Под палящим солнцем

– Что? Только в последнее время? – Ее голос звучал раздраженно.

– Дольше?

– Ну ты же знаешь, каково это – управлять всем этим. И они это прекрасно знают. Он всегда был под давлением, даже когда дела шли хорошо. – Она сдернула наволочку с веревки и небрежно ее скомкала. Потом вздохнула, достала ее снова и сложила аккуратно.

– Но с ним правда что-то происходило, Гарри прав. Стресс, плохое настроение почти все время, он был какой-то рассеянный, что совсем на него не похоже. Я надеялась, что это пройдет, но это длилось недель шесть, если не больше, и становилось все хуже.

– Ты спрашивала, что с ним?

– Ну конечно, спрашивала, – она тут же приняла оборонительную позицию. – И он говорил, что все нормально. Здесь всегда полно дел по хозяйству, и несмотря на то, что он работал не покладая рук…

Она замолчала, когда они оба уловили движение во дворе, и повернулись на звук. Свет удалялся, они видели, что Баб уходит к дальнему углу забора. Там был небольшой подъем. Баб остановился и посмотрел вниз на клочок земли. Даже на таком расстоянии Нэйтан понимал, где именно остановился его брат. Баб не смотрел в их сторону, и Нэйтан не был уверен, что, проходя мимо, он заметил их среди простыней.

– Что он там делает? – Ильза нахмурилась.

– Кто ж его знает.

Баб стоял у подножия могилы их отца, и над ним Нэйтан различал силуэт эвкалипта, который они посадили после похорон, двадцать лет назад. День был жаркий, работа шла тяжело, но так хотела Лиз, и они это сделали, вырыли яму в головах могилы. Сейчас дерево было уже приличных размеров, и во все стороны простирало к небу черные ветви.

Земля слева от могилы Карла Брайта предназначалась для остальных членов семьи, когда придет их время. Рядом с отцом, вероятно, лежала бы Лиз, при естественном развитии событий, но теперь – Нэйтан вздрогнул, – здесь будет Кэмерон.

– Мне нужно в дом, – Ильза резко выпрямилась. По выражению ее лица можно было понять, что она подумала то же, что и он. – Я хочу зайти к девочкам, пока генератор еще работает.

Генератор выключали каждую ночь, чтобы экономить топливо и деньги, и без электричества ферма до утра погружалась в непроглядную тьму. Нэйтан привык к этому. Последние время он выключал свой все раньше и раньше, и лежал один до утра в слепящей черноте.

– Иди, – Нэйтан кивнул на веревки, – эти я занесу.

– Спасибо, – кажется она хотела сказать что-то еще, но передумала.

Простыня надулась парусом, скрыв от него Ильзу, и в тот момент, когда он ее отодвинул, женщина уже исчезла. Он повернулся к веревкам. Белье, белое днем в сгущающихся сумерках было пыльного красно-серого цвета.

Через двор Баб все еще стоял у могилы, Нэйтан видел только его спину. Он хотел снять следующую простыню, когда Баб сделал последний глоток из своей банки пива, поставил ее на землю и потянулся к ширинке. Через секунду он безошибочно угадал звук струи, падающей на землю. Нэйтан замер. Равномерный звук постепенно стих. Закончив, очевидно, свои дела, Баб не спеша зашагал в дом, не глядя в сторону Нэйтана. Прислушавшись, Нэйтан понял, что Баб насвистывает.

Нэйтан не двигался, пока Баб не исчез. У семейной могилы было темно, Нэйтан внимательно следил за тем, куда он наступает. Он посмотрел туда, где лежал его отец, и туда, где скоро будет лежать Кэмерон, потом наклонился и потрогал землю. Она была уже сухая. В иссушенной почве влага исчезала за секунды. Понять, на какую могилу мочился Баб, было невозможно.

Глава 9

Было еще очень рано, но Нэйтан видел, что две маленькие девочки уже занимаются на плацу. Дочки Кэмерона. Он с минуту наблюдал за ними, прежде чем сесть на пассажирское сидение джипа Гарри.

У Лиз не было уже ни сил, ни энергии спорить, так что на встречу с сержантом к машине Кэмерона поехали оба – и Баб, и Ксандер. Никто не говорил этого вслух, но Нэйтан подозревал, что все они тайно надеялись на одно и то же: Глен Маккенна хорошенько на все посмотрит и растолкует им, что к чему.

Баб молча влез на заднее сидение рядом с Ксандером. Нэйтан все еще чувствовал слабый запах мочи, когда прошлым вечером отходил от могилы, но дома он обнаружил, что Баб уже закрылся в своей комнате и, видимо, лег спать. Нэйтан раздумывал, постучаться ли, когда услышал обычное предупреждение Гарри о генераторе: сейчас отключит. Нэйтан отошел от двери. Это был не тот разговор, который хотелось вести в кромешной тьме, не видя лица собеседника. Так что, когда генератор стих и дом погрузился в черноту, Нэйтан лег на диван, мысленно проговаривая то, что собирался сказать брату. Утром, однако, он обнаружил, что все его идеи испарились и то, что он думал, видел, казалось уже далеко не таким однозначным.

Гарри завел мотор и повел машину в сторону шоссе. Когда они проезжали двор, Нэйтан сказал:

– Притормози-ка на минуту.

Восьмилетняя Софи стояла на середине плаца и одной рукой водила лошадь по большому кругу. Ее вторая рука была перебинтована. Ло, которой было сейчас уже пять, сидела возле забора, склонившись над альбомом, и что-то рисовала. Они были старше, чем Нэйтан их помнил, но, опять же, прошел год. Он видел, что Ильза наблюдает за дочерьми с веранды. Даффи, собака Кэмерона, с вялым видом сидела у ее ног.

– Девочки, привет, – Нэйтан выглянул в окно и помахал племянницам, когда Гарри остановился. – Не успел вчера с вами поздороваться. Как вы тут? И вы же помните Ксандера, да?

Софи привязала лошадь, и девочки без особого желания подошли к машине. Ло смотрела на Нэйтана как на чужака.

– Да ладно вам, давайте поздоровайтесь с дядей, – подбодрил их Гарри, поскольку они по-прежнему стояли и смотрели на Нэйтана без тени улыбки на лицах.

– Привет, дядя Нэйтан, – протянула, наконец, Софи. Ло, стоявшая на полшага дальше, так ничего и не сказала. Они были очень похожи на Кэма, особенно глаза, подумал Нэйтан. Их почти одинаковые русые волосы, вероятно, потемнеют со временем. Как у Ксандера.

Нэйтан посмотрел на повязку Софи. Она была цветная, с рисунком пони.

– Что с тобой случилось?

– Упала.

– Боже, ты в порядке?

– Небольшая трещина.

– Неприятно.

– А то.

Это что, был сарказм? Нэйтан не был уверен. Казалось, она еще маловата для этого.

– Ну что ж, – сказал он. – Будь осторожнее. Позже еще поболтаем.

Девочки кивнули и, бросив взгляд на Гарри, побежали обратно на плац.

– Для них это большое потрясение, – сказал Нэйтан, в то время как Софи уже брала поводья здоровой рукой. – По крайней мере, травма ее не останавливает.

– Ну да, – Гарри смотрел в сторону шоссе. – Ну, ты же знаешь Софи.

«Нет, вообще-то», – подумал Нэйтан, когда машина снова тронулась. Они проехали мимо Ильзы, и она помахала им рукой.

Все сидели молча, ферма постепенно удалялась. Гарри предпочитал объехать по шоссе, чем трястись по пастбищу, и камешки сегодня били по кузову чаще и громче, чем вчера, заметил Нэйтан. Гарри ездил быстрее, чем Нэйтан, но быстрее него ездили практически все.

Нэйтану едва исполнился двадцать один, когда их отец попал в ту аварию. Он тогда уже практически переехал к Джеки, по ее приглашению, в тот самый дом, в котором теперь жил. Тогда все ощущалось совершенно иначе – новизна чувств, острота восприятия, бесконечный секс. Джеки была хороша собой и еще лучше в постели, и долгое время для любви этого хватало за глаза. Кэмерон тогда уже уехал изучать агро-промышленность, а Баб был еще совсем ребенком.

Абсолютная тривиальность аварии потрясла тогда Нэйтана больше всего. Карл и Лиз Брайты возвращались из города, как они возвращались сотни раз. Корова вышла на шоссе, и Карл начал ее объезжать, как он сотни раз объезжал сотни других коров.

Но в этот раз он слишком медленно среагировал или, может быть, машина слишком быстро ехала, или он слишком резко повернул руль, или, наоборот слишком плавно, но машина перевернулась, покатилась и остановилась вверх дном. Карла защемило между крышей и рулем. Лиз от удара потеряла сознание, чтобы, очнувшись посреди ночи, обнаружить, что у нее из головы течет кровь, а ее муж умирает. Она вызвала помощь по рации. Сорок минут прошло, прежде чем кто-то до них добрался, и еще тридцать, прежде чем приехала скорая. Только через четыре часа после аварии им оказали первую помощь. Ни одна машина за это время не проехала мимо.

Нэйтан уже спал у Джеки, когда ему позвонили. Они издала подходящие сочувственные звуки, но когда он стал натягивать рубашку и ботинки, дала между прочим и понять, что раздражена тем, что он бросает ее одну среди ночи из-за трагедии в его собственной семье. «Забавно, как ясно и однозначно видятся тревожные сигналы в ретроспективе», – часто думал Нэйтан.

Лиз уже перенесли в машину скорой помощи, когда он наконец добрался. Молодой еще тогда Стив Фитцжеральд был на дежурстве, он отвел Нэйтана в сторону, чтобы объяснить ситуацию. Вытащить Карла все еще не получалось, но и спешить было уже некуда. Он давно был мертв, но умер он не сразу и далеко не безболезненно – Нэйтан позже слышал, как Стив шепотом передавал это по рации диспетчеру. Может быть, у него и был бы шанс, если бы кто-нибудь поднял тревогу раньше.

В машине скорой помощи, накрытая одеялом несмотря на ночную жару, Лиз была почти неузнаваема под черной коркой запекшейся крови.

– Ей повезло, – сказал Стив. – Она поправится.