– И это возможно. Но у меня есть много свидетелей честной схватки.
– Однако твой смертельный удар могут посчитать не правомерным.
Родгар повернулся к Брайту:
– По-твоему, я должен укрыться здесь на время, пока не узнаю намерения короля? А может быть, ты считаешь, что мне следует бежать в Голландию или даже уплыть на корабле в Новый Свет?
Нет, пожалуй, правильнее всего было явиться на прием во всем великолепии. Разве Родгар когда-нибудь ошибался в сложных ситуациях?
В жизни Родгару пришлось пережить тяжелые испытания и утраты, наложившие отпечаток на весь его облик и манеру поведения.
Его мать сошла с ума и убила своего новорожденного младенца. В то время Родгар был совсем маленьким ребенком и оказался свидетелем этой трагедии. Иногда Брайту казалось, что замкнутость брата тоже являлась своего рода безумием. Маркиз хотел бы превратить весь мир в театральную сцену, где он был бы главным режиссером. Или, может быть, в одну из сложных механических игрушек, которые он так любил. Казалось, им тоже управлял какой-то механизм, отдавая приказы, и это был мир, где он находился в положении пойманного зверя.
С помощью слуги Родгар облачился в облегающий темно-серый камзол, расшитый спереди серебром, который великолепно сидел на нем. Фетлер провел рукой по спине и плечам, хотя там не было никаких изъянов. К поясу Родгар прикрепил изысканно украшенную шпагу, но Брайт знал, что в такой сковывающей одежде он никогда не стал бы драться. Однако и сам Родгар выглядел как стальной клинок. Его панталоны также были серого цвета, как и чулки. Он надел черные туфли с серебряными каблуками и пряжками и взял белоснежный шелковый платок с кружевами. В довершение всего Фетлер приколол на левую сторону его груди серебряный орден Бани, а в середине красовался золотой крест, выделяясь на общем серебристо-стальном фоне.
Затем Родгар повернулся и, изящно взмахнув платком, поклонился с безупречной грацией, красивый и в то же время грозный.
Брайт похлопал в ладоши, и губы Родгара тронула легкая улыбка. Он в совершенстве владел ролью придворного вельможи и часто говорил своим близким, что жизнь при дворе короля похожа на костюмированный бал, однако на этом балу решаются весьма важные вопросы.
Родгар в сопровождении брата вышел из комнаты, источая тончайший аромат, который разительно отличался от запаха дешевых духов того толстого щеголя, с которым Брайту пришлось иметь дело утром.
Он попытался вернуться к начатому разговору.
– Кстати, о Фрэнсисе, – сказал он, чувствуя, что выбрал не совсем подходящий момент.
– Да?
Голос Родгара был холоден, как сталь, но Брайт продолжил:
– Ты сможешь узнать его поближе, когда приедешь на свадьбу Брэнда.
– Я в восторге от Фрэнсиса. У тебя очаровательный ребенок. – Родгар посмотрел на брата и улыбнулся. – Как ты думаешь, Брэнд переедет жить на север, как намеревался?
– Вполне возможно. Его никогда не привлекала светская жизнь. – Брайт понял, что Родгар уводит его от темы начатого разговора. На этот раз более деликатно, но тем не менее твердо.
– Он не сможет полностью избежать ее, – сказал Родгар, когда они ступили на верхнюю площадку главной лестницы. – Кузина его невесты имеет там большое поместье. Ее семья соперничает с Родгарами.
– Ты имеешь в виду графиню Аррадейл? Бей…
– Да. Это весьма воинственная барышня, оружием которой служат густые локоны, блестящие живые глаза, шелковые платья, а также пистолеты. Она научилась ловко пользоваться всем этим.
– Бей…
– Брэнд не рассказывал тебе, что она едва не убила его? А теперь, конечно, старается избегать меня.
Эта праздная болтовня служила Родгару защитой, которой он умел пользоваться не хуже, чем шпагой, и потому Брайт никак не мог заговорить о волнующем его предмете.
– Графиня ведет независимый образ жизни, – продолжал брат, когда они начали спускаться по лестнице в просторный холл. – Она обладает значительной властью и не намерена терять ее.
«Вот он, подходящий момент», – подумал Брайт.
– Не всем нравится властвовать, – решительно вставил он. – Бей, я не хочу, чтобы Фрэнсис стал твоим преемником и взвалил на себя тяжелую ношу ответственности.
– В таком случае, когда Френсис станет достаточно взрослым, скажи ему, что я постараюсь пережить его.
– Я хочу, чтобы ты женился, Бей.
– Нет, даже ради тебя.
– В семье твоей матери больше не было душевнобольных. Возможно, это было лишь исключение!
– Все имеет свое начало. Я предпочитаю не рисковать.
– А мои интересы для тебя не имеют значения?
На нижней ступеньке Родгар повернулся к брату:
– Я пекусь об интересах всей нашей семьи. Единственно правильным решением было бы отдать мне ребенка на воспитание в качестве моего преемника. – Брайт не знал, что сказать на это, и Родгар продолжил: – Есть и другой вариант. Я должен умереть как можно скорее, и тогда ты станешь маркизом, освободив Фрэнсиса от грядущих обременительных обязанностей. Следует ли мне позволить убийцам выполнить свои намерения?
Черт бы побрал этого бессердечного человека! Несмотря на взаимную любовь и дружбу, продолжающуюся долгие годы, между ними нередко возникали разногласия из-за различного положения в обществе, склада характера и образа жизни.
– Ты все-таки мог бы жениться. Попробуй рискнуть, – не унимался Брайт.
Родгар удивленно приподнял брови:
– Ты хочешь, чтобы я рискнул продолжить свой род нездоровым поколением только ради спокойствия твоего сына? Думаю, нет. Ты должен воспитать Фрэнсиса готовым с достоинством нести бремя ответственности, которое может лечь на его плечи. Это единственно правильный путь. Как бы ты ни оберегал его, ему придется со временем исполнять какие-то обязанности. А я по крайней мере мог бы научить его тому, что знаю сам.
Он повернулся и принял плащ и шляпу из рук камердинера, затем вышел через высокие двустворчатые двери и сел в украшенный золотом портшез, чтобы проделать короткий путь до дворца Сент-Джеймс. На этот раз Родгар оставил без внимания просителей, толпящихся у дома в надежде, что влиятельный маркиз поможет уладить их дела.
Одетые в ливреи носильщики подняли портшез и двинулись вперед в сопровождении вооруженной охраны.
Маркиз Родгар снова был на сцене в своей привычной роли. Брайт отвернулся, дрожа от негодования. Иногда он был готов сам проткнуть брата шпагой, если бы был способен на это.
* * *
Харроугейт, Йоркшир
– Черт возьми! – Графиня Аррадейл отпрянула, защищаясь от кончика рапиры, которая могла бы поразить ее прямо в сердце, если бы не шишечка на острие и не специальный подбитый ватой нагрудник.
Учитель фехтования снял маску.
– Вы недостаточно тренируетесь, миледи.
Диана тоже сняла маску и отдала ее служанке Кларе.
– Как я могу тренироваться без вас, Кэрр, если вы редко появляетесь в Аррадейле?
Клара убрала маску и поспешила развязать шнурки на нагруднике хозяйки.