Созвездие Меча. Часть 4

– Даже не…

Откуда-то сверху сорвался лиловый листок с флуоресцентными буквами и спикировал под ноги Сандеру.

«Брок!» – мысленно выругалась Женя.

Движимый любопытством опекун остановился, подобрал и прочёл, притянув к себе поближе тыкву-фонарик:

– «Эротическо-алкоголическая поэма…», – усмехнулся, отметил. – Многообещающее название… – и углубился в чтение.

«Броковы черти!» – как говаривал Джардани…

Джардани! Сорванец!

За брачными заботами Ева совершенно забыла о творчестве сына. И по какому-то дьявольскому совпадению издевательские вирши попались на глаза одному из персонажей поэтической оргии… Слабое утешение, что не Кареку или Каримеру.

Женя притворилась безучастной, отвернувшись и разглядывая перьевую маску в ближайшей витрине. Хотя, нет-нет, да и поглядывая на зачитавшегося спутника. А физиономия у Сандера вытягивалось всё сильнее, особенно когда он добрался до провокационного фрагмента.

– «… Сандер с подбитым глазом…», – произнёс вслух несколько раз, и хихикая дочитал стишок. – Гиз! Ничего себе вы тут отжигаете!

Женя неопределённо хмыкнула.

– Это кто ж, интересно, мне глаз-то подбил? Поймаю – оприходую. Но хуже всех досталось Кареку…

– Нет, Шердану…

Опекун дёрнул Евгению за рукав.

– Твоё?

– Не-ет! – она возмущённо воззрилась на него. – С чего ты взял?

– Ут-те… Написано со знанием дела… Что? Талех?!

– С ума сошёл?

– А что? Командор тот ещё извращенец… Это Рокен?

– Да ты что! Рокен не силён в стихосложении…

– Верно… Тогда, кто? Не верю, что ты не знаешь.

– Знаю, – нехотя призналась Женя. – Джардани.

– У твоего старшенького явно обострившийся словотворческий талант на фоне генетического дисбаланса. В переходном возрасте юные джамрану особенно рьяно начинают играть словами, рифмами и созвучиями.

«Тогда Кантор, вероятно, в этом периоде сколотит рок-группу, – предположила Евгения, – и переложит стихи брата на музыку».

– Для Талеха это было последней каплей, – вздохнула она. – Завтра Джанни отправится в интернат. Это окончательное решение командора и обжалованию не подлежит.

– Чего и следовало ожидать. Хотя ваш сын и гибрид, но при таких наклонностях на фоне бурно развивающегося джаммо-кода ему требуется опытный наставник и отнюдь не родственник… Посторонний джамрану – желательно доминант с сильными генами.

– Джанни от этого не в восторге.

– Ещё бы! А придётся… Волнуешься за него?

– Больше за его будущих наставников или… наставниц.

– Воистину, – усмехнулся Сандер и, сложив листок, сунул его в карман. – На память.

«И для диссертации! – мысленно добавила Евгения.

Они двинулись дальше. По дороге их дважды обсыпали конфетти, неоднократно потребовали конфет, угрожали отобрать кошелёк и попытались зазвать на вечеринку. Так с незначительными приключениями и добрались до командорской каюты.

– Добро пожаловать! – Женя гостеприимно распахнула перед опекуном створки и тотчас определила, что у них гости. По детскому визгу, топоту и взрывам смеха.

4.16.2 – Ночь ряженых

Шум-гам и беготня доносились из детской.

– Проходи в гостиную, – бросила Женя Сандеру, а сама заглянула в отсек Кантора.

Двое насупленных мальчишек сидя на полу сосредоточенно курочили старый игрушечный звездокатер Джардани. Ещё два счастливых карапуза скакали по потолку (в буквальном смысле) радостно визжа, хохоча и выкрикивая разную малышовую чепуху.

Антигравитационный комплекс-батут для детской очень выручал взрослых, когда хотелось спокойствия в собственных апартаментах – включаешь звукоизоляцию, видеослежение и наслаждаешься тишиной, пока ребятишки вовсю отрываются. Вообще, детская-трансформер – удобное изобретение. Талех вызвал лучших техно-дизайнеров с Серендала, перед тем как родился Кантор.

Евгения ностальгически вздохнула.

В прежние времена, когда здесь хозяйничали Джанни и Диана, этот отсек выглядел по-другому. Микроновые звёзды на потолке, свивающиеся в карту галактик. Модели звездолётов, крутящиеся на тросиках под потолком… Джардани мастерил корабли, а потом они вместе с отцом запускали игрушечные крейсеры в открытый космос с пилотами-роботами на борту. Где-то они сейчас… Трёхмерные картины Дианы на стенах, написанные голографическими красками. Повсюду мягкие игрушки-зооноиды, имитирующие живых собак, кошек, тигров, кроликов и попугаев…

Женя улыбнулась воспоминаниям.

Кантор – дитя совершенно иной эпохи!

Его комната – это сплошной батут с регулируемым уровнем гравитации, где вся обстановка – кровать, мониторы, игровые автоматы и тренажёры, по одному мановению пульта запросто убиралась внутрь стен-переборок, и ребёнок самостоятельно моделировал себе пространство. Разумеется, программный режим безопасности устанавливали родители.

Сейчас Кантор вместе с другим малявкой (надо понимать младшеньким четы Кавари – Рэдди) болтались под потолком. К великому облегчению мамы-Жени, сын о безопасности позаботился. Наверное, всё же с генами ему передалось немного от Талеховой самоорганизации. Карапузы послушно надели шлемы, специальные боты и перчатки.

«А налокотники с наколенниками снова проигнорировал!»

Это всё же ген Женькиной безалаберности постарался, или бунтарства…

Так, а двое на полу, увлечённые игрушкой, вернее, теперь уже её запчастями – Эдди и Тэдди…

Женя впервые узрела воочию детей Камиллы и Гэбриэла, но заочно много чего о них наслушалась и насмотрелась всяких изображений по спутниковому межгалактическому каналу галанета.

Она решила не смущать детей и задвинула створку.

– Ева!