Я вижу тебя. Часть 1

После того, как мы выехали со стоянки, я сделала то, чему научила меня Андреа, отключила эмоции. К тому же жажда уже дала о себе знать. Неприятное жжение в горле, тошнота и головокружение.

По пути Клайд то и дело показывал мне дорогу, нужные повороты и перекрёстки, пока мы не добрались до мало освещённой местности. По одну сторону дороги тянули ряды высоких деревьев, а по другую виднелись несколько домов. Вдали показалась светящаяся вывеска мотеля.

– Мы приезжие. Путешествуем с другом. Вот, решили остановиться на ночь в этом посёлке… – рассказывал Клайд, но я уже не слышала его. Все сказанные им слова слились в сплошной белый шум.

Не доезжая до отеля, я остановила машину. Кругом не было ни души.

– Почему мы остановились? – удивлённо спросил Клайд, выглянув в окно.

– Беги! – произнесла я, глядя прямо перед собой.

– Прости, что? – переспросил растерянный молодой человек.

– Я сказала, беги! – меня начинала злить его неосмотрительность и неуверенность.

– Я немного не понимаю, что… – начал возмущаться Клайд.

Я взглянула на своё отражение в зеркале. На висках появилась сетка тёмных вен, глаза налились кровью, во рту сверкнули острые клыки. Спустя мгновение я повернула голову и посмотрела на Клайда. Несколько секунд он пребывал в оцепенении, после чего нервно нащупал ручку, открыл дверку машины и выбежал. Какое-то время я продолжала сидеть в машине, вцепившись руками в руль. Как оказалось, справиться с этим чувством чрезвычайно сложно. Когда жажда становится невыносимой, полностью теряешь контроль.

Я пулей вылетела из машины и побежала за Клайдом. Несмотря на то, что кругом была темнота, я шла на запах крови. Он успел убежать достаточно далеко, но это не стало для меня проблемой. Я совершенно чётко видела перед собой его силуэт. По пути молодой человек неоднократно оглядывался, а когда заметил меня, прибавил ходу.

Когда до моей цели оставались считанные метры, я оттолкнулась от земли и подпрыгнула в воздух. Этот толчок дал мне возможность перепрыгнуть через голову моей жертвы и приземлиться прямо перед ним. Клайд не успел вовремя остановиться и столкнулся со мной, закричав от неожиданности.

В тот момент он напоминал испуганного до смерти, загнанного в ловушку зверька. Его глаза были широко раскрыты, на лбу выступили капельки пота, кровь приливала к лицу, и оно раскраснелось. Молодой человек тяжело дышал, хватая большие порции воздуха полной грудью.

– Кто ты? – пытаясь справиться с отдышкой, спросил он.

– Боюсь, что тебе не понравится ответ, – произнесла я.

– Что ты хочешь со мной сделать? – его голос то и дело срывался, всё тело дрожало от напряжения и страха.

Я чувствовала его страх, он казался невероятно сильным. Но мне было всё равно.

– Прости меня, Клайд! – прошептала я, после чего схватила его за руку и притянула ближе к себе. Мне понадобились доли секунды, чтобы справиться с достаточно сильным на вид парнем и впиться клыками в сонную артерию на его шее.

Это была моя первая человеческая жертва за всё время с момента обращения.

Поначалу я ощутила, как треснула его кожа, после чего мои клыки прокололи вену и погрузились в горячую, бегущую по ней кровь. Я начала пить. Кровь мощным потоком хлынула мне в рот. Клайд уже не сопротивлялся. Его тело несколько раз вздрогнуло, после чего он издал глухой горловой хрип и перестал дышать. Его сердце ещё пыталось биться, но ему оставалось всего несколько ударов, это ощущалось по пульсации крови в вене. Когда оно остановилось, поток крови тут же спал, а спустя несколько мгновений мне пришлось прикладывать некоторые усилия, чтобы выпить ещё немного.

Я остановилась только тогда, когда его тело окончательно расслабилось и повисло на моей руке. Высвободив свои клыки, я отпустила руку Клайда, после чего он упал на землю. К этому времени молодой человек был уже мёртв.

В мгновение ока исчезли тошнота и головокружение, не осталось и следа от жжения в горле. Наступило спокойствие. Я чувствовала всё ещё горячую, живую кровь внутри себя. Эти ощущения были совершенно иными. Лёгкость переполняла меня, всё вокруг взорвалось яркими красками. Я почувствовала прилив сил, даже испытала эйфорию, словно заново переродилась.

– Ну как? – раздался голос за моей спиной.

Это была Андреа. Она стояла в паре метров от меня. На её платье виднелись пятна крови, а также на лице и на руках.

– Я никогда ничего подобного не испытывала! – произнесла я, облизнув остатки крови с губ.

– Я же тебе говорила! – рассмеялась она, – это тебе не кровь из пакетов! Это настоящий допинг!

– Может быть ты и права, – я закрыла глаза и с головой погрузилась в лёгкость бытия.

Это была моя первая жертва. Я испытала непередаваемые ощущения. Но когда эмоции вернулись, мне стало страшно, пришло осознание того, что я совершила самое настоящее убийство. Андреа всегда говорила, что такова наша природа, а убийства – это способ выживать. Она любила приводить различные сравнения в разговоре, как и в данном случае:

– Мелкие зверьки могут поедать насекомых. Крупные животные питаются мелкими. Хищные звери нападают на более слабых особей. Люди убивают животных ради еды. А мы убиваем людей, чтобы жить. Это пищевая цепочка, такова природа всех существ на земле.

***

Я покинула Европу осенью. Андреа просила остаться, но мне необходимо было движение. Я не могла долго задерживаться на одном месте, меня это начинало тяготить и угнетать.

Следующей моей остановкой стал Нью-Йорк, замечательное место, где с лёгкостью можно затеряться в толпе и остаться незамеченной. Этот город живёт в бешеном ритме, по большому счёту здесь никому ни до кого нет дела. Прекрасное место для такой, как я.

Наступила глубокая осень. Всё кругом тут же приобрело мрачные оттенки. Практически каждый день шли дожди, небо было укутано тяжёлыми серыми тучами. Я вновь осталась одна, но уже начала привыкать к этому состоянию.

В Нью-Йорке местом моего проживания стала самая обычная маленькая квартирка, которую я купила на деньги, высланные Леной, когда она узнала о моём возвращении из Европы. Кстати, с тех пор, как я покинула Моаб, мы не виделись. Но я безмерно благодарна им за помощь и за ощущение того, что кто-то всегда рядом, пусть и за тысячи километров от меня.

В один из похожих друг на друга, унылых, серых осенних дней я сидела в Центральном парке, читала Дж. Лондона и разглядывая прохожих. Дождя на удивление не было. Сквозь серые тучи пытались пробиться несколько тонких лучей бледного осеннего солнца, залив своим светом пожухлую траву и голые ветки деревьев, на которых кое-где ещё держались из последних сил высохшие коричневые листья. Они пытались прожить ещё хотя бы чуть-чуть перед тем, как холодный ветер сорвёт их, а надвигающаяся зима похоронит под покровом снега.

Я не чувствовала холода, не всегда обращала внимание на короткую жизнь осенних дней, но испытывала какую-то тяжёлую осеннюю тоску. Я думала о том, как поживают мои родители в Сиэтле. Последнее письмо я им отправляла полгода назад. Они, наверное, беспокоились и места себе не находили. А я просто не могу вернуться, даже не имею на это права. Я не могу подвергать их такой опасности, особенно после того, как узнала, что такое жажда. Потеря вампиром контроля приводит к неминуемым смертям.

Погрузившись глубоко в себя, я размышляла над тем, как провела последние два года, думала о том, что убила пару десятков человек, о том, сколько ещё будет таких жертв. Мне не давали покоя мысли о будущем. Этот вопрос беспокоил меня больше всего, ведь за небольшой промежуток времени я уже столько всего успела повидать и узнать. Вечность – это слишком долго. А что же я буду делать, когда увижу абсолютно всё? Возможно, вернусь к Лене и Лине, и мы вместе создадим свой собственный ковен. А может, я так привыкну к одиночеству, что мне и вовсе не захочется никого видеть рядом с собой.

Все эти размышления начали утомлять меня. Я захлопнула книгу и запихала её в сумку, после чего решила немного прогуляться.

Шагая по узким каменным дорожкам, я думала о том, стоило ли отправлять поздравления родителям на День благодарения и на Рождество. Все письма, которые я направила до этого, были прочтены. Но я так и не смогла открыть ни одного ответного письма, опасаясь, что мною овладеет непреодолимое желание вернуться домой. К тому же я была абсолютно уверена в том, что каждое письмо от родителей содержало в себе лишь вопросы, на которые я, к сожалению, вряд ли смогла бы дать ответы.

На улице уже начало темнеть. Осень с жадностью съедала дни, которые становились всё короче и короче. Света в это время года было крайне мало. Казалось, будто всё кругом пребывало в оковах постоянных сумерек.

На ходу я погрузила руку в карман пальто, пытаясь отыскать там билет на метро, но в кармане его не оказалось.

Я остановилась и поставила сумку на скамейку, в надежде найти в ней билет. Мне повезло, он был на дне, под книгой. Забросив сумку на плечо, я продолжила свой путь.

Один за другим, начали загораться фонари. Людей кругом становилось меньше. Холодный сырой ветер быстро отправляет всех домой. Поздний вечер в такую погоду – не самое подходящее время для прогулок.

Я уже практически подошла к выходу из парка, как вдруг моё внимание привлёк один прохожий. Я встречаю сотни людей ежедневно, но почему-то именно этот образ заставил меня замедлить шаг. Все мои чувства, зрение, обоняние, слух мгновенно сфокусировались на незнакомце.

Мы направлялись в разные стороны, но встретились на середине пути. Мне показалось, что время специально замедлило свой бег, чтобы дать мне возможность разглядеть его.

Он не был одним из сотен. Так подсказывал мне внутренний голос, но я не понимала почему. Да, это был человек, живой человек.

На нём было надето чёрное пальто нараспашку. Под пальто виднелась серая футболка с какой-то надписью и джинсы. Вокруг шеи был обмотан синий шарф, который по цвету контрастировал с ботинками, а на плече висел коричневый рюкзак. Тёмные волосы блестели в свете тусклого фонаря, часть прядей были убраны за ухо. Я не могла не обратить внимания на карие, практически чёрные глаза в обрамлении длинных ресниц, которым позавидует любая девушка. Чёткие линии бровей добавляли выразительности его взгляду. Он щурился от встречного ветра и хмурил переносицу, но это выглядело чрезвычайно мило.

Ровный нос, плавные линии губ, мягкие черты лица, светлая и гладкая кожа произвели на меня неизгладимое впечатление. От него исходил пряный аромат горькой ванили и мёда с примесью влажного осеннего воздуха и сухой листвы.

Проходя мимо меня, он еле заметно улыбнулся. Я растерялась и в этот момент, как назло налетел порыв ветра, подхватил мой волосы и закрыл ими лицо. Я упустила эту улыбку, потеряла её, даже не успев разглядеть. Выбравшись из паутины собственных волос, я увидела, что он ушёл достаточно далеко. Время вновь потекло со своей обычной скоростью. А внутри у меня остался отпечаток его взгляда, от которого, казалось, даже сердце могло вот-вот ожить в груди.

Несколько мгновений я стояла на месте, пытаясь выстроить этот образ в своём сознании, пока он был ещё свеж в памяти. Здравый разум твердил мне выбросить эти мысли из головы, иначе не избежать болезненных терзаний. Человек не может находиться рядом с вампиром, если только не в качестве еды. Но я ничего не могла с собой поделать. Весь обратный путь домой я думала об этом незнакомце, и эти мысли доставляли мне странное удовольствие.