Вариор. Выжить любой ценой!

– Вы четверо – этого, к нам в камеру для особо опасных. Глаз с него не спускать!

Двое крепких ребят подхватили мага под руки и потащили к порталу. Двое других шли по бокам с заготовками боевых заклинаний. А я бессильно прислонился к стене.

Кажется, мы что-то пропустили. Поэтому надо успокоиться. Я взял себя в руки: пара минут глубокой медитации поможет очистить мысли. Вдох… Выдох… Вдох… Выдох… Ощущение того, что мы проглядели какой-то важный момент, усилилось. Вновь стал перебирать известные факты.

Первое: она была у него.

Второе: он забрал ее от всех детей к “себе”.

Третье: (по его словам) он ничего с ней не делал.

Вывод: она должна быть в замке.

Мысли метались… Мы что-то не видим… Какую-то мелочь в общей картине… Возможно, принцесса еще жива и наше промедление может стоить ей жизни. Оставив портальщика под охраной двух магов, я поднялся на первый этаж замка. Найдя подходящую комнату, где можно было присесть, остановился там и вызвал ребят, совершавших захват крепости.

Парни собрались быстро, и я обрисовал ситуацию и попросил вспомнить, что необычного видел каждый. Все что-то припоминали, но все мои чувства вопили – это не то.

– Тар Войс, ты ничего не хочешь сказать? – Ворт непривычно хмурился и прикусывал губы.

Он вздрогнул и вскинул на меня глаза:

– Нет. Да. Не знаю.... Мы зачищали левое крыло второго этажа. Там я столкнулся с зомбаком. Так вот он вместо того, чтобы броситься на меня, закрылся в комнате, а когда я туда пробился, дрался со мной как шакти, словно защищая кого-то. Если бы не ребята, он бы меня достал. А в комнате ничего и никого не было. Я проверил.

Всё моё чутьё завопило, что вот ОНО!

– Веди. Быстро!

И мы с места сорвались на бег.

Гряда Ярости, заброшенный замок. Юлия Таирова

Я сидела в шкафу и мне было нереально страшно. Такого ужаса я не испытывала даже тогда, когда попала в этот мир к сумасшедшему маньяку. К зомби я уже привыкла и знала, что ждать от них. А эти полулюди, полузвери убивали. Без жалости. Пусть это был всего лишь зомби, но он был добр ко мне. Гораздо добрее того же магистра. Да и по поводу Марты я не питала никаких иллюзий, понимая, что скорее всего, её тоже нет в живых. Навряд ли эта женщина могла дать достойный отпор нападавшим.

А они уже чувствовали себя хозяевами. Таскали по коридору какие-то вещи, видимо грабили замок. Я слышала их разговоры о том, что мага скрутили в непонятные браслеты. А принцессу ещё ищут. Живых здесь, кроме нас троих, я не видела. Возможно маг держал её в своём подвале. “Пусть её скорее найдут и уберутся отсюда! Пусть найдут!” – повторяла я как мантру.  О том, что буду делать я, пятилетняя девочка, оставшись одна в пустом разоренном замке после их ухода, у меня даже не было мыслей.

Но время шло, а они всё ещё продолжали ходить по коридору, разговаривать, греметь чем-то. Сколько я так сидела – даже не представляю. Тело затекло, хотелось двигаться и очень мучила жажда. Я чувствовала себя маленьким мышонком, на которого охотится большой и злой кот.

Но вот мне показалось, что всё стихло и я потихоньку начала выбираться из-под одежды. Не успела откопаться из вороха тряпок, которыми меня завалил Марко, как услышала топот множества ног и замерла. В этот раз удача прошла мимо, когда в комнату ворвались люди. Удивительно, ведь до этого я видела полузверей и считала, что все нападавшие именно таковы. И вновь я боялась пошевелиться и сидела затаив дыхание, прося сердце биться потише, чтобы нас не услышали, не нашли.

Впереди всех стоял парень, примерно двадцати трёх лет, статный, высокий, темноволосый, с лёгкой небритостью и очень короткими волосами, почти «под ноль» висками и ёжиком сверху. Его внешность я отметила мельком, не разглядывая, не понимая, что вижу. А в голове кружилась только одна мысль: лишь бы не нашли, пусть уйдут в другую комнату… Глаза мужчины цепко осматривали помещение из-под нахмуренных бровей. Вот его внимание привлёк шкаф. Он сделал шаг и открыл дверцы.

Пара секунд и его взгляд опустился вниз и столкнулся с моим. Моё сердце готово было выскочить из груди, я забыла, как дышать и с ужасом смотрела на него. Он протянул ко мне руки, и я шарахнулась в сторону, забиваясь дальше в угол. Он произнес что-то непонятное, похожее на ругань, а потом повернулся к людям за его спиной и рявкнул: «Все, вон!».

Мне казалось, что я прямо сейчас умру от страха, но тут меня накрыло каким-то розовым туманом, пахнувшим ванилью. Он был похож на клубничное мороженое. А у молодого человека очень красивые светло карие глаза, тёплые и внимательные. Пухлые губы, которые улыбаются мне и что-то говорят. И чего я испугалась? Он ведь вон какой хороший! Хочу к нему на ручки… И спать… Это самое безопасное место…

Гряда Ярости, заброшенный замок. Тар Эдхаир Каности

Я ворвался в комнату и бегло оглядел её. Вся мебель была изломана. Целым остался только шкаф в углу. Если кто-то здесь и прятался, то только в нем. Рывком открыв дверцы упёрся взглядом в стенку и опустил глаза вниз, на тряпье, лежащее там. Меня, как будто, ударили под дых. Я не мог вздохнуть.

Девочка была перепугана и стук её сердечка раздавался громом в моих ушах. При попытке взять её на руки она с ужасом отшатнулась. И только сейчас до меня дошло, что в комнате я не один и ребёнок может бояться такого количества посторонних. Пришлось выгнать всех, а к малышке применить заклинание “Успокоения диких зверей”. А вот с вектором силы я перестарался. Вместо того чтобы просто успокоиться, она залезла ко мне на руки, свернулась, как котёнок в клубок и уснула.

Я держал это чудо на руках и улыбался. Мы нашли её. На душе стало тепло и солнечно. Неизвестно, что делал с ней магистр Борфинор, но она была жива и это главное. Теперь нужно, как можно скорее, доставить инфанту к брату. Необходимо, чтобы её осмотрел лекарь прежде, чем мы её вернем родителям.

Выйдя в коридор и аккуратно держа, доверчиво прижавшегося ребенка, остановился и все затаили дыхание. Никто из парней не ушёл, так и стояли за дверью. Окружив меня, они толпились, не давая пройти и каждый желал заглянуть ей в лицо, убедиться, что всё в порядке. Я не мог отказать ребятам в такой малости. На операцию все шли понимая, что могут не вернуться, а от её исхода многое зависит. Ребёнок, что так доверчиво спал на моих руках был гарантом мира и благополучия как для близких и родных этих бойцов, так и для всей нашей страны.

Глава 3

Столица Контиола – Тарен, дворец Правителя. Тар Эдхаир Каности

Идя по залам дворца, я ловил озадаченные взгляды придворных.  Они привыкли видеть меня разным: злым, страшным, опасным, жестокий, наглым, грязным, оборванным, попирающим все правила этикета. Но не таким: нежно прижимающим к себе спящего ребёнка. Мои быстрые шаги раздавались в полнейшей тишине. А за спиной расползались шепотки, словно шорох волн, набегавших на песчаный берег, когда вроде понимаешь, о чем говорят, но не различаешь отдельных слов.

Я прямиком шёл к брату в кабинет. Обычно в это время, он был там. Аккуратно, чтобы не разбудить девочку на своих руках – вошел в дверь. Дар оторвался от бумаг и утомленно потер переносицу. Скользнув по нему взглядом, отметил его сильную усталость. И не мудрено, мы буквально загнали себя после той аудиенции послов Фолидана. За время подготовки штурма замка мы практически не спали, живя на стимуляторах. Но сейчас нет возможности отдыхать. Пройдя вглубь кабинета, устроил малышку на диван и прикрыл пледом. Вернулся к рабочему столу брата и присел на край. Напряжение последних недель отпустило как-то разом, но облегчения я не чувствовал.

Поэтому брякнул ещё не оформившуюся мысль:

– Я не хочу её отдавать, – бровь брата взлетела, и я поторопился исправиться, – пока не разберусь во всей этой истории.

Он продолжал молчать, буравя меня взглядом. Ну почему я всегда, когда он так делает, чувствую себя несмышлёным ребёнком? И я поспешил с рассказом, подробно обрисовывая все, что видел, что переживал, о чём только догадываюсь.

Чем больше я говорил, тем сильнее хмурился брат. И немудрено – вскрыли такой гнойник. Всего лишь один раз, когда я рассказывал о Филесе, его глаза стали насмешливо – ехидными. Как только я закончил – он отвернулся от окна, в которое задумчиво смотрел до этого, легко постукивая по столу пальцами левой руки. Именно этот жест всегда выдавал его крайнее нервное напряжение. Я знал, что внутри у него сейчас буря, хотя внешне этого не видно. Насколько же мы с ним разные: я взрываюсь моментально, весь на виду. А у него всё внутри: все эмоции, переживания, боль…

Вдруг сзади послышались шорохи…

Юлия Таирова

Я открыла глаза и пыталась вспомнить, что произошло: всё было страшно и сумбурно, особенно последние воспоминания. Сейчас же, лежа на диване, укрытая синим пледом, мягким и приятным на ощупь, я была, на удивление, абсолютно спокойна и воспринимала произошедшее со мной, словно глядя со стороны на постороннего человека или даже не так. Всё ощущалось, словно происходило во сне.

Помещение в котором я оказалась было отделано чем-то светло-синим с серо-голубым орнаментом. Напротив меня находилась входная дверь резная, полукруглая со стеклянными вставками. Стекло казалось прозрачным, но, почему-то, сквозь него ничего не было видно.  По бокам от неё стояли крытые тумбы, разделённые друг от друга деревянными колоннами, переходящими в арки по верху.  Все деревянные предметы были тёплого цвета молочного шоколада с серебряной отделкой. На тумбах стояли, скульптуры из белого мрамора. Но был ли он в этом мире?

Мои глаза продолжали рассматривать комнату двигаясь вправо. В углу между колоннами расположился полукруглый закрытый шкаф, на дальней стене – между картинами с изображением девушки и юноши, висело зеркало. За диваном, на котором я лежала, находилось огромное, во всю стену окно. Портьеры, более насыщенного синего цвета чем стены, были раздвинуты и в белоснежные гардины били яркие лучи солнца.  И всю эту сдержанную красоту венчала большая, ослепительно красивая, хрустальная люстра на потолке, украшенном молдингом и лепниной.

Комната была похожа на кабинет. Мужской кабинет, но очень стильный. Правда шкафов с книгами и письменным столом я не видела, но ведь и всю комнату я не успела разглядеть.

Что-то за моей головой постукивало. Я начала выбираться из пледа и вздрогнула от неожиданности. Передо мной показался тот парень, которого я видела последним перед тем, как уснуть. Теперь у меня появилась возможность рассмотреть его более внимательно.

Лицо открытое, добрые, улыбчивые светло-карие глаза, обрамлённые большими чёрными ресницами – я аж вздохнула разглядывая их, мечта всех женщин и губы – такие хочется целовать. И я выпала в осадок от своих мыслей. Какие губы, какие поцелуи, когда тебе пять лет? Сиди, в игрушки играйся!!!

– Доброе утро, малышка, – сказал он, улыбаясь, – ты помнишь меня?

– Да, – я серьёзно кивнула, беря себя в руки и выкидывая ненужные мысли.

– А я пришёл за тобой по поручению твоих папы и мамы.

Вот тут я и поняла, как попала. Сидела и молчала. А что здесь можно было сказать? Что мои папа и мама умерли давно и в другом мире? Парень начинал хмуриться, молчание затягивалось, надо было что-то говорить. Что? Ну ляпни уже что-то, «включи блондинку», тьфу ребёнка!

– А папа и мама меня любят? Они добрые? – да уж, очень умно. Прям два в одном флаконе: блондинистый ребенок.

Справа раздался вздох, а у парня расширились глаза и, кажется, упала челюсть. По крайней мере грохот от её падения я слышала, но, почему-то опять же справа. Посмотрела туда.