Мидлмарч

Моя дорогая кузина,
рада была получить от тебя весточку, спустя столько месяцев. Жаль, что ты умудрилась утопить мои непрочитанные письма в Атлантике, второй раз столько подробностей я сообщить тебе не смогу. Придется довольствоваться кратким пересказом.
Итак, этой зимой, на приеме в Лондоне я познакомилась с весьма эксцентричной дамой Мэри-Энн Эванс (в юности она была необыкновенно религиозна, а сейчас не посещает церковь вообще). В светском обществе она скандально известна как Мариан Эванс Льюис , поскольку в живет с Джорджем Генри Льюисом, не состоя с ним в браке. Читающая публика знает её как литературного гения по имени Джордж Элиот.
При всей внешней непривлекательности она удивительно обаятельна, и как результат – я согласилась погостить у неё в Мидлмарче. Не волнуйся, моя репутация настолько безупречна, что даже скучно (её ничто не сможет поколебать), и да, конечно же, я заинтригована такой необыкновенной дамой и хочу узнать её поближе.
Мидлмарч – провинциальный городок в средней Англии.
Мелкопоместное дворянство представлено баронетом Д.Четтемом с матерью и мировым судьей Бруком с двумя племянницами Доротеей и Селией.
В городе самые известные семейства фабриканта Винси и банкира Булстрода. Есть еще богатый и, соответственно, вредный старик Фезерстоун, замучивший всех и вся своими обещаниями и отказами по завещанию. Еще существует семейство Кэлеба Гарта (типичный средний класс) – бедное, но честное – все они связаны сложными узами родства, распутывание коих подобно вязанию твоей тетушки, когда с ним поиграла ее любимица рыжая Китти.
Великое множество лиц духовного сословия разной степени состоятельности, колоритности и религиозного пыла – Кейсобон, Кэдуолледер, Фербратер,Тайк.
Оригинальный молодой доктор, обедневший потомок древнего рода, с именем Тертий Лидгейт (согласись, что у его родителей оригинальное чувство юмора и неукротимая любовь к латинским числительным). В общем и целом молодец – довольно приятный, но не без надменности и тщеславия; мечтает совершить какое-нибудь открытие, прославиться и остаться в веках, подобно врачу Мари-Ксавье Франсуа Биша ( такая редкая мечта, можно сказать, «неизбитая»).
Дорогая, не надувай губки, и не тверди, что я злая. Просто я всегда говорю, что думаю; впрочем, я и думаю, что говорю.
Самый интересный молодой человек здесь – Уилл Ладислав, некоторые находят его необыкновенно привлекательным, а другие – препротивным. Называют цыганом, темной лошадкой с неясным прошлым и туманным будущим . Он в меру красив, в меру образован, в меру честен– настоящий герой любовного романа. В одном соглашусь: он чересчур эпатирует публику своим поведением; представь , у него чудная привычка, находясь в гостях, возлежать на ковре в гостиной, рядом с хозяйскими собаками. Мой дог ни за что бы не потерпел такой фамильярности. Кто же не согласится, что один из гостей, лежащий на полу - это mauvais ton.
Безусловно, женское общество Мидлмарча не идет ни в какое сравнение с блестящим лондонским или парижским. Здесь нет такого веселья, как у твоего крестного Теккерея или двоюродного дедушки Шеридана… Да здравствует разнообразие!
Если кратко, то на мой взгляд , Доротея Брук – на редкость экзальтированная особа, именно поэтому она вышла замуж за Кейсобона; ее сестра Селия – самая обыкновенная девица, правильно выбравшая мужа и наслаждающаяся семейными радостями – мамочка из неё вышла премилая, но изрядно хлопотливая.
Розамунда Винси - это поющая и танцующая фарфоровая кукла, но надо отдать должное – кукла наилучшего качества от Жюля Штайнера; приобрести такую куклу стоит недешево, но зато можно гордиться, владея – их мало, а содержание стоит целого состояния. Но как эффектна! Дорогая, не грози мне своим милым пальчиком, я ведь называю вещи своими именами (и людей тоже). К тому же, ты же знаешь, как я люблю фарфоровых кукол!
Мэри Гарт – гордая юная девица, декларирующая исключительно разумный подход к жизни, но действующая только под воздействием эмоций. Впрочем , в аморальности её упрекнуть нельзя. Как мне показалось, именно к ней больше всего благоволит наша Джордж Элиот.
Все вышеуказанные (и еще больше неуказанные) лица беспрестанно и неутомимо плетут интриги, сплетничают, влюбляются, женятся, страдают; конечно же, время от времени старые грехи дают о себе знать, открываются неожиданные подробности – все как всегда и везде…

Знакомство со всеми этими лицами протекало не без приятности, но сильно затруднялось попытками госпожи Эванс сохранить объективность и непредвзятое отношение.
Ну, не может она сказать про зануду Кейсобона, что он «старый плесневелый сухарь» - она долго и подробно рассказывала мне, что это состоятельный священник, всю жизнь посвятивший написанию многоумного «фолианта» под названием «Ключ ко всем мифологиям» (который так и не был написан); что по природе своей он – человек не эмоциональный, но трепетно исполняющий свой долг в отношении ближних и паствы; что жизненные обстоятельства не позволили развиться всем прекрасным свойствам его души ; и что строго судить его за некую сухость в общении «нельзя». И так, о Боже, о каждом!
Это совсем не похоже на наш привычный круг, где каждый торопится навесить ярлыки на ближних и дальних, особенно на тех, кто сейчас не присутствует в комнате.
Я была приятно удивлена, что женщина, открыто отвергшая викторианскую мораль поведения, искренне исповедует христанское человеколюбие и живет по принципу: не суди и не судим будешь.
Согласись, милая, что такое не часто встретишь…
Но должна заметить, что долгое пребывание мисс Эванс вне светского общества выработало у неё довольно утомительную для окружающих привычку – подробнейшие многословные объяснения из истории искусств, медицины, политического устройства, ее личных познаний человеческой психологии и прочее, и прочее. Первые несколько часов это умиляет, на третьи сутки уже утомляет, а к концу недели создается впечатление, что рассказчица считает своих слушателей редкостными неучами и тупицами, а посему жаждет поделиться с ними всеми имеющимися знаниями без остатка – совершенно не comme il faut.
Не хочу показаться несправедливой к даме, так любезно меня принимавшей, но разглагольствуя о людях вообще, она зачастую упускает важные реалии и частности. Например, весьма туманно она объяснила мне причины выбора стариком Фезерстоуном в наследники именно молодого Ригга; вовсе умолчала о сути проходящих политических реформ и реальном финансово-экономическом положении обитателей Мидлмарча и его окрестностей. Возможно, я обращаю на это внимание как хозяйка обширных поместий, а может, просто устала в этой провинции…Пиши , дорогая, на мой лондонский адрес, поскольку не знаю, где проведу нынешнюю весну, вероятно отправлюсь в кругосветное путешествие…Любящая тебя Леди Ровена

У самоизоляции есть как минимум один плюс - она дает возможность прочитать те книги, которые в обычные будни оставались либо непрочитанными, либо недочитанными. "Мидлмарч" наверняка оказался бы брошенным, если бы я взялась за него в обычные трудовые будни. Действо в этой книге настолько медленное и тягучее, что уставший после рабочего дня мозг отказался бы тратить на нее ресурсы. А сейчас решил: "Будем бороться до конца!"Всё дело в том, что первая треть книги - это просто тихий ужас. Слишком много ключевых персонажей, причем все они вызывают исключительно негативные эмоции. К тому же, в плане манеры изложения информации автора порой сильно заносит в сторону. Ну вот, скажем, взялись вы читать книгу про кошек. Автор действительно излагает некоторые факты об этих милых пушистых существах абзаца на два-три, а потом указывает, что у кошачьих бывают блохи. И вы получаете научный труд про блох страницы эдак на четыре. И вроде бы да, блохи имеют отношение к кошкам, но ведь читать-то вы хотели именно про последних. Странный пример, но, думаю, вы поняли, о чем я))Как я уже указала выше, герои у Мэри Энн Эванс (настоящее имя автора) получились малосимпатичными.
Доротея - странная особа, претендующая на ношение нимба. Постоянная (часто никому не нужная) жертвенность, показная добродетель, идеализм.
Доктор Лидгейт - чувство собственного превосходства над другими (изначально поставил себя выше других врачей, критиковал их образ жизни и методы работы), близорукость в вопросе выбора супруги, глупая расточительность.
Фред Винси - легкомысленный повеса, который тратил деньги направо и налево, будучи уверенным, что дядюшка оставит ему наследство. Умудрился подставить единственное семейство, которое к нему относилось по-доброму.
Уилл Ладислав - ещё один идеалист, который, видите ли, "ещё не нашел свое призвание" (можно я тоже не буду работать под этим предлогом?). Денег не берет, потому что гордый. Точнее сначала берет, потом не берет (всё сложно).
Розамонда - эгоистка, живущая не по средствам и манипулирующая мужем. Уверена, что все мужчины вокруг должны падать штабелями у ее ног, ведь она же красавица.И это ещё не полный перечень, как говорится. В развитии персонажей меня смутил ещё один момент: внезапные влюбленности. Кто читал, тот поймет: Лидгейт не собирался жениться и лишь испытывал симпатию к девушке (уж не буду спойлерить). Но вдруг был сражен любовью, как только понял, что она его любит. Доротея тоже не рассматривала своего будущего возлюбленного в качестве оного, пока не осознала, что он испытывает к ней чувства. Выходит, в книге у всех романтика по принципу "он меня любит? ну тогда и я его тоже".Но оценка всё же "хорошо". Во-первых, потому что со временем стиль автора выравнивается и читать становится легче. Во-вторых, очень много интересных мыслей, остроумных реплик - всю книгу хочется растащить на цитаты. В-третьих, как ни крути, а довольно интересно автор преподносит проблемы брака, семейной жизни, родственных отношений. Поднимаются и остросоциальные вопросы, довольно прогрессивные для того времени.

А вы слышали, что происходит в Миддлмарче? В Миддлмарче происходит столько всего, столько всего, что набралось на целую толстенную книгу, которую можно читать месяц. Или два. Или три. Или гребаные полгода даже. Слишком много событий происходит в Миддлмарче. Интересных, кстати, событий. У Джейн Остин во всех ее книгах вместе взятых столько не наберется. Вот только Элиот подала их настолько высушенно, настолько занудно, настолько тягомотно, что все эти интересные события обращаются в пыль.Если вот написать краткий пересказ сюжета, то можно будет подумать, что это просто зашибись какая интересная книга. Есть она и ее сестра, есть Он. У него есть дядюшка, наживший состояние неправедным путем, да еще и какие-то родственные связи с евреями, ай-яй, общество не одобряэ. Есть еще другой Он, который в нее влюблен, но который женился на сестре, и у них не семья, а лубочная картинка - круглая такая лакированная штука - английское поместье с кучей детишек и нянюшек, лошадей и арендаторов. А еще есть начинающий доктор, как всегда вступающий на профессиональное поприще со светлыми идеями о том, как он будет лечить пациентов и собственном благополучном будущем. И он вовсе не собирается жениться, он собирается работать, работать и еще раз работать, проводить научные изыскания, дабы лечить еще лучше. Но вот незадача, таки женился, и жизнь покатилась в тартарары.Давненько я не встречала столько бесячих героинь вместе. Ну вот все девушки собрались в книге как на подбор, начиная с бесячей Доротеи, идеалистически восторженной до невозможности, пристукнуть ее хотелось, выйти замуж за престарелого священника-неудачника с целью всячески ему прислуживать, улещивать, начищать обувь и быть надеждой-крупской, ну как так? Правда, Доротея ближе к фииналу исправится, точнее жизнь ее научит уму-разуму, но для меня это было уже поздно, это клеймо уже поставлено. И заканчивая, Розамондой, ооооооо это вообще ненависть!!! Себялюбивая, вечно недовольная каркуша, ее не то что пристукнуть хотелось, ее хорошо бы головой обо что-нибудь постучать. Об мрамор, например. Правда, она исправится ближе к финалу, точнее, Доротея научит ее уму-разуму после того, как сама научится, но мне это было уже поздно, клеймо и все такое... А вечные кумушки? Всяческие миссис и мисс, состоящие в родстве, сродстве и кумовстве, в фамилиях которых я без конца путалась, раздражали своим мелочным любопытством и двуличием в отношениях ВСЕ ВРЕМЯ.Мужчины. Блин, мужчины тоже бесячие. Начиная от... да ну е-мое, все бесячие. Вся книга бесячая. Вроде бы интересно, интересно, интересно, но как будто слизываешь овсяную кашу на воде, размазанную по тарелке, точь-в-точь как мой сын делает, когда ему ну очень не хочется что-то есть. Не сошлись мы характерами с автором. Я рада, что у Элиот есть почитатели, извините, но я оказалась не из их числа. Лучше Остин прочитала бы.