Сверхъестественное. С ветерком

Он пытался сосредоточиться на прохожих, которые попадались навстречу, надеясь, что в ком-то из них великодушие преодолеет отвращение, которое люди обычно чувствовали в его присутствии. Альберт Кернодл не мог удержаться ни на одной работе и уже несколько лет занимался попрошайничеством. Доллар здесь, доллар там, иногда пятерка, а то и десятка позволяли не сдохнуть, но ему все-таки приходилось ежедневно обходить мусорные контейнеры у задних дверей кафе и ресторанов. Иногда его разум прояснялся и наступало понимание, что он больше не поднимется со дна – такая уж у него судьба… Приложив некоторые усилия, ему все еще удавалось сводить концы с концами – пока жива была надежда, что игра стоит свеч. Однако временами он терял и эти крупицы веры. Чаще всего это случалось, когда он вспоминал, что его дни сочтены. Ну и зачем суетиться? Как ни странно, ответ «почему бы и нет» казался ему вполне логичным.

Он шел, готовый метнуться по первому зову за скромной подачкой, но на этот раз ему было гораздо труднее, потому что что он видел людей, которых на самом деле не было. Почти не было. Как и других видений, порожденных его больным воображением. Увидев немолодую пару, выходящую из «Анджелини», нового итальянского ресторана, – он как-то наведывался туда в туалет, – Альберт двинулся за ними, постепенно прибавляя шагу, чтобы догнать их раньше, чем они сядут в машину.

В названии ресторана он увидел хороший знак – ангелы идут из «Анджелини». Ангелы, полные милосердия и сострадания. Готовые поделиться парой баксов с прохожим. Протянуть руку помощи нуждающемуся.

– Эй… Простите… Простите!

Женщина удивленно оглянулась.

Отмахнувшись от очередной темной фигурки, словно назойливый комар мелькнувшей справа у самого лица, Альберт заворчал, сообразив, что подал голос слишком рано.

– Боб, скорее! – прошептала женщина, вцепившись в руку своего спутника.

– Постойте! – окликнул их Альберт. – Я ничего плохого… Я не… У вас не найдется…

Он застонал, разочарованно помотал головой и только собрался начать свою речь сначала, как мужчина направил брелок на темно-синюю машину и нажал кнопку. Раздался чирикающий звук, и блокировка дверей отключилась.

– В другой раз, приятель, – проговорил он.

– Мне много не надо, – быстро заговорил Альберт, чувствуя, что рыба соскальзывает с крючка. – Всего бакс. Сущая ерун…

Мужчина покачал головой, выставив подбородок:

– Я же сказал… – И вдруг выронил брелок и начал падать. Он ударился о левое заднее крыло, и его тело отбросило в сторону. В тот же миг упала и испуганная женщина. Она подвернула ногу, сломала высокий каблук и рухнула вперед, ударившись лицом о бордюр.

У Альберта тряслись руки. Стоя над распростертой на асфальте парочкой, он таращился на неподвижные тела и не мог отвести взгляд от капель крови, капающих с бордюра – они будто загипнотизировали его. Альберт видел много странного наяву и не только, но сейчас он не знал, что именно видит. Слишком странно, чтобы быть явью, но в то же время достаточно буднично, чтобы считаться фокусами воображения. Предположим, у мужчины – или женщины – случился сердечный приступ или, скажем, эпилептический припадок. Но у обоих сразу? Происшествие казалось реальным, оставаясь в то же время совершенно нелепым.

Тут Альберт вспомнил, как в детстве мама говорила ему: «Дареному коню в зубы не смотрят». Он просил у мироздания помощи, и оно ответило на призыв. А еще мама говорила: «На бога надейся, а сам не плошай».

Альберт присел на корточки. Мужчина – Боб – дышал, и он вытащил из внутреннего кармана его пиджака черный кожаный бумажник. Кредитки он трогать не стал, ему нужно было всего лишь немного налички. Он вытащил двадцатку.

– Что ты говоришь, Боб? Можно взять еще? Что ж, не откажусь, – он кивнул и выудил еще двадцатку. – Правда? Это все мне? Очень щедро с твоей стороны, Боб.

Он забрал всю наличку, почти две сотни десятками и двадцатками, и вернул бумажник на место.

Затем подобрался к женщине – ее имени он не знал – и дрожащими пальцами попытался нащупать пульс на шее.

– Все будет хорошо… миссис Боб. Просто царапина. Твой док тебя подлатает. А? Что? Хочешь сделать пожертвование? Очень великодушно. Благодарю.

Альберт порылся в дизайнерской сумочке, но, помимо кредиток и мелочи, нашел всего тридцать два доллара. Их он тоже сунул в карман, где лежал гораздо более щедрый вклад от Боба.

– Хорошего вам обоим дня… ночи, – с улыбкой кивнул Альберт.

Он прошел мимо машины, очень довольный тем, как обернулись дела. Вечер был поганый, но судьба неожиданно сменила гнев на милость. Что-то промелькнуло перед глазами. Он прищурился, отмахнулся и увидел еще одного человека, растянувшегося на земле, как будто ему внезапно приспичило вздремнуть. Мироздание снова улыбнулось Альберту.

Удачная выдалась ночка.

* * *

Неделя отпуска в кемпинге – катание на лодке и прогулки в Национальном заповеднике имени Марка Твена – закончилась, и Том Грубер направлялся домой. Он устал и в то же время чувствовал себя отдохнувшим. Бесконечные дни на службе в полиции маленького городка сужали горизонт так, что впору было заработать клаустрофобию. Грубер радовался свежему воздуху и разнообразным физическим нагрузкам на просторах национального парка. Никаких компьютеров, отупляющих бланков и справок. Он провел стремительно промелькнувшую, но чудесную неделю под бескрайним небом, восстанавливая связь с природой, пока канцелярские крысы чахли в офисах над всякой нудной чепухой.

Грубер чувствовал некоторое разочарование, ведь неделя свободы пролетела так быстро, но все же с нетерпением ждал возвращения в знакомую обстановку и встречи с собственной постелью. Все-таки у домашнего уюта есть свои преимущества.

Его черный джип покинул шоссе и направился к въезду в город. Грубер чувствовал, что вот-вот перейдет в режим автопилота – на знакомых улицах, по которым он ездил столько раз, что все уже давно слилось в один привычный маршрут. Приближаясь к городу, он гадал, удастся ли ему посмотреть на Мойер свежим взглядом.

Вероятно, нет, не в этот поздний час, и усталость была лишь одной из причин. В основном, дело было в том, что он по-настоящему проникся отпускным настроением. Снял, образно выражаясь, форму. Официально «не при исполнении» – умом, телом и духом. И все же он никогда не терял бдительности, которая даже на отдыхе таилась у самой поверхности сознания.

Знак «Добро пожаловать в Мойер, штат Миссури» остался позади, под колесами джипа зашуршало асфальтовое покрытие – убаюкивающий белый шум, который запросто мог заставить водителя соскользнуть в дремоту. Грубер повидал немало людей, заснувших за рулем. Одни съезжали с насыпи или, наоборот, въезжали на нее, и машина останавливалась, никому не причинив вреда. Другим везло меньше, они устраивали крупные аварии, врезались в ограждения или дома. Эти воспоминания подействовали на него как глоток эспрессо – Грубер выпрямился и пошире открыл глаза.

Проезжая мимо закусочной «Файнер-Дайнер», он хотел остановиться и выпить чашечку кофе, но передумал и поехал по Центральной улице, гадая, сколько времени понадобится, чтобы офицер Грубер пробился сквозь туман, окутавший его сознание. Одной этой мысли оказалось достаточно, чтобы разбудить в нем копа.

В девять минут первого жизнь в деловой части города почти замерла, но Грубер все равно решил проехать через него и посмотреть все ли в порядке. Его дом находился сразу за этим районом, так что времени он потеряет совсем немного – нужно только дождаться, когда на светофоре загорится зеленый свет. Грубер поймал себя на том, что заглядывает в боковые улочки и всматривается в первые витрины.

Внезапно он заметил какое-то движение. Что это – человек, притаившийся в переулке? Или, может, мелькнул луч фонарика в темном окне магазина? Возможно, требуется вмешательство полиции? Грубер свернул за угол и остолбенел.

Перед ним был внедорожник, съехавший в канаву. Мотор работал, фары рассекали темноту. За внедорожником тянулся ряд поваленных почтовых ящиков. Дальше еще три машины, мигая фарами, громоздились друг на друге. Два пешехода лежали без сознания на тротуаре. Или это уже были трупы? Вдалеке пылал дом, и еще две машины были охвачены огнем. Круто свернув на обочину, Грубер остановился, выхватил из-под сиденья аптечку, а из бардачка – фонарик и выскочил из джипа. Он слышал вой автомобильной сигнализации, но ни одной сирены «скорой помощи» или полиции.

– Какого черта?! – воскликнул он.

Что бы тут ни случилось, один он не справится.

Грубер сунул аптечку под мышку и, набирая 911, бросился к лежащему на тротуаре человеку. Он опустился на колени рядом с мужчиной, осветил фонариком его окровавленный лоб и… Внезапно раненый открыл глаза и сел. Щурясь от яркого света и зажимая рану ладонью, он спросил:

– Что случилось?..

Грубер тяжело вздохнул и огляделся.

– Я надеялся, что вы мне расскажете.

Глава 2

Потянув шланг, Дин Винчестер зацепил ногой ведро и выругался. Потом бросил шланг и понес ведра – одно с мыльной водой, другое с чистой – по бетонному полу гаража к заднему крылу «Импалы». Намочив варежку из микрофибры в мыльной воде, он шлепнул ею о борт машины, намереваясь уничтожить следы дорожной грязи. Конечно, можно было бы вымыть «Импалу» на автомойке, но этим хитроумным штуковинам доверять не стоит. Ретроавтомобиль заслуживает лучшего.

Опустившись на колено, Дин принялся драить бок машины, пытаясь ликвидировать ущерб, нанесенный ей километрами пути. Засохшая грязь скапливалась в основном рядом с колесами, в этих местах всегда приходится как следует потрудиться. Дин сполоснул варежку в другом ведре, снова погрузил в мыльную воду и оставил на машине новую дугу из пены. Убедившись, что вся грязь исчезла, Дин швырнул варежку в ведро, поднял шланг и тонкой мощной струей смыл пену.

Мокрая «Импала» блестела в свете ламп. Дин отпустил рычаг распылителя, снова отбросил шланг и отнес оба ведра в сторону. На одном из заграждений, разделявших отсеки для мотоциклов, висели два пушистых полотенца и замша для тонкой работы. Он купил первосортную восковую пасту, но прежде чем приступать к полировке, хотел убедиться, что машина вымыта как следует.

– Будешь сверкать как новенькая.

Дин разговаривал с «Импалой». Неудивительно, учитывая, что в последнее время у них с Сэмом хватало разногласий. Особенно если разговор заходил о британских Хранителях знаний.

Дин вытирал машину насухо, уделяя особое внимание передним и задним фарам. Для лобового стекла было припасено средство для мытья окон, но эту процедуру он оставил напоследок.

И вдруг он увидел Сэма. Тот спустился вниз, вздохнул и окликнул брата:

– Дин! Что ты тут делаешь в такую рань?

– А на что это похоже?