Духовная война

Летописец по имени Совесть был образованным человеком. Он хорошо изучил законы Шаддая и при любых обстоятельствах смело говорил правду. Уста его были правдивы, голова рассудительна. Потому и не по сердцу пришелся летописец Дьяволосу. Со стороны летописца особых препятствий к воцарению сатаны не было, и все же ни лесть, ни лживые обещания не смогли сделать из него преданного слугу. Конечно, и он изменился к худшему и даже одобрял некоторые нововведения Дьяволоса. Довольно часто он вспоминал о Шаддае, страшился будущего праведного возмездия, и в такие минуты смело, подобно разъяренному льву, обличал нового царя. Совесть смущал жителей, и поэтому захватчик его терпеть не мог.

Дьяволос боялся летописца больше других именно потому, что его речи приводили в смятение весь город: они гремели, словно раскаты грома. Вот и надумал царь во что бы то ни стало сбить Совесть с истинного пути, отуманить его разум вином и ожесточить тщеславием. Сатана добился успеха, почти совершенно развратив старика. В конце концов летописец едва мог отличать доброе от дурного. Но новому владыке и этого было мало. Он стал внушать жителям, что летописец сошел с ума, а потому не следует-де обращать внимания на его слова. «Если бы он был в своем уме, он говорил бы то, что надо и что понятно всем, но теперь он, как прочие умалишенные, во время припадков несет такую чепуху, что нечего вам и слушать выжившего из ума старика», – учил Дьяволос народ.

Таким образом он вскоре убедил Душу не считаться с увещеваниями старика, тем более, что каждый раз, когда летописец был навеселе, он должен был публично отрекаться от своих прежних взглядов. Летописец то и дело противоречил сам себе, поступки его стали странными и нелогичными. Царя Шаддая он вспоминал все реже. Его начали мучить приступы долгого сна, иногда наступала даже клиническая смерть. А горожане Души тем временем плясали под дудку великана Дьяволоса.

И всякий раз, когда жители смущенной Души обращались к Дьяволосу, передавая ему пугающие их слова старого летописца, новый царь успокаивал город, объясняя, что это бредни сумасшедшего, имеющего склонность к болтовне и жаждущего высказаться. Все утихали, и в городе воцарялось спокойствие. Часто он обращался к подданным с такими словами:

– Заметь, дорогая Душа, что, кроме возмущения старика и его безумных грозных речей, мы ничего не видим и не слышим. Сам Шаддай молчит.

Он, как всегда, лгал, ибо летописец в минуты просветления говорил то, что повелевал ему Шаддай. Дьяволос был хитрым.

– Вы сами можете убедиться в том, что ваш Шаддай не любит вас, и ваша непокорность его ничуть не оскорбляет. Он ни разу не осведомился о вас и даже не пытается вернуть вас себе. Он знает, что теперь вы законно стали моими подданными, и потому оставил вас в покое и махнул на вас рукой. Чувствуешь ли, о Душа, какую неоценимую услугу я тебе оказал? Я сделал для тебя все, что мог, и уверен, что законы, по которым ты теперь живешь, приятнее прежних, действующих в раю. Свобода ваша теперь не ограничена, я же вас застал в состоянии унизительного рабства. Ни воля моя, ни закон мой не страшат вас. Ни от кого из вас я не требую отчета о действиях, только от безумного старика-летописца. Я даровал каждому право жить по-царски, и вы от меня зависите так же мало, как я от вас, – любил повторять новоявленный царь.

Так Дьяволос успокаивал город, когда летописец начинал свои грозные увещания, и постепенно хитрыми речами восстановил жителей против старика Совесть. Сам же старался погубить его. Наконец жители и сами захотели избавиться от докучливого летописца, с трудом вынося не только его общество, но даже сам вид его, и приходя в негодование от речей последнего.

Но старания были напрасными! Благодаря ли могуществу Шаддая, или по какой-то другой причине, но летописец оставался жив и невредим. Притом дом его очень напоминал крепость, неприступную для штурма.

В городе жил влиятельный князь по имени Свободная Воля. Он был знатного рода и, насколько помню, пользовался в свое время особыми привилегиями Царя Шаддая. Характера он был твердого и бесстрашного, и нелегко было сопротивляться ему. Когда он услышал воззвание Дьяволоса к Душе, то в силе своей врожденной гордости почувствовал стыд за свое долгое рабство у Шаддая и одним из первых принял предложение хитрого льстеца, лелея надежду стать во главе всего города.

За свою готовность открыть Дьяволосу ворота города он заслужил особое расположение нового царя, который, оценив его твердую и непреклонную волю, решил поднять его на высшую ступень правления, назначив главным комендантом крепости и ответственным за городские ворота. Был издан указ, гласящий, что на любые изменения в городе требуется его специальное разрешение. Итак, князь Свободная Воля занял первое место после царя Дьяволоса. При нем был секретарь по имени Мнение, который говорил и действовал только по личному приказанию князя. Так Душа попала в полное подчинение Воле и его секретарю Мнению…

Не могу вспоминать без содрогания, как самоуправствовал князь Свободная Воля, когда получил власть над городом. Он публично отрекся от того, в чем когда-то клялся Царю Шаддаю, и тут же присягнул в верности новому своему начальнику Дьяволосу и, получив от него высокую должность, с большим усердием принялся за дело. Он стал обдумывать, как погубить летописца Совесть. Чувствуя, что не в силах ни видеть его, ни слышать, он зажмуривался и затыкал уши, когда, бывало, его встретит. Вскоре он приказал уничтожить все бумаги летописца и отменить законы Шаддая. Так, например, у его секретаря Мнения оставались еще какие-то старые бумаги, но как только Свободная Воля их обнаружил, он бросил их в огонь. Правда, летописец хранил в своем чулане старую, потрепанную книгу законов, но Свободная Воля об этом ничего не знал. Князь не мог выносить света даже простой свечи, поэтому хотел, чтобы вокруг было как можно темнее. Никто с большим рвением не расхваливал нового царя, чем он. Он искал расположения черни и подбивал ее славословить Дьяволоса. Он всегда предпочитал зло добру и творил беззакония по собственной инициативе, не ожидая приказаний сверху.

Князю подчинялся некто по имени Страсть – человек чрезвычайно распутной жизни, живший только угождением своему телу, и потому его прозвали Постыдная Страсть. Он был женат на дочери Мнения по имени Материальность. У них были три сына: Бесстыдство, Сквернословие и Хула, и три дочери: Лжелюбие, Святотатство и младшая – Месть. Все они, в свою очередь, сами имели детей, непослушных и себялюбивых.

С укреплением власти великана Дьяволоса разительно менялось лицо города. На рынке и над всеми воротами города золотой образ Царя Шаддая был заменен изображением Дьяволоса.

Отменив законы Шаддая, Дьяволос велел обнародовать новые законы и постановления, согласно которым разрешено было предаваться дурным страстям и разжиганию похоти. Словом, все запрещенное Царем Шаддаем, было разрешено Дьяволосом. За это он обещал Душе спокойствие, радость и все земные блага.

И вскоре Душа так изменилась под властью сатаны, что все в ней стало носить дьявольский отпечаток.

На место честного и правдивого городского главы Разумения новый царь назначил князя Сластолюбие, одного из самых преданных ему слуг, а летописцем сделал Забвение Добра. Первый подчинялся только инстинкту и был подобен неразумному животному. Вновь назначенный летописец никогда не мог припомнить ничего хорошего: все его прошедшее, настоящее и даже будущее было направлено на причинение зла самой Душе. Но всякий знает, что если правители государства порочны, то и все население становится подобным им.

Кроме того, Дьяволос назначил еще много новых городских старшин: Неверие, Гордость, Божба, Распутство, Жестокосердие, Беспощадность, Архивраль, Ярость, Ложь, Пьянство, Подмена, Обман и Атеизм – всего тринадцать. Неверие был старше всех, Атеизм – самым молодым.

На низшие должности назначены были родственники этих тринадцати.

Кроме того, Дьяволос задумал построить неприступные крепости для защиты города от нападений Царя Шаддая. Он воздвиг три крепости: первой, возвышавшейся над всем городом, было дано имя Вызов, вторая называлась Полночь и предназначена была лишить Душу всякого света. Третья – крепость Грех – должна была заградить всякому доброму чувству вход в город.

Начальником первой крепости был назначен некто по имени Назлодобру, безбожник из свиты Дьяволоса. Другая крепость была вверена негодяю по имени Врагсвета. В третьей крепости поселился горожанин по имени Плотоугодие, считавший новый образ жизни намного приятней прежнего.

Наконец-то Дьяволос мог почить на лаврах. Он уничтожил все, напоминавшее о добром Царе Шаддае, изменил все законы, сменил всех начальников и поставил всюду верных исполнителей своей воли. Наконец он возвел еще несколько укрепленных крепостей на тот случай, если Царь Шаддай или Его Сын вздумают отвоевать Душу обратно.

Подготовка к войне

Вы, конечно, понимаете, что весть о случившемся давно уже дошла до Царя Шаддая. Все до малейших подробностей было Ему известно. Царский гонец ярко описал плачевное состояние Души, коварство Дьяволоса и его шайки, рассказал об укреплениях города, построенных на случай, если Царь Шаддай и Сын Его пожелают отобрать Свое создание у врага. Гонец держал речь перед всем двором. Сам Царь с Сыном Своим и все приближенные присутствовали при этом. Когда все услышали о нападении Дьяволоса на дорогой им город, глубокая печаль овладела ими: любимое создание Царя взято в плен хитрым искусителем. Правда, Царь и Сын Его давно предвидели такую возможность и потому держали наготове Свое воинство для избавления Души.

Царь в ответ на известие о покорении Души Дьяволосом сказал, что сердце Его сильно скорбит, и что Ему искренне жаль город. Оставшись наедине, Царь с Сыном решили, что допустили падение и взятие Своего творения Дьяволосом только на время, но затем, несомненно, последует его избавление, которое прославит Создателя больше, чем само создание Души. Сын Шаддая особенно сильно вознегодовал на Дьяволоса за его измену и стал просить у Отца разрешения избавить любимый Ими город из плена. Царь не мог отказать Своему возлюбленному Сыну и разрешил Ему отправиться в страну Вселенную в образе человека, принять на Себя его грех и заложить прочное основание для полного избавления от Дьяволоса и его власти.

Было решено, что Эммануил, изгнав сатану, Сам воцарится в Душе, и никто больше не вырвет ее из Его рук.

Царь Шаддай поручил Своему Верховному Наставнику составить и разослать во все концы Вселенной следующее послание:

«Да будет известно всем, что Сын великого Царя Шаддая заключил договор с Отцом о возвращении Ему Души. Кроме того, по безграничной к ней любви, Он обещает даровать ей такое блаженство, какого она не знала и до взятия в плен Дьяволосом».

Это послание, к немалому раздражению Дьяволоса, было разослано во все концы Вселенной. Царь прекрасно понимал, какие оно может иметь последствия.

Когда решение Эммануила стало известно окружению Царя Шаддая, все возликовали. Все громче раздавались восторженные речи, перешедшие в молитвенное восхваление милосердной любви Царя Шаддая и Его Сына к погибшей Душе. Дьяволос же крепко призадумался и пришел к следующему заключению: «Помешать, по возможности, этой вести достигнуть ушей города. Ибо если Душа узнает, что Царь Шаддай и Сын Его Эммануил желают ей добра и обещают освобождение, а не наказания, то, без сомнения, она восстанет против меня и вернется к Ним».

И он стал еще внимательней и ласковей в обращении с князем Свободная Воля, но при этом строго повелел ему день и ночь сторожить у ворот Зрение и Слух.

– Я узнал, – обратился к нему царь, – о намерении Шаддая представить нас в глазах горожан изменниками, а их вернуть в первобытное рабство. Быть может, это одни лишь слухи, но все же ради безопасности и спокойствия города следует сделать все возможное, чтобы утаить это известие от Души. Я уверен, что эта новость вам так же неприятна, как и мне, поэтому арестовывайте всякую сомнительную личность и никого чужого в город не впускайте. Прикажите от моего имени установить круглосуточный дозор, который обязан ликвидировать всякого, кто начнет распространяться о намерениях Царя Шаддая.

Свободная Воля почтительно выслушал приказание своего владыки и с таким рвением принялся за дело, что вестники Царя Шаддая могли подумать, что Душа полностью ослепла и оглохла.

Дьяволос решил привести всех жителей города к присяге в безоговорочном подчинении ему. Он повелел им заявить во всеуслышание, что Шаддай не имеет права расторгнуть их согласие с дьяволом и преисподней.

Кроме того, он решил повязать горожан круговой порукой греха. На всех стенах и заборах были развешены объявления, что отныне всем все позволено, любое грязное и подлое дело официально разрешено, а тот, кто выскажет по этому поводу недовольство, навлечет на себя гнев Дьяволоса… Таким образом он решил внушить горожанам, что у них нет пути к отступлению, ибо чем грешнее человек, тем меньше у него надежд на спасение. Он рассчитывал, что Эммануил при виде такого упадка нравов не захочет иметь с Душой ничего общего и даже отступится от нее, ибо Дьяволос достоверно знал, что Шаддай и Эммануил святы.

На всякий случай он придумал еще одну хитрость. «Прежде чем до жителей дойдет спасительная весть о помиловании, они должны узнать, что Царь Шаддай собирает армию, дабы вернуть их к себе в рабство. Из страха перед наказанием жители останутся со мной до последнего», – подумал он. Собрав горожан на огромной рыночной площади, он обратился к ним со словами:

– Друзья мои! Думаю, что вам не надо напоминать, что все вы мои подданные, которым я даровал свободу действий и воли. Через верного моего слугу Люцифера дошел до меня слух, что Царь Шаддай собирает армию, чтобы уничтожить город, а жителей увести в рабство. Я вас собрал, чтобы обсудить с вами наши действия против страшного врага.

Что касается меня, то я всегда найду возможность спастись и выжить. Думая лишь о себе, я мог бы бросить вас на произвол судьбы, но сердце мое так привязано к вам, что я чувствую, наши судьбы отныне уже неразделимы. Что ты скажешь, Душа? Чувствуешь ли и ты то же самое или предашь меня?

– Да погибнет тот, кто от тебя откажется! – был единодушный ответ.

– Конечно, – продолжал Дьяволос, – вам нельзя рассчитывать на помилование, ибо Царю Шаддаю это чувство незнакомо. Может быть, явившись сюда, Он сначала станет уверять, что прощает вас, но это будет только лицемерным обманом ради скорейшей над вами победы. Поэтому, что бы Он ни говорил, не верьте Ему, ибо, победив, Он потопит Душу в крови. Нам необходимо всем вместе выступить против воинства Шаддая, не соглашаясь ни на какие мирные условия и переговоры.

Но положим даже, что Он помилует некоторых. Это никак не распространяется на тех, кого я приблизил к себе за верную и преданную службу. Или, положим, хоть это и нереально, что Он помилует всех. Все это будет сделано с единственной целью полного порабощения, и участь ваша станет тяжелее прежней.

Разве Он даст вам ту свободу, которой вы пользуетесь теперь? Поверьте мне, что никакое рабство нельзя сравнить с тем, которое Он готовит вам. Кровь, кровь и кровь – вот что звучит в каждом слове Шаддая. Будьте осторожны! Я слышал, что Он близок. Дружно беритесь за оружие. Его много. Вполне достаточно, чтобы вооружить весь город с головы до пят. Шаддай не победит нас, если мы крепко будем держать в руках оружие. Идите же со мной в крепость, приготовимся к битве. Вот шлемы, броня, мечи и щиты и многое другое, что сделает вас непобедимыми.

Мой шлем придает уверенность в достижении блаженства. Кроме того, мир души не зависит от образа жизни. Даже если вы будете руководствоваться злобой сердца и похотью, вас ждет радость и наслаждение. Средство это испытанное, и кто этот шлем носит не снимая, тому не страшны ни стрела, ни меч, ни копье врага. Возьми же мой шлем, о Душа, и ты избежишь многих страданий.

Броня моя из кованого железа. Она сделана в моем царстве, и все мои подданные носят такую. Броня эта – черствое сердце, не способное к чувству. Кто облечется в нее, того не соблазнит никакое помилование и не испугают никакие угрозы. Поэтому в этом оружии нуждается всякий, кто под моим знаменем сражается против Шаддая.

Меч мой, закаленный в адском огне, был испытан множество раз. Кто им хорошо владеет, того не может победить ни один враг.

Щит мой – неверие. Те, кто писал о битвах Эммануила с моими слугами, свидетельствовали, что Он «…не мог совершить там никакого чуда и дивился неверию их». Применяя это оружие, вы ни во что не будете верить. И если Царь заговорит о страшном суде, не верьте; если пообещает помилование в случае вашего раскаяния, не верьте; подвергайте скептическому анализу всякое слово Его, устное или написанное, и вы убедитесь, что все Его речи темны и запутаны. Он требует от Своих слуг бессмысленной и слепой веры, недостойной моих разумных и мудрых последователей. Поэтому противодействуйте всем Его наущениям и покажите себя достойными меня – вашего повелителя. Думающий и поступающий иначе становится моим врагом.

Есть у меня еще одно замечательное оружие – дух немой, бессилие в молитве, дух сопротивления всякому прошению о помиловании. И ты, о Душа, непременно воспользуйся этим оружием. Неужели вопиять вам о прощении? Никогда, если хотите остаться моими. Знаю, что вы люди отважные, и оружие я даю вам испытанное. Никогда не обращайтесь к Шаддаю с просьбой о помиловании. Да будет это желание чуждо вам! Еще могу вам предложить молот, палицу, лук и стрелы, никогда не дающие промаха.

Дьяволос раздал всем оружие и продолжал:

– Помни, о Душа, я твой законный царь, мне ты присягала в верности и обещала, что не отвернешься от меня. Помни об этом. Помни и мое доброе к тебе расположение. Не забудь о том, сколько благ я тебе даровал без того, чтобы ты меня о том попросила. Докажи свою преданность мне, когда враг мой задумает похитить тебя из рук моих. И еще одно. Если мы победим, то весь мир станет нашим и тогда я по-царски награжу вас. И мы будем блаженствовать!

Настроив подобным образом дух жителей против Царя Шаддая, Дьяволос укрепил гарнизон, а сам укрылся в крепости, которую привел в полную боевую готовность. Горожане изо дня в день проводили боевые учения, еще больше разжигая в себе вражду к Шаддаю и усиливая преданность Дьяволосу…