Вкус нашей ненависти

Обращаю взгляд вниз и вижу не ту девушку, которая только что была в фантазия. На меня смотрят зелёные глаза, но вовсе не те, которые хочется видеть. Они намного темнее. В них нет того азартного огня и вызова, как смотрят другие. В конечном счёте всё идёт коту под хвост.

– Похоже, не сегодня, – говорю я, возвращая джинсы на место.

Лицо Дианы вытягивается и одновременно становится хмурым, но она не торопится закатывать истерику, это ещё одно различие. Ребекка могла содрать с меня три шкуры, требуя своего. Покидаю туалет первым. И какого же моё удивление и радость, когда у барной стойки застаю необходимую девушку. Я медленно, но успешно деградирую. Ну, конечно, это была она. Я должен был понять раньше.

Торможу и опираюсь поясницей на барную стойку, расставив по поверхности локти. Взгляд обращается к Ребекке, которая не спешит радоваться моему присутствию рядом. Она протягиваю купюру парню и забирает свой заказ. Теперь она не вежливая и приветливая, а та, кого я знаю, по кому схожу с ума, о ком думаю, когда хочу расслабиться.

– Решила обломать меня?

Её блестящие глаза встречаются с моими.

– О чём ты?

– О том, что ты слишком громко хлопаешь дверью мужского туалета. Тебе объяснить на пальцах?

– Попробуй, – равнодушно пожав плечами, говорит Ребекка, направляясь к нашему столику.

– Когда треугольник вниз двумя углами – это девушка, типа платье. Когда вверх – мужчина, означает смокинг. Могу показать наглядно.

– Очень познавательно, но для чего?

– Мы можем вернуться и это доделаешь ты, – шепчу у её уха, втягивая сладкий аромат дурмана. Я многое отдам и заплачу столько, сколько захотят, чтобы девушкой, которая затащит меня в туалет, была она, чтобы именно её губы обхватили меня.

Глаза Ребекки обращаются ко мне. В них застыл некий огонёк раздражения, а именно его я люблю.

– Твой член никогда не коснётся моего рта, – уверенно парирует она.

– Да? Также ты говорила о сексе. Между нами никогда не будет секса, а?

Мне нужен кондиционер прямо над головой, чтобы унять жар, которым покрывается кожа, когда её глаза нацеливаются в мои. В эту самую секунду она ненавидит меня. Я знаю это. Одно понимание того, что я прав, задевает её.

Ещё одно ведро с маслом.

– И будет ещё.

– Джейк, мне плевать.

– Но ты испортила мне перепих, тебе освежить память?

Ребекка выгибает идеально очерченную бровь.

– Например, что?

– Пока только память. Между нами ничего, кроме секса. Тебе плевать на мою жизнь, а мне на твою. Мы не лезем в них.

– И?

– И какого черта ты переходишь мне дорогу?

– Джейк, я уже говорила: ты неутомим. Я не знаю, о чём ты, но ничего тебе не портила. Ты можешь идти и продолжать родео в вонючих стенах туалета.

Моя улыбка становится ещё шире.

– Значит, всё-таки двери перепутала именно ты.

Ребекка сжимает зубы и переводит взгляд к остальным, когда мы ровняемся со столом. Я приземляюсь первым, чего не торопится делать она.

– Должна идти, – сообщает девушка.

– Да ладно, только полночь, ты недавно пришла, – бросает в ответ Дэни, а я откидываюсь на спинку дивана, закидываю за голову руки, где сжимаю их в замок и вытягиваю ноги.

Конечно, она должна идти. Я являюсь тем, из-за кого она должна идти. Моя улыбка явно многоговорящая.

Чувствую чей-то взгляд, и нахожу Патрика, который прищуривается, смотря на меня. Он словно пытается пробраться ко мне в голову, но моя усмешка что-то вроде среднего пальца. Хрен он туда залезет.

– Завтра много работы, с удовольствием бы осталась, но… сами понимаете, – продолжает голос Ребекки. – Нет права на ошибку, а я забыла про документы, которые должна отправить с самого утра.

Херня полнейшая. У неё всё и всегда под контролем, кажется, она вообще на нём помешана. Клянусь всем на свете, если заглянуть в её ежедневник, с которым она не расстаётся, можно увидеть, что там расписано вплоть до её собственных похорон. Возможно, туда же она внесла все условия, которые существуют между нами.

Улавливаю движение, исходящее от неё, и перевожу взгляд с Патрика на девушку, заодно прикусив язык.

– Конечно, – с улыбкой, соглашается Энди. – Когда будем выбираться ещё раз, обязательно позвоним.

– Буду рада. Спасибо, что позвали.

С этими словами Ребекка отклоняется в сторону выхода. Ноги и задница горят проследовать за ней, но заставляют их угомониться и сбавить обороты. Я не пойду за ней. Сегодня ей придётся думать обо мне в одиночестве. А я знаю, что думать она будет именно обо мне. Даже если это будет гнев, он направлен в мою сторону. Я обожаю каждую эмоцию, что наполняет её, ведь именно я их порождаю. Она может ненавидеть меня, я даже рад. Ненависть намного сильнее любви. Она может быть бесконечной. Она дарит кучу эмоций и чувств, с ней всё обостряется.

Отвожу взгляд и на месте Патрика обнаруживаю пустоту. В ту же секунду рядом падает туша, которая, безусловно, принадлежит ему.

– Дай угадаю, ты уже трахнулся с ней, – парирует он так, что нас никто не слышит.

– Не твоё дело.

Парень прищуривается, всматриваясь в моё лицо.

– Или… погоди, она до сих пор динамит тебя.

Знал бы он, как меня динамят, отдал бы всё, чтобы оказаться на моём месте.

– Я же сказал, что это не твоё дело.

– Ты до сих пор увиливаешь за ней, но максимум, который видел – её трусики. Возможно, всего лишь резинку.

Моя улыбка становится ещё шире. Конечно, видел. Каждый день вижу, в чём нет ничего хорошего. Я хочу максимально растянуть удовольствие. И для них выделил специальный ящик в шкафу. Для Патрика моя улыбка означает другое, и это говорю.

– Я не маленький пацан, чтобы ты развёл меня таким тупым способом, тупица.

– Только что тебе отсосала Диана.