За пределы человека. Жизнь и деятельность Шри Ауробиндо и Матери

.

По поводу отношения учеников к Матери: «Но почему вы хотите видеть в ней «человеческую» Мать? Если вы сможете увидеть в ней Божественную Мать в человеческом теле – этого будет достаточно, и такое отношение ней окажется для вас наиболее плодотворным. Те, кто относится к ней как к «человеческой» Матери, часто впадают в затруднение, так как эта ложная концепция порождает всевозможные ошибки и искажает восприятие ее подлинной сущности»

.

И в «Савитри» он пишет:

И даже низойдя к земным пределам,
Душа ее хранила стать богов.

Мы также приводим высказывания Матери по этому поводу.

По поводу концепции Аватара как таковой: «Люди могут быть уверены в том, что их суждения о Божественном неправильны, если их видение ограничивается поверхностным аспектом его (или ее) действий, так как они никогда не поймут, что за их внешне обычными человеческими действиями стоит нечто совершенно другое, нечто исходящее из источника, который не является человеческим. Может показаться, что воплощенное Божество действует точно так же, как и другие люди. Но это только видимость…»

По поводу ежедневного контакта учеников с ее внешним физическим существом: «На самом деле, они почти не ощущают того, чем в действительности является мое тело, и того могущественного средоточия сознательной энергии, которое оно представляет

.

Мать всегда любила играть в теннис и продолжала играть до восьмидесятилетнего возраста. В связи с этим она говорила: «У вас здесь есть исключительная возможность играть и упражняться в атмосфере, наполненной Божественным Сознанием, Светом и Силой, так чтобы каждое ваше движение было пронизано этими сознанием, светом и силой, что само по себе уже является интенсивной йогой; но из-за вашей несознательности, слепоты и недостаточной чувствительности вам кажется, что вы просто играете с доброй, старой дамой, проявляя некоторое расположение к ней или снисходительное великодушие»

.

По поводу своего физического тела: «Каждая точка этого тела представляет собой символ того или иного внутреннего движения. Это целый мир тонких взаимосвязей»

. Эта истина применима ко всем телам, но в ее теле каждая точка была сознательной.

Эти высказывания Шри Ауробиндо и Матери, почерпнутые в различных источниках и относящиеся к различным периодам их жизни, говорят сами за себя. Они не оставляют места для непонимания и недооценки. Либо они были «Тем», либо они не были «Тем» (А если они были «Тем», то они по-прежнему «Тем» и являются). Это вопрос не преданности или фанатизма, но духовного факта, который вы либо принимаете, либо нет. Шри Ауробиндо и Мать никогда никому не навязывали своих взглядов, однако невозможно понять или объяснить их Работу, не давая ясного определения ее основных принципов и характерных особенностей. «Очеловечивание» их личностей и их деятельности имело катастрофические последствия для духовного развития многих из их учеников, которые вследствие недостаточно развитого внутреннего видения были полны сомнений или слишком своевольны; это «очеловечивание» могло бы также исказить суть этой книги. Все, что здесь описывается, для человека неподготовленного может выглядеть фантастичным и невероятным, однако наше исследование опирается на факты и при условии принятия некоторых базовых принципов является вполне логичным и последовательным.

Что бы ни делали Шри Ауробиндо и Мать, включая самые обыденные повседневные действия, все это в результате их полной идентификации со своим Божественным Источником приобретало более высокую интенсивность и более высокий смысл. Именно это представляет собой основу божественной трансформации всего человеческого, которую они стремились осуществить. Мы можем поэтому заключить вместе с К. Д. Сетной: «За всеми действиями Божественного во плоти, независимо от того, позволено ли об этом знать внешнему уму или нет, скрывается импульс Истины»

– импульс Сознания-Истины, которое является атрибутом Божественного, а значит, и Божественного во плоти.

Ученики

Я не очень охотно принимаю учеников, так как путь этой Йоги труден и следовать им может только тот, кто имеет к этому особое призвание.

    Шри Ауробиндо
После 1920 года в Пондичери начали прибывать новые ученики, люди, имевшие намерение посвятить себя работе Шри Ауробиндо и Матери. Некоторые из них не смогли выдержать суровых требований этого интегрального пути и вынуждены были оставить его, иногда после многих лет практики. Другие становились могучей опорой в Божественном Труде. Имена некоторых из них по ряду причин широко известны: Дьюман, Чампаклал, Барин, Пурани, Дилип Кумар Рой, Павитра, Пуджалал, Ниродбаран, К. Д. Сетна (имя, которое дал ему Шри Ауробиндо, – Амаль Киран). Еще многие, необязательно менее значимые, предпочли оставаться в тени, сохраняя анонимность. В 1925 году, по словам Павитры, их было около пятнадцати; год спустя, когда маленькая группа, сплотившаяся вокруг Шри Ауробиндо и Матери, официально стала ашрамом, названным ашрамом Шри Ауробиндо, их было уже двадцать четыре. О жизни некоторых из них, таких как Нолини, Биджой и Барин, мы имеем некоторое представление, потому что она большей частью совпадала с политической жизнью самого Шри Ауробиндо. В качестве примера мы вкратце приведем здесь биографии еще двух учеников, чьи жизненные пути (очень непохожие) хорошо известны и документально подтверждены, с которыми мы еще не раз встретимся по ходу изложения.

Начнем с Павитры. О нем мы уже упоминали выше. Он был французом. До того как Шри Ауробиндо дал ему санскритское имя «Павитра», что означает «Чистый», его полное имя было Филипп Барбье де Сент-Илер. Он был дипломированным инженером, выпускником прославленной Политехнической школы в Париже. Сразу же по окончании обучения – «в 1914 году, мне было ровно двадцать лет» – он был призван на фронт в качестве артиллерийского офицера. Уже в ходе войны его все больше и больше привлекает оккультизм; он знакомится с книгами французских оккультистов. Его увлеченность оккультизмом проистекала из глубокого стремления к духовности… Он выжил в этой войне и спустя некоторое время начал работать в министерстве транспорта и связи. «В моем ведении был весь участок Сены, в основном парижской ее части». Затем, в 1920 году, он уезжает в Японию обучаться дзен-буддизму. «Я знал… да, я знал… ибо во мне жила внутренняя уверенность, что моя жизнь должна быть посвящена духовной реализации, что все остальное не имеет для меня значения… и что где-то на земле, я имею в виду на земле в пределах моей досягаемости, должен быть кто-то, кто может дать мне… кто может повести меня к Свету»[14 - Все высказывания Павитры взяты из истории его жизни, рассказанной им ученикам школы ашрама Шри Ауробиндо. Этот рассказ был напечатан как введение к книге «Беседы с Павитрой».].

Поль и Мирра Ришары покинули Японию за несколько месяцев до приезда туда Павитры. «Я слышал о них. У нас даже были общие друзья. То, что мне удалось узнать о них, очень, очень сильно заинтересовало меня, настолько, что я решил написать ей». Но он не получил ответа ни на первое, ни на второе письмо. Следующие четыре года он изучал буддизм, «был поглощен множеством различных опытов, практиковал дзен, жил в храмах… и продолжал изучение индийской, японской и китайской духовности». Он прошел многие «полосы света и тьмы, продвижения и застоя – все возможные трудности, с которыми встречаются все те, кто ищет свет и кто ищет его в одиночестве – возможно, в кажущемся одиночестве».

Павитра, как инженер и химик, был настоящим ученым. Издатель книги «Беседы с Павитрой», содержащей выдержки из бесед Павитры со Шри Ауробиндо, приводит в предисловии следующий интригующий отрывок: «Из краткого монолога в театральной пьесе, где Павитра играет ученого-химика (такого же, как и он сам), мы узнаем об ученом, который в ходе своих опытов вдруг случайно находит очень простой метод высвобождения ядерной энергии из самых обычных металлов посредством особого химического процесса. Этот открытие могло дать огромные, почти беспредельные по своим масштабам силы тому, кто смог бы воспользоваться им. Но он уничтожает свое открытие. Мы сильно подозреваем, что Павитра рассказывал о результатах своих собственных опытов в лабораториях Японии, полученных прежде, чем он отправился в монастыри лам в Монголию, а затем в Индию».

Путешествие в Монголию с одним из монгольских лам, который учил его своему языку, состоялось в 1924 году. «Итак, я покинул Японию. Мы пересекли северный Китай, чтобы добраться до монастырей, где жили только тибетские ламы». Он пробыл там девять месяцев, пережил суровую зиму, «надежно защищенный и полностью отрезанный от внешнего мира».

Несколькими годами ранее ему в руки случайно попал один из номеров французской версии журнала «Арья». Это было интересно, «но, сказать по правде, этот журнал не очень затронул меня». Теперь он почувствовал внутреннее побуждение отправиться в Индию. «Что касается остальных – моих родственников и друзей, – то я сказал им: «Я возвращаюсь назад в Европу, но через Индию», но внутренне я уже знал, что останусь в Индии.

В то время (1925 год) Шри Ауробиндо еще продолжал беседовать с учениками. Шри Ауробиндо любезно встретил меня. Я рассказал ему, что привело меня сюда и каков был мой путь… В первый день в основном говорил я». Вечером того же дня он был принят Матерью. «Мне особенно запомнились глаза Матери, глаза света». На следующий день он снова встретился со Шри Ауробиндо, который на этот раз говорил уже сам. «Шри Ауробиндо сказал мне, что то, что я ищу, мне могли бы дать несколько учителей в Индии, но не так просто добраться до них, особенно европейцу. И он добавил, что, по его мнению, то, что я ищу – отождествление с Богом, реализация Брахмана, – это, образно говоря, первый шаг, необходимый предварительный этап. Но это еще не все, ибо есть еще второй этап: нисхождение силы Божественного в человеческое сознание с целью его трансформации, и именно это он, Шри Ауробиндо, и пытается осуществить. И затем он сказал: «Если хотите попробовать двигаться в этом направлении, можете остаться здесь». Я с благодарностью припал к его ногам. Вот так это произошло».

Так Павитра рассказывал о том, как он достиг цели своего странствия, детям школы ашрама Шри Ауробиндо сорок лет спустя, после того как уже многие годы он был ближайшим сподвижником Матери и главой этой же самой школы. И он добавляет: «Тогда еще не было ашрама. Были лишь несколько домов, принадлежащих Шри Ауробиндо, а Мать главным образом заботилась о Шри Ауробиндо, также было несколько учеников, но они большей частью были предоставлены сами себе. Так что у меня тогда была огромная привилегия встречаться со Шри Ауробиндо каждый день, слушать его и получать ответы на все те вопросы, которые мы задавали ему».

Эти ежедневные беседы Шри Ауробиндо с учениками были частично записаны некоторыми из присутствовавших, среди них В. Чиданандам, и особенно А. Б. Пурани, который издал эти записи отдельной книгой под названием «Вечерние беседы со Шри Ауробиндо». Во введении к своей книге Пурани пишет: «Шри Ауробиндо приходил одетый как всегда в дхоти, один конец которого он обычно накидывал себе на плечи… Ход этих встреч полностью зависел от него: иногда три четверти времени, а то и более проходило в полном молчании, без каких-либо предложений с его стороны. Иногда в ответ на все наши попытки втянуть его в беседу мы слышали только его лаконичные «да» или «нет». И даже когда он принимал участие в беседе, по его голосу можно было ощутить, что он не позволяет выразиться в словах всему своему существу; за ними всегда оставалось что-то невысказанное, и это, возможно, было важнее всяких слов. Он говорил лишь то, что считал необходимым.

Очень часто какие-то новости в ежедневных газетах, городские события или интересное письмо, полученное им самим либо учеником, либо вопрос одного из собравшихся, либо его собственное замечание могли послужить толчком для беседы. Все было столь неформально, что никто никогда не смог бы сказать заранее, какое направление примет разговор. Весь дом жил в сладостном предвкушении этих радостных и всегда непредсказуемых встреч. Там всегда царила самая непринужденная атмосфера: то и дело раздавались оживленные радостные голоса, слышались смех, шутки, иронические замечания в адрес друг друга, но и серьезного и глубокого также было предостаточно»

.

Дилип Кумар Рой родился в «одной из самых аристократических браминских семей Бенгалии». Его отец был поэтом и драматургом, и Дилип уже в молодости сделал себе имя в основном как певец религиозных песен, получив математическое и музыкальное образование в Кембридже. Помимо английского, французского и немецкого он говорил на нескольких индийских языках. Среди его ближайших знакомых были Мохандас К. Ганди, Рабиндранат Тагор, Ромен Роллан, Бертран Расселл, Субхас Чандра Бос. Он был автором не менее 75 книг на бенгали и 26 книг на английском.

В 1923 году Рональд Никсон, бывший британский военный летчик и профессор университета в Лакхнау, первый привлек внимание Дилипа к книге Шри Ауробиндо «Очерки о Гите», сказав при этом, что никогда прежде не встречал столь глубокого толкования Бхагавадгиты. Никсон был горячим поклонником Шри Кришны, настолько страстным и преданным, что в скором времени оставил карьеру профессора и под именем Кришнапрем удалился в Альмору, приняв в качестве гуру Яшодаму, женщину чрезвычайно высокой культуры, жену вице-канцлера университета в Лакхнау[15 - Читатель, возможно, помнит, что ее муж, Джнанендра Натх Чакраварти, был тем самым человеком, который в 1908 году в Париже познакомил с Бхагавадгитой Мирру Альфассу.].

Его восторженная оценка книги «Очерки о Гите» побудила Дилипа обратиться и к остальным книгам Шри Ауробиндо. Вскоре он решил лично встретиться с этим Махайогином (великим йогином). Первая их встреча состоялась в 1924 году. Дилип в деталях описывает те две беседы, которые состоялись у него со Шри Ауробиндо: «Глубокая аура покоя окружала его, неизъяснимого и в то же время совершенно осязаемого покоя, который почти сразу же втягивал вас в свою магическую орбиту. Но более всего очаровывали его глаза – сияющие, словно два светоча, две путеводные звезды…»[16 - Выдержки из книги Дилипа К. Роя «Среди великих»]

Дилипа настолько впечатлила эта встреча, что он обратился к Шри Ауробиндо с просьбой принять его в ученики. Но Шри Ауробиндо ответил, что для этого еще не пришло время, и разочарованный кандидат в йоги покинул Пондичери с мыслью о том, что ему отказали. Его духовные устремления, тем не менее, не мешали ему вести крайне активную общественную жизнь, сопровождавшуюся концертными выступлениями, лекциями, встречами в высших кругах общества. Он описывает свой темперамент как «исключительно общественный». Он наслаждался «солнечным восторгом путешествий, музыки, смеха и здорового оптимизма». «Я стал популярен и нашел бесчисленных друзей. Я нашел их благодаря моему положению в обществе, музыкальному дарованию, социальным качествам и, наконец, благодаря тому патетическому благоговению и почтению, которое испытывают люди, когда вы способны свободно рассуждать о континентальной культуре на континентальных языках».

Но отказ Шри Ауробиндо был скрытой, неисцеляемой болью Дилипа. Он помнил слова Шри Ауробиндо: «Я могу принять только тех, для кого йога является столь первостепенной необходимостью, что кроме нее уже ничто не будет иметь значения. В вашем случае йога еще не стала такой настоятельной потребностью. Вы ищете какое-то частичное объяснение мистерии жизни. В лучшем случае это просто интеллектуальный поиск – здесь нет потребности центрального существа».

Возвратившись назад в Калькутту, Дилип пытается стать учеником Свами Абхедананды, одного из непосредственных учеников Рамакришны Парамахамсы. «Но один из моих друзей, бывший ученик Шри Ауробиндо, в этот сложный психологический момент пришел мне на помощь и предложил проконсультироваться со знакомым ему йогином, который обладал замечательными оккультными способностями. Он жил в какой-то далекой деревушке. Мы добрались туда и провели там ночь…» Дилип рассказал йогину, «как сильна была его потребность в Гуру». Йогин ничего не ответил, лишь предложил: «Сядь и закрой глаза». Дилип не привык к такому странному обхождению, но тем не менее подчинился, хоть и «слегка обидевшись». «Я не знаю, сколько времени я просидел с закрытыми глазами, ибо глубокий мир снизошел на меня и я потерял счет времени».

Его друг слегка толкнул его, и Дилип открыл глаза. Йогин спросил: «Скажи мне, почему ты ищешь Гуру, если сам Шри Ауробиндо принял тебя?» Дилип не мог поверить в то, что он слышит, и попросил йогина объяснить ему его слова. «Все очень просто, – сказал йогин, – Шри Ауробиндо только что был здесь – он появился как раз позади тебя – он сказал мне, чтобы я посоветовал тебе ждать, и еще он просил передать, что, как только ты будешь готов, он возьмет тебя. Достаточно ли тебе моего объяснения?»

«В его глазах была ирония», – пишет Дилип. «Ты, наверное, хочешь, чтобы я сказал тебе что-то еще?» – спросил он. Немного подумав, он продолжил: «Скажи мне, чувствуешь ли ты иногда боль с левой стороны живота?» Совершенно пораженный, я посмотрел на него: «Но откуда ты знаешь?» – «Я ничего не знал до того, пока он не сказал мне об этом». – «С-сказал тебе? – я начал заикаться. – Кто сказал?» – «Кто же еще, как не твой Гуру? Тот, который приходил сюда и велел тебе ждать, пока ты не излечишься от своей болезни. Чтобы практиковать йогу, ты должен выздороветь… А что с тобой?» – «Грыжа. Я надорвался, когда мы соревновались… в перетягивании каната». – «Тогда все понятно, – сказал он. – Йога вызовет давление на эти части, на твое витальное существо. Поэтому он и просил тебя подождать, пока не произойдет исцеление».

В марте 1927 года нью-йоркская граммофонная компания «Эдисон» пригласила Дилипа сделать серию записей для грампластинок. Но то ли по причине болезни, то ли по какой-то другой причине он больше никогда не ездил дальше Европы. В Ницце, где «проходил концерт нашей музыки», Дилипа в отеле посетил Поль Ришар. Дилип уже знал о нем, в основном, от Рабиндраната Тагора, который встречался с Ришаром в Японии и с большой похвалой отзывался о нем. К изумлению Дилипа, Поль Ришар признался, что он часто думает о самоубийстве. Он говорил о том, что никогда не сможет смириться с тем фактом, что у него нет способности принять Шри Ауробиндо в качестве того, кем он действительно является. «Единственного человека в моей жизни, перед которым я склоняюсь как перед высшим существом… Единственного провидца, который утвердил мою веру в Божественное Предначертание… Он, и никто другой, владеет ключом к тому, чем должен стать мир, и моя трагедия в том, что любовь к своеволию принуждает меня оставить его когорту и избрать другую альтернативу: бесцельную жизнь… жизнь в стороне от единственного человека, чье общество я ставлю выше всех».

Встреча с Ришаром, открывшая Дилипу «крушение блистательного человека, обладающего столь незаурядными способностями», усилила потребность Дилипа «вступить в когорту» Шри Ауробиндо. «Я решил возвратиться домой, но лишь после операции, которая была необходима, чтобы устранить болезнь, преграждавшую мне путь к йоге. Я увиделся с Бертраном Расселлом, прочитал несколько лекций в разных местах и в ноябре 1927 года уехал домой». После непродолжительного пребывания в Бенгалии он во второй раз отправляется в Пондичери. Это было в августе 1928 года.

«Я был немного огорчен, когда узнал, что Шри Ауробиндо уже не принимает посетителей и не встречается с учениками; он ушел в уединение». Дилип беседовал с Матерью. Мать сказала, что Шри Ауробиндо говорил ей о нем и что в первый свой приезд он еще не был готов к практике этой йоги. «Я был принят, и спустя три месяца уже полностью следовал водительству Матери и Шри Ауробиндо… чтобы посвятить все, что у меня есть, тому, что я учился любить все больше и больше, – святейшей цели, которой я только и мог посвятить свою жизнь».

Его садхана сопровождалась великими взлетами, но и многочисленными падениями, приносившими отчаяние, сомнение и отрицание. Шри Ауробиндо и Мать неоднократно повторяли: «Каждый из находящихся здесь представляет собой некоторую невозможность, невозможность, которую необходимо сделать возможностью». Никто не приходил к ним просто так, без причины; они обладали знанием, которое позволяло им распознать прошлое и будущее каждого человека, его затруднения и его возможности. В один из тяжелых моментов, в одну из «темных ночей» Дилипа Шри Ауробиндо писал ему: «Я забочусь о вас как о друге и сыне»

и еще: «С самой первой встречи я почувствовал глубокую личную привязанность, существующую между нами… Даже прежде, чем мы встретились, я знал о вас и сразу же почувствовал контакт с одним из тех, с кем я имел глубокую связь, которая проявляется постоянно на протяжении многих жизней… и я наблюдал за вашим развитием… с глубокой симпатией и интересом. Это чувство из тех, которые никогда не бывают ошибочными; оно создает впечатление, что кто-то не только близок вам, но является частью вашего существования. Именно это внутреннее узнавание привело вас сюда»

.

Дилип Кумар Рой всегда питал глубокое уважение к своему Гуру, но он никогда полностью не понимал, кем был Шри Ауробиндо в действительности и с какой миссией он пришел на Землю. Мать он никогда не принимал внутренне и во втором издании своей книги «Шри Ауробиндо пришел ко мне» даже изъял все материалы, связанные с Матерью. После ухода Шри Ауробиндо он без лишнего шума оставляет ашрам и вместе с Индирой Деви основывает «Хари Кришна Мандир» (Храм во славу Кришны) в Пуне. Плодом его садханы, а также неистощимого сострадания и всепонимания Шри Ауробиндо явились около четырех тысяч исполненных света писем Шри Ауробиндо к Дилипу, охватывающих самые различные темы. Многие из этих писем включены в Собрание сочинений Шри Ауробиндо; они занимают подобающее им место, как и переписка Шри Ауробиндо с Ниродбараном и К. Д. Сетной, а также беседы Матери с Сатпремом.