем потянулось за вторым.
Большой краб, встав на защиту своего потомства, бросился на нападавшего, щелкая клешнями. Уклоняясь от схватки, летающий хищник расправил крылья и, взмахнув ими один раз, взмыл вверх. Описав широкую дугу, он пролетел рядом с гондолой. Крылья его имели в размахе шесть футов, тело было покрыто мелкой черной чешуей, голова была как у крокодила, но только заканчивалась острым, как меч, клювом.
– Это еще маленькая особь, – заметил Харрингтон. – Мы назвали их Hastax valans, на латыни «летающий меч». Нам доводилось встречать экземпляры втрое больше. А тот бледный краб – это Scalpox cancer, или «точеный коготь».
– И кто еще здесь есть? – поинтересовался коммандер Пирс.
– Много чего, целая сложная экосистема. Мы еще продолжаем классифицировать здешних обитателей. Пока что мы установили больше тысячи новых видов, от примитивных Lutox vermen…
– Это такие круглые черви, – вставила Стелла.
– …до Pachycerex ferocis размером со слона.
– Поразительно! – В голосе Джейсона помимо его воли прозвучала смесь восторга и ужаса.
Грею было известно, что доктор Хесс, соратник Харрингтона, искал по всему земному шару теневые биосферы, стремясь найти радикально новые формы жизни.
«Похоже, здесь он обнаружил их с избытком».
– Это первая биосфера подобного рода, – объявил Харрингтон. – Уникальная ксенобиологическая экосистема.
– Ксенобиологическая? – нахмурился Джейсон.
– Это экосистема, основанная на биологической системе,чуждой остальной жизни на планете, – объяснила Стелла, демонстрируя свои обширные познания в области эволюционной биологии. – Вот почему мы пользуемся таксонометрической системой классификации, добавляя в латинские названия всех новых видов букву «х», обозначающую, что они являются ксенобиологическими.
Джейсон не мог оторвать взгляда от того, что проплывало внизу.
Летающий хищник описал в воздухе круг, готовясь снова спикировать на бледного Scalpox и его детенышей. Он низко пронесся над водой, разгоняя своими крыльями туманную дымку. Внезапно из реки, привлеченные хищником, появились светящиеся сферы размером с шар для боулинга. Джейсон на мгновение снял очки ночного видения. Сферы переливались в темноте электрическим сиянием, напоминая биолюминесцентных обитателей морских глубин. Но только эти светящиеся шары поднимались над телами огромных подводных обитателей, скользящим в реке подобно угрям.
Воздушный хищник влетел в скопление этих «аэростатов заграждения», задевая за них крыльями. В местах соприкосновений живая плоть обуглилась. Забившись в агонии, Hastax упал в воду. Затаив дыхание, Джейсон смотрел, как похожие на угрей чудовища набросились на свою добычу.
Эта атака напомнила ему охотничью тактику рыбы-удильщика, которая использует такую же биолюминесцентную приманку, завлекая жертву.
– Volitox ignis, – назвала Стелла нового хищника, и в ее голосе прозвучал холодок страха.
Джейсон неплохо знал латынь и перевел без посторонней помощи: «Плавающий огонь».