Что ты скажешь на это, Митч?

Глава 3

Митч смотрит на Мигеля так же серьёзно, как и пять минут до этого, только вот он уже в десятый раз спрашивает у неё, не ударилась ли она головой или, может, её стоит отвести к медсестре. Мало ли, вдруг что серьёзное. Предложив Мигелю встречаться, она уже не может отступиться – так это не работает. Если она неудачно шутила, но надо было сразу признаться в этом, Мигель очень плохо относится к таким шуткам. Он мог шутить так лично, считая, что они никогда не будут вместе, потому что дружба для них намного дороже каких-то там вспыхнувших чувств или страсти.

– Митч, – Мигель опускает руку ей на локоть, сжимая кожу, так он даёт себе понять, что всё по-настоящему. Она тут. – Говори правду.

У Митч слегка темнеет в глазах, кажется, она не позавтракала с утра, а, может, это лишняя причина отступиться и сказать Мигелю прости и забыть об этой ситуации, но она, к сожалению, слишком уперта, чтобы отступиться. Но что-то не даёт Митч признаться Мигелю в том, для чего на самом деле ей это прикрытие, она никогда не говорила ему о Шоне, об их прошлом. Скорее всего, он даже сквозь уши прослушал то, что Шон – лучший друг её брата. Мигель мог похвастаться совсем другого уровня связями, Митч это понимала.

– Я должен знать, ради чего ты ставишь под сомнение мою репутацию.

Митч улыбается, кладя ладонь на его руку:

– Ты серьёзно? Надо хотя бы иметь её для начала.

– Ты играешь с огнём, Митч! – улыбка Мигеля быстро исчезает с лица, вряд ли теперь у неё получится избежать разговора. – Неужели ты хочешь быть ещё одним именем в моем списке?

Наклонив голову, Митч наблюдает за Мигелем – он красив, даже слишком, но за всё время, пока они знакомы, её совсем к нему не тянуло. Ни к подтянутому телу, которое она видела, когда они купались в его бассейне дома, ни к его теплу в постели, кроме как дружеских объятий. Он привлекателен, но рядом с ней он ничего из себя не строил. Конечно, когда-то она думала о том, что они с Мигелем могли быть вместе, те несколько раз она выпила лишнего, но в сердце от этой мысли ничего не ёкало, скорее, вызывало смех – они слишком хорошие друзья.

– Я не играю и не хочу быть в твоём списке. – Об этом списке Митч знала чуть ли не больше других, не все те девушки, с которыми видели Мигеля, попали в его листок достижений – их намного больше. – Мне просто нужно прикрытие, с тобой никто не соперничает. Никогда.

Это правда. Митч не знает всех деталей, но к девчонкам Мигеля никогда никто не лез.

– И зачем тебе такая безопасность? – Мигель отпускает её руку, переводя взгляд на доску, стараясь уловить происходящее и отвлечься от такой Митч. Ему и в голову бы не пришло, что она когда-нибудь попросит о таком.

– Разве ты не можешь просто… просто согласиться? – Митч потирает виски, не зная, как убедительно соврать. Если он станет спрашивать и дальше, она просто отступится – план того не стоит.

– Хорошо. – Мигель соглашается, открывая тетрадь для записей и что-то списывая с доски, не обращая внимания на Митч. Только по подергиванию мышц с правой стороны лица, она может убедиться, что всё это не приснилось и Мигель, как бы не хотел скрывать свои чувства, напряжен.

После звонка он выскакивает из аудитории, кинув вещи в сумку в хаотичном порядке, даже не попрощавшись с Митч – на сегодня у них больше нет совместных пар. Может, она зря это всё затеяла, и Шон совсем не стоил мороки и проблем? Но вспоминая о его поступке, Митч хочется – ещё и даже сильнее – преподать ему урон, уколоть его за самонадеянность и эго. Мол она его переросла и точка, он уже не заставит её плясать по своим правилам.

Митч медленно идёт по коридору, смотря по сторонам. То в окна, то на учащихся. Но если её сейчас спросили бы, кого она видела, она не ответила. Её мысли сейчас все равно заняты Мигелем и тем, что он что-то задумал. Не умеет он по-простому. Когда на лестнице её обгоняют уже неоднократно и слишком громко шепчутся, Митч, наконец, приходит в себя, понимая – что-то не так. В их крыле происходило разное и почти каждый раз это привлекало внимание если не всех, то большинства и в процентах восьмидесяти в шумихе всегда был Мигель.

– Мигель! – шипит Митч и ускоряет шаг, не выдавая волнения, но как чувствует – если не появится, всё может быть только хуже.

Во внутреннем дворе университета уже собирается приличная толпа вокруг какой-то пары. За спинами Митч ничего не может рассмотреть, она пытается протиснуться несколько раз, но её не пропускают. Уже многие подняли телефоны и делают запись, на одном из них Митч замечает знакомую фигуру – Мигель. А рядом с ним, скорее всего, та девушка, с которой он сейчас встречается. У Митч пересохло во рту.

«Что ты, мать твою, задумал, Мигель?», – Митч уже ненавидит все те варианты, которые успела представить в голове.

– Андреа, успокойся, уже собрались люди! – голос Мигеля перекрывает смешки и шепотки вокруг.

– Да мне наплевать, Мигель! Хоть весь мир! – Андреа взмахивает руками и впивается в пиджак Мигеля, притягивая к себе, вся самонадеянность Мигеля немного даёт трещину. Ни одна девушка до этого не позволяла себе не только так себя вести и уж тем более закатывать такие сцены. Теперь Митч не уверена, что это всё это план Мигеля. Всё вышло из-под контроля. – Ты не можешь меня бросить ради белой швали, ты меня слышишь, милый?

Мигель перехватывает её руки после яркого эпитета, который заставляет Митч покраснеть. Эта «белая шваль» – она.

– Андреа, обычно я не повторяю, но сейчас… Сейчас тебе лучше успокоиться и взять свои слова обратно.

Андреа вырывает руки из его захвата. Из-за силы на запястье лопается браслет и все жемчужины рассыпаются вниз, для Митч это символизирует то, что ничего уже не будет по-прежнему. Толпа даже слегка расступается так, что ей удается оказаться зажатой, теперь остаётся только вперёд. А больше всего на свете хочется броситься назад.

Смотря на рассыпавшиеся белые шарики, Андреа улавливает похожее чувство и, как чувствуя взгляд Митч, переводит на неё глаза. Даже если Мигель не сказал её имя, то сейчас Андреа всё понимает.

– Это ты! Ты! – Андреа пересекает разделяющиеся их расстояние довольно быстро, может, ещё из-за того, что толпа сзади напирает и Митч сама оказывается к ней ближе. Мигель успевает схватить Андреа за талию, но она всё равно вцепляется в волосы Митч, подтягивая к себе. Митч кажется, что она останется без доброй половины своей шевелюры.

– Я тебя уничтожу, маленькая дрянь!

Как бы Митч не пыталась разжать хватку Андреа, у неё не получается. Мигель сжимает вторую руку, не зная, как помочь – у него в руках как будто смерч.

Рядом с Митч оказывается чья-то фигура, и через секунду Митч отходит на шаг, потирая голову и проверяя то, что осталось. В руке Андреа остается клок волос, но это не самый плохой сценарий. Тот, кто помог ей освободиться из захвата, оказывается Шон.

– Андреа, Мигель, Митч, к ректору! – Шон буквально не даёт им шанса. – Мистер Костильо, вам помочь?

– Сам справлюсь, – в словах Мигеля чувствуется прямая угроза. Теперь руки Андреа полностью в его власти, но она продолжает попытки выбраться, смотря на Митч безумным взглядом.

– Тебе конец, Митч! – Андреа плюёт Митч в лицо под громкое оханье. Следом слышится громкая пощечина, заставляющая всех понять – это только начало.

Глава 4

Митч идёт в кабинет ректора под взгляд Шона. С трудом сдерживается от того, чтобы не коснуться растрепанных после хватки c Андреа волос. Тот клок волос в ее руке не выходит у нее из головы. Не из-за того, что она лишилась длинных прядей – из-за унижения и собственной глупости. Не стоило быть такой беспечной и просить Мигеля о подобном. Их он всегда выполнял, какими бы они не были. На этот раз Митч превзошла сама себя – уговорила стать её парнем, быть в его списке побед. Даже если это всего лишь фиктивно, от такого будет трудно отмыться. Хотя так ли ей важно мнение окружающих? Все её настоящие подруги остались в школе, тут Митч старалась заняться учебой как и советовал Ноа, уезжая в Австралию. Чёртову Австралию по обмену и стажировке! Митч никогда не говорила брату о том, что она тяжело приняла его решение уехать. Конечно, она не считала это тем, что он сбежал, ему просто не от чего было, просто… просто он разрушил то немногое, что у неё было. Спокойствие и забота. Брату Митч так и не рассказала, как сильно её обидел Шон. Может, он бы остался? Митч с опаской представляла подобный исход, вдруг она позвонит ему и всё расскажет. Прилетит ли Ноа убить Шона? Даже спустя годы.

Митч приятно представлять, как Шон оказывается один, без друга. Их многолетняя дружба взрывается и оставляет после себя только хаос. Сделать больно Шону удивительно приятно, даже если это всего лишь в голове. Если он продолжит в том же духе, она найдет способ его остановить – уж не станет же она терпеть его прикосновения, объятья и, возможно, поцелуи…

Митч отвлекается на собственные мысли, не замечая происходящего. Шон дёргает её резко за плечо, так бы она врезалась в стену. Разбить лицо, как колени, ей не очень хотелось бы, но пользоваться помощью Шона она тоже не хочет. Это для неё куда унизительнее.

– Не трогайте меня, мистер Эндрюс. – Митч дёргает плечом, скидывая большую и сильную руку вниз. Конечно, только пожелай, Шон бы не убрал руки и точно не позволил бы избежать его прикосновения – это больно задевает Митч. Так хочется, чтобы он вновь к ней тянулся, а она грубо бы его отрезала. Она бы точно стала счастливее. По-другому и быть не может.

– Не проси о том, чего ты не хочешь. – Шон наклоняется к её уху, опаляя кожу. Его ладонь мягко проходится по волосам, приглаживая длинные белокурые волосы по длине. – Раньше ты лучше понимала себя, Митч.

Шон приоткрывает перед ней дверь, пропуская вперёд в приемную секретаря. На диване уже сидит Андреа и Мигель, который придерживает её запястья, готовый перехватить её желание снова нанести удар по Митч. Она на секунду задумывается, стоит ли ждать здесь или можно постоять в коридоре – всё же наказание ей вряд ли светит.

Мигель не сводит с Митч взгляд. Друг редко бывает такой серьезный и опасный, в его глазах Митч читает вопрос: «Ну что, довольна? Этого ты хотела?». И ей хочется провалиться сквозь землю, лишь бы не чувствовать подобное. Она поговорит с ним, и всё снова станет как раньше, надо лишь перетерпеть учебный день.

Но чувствуя слабость, Митч отходит на шаг назад, натыкаясь на грудь Шона. Такую широкую, теплую и знакомую. Даже через одежду она отлично представляет каждый изгиб, волосок и родинку на его теле. От подобного температура в помещении повышается. Еще немного, ещё секунда и она откинет голову на его плечо, до которого едва ли достает на небольших каблуках.

– Митч, тебе нехорошо? – Мигель отпускает Андреа и привстает с дивана. Стыдно признаться в том, что она всё ещё сохнет по другу своего брата. Они о многом говорили, о парнях, девушках, о происходящем в мире, политике и фильмах – о многом. Но она так и не нашла слов, чтобы рассказать о том, что было. Мигель лишь знал, что Шона она давно знает из-за брата, но он всегда лишь посмеивался над ней. Над соплячкой и плоскогрудкой. Может, её смог бы защитить Мигель? Ему она доверяла не меньше, чем брату, когда он был рядом. Неужели она нашла ему замену? Потенциально нуждалась в сильном плече, потому что сама… слабая и жалкая.

– Да, я в порядке, – Митч делает шаг вперёд, отчётливо ощущая, как длинные пальцы Шона проводят по её бедру и ягодицам, слегка приподнимая юбку.

Вспыхивает как спичка. Быстро, опаляя пальцы. Это невозможно, невозможно терпеть и играть по подобным правилам – Шон всегда её обыгрывает. Что словом, что делом. Через клетчатую ткань юбки едва ли можно все прочувствовать, но внутри разгорелось пламя, которое нужно потушить, иначе Митч натворил дел. Совершенно не то, что сделала бы она, не будь заведённой. Если она обернется к Шону, даст понять, что ей не все равно. Даже если это так, ему необязательно подобное знать.

– И кто из вас шалопаев будет первый в очереди? – Все трое молчат. Андреа смотрит на Мигеля, он – на Митч. А она на спину Шона, он не дожидается их ответа и заходил после стука в кабинет ректора.

– Не нравится мне он, – Мигель опускается на колено перед Митч, касаясь её разодранных коленей губами. Не остывшее пламя внутри снова опаляет все внутренности. На Мигеля она никогда не смотрела подобным взглядом – глупости всё это, он играет свою роль. Но Митч не позволяет себе продолжить, коснуться его плеча или волос, здесь никого нет, кроме Андреа, а она и так всё понимает.

– Мигель, отец тебя прибьёт. – Андреа складывает руки перед собой, поворачиваясь к окну. Если Митч и не интересовалась его семьей и их взаимоотношениями, то теперь в этом есть резон – на секунду Мигель напрягается. Это она угадывает безошибочно. – Дела наших семей отчасти завязаны и на наших отношениях, я тебе напоминаю.

Андреа встаёт с мягкого дивана, делая шаг к Митч и Мигелю. Каблуки громко стучат по плитке.

– Я позволю тебе исправить собственную глупость сейчас, пока нет лишних свидетелей. Если мы выйдем отсюда порознь, пеняй на себя. Тебе эта девка в постели не нужна, думаешь, я слепая? Если выбор стоит между нами, очевидно, кого ты должен выбрать. Вы можете играть в свою дружбу, я трогать вас не буду, но не это, Мигель, понял?

Мигель встаёт с колен, небрежно отряхивая колени от пыли.