Зима тревоги нашей

Очередная книга Стейнбека принесла мне в клювике довольно интересную моральную дилемму. Есть главный герой, не совсем всеми уважаемый продавец продуктовой лавки. Он не совсем всеми уважаем, так как отец его, известной фамилии да и вообще местный дворянин, профукал семейное состояние, оставив сыну лишь дом и добрую память.
Так вот, Итен Аллен Хоули, домовладелец и наследник шкиперского рода, работает в лавке, да. Лавочник он. Даже хуже того - продавец, работает на дядю. А дядя из Италии, поди мафиозо. У Итена любимая - очень любимая, даже чересчур - жена и двое детей. И всем им хочется, чтобы папа разбогател. Но разбогатеть нынче можно только... нечестным путем. Нет, то есть честным, но, мягко скажем, аморальным. То есть даже не аморальным, если взглянуть, например, на ситуацию со стороны обывателя, так как по идее, что такого в том, чтобы сдать властям нелегала или довести алкаша до логичного финала. Но противоречащим внутренним принципам, по которым живет Итен. Потому как нелегал - владелец лавки - давний, если не друг, то ... нет, не друг он Итену, ну, как вот это объяснить? в общем, человек, которого подставить, - все равно что щенка утопить. При том, что он сам далеко не из самых честных и благородных людей, но вот нельзя с ним Итену так поступать и все.
И с алкашом не все так просто, вот он действительно давний друг, близкий друг, ближе некуда, из тех, что с детства, самого того детства, но не свезло другу в жизни, и сам друг не захотел вертеться и вылазить и опы, но это вот всегда легче все спихнуть на "дело рук самих утопающих", а друзья на что?Короче, с точки зрения нынешних капиталистических принципов, где каждый сам за себя, Итен в общем-то ничего криминального не совершил, но почему же тогда так нужен ему стал детский Талисман, почему в Талисмане запульсировала Трещина, что сказали Марджи карты во время расклада на Итена? Внутренняя трансформация, если не сказать, падение в пропасть, отказ от собственного я чреваты, ну, чем чреваты, тем, что и случилось в финале. Финал закономерен и справедлив.Свое же отношение к Итену я никак не могу определить. И все его желания понимаю, и эту дорогу в пропасть всеми фибрами души прочувствовала, и по идее должна бы осуждать, и наверное, осуждаю, но в тоже время не могу осудить окончательно. Потому что, кто там первый без греха, тот пусть выйдет и покажется. Я - так первая спрячусь.И все-таки со Стейнбеком мне немного не по пути, мы с ним как будто идем параллельными дорогами. Почему-то, читая его книги, я ощущаю себя в чуждой Вселенной, с жителями которой мне взаимопонимания не достичь. Такой вот не до конца удавшийся Контакт. Не искрит. Не фонтанирует. В книгу не падаю. Через ситуации продираюсь волевым усилием. Смотрю на все происходящее отстраненно, с холодным носом. Но читаю, читаю.

Стейнбек неподражаем. Стейнбек наблюдателен. Стейнбек искрометен. Стейнбек волшебен. Стейнбек хлесток. Стейнбек восхитителен. Стейнбек гений! Самое подходящее слово, которое я могу подобрать для его книги, - это "истинность". Они истинны в своей правдивости, честности и способности открывать в обыденности наших чувств те грани, о которых мы предпочли бы забыть. Невозможно не применить к произведениям Стейнбека то довольно туманное и опасное словосочетание "истинная литература", которое в данном случае просто просится в рецензию. Это ли не романы достойные Нобелевской и Пулитцеровской премии? Это ли не высшый эшелон литературы? Для меня - да."Зима тревоги нашей" не отпускает даже сейчас, хотя прочитана она уже больше месяца назад. Вроде бы обыкновенная история обыкновенного продавца в бакалейной лавке, чьи предки были довольно влиятельны, но потом разорились. По одному этому предложению можно, в принципе, набросать план романа наперед, даже не читая его, и я уверена, что во многом вы окажетесь правы. Это вечная тема и не слишком благодатная для зерен разнообразия и неожиданности. Так в чем же дело? Почему романы Стейнбека не желают уходить ни из головы, ни из сердца? Мой ответ на этот вопрос я увидела в рецензии satanakoga : "Страшно даже подумать, сколько слоёв в этой книге, и какие в ней живут бронтозавры смыслов!" Книги Стейнбека, и "Зима тревоги нашей" в том числе, намного глубже, чем кажутся. Это огромный лабиринт. Наше сознание за те несколько дней, пока мы читаем книгу просто не в состоянии обойти его весь и найти выход. Вот и продолжает оно искать правильный путь еще долго после того, как перевернута последняя страница. Среди писателей мало таких искусных архитекторов и Стейнбек один из них. Стейнбек гений.10 / 10

Стейнбек, пожалуй лучший американский кризисный, нет, не менеджер, а писатель. Всепоглощающий кризис моральных ценностей современного западного общества рассматривается писателем скрупулезно и пристально. И выносится такой же беспощадный приговор - в этом мире нет места искренности и честности, это рудименты ушедших времен, "великая американская мечта" не терпит таких аляповатых условностей.Главный герой романа - Итен Хоули, его нельзя отнести ни к положительным, ни к отрицательным персонажам, он очень сложен, в нем есть и хорошее, и плохое, но хорошего намного больше. Не торопитесь обвинять Итена в совершении неблаговидных и подлых поступков, потому что отрицательный смысл они имеют только будучи вырванными из контекста, препарированными отдельно от всего происходящего. Но и положительными их назвать ни в коем случае нельзя. Однако, они правильны и логичны в условиях общества, утратившего душу, заменившего моральные устои либерально-правовыми. Вся суть людей этой формации - юридическая формальная правота, а не истинное положение вещей. Дело не в том, что ты сделаешь на самом деле, а в том, как это будет выглядеть - это главный закон.И не Итен является носителем этой морали, он, скорее, жертва. Но "великая американская мечта" сильнее, а она весомо заявляет: "Слабакам здесь не место! Кто не выдержит конкуренции - сам виноват!" А с кем приходится конкурировать Итену? Все, кто его окружают - не честны, все ищут свою выгоду, каждый живет обманом. А кто сказал, что Итен - чистокровный американец, плоть от плоти этого общества, должен быть лучше других? Хотя он во многих вопросах был лучше своих сограждан - он так и остался верен своей жене, не поддался соблазну, он не обманывал своего хозяина, тот признавался, что проверял его и не нашел повода усомниться, он не обманывал клиентов, хотя тот же хозяин учил его как это надо делать.Но он очень любил свою семью - жену и детей. Да, с детками у него были проблемы, но это было неприятие в них того истинно американского духа, которым еще не пропитался до мозга костей сам Итен, но который уже составлял суть нового поколения "любящих Америку". Ответственность перед этим маленьким любимым миром толкнула его на действия, которые могли бы быть названы преступными, если бы стали известны. Но преступник только тот, кто попадается, эта базисная основа либерально-правового общества начинает доходить до Итена и он решает положить конец "зиме тревоги нашей". Тем более, что все подталкивали его - начинай действовать.И все же Итен не принадлежал к этому жесткому миру "мечты", он всё равно оставался идеалистом, он рассчитывал, что подлость не прилипнет к нему и получив свой кусок "дрим-торта" он обеспечит вожделенное счастье своему семейству. Но, увы, именно семья и стала ахиллесовой пятой идеалиста Итена, осознание того, что его дети точно такие же индивидуалисты с искаженным пониманием моральных ценностей, как и большинство других американцев, заставило его испытать горькое разочарование. Детки, судя по всему не пропадут в этом мире и легко превзойдут родителя по цинизму и беспринципности, а раз так, то какой смысл был в его предательстве самого себя?

«Зима тревоги нашей позади, К нам с солнцем Йорка лето возвратилось» (Шекспир).Роман был написан в те же годы, что и «Американская мечта» Олби, на которую я недавно писала отзыв. Тогда многими ощущалось разрушение духовно-нравственных устоев американского общества. Тема погони за мечтой, потерявшей свою моральную основу и отождествляемой лишь с деньгами и властью, волновала разных писателей. Ведь стремление разбогатеть любой ценой может исказить саму мечту до неузнаваемости и привести мечтателя к трагедии. А покалеченная и лишённая духовной сердцевины мечта (американская, русская или какая-то ещё) не в состоянии принести человеку счастье. «Человек и проще, и сложнее, чем кажется. И когда мы уверены, что правы, тут-то мы обычно и ошибаемся». «Мы запускаем ракеты в космос, но с тревогой, недовольством и злобой мы не можем справиться».Герой романа Итен Аллен Хоули (выпускник Гарварда и потомок когда-то влиятельного, но разорившегося рода), самодовольно считающий себя «тем, кого принято называть "хорошим человеком"», тщательно готовился к совершению ряда мерзковатых поступков (предательство друга, донос на работодателя, ограбление банка), чтобы вернуть себе утраченное богатство и социальное положение: «Человек должен силой и жестокостью прокладывать себе путь через гущу людскую… Потом он может быть милостивым и великодушным, но прежде надо добраться до вершины». Итен сознательно искал «совета или оправдания в самой глубине своего существа, недоступной сомненьям и колебаньям». Его внутренние монологи наполнены попытками самооправдания и самообмана, внушения себе мыслей о возможности счастья, построенного на чужой беде: «Я извиваюсь и корчусь, пытаясь увильнуть от ранящей истины, а когда наконец деваться от неё некуда, откладываю попечение о ней на время, в надежде, что она сама от меня отстанет». Тот факт, что грабёж – это уголовное преступление, смущал его очень мало: «Преступление, в сущности, лишь тогда становится преступлением, когда преступник попался». Донос же на шефа он объяснял своей совести тем, что тот сам при схожих обстоятельствах поступил бы точно так. Хотя мысль о друге детства и слегка тревожила его, но в качестве своего полного оправдания он вспоминал неудавшуюся попытку банкира поступить аналогичным образом. И даже давнее чувство вины перед другом совсем не помешало Итену добить того окончательно. «Сейчас главное – деньги, а тут всё подготовлено и выверено, как самый точный механизм».«"Деньга деньгу делает". Неважно, откуда у тебя деньги, важно их иметь и с их помощью наживать ещё». «Когда дело касается денег, для обычных правил поведения наступают каникулы». «Если я отменю на время все законы и правила, без шрамов мне не обойтись, но чем они будут хуже тех, что остались у меня после всех моих неудач? Ведь жить – это значит покрываться шрамами». «Я сам выбрал свой образ действий, никто меня не заставлял. Я временно поступился привычными взглядами и нормами поведения, чтобы взамен обрести благополучие, чувство собственного достоинства и уверенность в будущем».«Происходившую во мне перемену подготовляли мои собственные чувствования и давления извне». В общении с окружающими Итен надевал на себя маску честнейшего и простоватого дурачка, чем вводил людей в заблуждение: «Когда у меня тревожно на душе, я нарочно дурачусь». Жену он, видимо, искренне любил, но его отношения с детьми показались мне несколько отстранёнными. Дочь свою он считал «завистливой и немножко подленькой». Когда он думал о сыне, его посещали негативные мысли, а проявляемый в адрес мальчика «гнев Итена был неприкрытым и беспощадным», вызывая в нём «бешенство» вместе «с твёрдым намерением схватить своего сына за шиворот, швырнуть на пол и грубо растоптать». Отношения же между самими детьми, находящиеся, безусловно, в зоне ответственности родителей, взрослых как-то не очень беспокоили. Брат и сестра явно недолюбливали друг друга, но никто даже не пытался что-либо изменить: «По-моему, она его презирает, а он её не выносит. Это может остаться у них на всю жизнь, но они научатся скрывать свои чувства в розовом облачке нежных слов». Сам же Итен в детстве «с наслаждением преследовал и убивал мелкую живность, когда только мог», делая это «без примеси злобы, ненависти или чувства вины», ради «остервенелого самоутверждения».Пока Итен, вступив в сделку со своей совестью, стремился к мечте стать благополучным и достойным, детки времени зря не теряли и вели себя в полном соответствии с внутренними установками их отца. Сын, используя недозволенные методы, стал одним из победителей детского конкурса сочинений «Я люблю Америку» и претендентом на денежную премию. А дочь (возможно, из зависти и ненависти) тайно донесла на брата организаторам. Получился отвратительный и крайне неприятный скандал, ставший для героя той самой последней каплей...

«Люди все нравственны. Безнравственны только их ближние», а «преступление – это то, что совершает кто-то другой». «Для большинства людей кто преуспел, тот всегда и прав… Сила и успех выше критики и выше морали».Мечта, привязанная исключительно к материальным, низменным целям, подобна птице с подрезанными крыльями, которой не дано парить высоко над землёй. И раз уж в названии романа использованы слова Шекспира, то можно вспомнить и другие его строки:
«Слова парят, а чувства книзу гнут. А слов без чувств вверху не признают».

Очередная классика, которую, на мой взгляд, стоит читать каждому. Роман можно разобрать на цитаты. Главный герой - Итан Хоули, происходящий из богатого и уважаемого рода, после разорения семьи работает продавцом в местном магазине небольшого городка под руководством пожилого итальянца Марулло. Работает много лет, честный и порядочный человек, но былые времена не отпускают его, к тому жена капает на мозги, дети считают неудачником и Итан решает провернуть дельце наперекор своей совести.
Надо отметить, если с другими героями все понятно, они как открытая книга, то главный герой довольно неоднозначный персонаж, эдакая темная лошадка. От любого из персонажей можно было ожидать подобной подставы, от Итана Хоули я , признаться, была в шоке, и главное, кому он подгадил, а его жертвы отдали свою жертву ему. И ради чего все было? Ради денег, которых либо нет, либо недостаточно, ради гордо поднятой головы, самоуважения, которое он потерял. Очень сильное произведение, и , что не может не радовать - финал, в котором нет однозначности.Поставила бы 5 из 5, если бы не невероятно бесящие прозвища, даваемые главным героем своей жене, которые встречаются при каждом диалоге, все эти "медовая булочка моя, козявочка моя, летающая белочка" просто невыносимы.Отдельно хочется отметить иллюстрацию обложки в издании Эксклюзивная классика (не исключено, что где-то есть аналогичная), которая прекрасно передает эмоциональный дух произведения.