Вернуться назад

– Расправь крылья, милая, – кричал Джон, откуда то сверху.

– Ненавижу! – подумала я, и сама не заметила, как мои крылья расправились, и я замерла в воздухе, но это было лишь мгновенье, ведь через секунду я опять стремительно падала вниз.

– Молодец, милая, – прокричал Джон, подлетая ко мне и обнимая за талию.

Наконец то, это свободное падение прекратилась, я, словно кошка, впилась в Джона, руками, ногами, разве что не зубами. Сердце бешено колотилось готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Я даже не заметила, как мы оказались на твердой поверхности, но все равно, никак не могла отпустить этого садиста.

– Все, Эм, мы на Рене, – улыбаясь, но очень нежно, прошептал Джон.

– Что это было!– закричала я на него, освободившись из крепких объятий и сев на твердый камень, прижавшись к нему как можно сильнее, что бы ни одна сила на свете вновь не подняла меня в воздух.

– Ты сама просила самый действенный способ, это он и был, так мы учим летать всех, кто рождается с крыльями.

– Но, ведь так и убить можно, – прорычала я не глядя на этого жестокого человека.

– Нет, Эм, – все так же тихо говорил он, подходя ко мне и опускаясь на колени рядом со мной.

– Ты не упала бы, я бы не допустил этого ни за что на свете, я всегда буду рядом с тобой и всегда поймаю тебя, чтобы ни случилось.

Не знаю, почему, но я не могла больше злиться на него, и словно масло на солнце таяла, от каждого его прикосновения.

– Никогда не делай так больше, – попросила я, глядя на него, борясь с проходящей дрожью в коленках и огромным комом в горле.

– Хорошо, никогда больше, если ты сама не попросишь, – улыбаясь, ответил он.

– Наверное, на сегодня хватит?

– Да, – согласилась я, – на сегодня хватит.

– Ну, тогда обед?

– Обед, – подтвердила я, кивнув головой.

Джон обнял меня за талию, и снова взмыл в небо, но на этот раз невысоко. Боясь повторения свободного падения, я вцепилось в него так крепко, как только могла.

Не прошло и минуты, как мы стояли на знакомом балконе, выходящим из нашей спальни. На нем был накрыт стол из знакомых мне уже овощей и фруктов.

– Располагайся, – сказал муж, подводя меня к столу и помогая сесть на стул.

– Зачем ты снова сделал это? – глядя на него большими глазами, возмутилась я.

– Это единственный способ, Эм, снова оказаться в твоих объятья, – грустно улыбнувшись, ответил лучший из людей, легким движением сняв с себя футболку, и бросив ее на плетеный стул. Затем развернувшись на каблуках, направился в сторону спальни.

– Сейчас вернусь, – бросил он, скрываясь за стеклянной дверью и унося с собой мой покой.

Мне стало не выносимо грустно, не зная, как быть и борясь с этим невыносимым чувством, встала и пошла следом за ним, совершенно не осознавая этого.

Мучитель моего сердца был в своей гардеробной, мой разум не давал зайти так далеко и оставил ждать у открытых дверей, заставляя ломать пальцы от волнения и ходить из стороны в сторону.

– Что ты делаешь, Эмили? – ругая себя, и ненавидя за легкомыслие, обращалась я к своему рассудку.

– Зачем пришла сюда? Чего хочешь? Уходи пока …, – но было поздно продолжать этот внутренний монолог, Джон вышел из гардеробной, обнаженный до пояса с рубашкой в руках.

– Эм, – удивился он, – ты почему не обедаешь?