Психологические ловушки. Как мы создаём то, от чего потом страдаем

Как писал Эмиль Чоран: «Кто никогда не страдал из-за знания, ничего в жизни не узнал и не испытал». Лучшим примером того, как современный человек обращает против себя иллюзию знания и его успокаивающие эффекты, может послужить ипохондрическое расстройство: страх заболеть опасной и неизлечимой болезнью подпитывается постоянным обращением за диагностическими консультациями и медицинскими осмотрами, с тем результатом – часто трагикомическим – что человек заболевает по причине постоянного страха заболеть и психофизиологического стресса.

То же самое происходит и с теми, кто страдает патофобией. Они подвергают себя всё более совершенным современным исследованиям, таким как МРТ и КТ с иллюзией, что таким образом могут предотвратить инфаркт или другие патологии, что, по сути, не является возможным. Отмечают, что в Италии более половины диагностических обследований проводятся с целью успокоения пациентов. Но, в действительности, как мы увидим далее, это имеет обратный эффект – вместо того чтобы бороться со страхом, его таким образом лишь подпитывают.

К сожалению, в ловушку «точного знания» попал ряд научных дисциплин, что отодвинуло их назад к эпистемологическому уровню[8 - Эпистемология – это дисциплина, изучающая методы, с помощью которых науки производят и проверяют свои знания.] конца девятнадцатого века, когда был распространён «позитивизм»[9 - Позитивизм – направление в философии, которое отводит экспериментальным наукам роль истинного источника в процессе приобретения знаний, основывая идею научного знания на фундаментальном критерии объективности, то есть возможности отделять наблюдающего от наблюдаемого.], согласно которому «научное знание» в состоянии устранить все проблемы и страдания человечества. Это может показаться невероятным, но в последние десятилетия статистические количественные методы, то есть математические расчеты, используются в качестве научной проверки результатов, забывая о том, что статистика является лишь способом обработки данных, а не способом их проверки. Так называемые «научные журналы» публикуют статьи, пестрящие статистическим анализом, который полагается синонимом научной строгости. Но на самом деле, достигается противоположный эффект: делая акцент на количественном анализе и лабораторных исследованиях, мы всё дальше уходим от реальности, что уменьшает вероятность новых открытий.

Другой трагикомический пример ещё лучше показывает, как данная ловушка проникает в науку и порождает нежелательные эффекты. Когда экономический кризис начал обнаруживать самые разрушительные последствия, королева Елизавета, будучи с визитом в Лондонской Школе Бизнеса (London Business School), задала вопрос: почему никто не смог предвидеть и разрешить данный кризис, учитывая тот факт, что в ретроспективе причины оказались очевидными для всех.

Первый ответ из Британской Академии пришёл спустя только восемь месяцев за подписью более тридцати профессоров самых престижных британских университетов, банкиров и других представителей финансовых учреждений. Все они говорили: «… часто (банкиры, экономисты и финансисты) упускали из виду целостную картину». Авторы продолжали неутешительные обвинения: «Целое поколение, обманувшее себя и тех, кто считал их создателями передовой экономики».

Примерно через месяц королева получает ещё одно письмо, на этот раз за подписью десятка других выдающихся преподавателей. Они были согласны со своими коллегами по многим вопросам, но обвиняли их в том, что они опустили основную причину: культурную нищету экономистов.

Мишенью обвинения на этот раз стало предпочтение математических наук в ущерб другим дисциплинам: психологии, философии, истории. Эти науки позволили бы им понять действительность целостно, увидеть системную картину, что могло бы помочь правительству скорректировать свои действия. Как уже показали результаты работы комиссии Американской экономической Ассоциации (American economic Association) в 1991 году, университеты во всем мире – с американскими во главе – готовят слишком много специалистов с синдромом саванта[10 - Синдром саванта, иногда сокращённо савантизм (от фр. savant [sava] – «учёный») – редкое состояние, при котором лица с отклонением в развитии (в том числе аутистического характера) имеют «остров гениальности» – выдающиеся способности в одной или нескольких областях знаний, контрастирующие с общей ограниченностью личности. – Прим. науч. ред.], отлично знающих механизмы, методы и приёмы, но ничего не понимающих в реальных экономических проблемах (Nardone, Milanese, Prato Previde, 2012).

Психологическое решение

Для обретения здорового скептицизма в отношении любых форм «абсолютной истины» для того, чтобы не попасть в ловушку успокаивающих истин, даже когда они исходят от науки, следует ещё раз вспомнить «этический императив» Хайнца фон Форстера. Ницше писал: «Человеческому существу свойственно не церемониться перед неизвестным, чтобы успокоить себя самого: часто он берёт заведомо ложное положение и делает его правдивым, поскольку это служит его цели». Эта динамика являет собой механизм обнадёживающего самообмана: приближать реальность к нашим желаниям, видя в ней то, что мы хотим видеть. Блез Паскаль также предупреждал: «Люди в материи видят порядок, который сами ей приписывают». Поэтому мы должны научиться держать под контролем эту нашу естественную склонность успокаиваться посредством утешительных самообманов.

Миф совершенного рассуждения

Если «знание или абсолютная истина», способные нас спасти, являются широко распространённой человеческой иллюзией, рассмотрим теперь психологическую ловушку, которая является прерогативой людей умных, образованных и развитых. Речь идёт об идее, согласно которой, с помощью рассуждения, отвечающего критериям рациональной логики, можно справиться с любыми жизненными проблемами и трудностями. Это то, что Пол Вацлавик называл «гиперрационализмом»: полностью доверять, иногда даже слепо, способности анализировать любое явление, касающееся человека, и озарённое светом интеллекта, добиваясь – посредством неоспоримой логики – его объяснения и контроля над ним. Этот возвышенный самообман является продуктом многовековой философии и логики, что со времен Аристотеля успешно помогали человеку развивать интеллект и способности управлять реальностью. Однако, когда всё подвергается жёсткому и абсолютному анализу, процесс из функционального превращается в дисфункциональный.

Гегель, доведя идею разума до метафизического уровня[11 - Метафизика – раздел философии, который изучает элементы, выходящие за пределы чувственного опыта в попытке понять фундаментальные структуры бытия. Традиционно она имеет дело с такими вопросами, как существование Бога, бессмертие души, суть бытия и его взаимоотношение с материальным миром.], утверждал, что «если факты не подтверждают теорию, тем хуже для фактов». Абсолютная уверенность в силе умения «рационализировать» становится своего рода религией интеллекта, которая порождает эффекты, аналогичные эффектам догматической веры. Как решительно утверждал Георг Лихтенберг: «Слепая вера в разум оглупляет больше, чем любая религия». Кроме исторической битвы между «рационалистами» и «иррационалистами», мы никогда не должны забывать, что в логических рассуждениях и математических расчетах «всё сходится», потому что мы создавали эти способы анализа, как раз для того, чтобы всё сходилось.

Так, например, изумление, которое мы испытываем при совершенстве сложных математических расчетов, должно бы уступить место «скептической» идее, что речь идет всего лишь о конструкциях, созданных таким образом, чтобы они именно так и действовали. Это позволило человеку развить невиданные технологические способности, которые, однако, могут быть успешно применены только для линейных феноменов, характеризующихся причинно-следственными связями, но не рекурсивных[12 - Явления, в которых наблюдается периодическое, возвратное повторение последовательности причина – эффект, и отношения между причиной и следствием носят круговой ретроактивный характер, то есть, когда эффекты влияют на причины, образуя процесс постоянного взаимного влияния. Такие явления имеют отношение к здоровью и всем психологическим, межличностным и социальным феноменам.] и самовоспроизводящихся[13 - Аутопоэзис (Maturana Humberto, 1972) – термин греческого происхождения, что означает самопостроение. Введён в научный оборот в начале 1970-х годов чилийскими учёными У. Матураной и Ф. Варелой. Способность к самовоспроизводству, свойственная живым системам, которая позволяет им постоянно сохранять и поддерживать самих себя, несмотря на изменения во внешнем мире.].

Никакое рациональное объяснение и математический расчёт, как утверждал один из величайших логиков и философов двадцатого века Людвиг Витгенштейн, не может помочь нам, когда мы влюблены в человека, который не отвечает нам взаимностью; или же когда от страха мы ведём себя нерационально, как например, повторяем «мантру», чтобы содействовать хорошему исходу события, которого боимся. Или же рациональное понимание того, что самолёт – самый безопасный вид транспорта не помогает нам преодолеть страх перед полётом. Опять же повторимся, что таких примеров очень много. Объясним словами Ницше, как создаётся эта ловушка: «Всё, что является абсолютным, относится к патологии». Это относится и к разуму, и к логике, если они доводятся до крайности.

Психологическое решение

В целях эффективности всё то, что человек виртуозно создал, должно применяться только там, где оно функционирует. Другими словами, если нам необходимо принять такое практичное решение, как, например, выбор маршрута путешествия, совершение выгодной покупки, составление сметы, то использование рациональной логики окажется уместным. Если же, наоборот, мы должны принять решение простить или нет того, кто предал нас, или преодолеть страх перед полётом и перестать совершать ритуалы для благоприятного исхода путешествия, нам необходимо прибегнуть к логике другого типа, которая позволит нам управлять дисфункциональными самообманами, иррациональными эмоциями и нашим противоречивым, если не парадоксальным, поведением.

К счастью, благодаря своему интеллекту, человеку удалось создать инструменты, которые выходят за пределы «классической рациональности», эффективные перед лицом более сложных явлений, когда линейная логика не может быть применена[14 - В последние десятилетия, благодаря работам Ньютона Да-Коста и Джона Эльстера в области логики, и Пола Вацлавика и Джорджио Нардонэ в прикладных областях «problem solving» (решение проблем) и психотерапии были разработаны строгие модели, способные управлять явлениями, основанными на логике амбивалентности, такими как парадоксы, противоречия, верования и самообманы.].

Я это чувствую – значит это есть

Таким образом, если уверенность в знаниях и вера в разум опираются на крепкий фундамент науки и философии, то способность «чувствовать» не может похвастаться таким же благородным происхождением, а берёт своё начало в пророческой традиции. Несмотря на отсутствие строгости этой формы знания, большинство из нас склонно считать, что то, что познаётся чувствами – истинно и непостижимо другими способами. Именно поэтому слова «я это чувствую» часто превосходят любой разумный довод и позволяют выстраивать аргументы и принимать соответствующие решения без необходимого анализа или практических доказательств. В этом случае предсказательное основание интуитивно становится определяющим и приводит к искажению последующих умственных процессов.

Ловушка «я это чувствую, значит, это есть» с точки зрения «взаимодействия»[15 - Подход, предложенный исследователями школы Пало-Альто и нашедший международное признание, состоит в наблюдении за процессами, которые приводят к формированию сложных феноменов в силу взаимодействия различных элементов системы или циркулярных отношений между различными системами.] представляет типичную динамику «предсказания, которое самореализуется»: на основе восприятия мы приписываем кому-либо или чему-либо свойства без реальных доказательств; затем при взаимодействии с субъектом или с реальностью, которые вызвали данное ощущение, избирательно ищем доказательства, которые подтверждают то, что мы почувствовали. Это, как если бы мы носили искажающие линзы, которые меняют восприятие, позволяя нам видеть всё, что подтверждает наши ощущения, исключая то, что их не подтверждает.

Несмотря на то, что всё это может показаться нелогичным, на протяжении многих веков научные эксперименты и исследования показывают тенденцию, свойственную человеку строить предсказания, которые самореализуются. Литература также полна подобных, часто трагических, примеров.

Но, пожалуй, наиболее ощутимым доказательством является наша способность приписывать людям, которых мы любим, определённые черты, переоценивая их под влиянием наших чувств. Для скептика любовь является наиболее возвышенным самообманом, на основе которого мы видим в любимом человеке во многом то, что хотим видеть, то есть то, что мы ему приписываем. Действительно, когда заканчивается любовь, часто говорят: «Это больше не тот человек, которого я любил». И это не ложь и не оправдание разрыва отношений: попросту линзы, которые искажали восприятие любимого человека, разбились.

Тем не менее, это не значит, что мы не должны верить интуиции, тому, что мы «чувствуем кожей», или тому, что мы можем представить, вообразить: это означало бы отрицание огромного вклада, внесённого интуицией в научные открытия. Также как мы не можем недооценивать тот факт, что «ощущения» заставляют нас выходить за рамки «понимания» и позволяют нам успешно справляться с обстоятельствами и трудностями, где один только разум бессилен. Важно, чтобы интуиция подтверждалась конкретными фактами, чтобы ощущения были осязаемыми, а воображение воплощалось в реальных проектах. Следовательно, мы должны научиться совместному использованию ощущений, понимания и действий таким образом, чтобы они верифицировали и подтверждали друг друга. В противном случае существует высокий риск дисфункционального самообмана и пророчества, которое самореализуется.

Психологическое решение

Как мы уже упоминали, речь идёт об использовании рассуждения и интуиции в качестве умственных противовесов, а действия как инструмента эмпирической проверки того и другого. Очень важно прислушиваться к нашим ощущениям, как внутренним, так и внешним, переходя затем к конкретным доказательствам и рефлексии.

Для баланса и гармонии очень важно как «чувствовать», так и «понимать», и «действовать». Мы должны развивать все наши достоинства и личные качества, в том числе и «чисто человеческие»: только посредством постоянного упражнения можно стать хозяином своих чувств и научиться управлять противоречивыми эмоциями, которые возникают в результате постоянных колебаний между восприятием самих себя и мира вокруг нас.

Мыслить позитивно

Это ловушка далеко не современная, следы этой иллюзии находим уже в античности, но только в последнее время этой идее пытаются придать научную ценность. У психологов, социологов, экономистов сегодня «в моде» постоянно проводимые исследования, призванные показать, как позитивное мышление влияет на благополучие и счастье людей. Если некоторые результаты могут указывать на наличие связи между счастьем и благополучием с одной стороны, и применением позитивного мышления с другой, гораздо более многочисленны свидетельства того, что крах иллюзий провоцирует горькие разочарования, которые часто приводят к патологическим формам депрессии. Кроме того, чем выше ожидания, тем более разрушительным оказывается эффект разочарования, когда они не реализуются. Этот удручающий эффект всегда был известен, и литература полна этому примеров, от Гомера до Вергилия, от Шекспира до Леопарди, от Достоевского до Камю, от Томази ди Лампедуза[16 - Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896-1957) – итальянский писатель автор романа «Гепард», по которому снят одноимённый фильм. – Прим. науч. ред.]