Тайна леди

– Я уже сказал, в отплату.

– Если вы хотели получить плату, вам следовало сказать об этом до того, как я поехала с вами. – Она снова взяла в руки молитвенник.

– Ищите совет на небесах, сестра, – насмешливо произнес Робин. – Уверен, Господь поймет, что правда на моей стороне.

Петра с трудом сдержалась, чтобы не продолжить перепалку. Она победила, но с трудом. Она знала свои слабости. Силой ее не возьмешь. Но ласковое соблазнение, особенно приправленное юмором и непредсказуемыми удовольствиями, могло растопить ее сердце раньше, чем она осознает опасность.

Петра снова попыталась сосредоточиться на молитве, но присутствие этого мужчины, его тело, случайно касающееся ее, когда карета раскачивалась, делало это невозможным.

Он сказал – впереди у них два, может быть, три дня путешествия…

Петра сдалась, захлопнула молитвенник и посмотрела ему в лицо.

– Нам нужно обсудить несколько вопросов, – призналась она. – Куда вы привезете меня в Англии?

– Наше соглашение, сестра? Правда за правду?

Она со вздохом ответила:

– Если вы настаиваете на такой глупости, я согласна. Итак?

– Я отвезу вас куда пожелаете.

– В Шотландию, – быстро проговорила она.

Его глаза блеснули.

– Это не в Англии.

Что за несносный человек!

– Я знаю. Я парировала один вздор другим вздором. Я не буду перед вами в долгу, сэр, поэтому не заставлю вас изменить ваш путь.

– Я не прошу от вас платы, которую вы не желаете давать, сестра, но остановимся на Лондоне.

– Это мне вполне подходит. Благодарю вас.

– Вы направляетесь в Лондон?

– Лондон меня вполне устраивает.

– А куда именно?

– Это не должно заботить вас, сэр. – Прежде чем он успел возразить, она спросила: – Куда именно едете вы?

– Я проездом. Летом Лондон вымирает.

– Но это величайший город в мире.

– Из которого все бегут, как только наступает теплая погода. Лондон – переполненное народом, грязное место даже в лучшие времена, сестра. Летом это только вонь и болезни, поэтому каждый, кто может, бежит в деревню или к морю. Вы уверены, что хотите поехать туда?

Она раздумывала, но была вынуждена сказать:

– Да. А вы, значит, едете на север?

– В Хантингдоншир, но я задержусь на то время, которое потребуется, чтобы устроить вас. Скажите, куда именно вас отвезти? – снова спросил он.

– Отвезите меня в католический монастырь.

– Сестра Иммакулата, там нет таких монастырей.

– Вы обещали правду.

– Я и говорю правду. Мы протестантская страна.

– Но у вас же есть католики. Я знаю, что есть. И их больше не преследуют.

– Не истязают и не казнят, это точно, но для них существуют ограничения. Насколько я знаю, все еще существуют законы, запрещающие религиозные дома, но я совершенно уверен, что каждая католичка, желающая стать монахиней, уезжает на континент. Что заставляет меня задуматься – у вас есть какая-нибудь другая одежда?

– Еще одно монашеское платье. Несколько смен белья. Плащ.

– Тогда надо что-нибудь купить. Совершенно определенно ношение такого платья будет вызывать подозрения и может грозить вам неприятностями.

У Петры закружилась голова.

– Неприятности?

– Католиков не любят в Англии и к ним плохо относятся.

– Это варварство!

– Неужели? Не прошло и двадцати лет, как католический претендент на трон, поддерживаемый католическим королем Франции, вторгся в страну и попытался захватить корону. Еще живы воспоминания об Армаде, когда самый католический король Испании попытался захватить нашу страну и вернуть ее под управление Рима.

Петра испуганно посмотрела на свой серый наряд. То, на что она смотрела как на защиту, может обернуться опасностью? На мгновение сила духа изменила ей. Жестокость религиозного преследования всем известна, а она не готова к мученичеству.

– Леди Содуэрт ничего такого не говорила.

– Возможно, она просто не подумала об этом.

– Она никогда ни о чем не думает, только о своей внешности. Но мы заключили соглашение, она и я. Я буду помогать ей в пути, если она привезет меня в Англию и будет там помогать мне советом.

– И вы поверили ей?

Его скептицизм ранил, но она не могла признаться, что была в отчаянном положении.

– Ее титул… но когда я спросила ее об аристократических манерах, она отвечала уклончиво. Полагаю, она вовсе не леди.

– В каком-то смысле вы, может быть, правы. Как зовут ее мужа?