Друг или враг?

Ноэль встал в выстроившуюся перед ларьком длинную очередь, надеясь, что бутербродов с бананами хватит на всех, но с каждой минутой гора таяла на глазах. В соседнем ларьке две цапли продавали миски с личинками и червями, но личинки и черви привлекали Ноэля куда меньше бутербродов.

– Ты в порядке, маменькин сынок? – Этот голос стал уже таким знакомым, что Ноэлю даже не пришлось оборачиваться – он и так знал, что за ним стоит Тайсон. – Я слышал, урок языка мыслей прошёл не слишком гладко.

Ноэль молча сделал шаг вперёд, следуя за движением очереди.

– Чак и Брик расстроены, что из-за тебя им придётся заниматься дополнительно, – продолжал Тайсон, тоже двигаясь вперёд. – А когда павианы на кого-то сердятся, это не к добру.

Ноэль вспомнил совет Тайо: просто не обращать внимания! Именно так он сейчас и поступит.

– Но в твоих силах всё исправить, – прошептал Тайсон.

Ноэль пристально смотрел на прилавок с бутербродами. До него оставалась пара шагов.

– Почти всё разобрали, – заметил Тайсон.

Почему эта чёртова обезьяна никак не уйдёт?! Вислобрюхая свинья купила два бутерброда. Осталось четыре штуки. Один бутерброд взял стоящий впереди Ноэля броненосец. И вот наконец его очередь.

– Ох, как жаль, – сокрушённо произнёс Тайсон. – Осталось всего три штуки. Один для Чака, другой для Брик, третий для меня.

– Сколько? – спросила стоящая за прилавком мартышка.

Не веди себя Тайсон так нагло, Ноэль угостил бы павианов бутербродами. Ведь из-за него им придётся сидеть на ночном уроке, и у них действительно есть повод на него сердиться. Но Тайсон был слишком груб.

– Один, – сказал Ноэль. Протянув мартышке жемчужину, он взял бутерброд и с наслаждением впился в него зубами. Как вкусно! Мартышки отличные кулинары.

– Всё ясно, – сказал Тайсон. – Хочешь войны? Ты её получишь. Приятного аппетита.

Ноэль посмотрел вслед павиану. Тот, ни разу не оглянувшись, перекатываясь, пересёк школьный двор. Ну вот, теперь Ноэля точно ждёт война с тремя павианами. Его охватило неприятное чувство. Но вспомнив о бутерброде, он с наслаждением откусил от него, и настроение улучшилось.

7

– Возможно, я поступил глупо, – вслух размышлял Ноэль, сидя с Тайо на берегу реки. Солнце медленно садилось за горизонт. – Я совсем не хочу неприятностей с этими обезьянами.

– Они не стали бы твоими друзьями только потому, что ты бы угостил их бутербродом с бананами, – заметил Тайо. – Ты всё сделал правильно. Сохраняй спокойствие и не поддавайся на провокации.

– Не понимаю, за что Тайсон так на меня взъелся, – признался Ноэль. – Я ведь ему ничего не сделал.

– Ты новенький, – пожал плечами Тайо. – Этого достаточно.

– Ты тоже новенький. Но тебя никто не травит.

– Но ты к тому же ещё и сын Сони. Знаменитость, так сказать.

Ноэль закатил глаза.

– Забудь о нём, – сказал Тайо. – Лающие собаки не кусаются. Сам знаешь.

– Он павиан, а не собака. И, кажется, он настроен серьёзно, – нахмурился Ноэль.

Тайо встал:

– Давай спустимся к морю. Проплывём кружок-другой. Это тебя отвлечёт.

Ноэль тоже поднялся.

– Прости, но сегодня не получится. Поднимусь наверх, прилягу ненадолго. Если я усну и на ночном уроке, мистер Эзеквезели сделает из меня отбивную.

– Эти уроки и правда отстой. – Уроки языка мыслей у Тайо тоже вёл мистер Эзеквезели. Однако Тайо был среди продвинутых, а с этой группой учитель обращался гораздо мягче и уважительнее. – Ладно, тогда пойду поищу Кумо. Может, он будет не прочь освежиться.

Ноэль спал как сурок, а когда проснулся, за окном уже стемнело. Он испуганно подскочил в постели.

На соседней кровати спал Тайо, и Ноэль слышал его тихое сопение. Почему, чёрт побери, друг не разбудил его, когда вернулся?!

Ноэль быстро встал и пригладил рукой торчащие во все стороны волосы.

Сколько сейчас времени? Часов на Таинственных островах не было, все ориентировались по движению солнца, луны и звёзд. И по бутонам цветов, которые каждый день раскрывались к определённому времени, а затем снова закрывались. Ученики постарше владели этим навыком в совершенстве, но Ноэль был ещё неопытен.

Он выглянул в окно. Звёзды сверкали над морем как огоньки далёкого большого города. Острова злых животных располагались точно на экваторе, и дни на протяжении всего года длились одинаково: утром в половине седьмого солнце вставало, а вечером в то же время садилось.

Что толку разглядывать звёзды! Сейчас может быть восемь часов вечера, или десять, или уже полночь. Тайо наверняка подсказал бы, ведь он лучше разбирается в таких вещах. Придётся его разбудить.

Ноэль уже подошёл к его кровати, как вдруг снаружи в окно что-то стукнуло. Он испуганно обернулся и увидел, что на подоконнике сидит маленькая птичка и настойчиво барабанит клювиком по стеклу.

Подойдя ближе, Ноэль увидел, что это крошечный домовый сыч.

– Служба-будильник! – прощебетал в голове Ноэля высокий голосок, и мальчик поспешил открыть окно. – Без четверти одиннадцать.

Птица расправила крылья и улетела в ночь. Странно… Кто заказал для него службу-будильник – Тайо или мистер Эзеквезели?

Без четверти одиннадцать. В самый раз. Ноэль решил сразу же пойти в класс. Один урок он уж как-нибудь выдержит.

Как назло, Ноэль никак не мог найти свою обувь. Когда он только приехал в Интернат, ему выдали пару сандалий с напутствием беречь их. Добыть одежду и обувь на секретных островах не так-то просто.

Он вспомнил, что перед тем, как лечь спать, просто скинул сандалии где-то в комнате. Тайо терпеть не мог беспорядок и, наверное, убрал их на место, рядом с дверью. Так и есть! Сандалии аккуратно стояли у входа.

В темноте Ноэль сунул в них ноги и почувствовал, что сандалии велики. Значит, это сандалии Тайо. Где же тогда его?

Ноэль искал под кроватями, в шкафах, даже снаружи в коридоре. Тщетно. Его обувь исчезла.

Если он сейчас не выйдет из комнаты, то опоздает на занятие, и мистер Эзеквезели будет ужасно зол.

Ноэль решительно сунул ноги в сандалии Тайо. Его друг крепко спит, а к тому времени, когда они ему понадобятся, Ноэль точно вернётся.

Ночной урок мистера Эзеквезели проходил ещё более напряжённо, чем дневной. Чтобы не раздражать чувствительные глаза ночных животных, на стенах висело лишь несколько тусклых фонарей.

В их сумеречном свете Ноэля снова стало клонить в сон. К счастью, ему больше не нужно было выполнять упражнения с Чаком и Брик: мистер Эзеквезели предоставил ему в пару самку голубя. Её звали Мэгги, и её пронзительный и резкий голос Ноэль легко вычленял из хаоса остальных голосов и понимал всё, что она говорит.

– Недурно, недурно, – сказал учитель Ноэлю в конце урока. Для марабу это была наивысшая похвала.