Ключи Пангеи. Панацея

– Дура ты, Клео! Думаешь, я не знала о твоей второй способности? Бесхрамовые Сохо. Как же!

Мама перехватила нож. Даже мне было очевидно, что она ни разу не боец. Руки трясутся от страха, но оружие держит решительно.

– Я не дам тебе убить моего сына!

– Малолетняя дуреха! О чем ты вообще думала, привязываясь к бесполезной мартышке? Он не из Титардо! Не пробужденный, не потомственный, ни разу не особенный. И ты подарила свою материнскую любовь такому бесталантному ребенку?

Хекс прыгнула вперед, нанесла удар ножом по оружию мамы и тут же отпрыгнула назад. Клео едва удержала клинок в руках и теперь затравленно дышала.

– Да что ты можешь знать о чувствах матери?! – Клео начала плакать. – Мне не нужен никакой интерфейс, чтобы верить в то, что мой сын особенный! Он спас мне жизнь! И не один раз! Чудо смог добиться признания Велерада. Этого чурбана, не любящего никого, кроме самого себя! Он… он… он…

Нож мамы начал опускаться все ниже и ниже, а я, лежа на земле, увидел, как Хекс согнула ноги в коленях, готовясь атаковать. Ведунья поняла, что Клео утратила самоконтроль.

Немного подобравшись к Хекс, я ткнул ей пяткой в тыльную сторону коленной чашечки, заставив ее на секунду потерять равновесие. На большее я-десятилетний, да еще и с глубокой раной на плече в принципе был не способен. Погрузившись в свои мысли, мама не успела отреагировать на открывшуюся возможность для атаки. Да и не хотела она проливать кровь. Восстановив равновесие, ведунья обернулась и с легко читаемым гневом посмотрела на меня.

– Чертова обезьяна! Это всё из-за тебя! Не найди ты эту чертову формацию…

Хекс присела на корточки, готовясь всадить мне нож в сердце. Уж слишком очевиден был хват двумя руками за рукоять.

– НЕТ! Не смей к нему прикасаться!

Опомнившись, Клео набросилась на Хекс сзади, и завязалась потасовка. Не знаю, почему никто из них не использовал доспех духа. То ли дело в том, что не считали случай боем. То ли экономили ману. Но в итоге Хекс, извернувшись, уклонилась от удара в спину и сама смогла ранить маму. Началась куча мала на земле, и в итоге длинный и неудобный нож мамы был выбит из рук. Ведунья, получив преимущество, тут же всадила ей нож в грудь. Вокруг раны начало наливаться пятно крови.

– Мама!

– Чудо… сынок…

– Вы оба тут сдохнете!

Лежа на земле, я находился позади дерущихся женщин. Бессилие, когда твоим близким плохо, – самое отвратительное чувство на свете! Пока Хекс думала о победе и еде, нависнув над Клео, я встал на ноги, придерживая рукой место с раной от ножа. Кровь хлещет. Велерад сказал бы, что задета левая верхняя межреберная вена. Пришлось убрать ладонь от пореза и поднять здоровой рукой самый большой булыжник.

– Твой род не будет скорбеть о тебе… чертова суч…

– Не кричи на маму!

Удар камнем в затылок ведунья никак не ожидала.

– Не трогай мою маму!

Второй удар, и камень с противным хлюпаньем пробивает череп. Хекс заваливается на бок и мелко трясется.

– Не смей причинять ей боль!

Третий удар прошел вскользь. Ведунья упала на бок и больше не шевелилась.

– Ч-чудо…

– Мама.

Мама держалась за нож, торчавший из её груди. Лезвие вошло внутрь грудной клетки, между третьим и четвертым ребром. Цвет крови светлый – артериальная кровь. Задета грудная аорта. Знания об анатомии, один раз показанные Велерадом, снова и снова всплывают в сознании. И ничего! Я не знаю, как помочь маме с раной.

– Ч-чудо, ты не сделал ничего плохого! Не переживай обо мне, – Клео тяжело даются слова. Кровь вокруг раны толчками выходит наружу. – Достань наши припасы из т-тайника. Я сейчас выложу… Боже… я не хочу оставлять тебя одного в этом мире. Алексей, солнышко мое…

– Мама, не умирай! Прошу, не умирай! Ты же обещала…

Оперевшись рукой на землю, Клео кое-как приняла сидячее положение. Лицо бледнеет, блузка пропиталась кровью.

– Пообещай мне, Чудо! Пообещай, что не умрешь, пока не поступишь в Академию Магии! Поклянись истинным именем, что не опустишь руки, пока не исполнишь обещанного!

– Мама!

– Пообещай!

– Обещаю, только не умирай!

Приложив руку к моей щеке, Клементина Сохо улыбается той же улыбкой, какую показывала в день нашего знакомства в деревне Лисий Лес.

– Каким же красивым ты вырос, мой мальчик.

Что-то в воспоминаниях изменилось, и я начал видеть себя и Клео со стороны. За ее спиной из воздуха появился бородатый мужчина с высоким посохом и огромной трехглавой собакой. Незнакомец приложил руку к спине мамы, и спустя секунду она затихла и упала на землю.

– Достойное поведение, как для любящей матери, так и для верного сына! Мне всё пришлось по нраву, – в руке незнакомца засияла искра золотистого цвета. – Отвага мальца, горе матери, оставившей ребенка сиротой. И этот неповторимый этикет женского боя. “К чему защита и доспех духа?! Давай заколем друг друга ножами!”

Мне понадобилось несколько секунд на то, чтобы сообразить, на каком языке говорит незнакомец. Греческий, кажется?! Похоже на византийский диалект.

– Ч-что вы сделали с моей мамой?

Мужчина, засмотревшись на искру, только после вопроса обратил на меня внимание.

– Она спит, дитя, – мужчина сжал в ладони проскользнувшую золотистую искру. – Считай мое вмешательство простой Императорской прихотью. Женщине с раной в груди я дарую свободу, но заберу все вещи и воспоминания за последние несколько лет. Она не должна помнить ни меня, ни этого места. Пропадут даже логи за этот период. Тебя по разумению надо убить.

Трехглавый пес начал рыча подходить ко мне. Мужчина улыбнулся.

– Как она там тебя назвала? Чудом кажется? Ты даже не Пробужденный, но сумел попасть внутрь Города Мертвых. С таким низким количеством свободных начал, тебя и человеком-то назвать сложно.

Лихорадочно соображая, как выжить, я пригляделся к незнакомцу получше.

– Ваш посох и собака! Вы Аидис? Или Аид, как вас называют в нынешней эпохе? Тот, чье имя значит невидимый, вечный, почтительный и сострадательный. Милосердный и таинственный. Бог царства мертвых. Вы же не сеющий смерть, а великий управитель. Тот, кто вечно стережет…

– … свое царство, – мужчина улыбнулся. – Тебя воспитали Знающие? Весьма недурно для звереныша.

Сделав шаг вперед, мужчина оказался сразу около меня.

– Так и быть. Я дарую тебе жизнь. Заберу все вещи и воспоминания, как у матери. Вам, землянам, рано соваться в Бездну. Тем более через мои новые земли.

Человек, стоявший тогда передо мной, был Императором Аидом, участником пятой Битвы за Будущее Земли. Не Психея первой нашла вход в Бездну, а Аид, ее старший собрат по пантеону. Сейчас я видел воспоминания как бы со стороны. Это был он! Тот третий наблюдатель, что смотрел за смертью Хекс со стороны.

Оставался еще кто-то четвертый, чей взгляд так и не пропал. Пока я-юный терял сознание от действий Аида, я-нынешний вертел головой в поисках источника непонятного беспокойства. Он близко! Смотрит, любопытствует, но не вмешивается. Ощущения говорят, что некто неизвестный всё это время стоял у меня за спиной.