Железный ворон

– То существо, за которым мы гнались раньше, – уточнила Никс. Ее голос немного подрагивал, как от тщательно сдерживаемых эмоций. Я не мог понять, был ли то страх, гнев или и то, и другое. – Это какое-то… чудовище. Не фейри, но и не Забытый. Не знаю, что оно из себя представляет, но куда бы ни шло, повсюду оставляет разрушения.

– Разрушения? – повторил я. – Что, как Железные фейри? – Подданные Меган хотя и были мирными и в основном держались в стороне, все же оказывали слабое отрицательное воздействие на Небыль, если выходили за пределы Железного Королевства. Это вызывало беспокойство Летнего и Зимнего Дворов, которые требовали, чтобы Железные фейри получали разрешение от придворных правителей, если хотели отправиться куда-то дальше Дикого леса. К счастью, Железные фейри были вполне довольны пребыванием в Железном Королевстве или реальном мире, где тлетворное влияние их чар совсем не ощущалось.

Никс выглядела озадаченной, и тут до меня дошло, что она, вероятно, ничего не знает ни о Железных фейри, ни об их королевстве, поскольку никогда не видела их раньше. Кирран покачал головой.

– Не совсем, – сказал он мне. – Определенное сходство есть, однако Железные фейри отравляют землю своими Железными чарами. Разрушение слабое, а эффект физический – засохшие листья, увядшая трава и тому подобное. След, оставляемый этим чудовищем, больше похож на эмоциональную порчу. Его нельзя увидеть, но можно почувствовать. Ну а Забытые, поскольку у них нет собственных чар, ощущают это сильнее, чем другие фейри.

– Тогда ладно. Я уж было решил, что стал таким дерганым от царящей вокруг прекрасной атмосферы. – Оглянувшись, я поморщился. – И еще, не хочу никого пугать, но Пушистик исчез.

Никс бросила на меня недоуменный взгляд.

– Что это значит?

Кирран вздохнул и достал свой меч.

– Это значит, что что-то приближается.

Мы добрались до центра городка, который представлял собой большую открытую площадь с частично раскрошившимся фонтаном в центре. Я помнил его по прошлому посещению Фаэда – как и двухэтажное, зловещего вида здание впереди, которое, если не ошибаюсь, служило чем-то вроде постоялого двора или гостиницы. Хотя, если подумать, зачем этому городу вообще нужна гостиница? Через Фаэд никто не проходил, кроме фейри, чья жизнь близилась к завершению. Ну и нас, конечно. В общем, то было довольно пугающее осознание, и я надеялся, что оно не обернется бедой.

По мере того, как мы приближались к открытой площади, ощущение кипящего гнева становилось все сильнее и глубже, почти пульсировало в земле, словно живое. Внезапно Никс споткнулась и, чтобы устоять на ногах, уперлась рукой в кривой фонарный столб. Я замешкался, а Кирран шагнул к ней с озабоченным выражением лица.

– Никс, что случилось?

– Площадь, – прошептала она и указала дрожащей рукой. – Существо. Оно… здесь.

Тогда-то я его и увидел. Или скорее почувствовал. Площадь пульсировала негативной энергией: гнев, безумие, страх и ненависть сплетались в ядовитом тумане темных чар. На моих глазах из-под земли начали появляться теневые щупальца, извивающиеся, как чернильные змеи. Темные формы пробивались на поверхность, когтями выцарапывая себе путь наверх, словно восставшие из могилы зомби.

По моему позвоночнику пробежал холодок. Это были странные, веретенообразные существа с лишенными каких-либо отличительных черт телами, словно орда теней отделилась от своих хозяев и теперь передвигалась самостоятельно. Но были хорошо видны их головы: белесые черепа животных, увенчанные похожими на оленьи рогами. Каждое из этих существ казалось еще более ужасающим, чем предыдущее. На их спинах и плечах извивались щупальца тьмы, неистово хлещущие во все стороны, когда твари упорно лезли из-под земли.

Я выхватил кинжалы, чувствуя себя так, словно мне за шиворот засыпали ведро, полное кубиков льда. Много я повидал странного дерьма, но эти упыри находились на недосягаемом уровне по шкале жути. Волоски у меня на загривке встали дыбом, желудок яростно протестовал против встречи с подобными существами.

– Ладно. Что это, черт подери, такое? Кирран?

Король Забытых покачал головой, и лицо его помрачнело, когда он поднял меч.

– Не знаю, – признался он несколько напряженным голосом. – Но, думаю… они могут быть Забытыми.

– Что? Как?

Выпрямившись, орда кошмарных тварей повернулась и уставилась на нас пустыми глазницами, черными и холодными. Я почувствовал исходящую от них почти физическую ненависть. Волны ледяного презрения ударили меня по лицу. Я воспринимал их пульсирующие мысли, в которых не было ничего для нас приятного:

«Нарушители. Чужаки. Не такие, как мы. Уничтожить».

Бесшумно, как сама смерть, твари заскользили вперед.

Я вскрикнул и отпрыгнул назад, увернувшись от первого кошмарного чудовища, когда оно пронеслось мимо. Казалось, что оно парит над землей, а не ступает по ней. Оно не потянулось ко мне своими тонкими костлявыми когтями, не попыталось схватить; оно размахивало щупальцами на плечах, как кнутами. Я полоснул клинком по одному из них, тому, что потянулось ко мне, и перерубил надвое. Щупальце забилось в судорогах, как перерезанный лопатой червь, а сама тварь отпрянула. В моей голове раздался холодный потусторонний голос:

«Ненавижу. Презираю. Ненавижу тебя. Убью».

– Эти твари не очень-то дружелюбны, правда? – саркастически заметил я, отступая от шипящего надвигающегося на нас чудовища, которое скребло когтями. – Не по душе мне такой приветственный комитет.

Кирран увернулся от удара щупальца и, отпрыгнув, чтобы избежать колющего удара когтя, нырнул за ствол дерева, спасаясь от нападавшего. Я заметил, что сам он не атаковал и не использовал оружие ни для чего, кроме защиты. У меня в голове снова зазвучали его последние слова, мрачные и ужасные, когда он понял, что это за чудовища:

«Они могут быть Забытыми».

Кирран не хотел причинять вред своему народу, не хотел использовать силу против тех, кого поклялся защищать. В обычных обстоятельствах это было бы замечательно, но сейчас, когда Забытые пытались переломить своими щупальцами наши хребты, подобное решение отнюдь не казалось идеальным.

У Никс, с другой стороны, никаких сомнений не было, особенно когда речь шла о защите ее короля. Она кружилась и танцевала вокруг Киррана с той убийственной грацией, которую я видел раньше; лунные клинки вспыхивали смертоносными дугами, оставляя в воздухе серебряные следы. Одно лезвие пронзило конечность существа, тянущегося к Киррану, и оно зашипело, баюкая теневой обрубок.

Я уклонился от натиска молотящих воздух щупалец, но уже в следующее мгновение пара черепоголовых тварей набросилась на меня с двух сторон. Я успел втянуть голову в плечи, но щупальце все же задело висок, и прикосновение обдало меня невероятным холодом. Как если бы мне в ухо ткнули сосулькой, которая вонзилась прямиком в мозг.

На миг во мне вспыхнула ярость. Отступая, я уставился на ударившую меня тварь, внезапно возненавидев ее и желая снести уродливую башку. Двое ее подружек скользили за мной по пятам, преследуя по всей площади. Я скривил губы в злобной ухмылке.

– Ладно, упыри. Хотите поиграть с Плутишкой Робином? Что ж, давайте поиграем.

Продолжая отступать, я убрал кинжал в ножны, сунул руку себе в волосы и вытащил короткое черное воронье перо, едва различимое в темноте. Я не часто проделывал этот маленький трюк, но эти твари разозлили меня и должны были получить по заслугам. Я почувствовал, как к кончикам пальцев прилили чары; то была темная Летняя магия, дикая, хаотичная и неконтролируемая. Энергия гроз, лесных пожаров, торнадо и ураганов.

Я призвал ее к себе и перенес в перо, а когда теневые существа продолжили наступление, поднял руку и раскрыл пальцы, позволяя перу взмыть в небо, закручиваясь спиралью.

В первую секунду ничего не произошло. Теневые создания продолжали преследовать меня по площади, скрежеща длинными когтями и размахивая щупальцами. Краем глаза я заметил, что трое черепоголовых окружили Киррана и Никс. Кирран наконец-то пустил в ход часть своей силы, но по-прежнему исключительно для того, чтобы держать упырей на расстоянии, а не чтобы причинить им вред. По взмаху его руки между ним и монстрами из земли выросла преграда из ледяных копий. На моих глазах Никс перепрыгнула через нее, сделала сальто в воздухе и перед приземлением ногой ударила упыря по затылку. Тот зашатался и напоролся на ледяное копье, а Никс тут же вовлекла в свой смертоносный танец двух оставшихся тварей.

В поле зрения возникли неистово извивающиеся щупальца, когда одно из преследовавших меня чудовищ сделало выпад, размахивая когтистыми конечностями. Я упал на спину и перекатился, чтобы избежать нового соприкосновения, потом поднялся на ноги, злобно улыбаясь. Две теневые твари остановились, глядя на меня холодными мертвыми глазами.

Где-то над головой раздался резкий, гортанный крик, и из темноты вылетела одинокая черная птица. Покружившись над теневыми существами, она вспорхнула и села мне на плечо, впившись в рубашку маленькими, но острыми коготками. Ворон склонил голову набок, посмотрел на чудовищ черным глазом-бусинкой и, взъерошив перья, снова хрипло каркнул.

Ему ответил другой. И еще один. Послышалось хлопанье крыльев, когда десятки черных птиц слетелись с неба и стали описывать круги над головой. Теневые твари приостановились, чтобы поглазеть на парящих в воздухе птиц, но через мгновение опять сосредоточили внимание на мне и устремились вперед.

Спикировавший с неба ворон молнией пронесся мимо белесого черепа, заставив тварь вздрогнуть. Второй налетел и вонзил когти врагу в голову, каркая и хлопая крыльями. Упырь отшвырнул его, но его место тут же занял еще один, и еще, пока его не атаковали уже полдюжины пернатых противников, которые пронзительно кричали и дико махали крыльями, клевали острыми клювами. Ворон вспорхнул с моего плеча, чтобы присоединиться к своим собратьям, и на мгновение битва показалась мне почти комичной: толпа жутких тенеподобных монстров с выбеленными черепами вместо голов дико размахивала конечностями, пока ее со всех сторон окружали вороны. Когти резали, щупальца молотили, сбивая птиц в воздухе. Вороны падали как мухи, но это было только начало.

С карканьем, неизбежно заглушившим бы любые слова, несметная туча гомонящих и хлопающих крыльями воронов обрушилась на чудовищных существ. Птицы налетели, как орда саранчи на кукурузное поле, не оставив теневым тварям ни единого шанса. В считаные секунды оба черепоголовых исчезли в клубящейся массе крыльев, перьев, клювов и когтей, а звуки, которые они издавали, потонули в карканье и гортанных криках.

Это длилось всего несколько секунд, хотя из-за шума казалось, что гораздо дольше. Туча воронов распалась, стая рассеялась, птицы разлетелись в разные стороны и растворились в ночи. От теневых существ не осталось ничего материального, даже черепов, лишь несколько истерзанных клочков тьмы, которые унес ветер.

Вздрогнув, я посмотрел в ту сторону, где Кирран и Никс тоже сражались с теневыми монстрами, но бой окончился и у них. Окруженная меркнущими щупальцами Никс последний раз взмахнула клинками, прежде чем они превратились в туман у нее в руках. Кирран, однако, смотрел на меня, и на его лице застыло выражение удивления и беспокойства.

– Никогда не видел, чтобы ты делал так раньше, – сказал он голосом, в котором явственно слышались нотки неодобрения.

Я пожал плечами. Теперь, когда сражение позади, и мой адреналин снизился до приемлемого уровня, мне стало… почти стыдно за себя. О чем, черт возьми, я думал, используя такой прием? Этот тип чар – привлечение дикой, яростной, ужасающей магии, исполненной страха и полнейшего хаоса, – был не по мне. По крайней мере теперь уже нет. Очень давно, когда мир был совсем юн и гораздо менее цивилизован, имя Плутишки Робина внушало такой же страх, как упоминание в наши дни любого демона или дьявола, но мне бы совсем не хотелось возвращаться к тому состоянию.

Кирран все еще глядел на меня; его глаза затянули тени. Вздохнув, я убрал в ножны второй кинжал и повернулся к нему лицом.

– Я нечасто проделываю этот трюк, принц, – признался я. – Поскольку обычно он пугает тех, кто его видит.

– Вы убили Забытых, вы оба. – Он перевел взгляд на Никс. В его голосе звучал гнев. – Я их чувствовал. Не знаю, что с ними случилось, но они определенно были Забытыми. Мы могли бы их образумить.

– Да, возможно. – Я скрестил руки на груди. – Но они первые попытались нас убить, что стало нарушением моего самого важного правила – не умирать. С которым тесно связано второе – не быть зарезанным. Если некая тварь стремится добраться до моих внутренностей, я определенно не стану стоять и позволять ей это делать.

– Не могу не согласиться с Паком, Ваше Величество, – подхватила Никс. – Возможно, когда-то они и были Забытыми, но сейчас хотели причинить вам вред. Как я служила Госпоже, так теперь служу вам, и моя клятва остается в силе.