Игра слов. Книга вторая

– Что ты только что сказал? – произносит он чуть ли не по слогам.

– Я люблю другую девушку, я не женюсь на Нине.

– Ты утешался любовными ласками с Ниннэль! Это так ты любишь другую?

– Это было до того, как я это понял. С Ниннэль все было несерьезно, я ничего к ней не чувствую. И по-настоящему между нами ничего не было. Ничего серьёзного.

– Ты не имел право с ней тискаться!

Он бьет кулаком по столу, от вибрации бутылка с водой на столе чуть было не упала.

– С любой другой девкой, но не с этой! Ты вообще себя слышишь? Ты понимаешь, чья она дочь? С их семьей шутки плохи, ты вообще в своем уме? Она сама просила отца о замужестве с тобой! Если мы отклоним это предложение, считай, что мы трупы.

– Мне плевать, что она просила. Я сказал, что не женюсь! Я не боюсь их!

– Послушай сюда, вспомни главную клятву нашей семьи и произнеси ее!

– Нет ничего важнее крови, – устало бормочу я.

– Мы твоя кровь! Коза Ностра – твоя кровь! Ты не имеешь право на любовь! Не в этой жизни! Ты должен пожертвовать собой и своими желаниями ради своей семьи! Я только этому тебя учил! Любовь приносит только боль и страдания, ей нет места в наших жизнях. Или жизнь недостаточно тебя тыкала во все события, чтобы в этом убедиться сполна. Давай не будем далеко ходить, вспомни мать Хлои. Чем все закончилось?!

– Я знаю, что кровь превыше всего. Но я уже сказал тебе, я не женюсь на ней.

– Кто она?

Я молчу.

– Кто эта девка, что запудрила тебе мозги? Она из клуба верно? О ней до меня доходили слухи? Белокурая, которая охомутала всех братьев Вуд?

Я снова молчу. Впервые в жизни, я не знаю, что мне сказать. Я почувствовал себя ребенком, который не может посягать на волю отца. Должен покорно следовать его советам и делать ровно так, как он говорит, иначе наказание неизбежно.

– Отвечай мне! Или пожалеешь! – отец схватил меня за оба предплечья и подтянул к себе.

– Да, это она.

– Я так и знал, как только слухи стали доходить до меня, я не верил Роберто, когда тот постоянно твердил мне, что она опасность, что она может сделать так, что все пойдёт под откос. Но я убеждал его и себя, что нет, мои сыновья знают к чему это может привести. Что семья превыше всего. Что она это просто развлечение. А сейчас ты приходишь сюда и говоришь мне, что ты ее любишь…Не могу просто в это поверить. Я хочу обезопасить тебя от последствий, чтобы ты не познал того, что познал я.

– О чем ты?

– Была женщина, которая вскружила голову мне и Генри, – поначалу неохотно признался мне отец.

– Дядя Генри?

– Мы оба ее любили. Очень сильно.

– Когда это было? Кто она? – вопросы моментально срываются с моего языка.

– Это было ещё задолго до брака с твоей матерью. Я был тогда просто Капо, как ты сейчас.

– А она?

– Она была Руссо…

– Что? Руссо?

– Ее звали Амелия…

– Последняя наследница босса пяти семей? Ты сейчас не разыгрываешь меня? И почему я слышу это впервые?

– Наверно, в этом моя ошибка, нужно было давным-давно рассказать, вам мальчики, эту историю. Да, это были времена, когда все пять кланов мафии работали как единый организм. Русские, итальянцы, американцы и ирландцы. Семья Руссо была сердцем. Их кровь правила около 70 лет.

– Что произошло?

– Мы повстречались на одном из благотворительных вечеров. Амелия была потрясающа… Такая юная и светлая, настоящий ангел, сошедший с небес на эту грешную землю…

Отец замолкает на несколько долгих секунд, его глаза застывают на одном месте, и он как будто погружается в свои воспоминания.

– Первый с ней заговорил Генри. Сучонок опередил меня, – усмехается отец. – Он влюбился в нее с первого взгляда, так же как и я. Мы были очарованы, называй это как хочешь, но в конце истории, не буду посвящать тебя, через что мы все прошли, впоследствии она остановила свой выбор на мне. Мы встречались тайно от всех и ждали подходящего момента, я ждал подходящего момента, чтобы попросить ее руки у ее деда, Босса пяти семей, Себастьяна. На тот момент, ее отца Бруно уже убили.

– Но?

– Не поверишь, но я опоздал, хотя не думаю, что, если бы пришёл к Себастьяну Руссо раньше, это что-то изменило. Но мне нравилось винить себя. Он согласился отдать свою единственную внучку замуж за Капо ирландской мафии Патрика Фицжеральда, он был старше ее на 15 лет.

– За брата действующего босса ирландцев сейчас? За брата Киана? Ты сейчас серьезно?

– Да.

– На тот момент, связь с ирландцами ухудшалась и Руссо было необходимо соединить их семьи узами брака.

– Что было дальше?

– Она не хотела. Мы любили друг друга. Она вообще не хотела быть частью всего этого. Она презирала эту жизнь. Она умоляла меня сбежать с ней. Она стояла на коленях…и…

Его голос надламывается…

Я никогда не видел отца таким. Таким поражённым и слабым. Это что-то задело в моём сердце, возможно, потому, что это частично напомнило мне самого себя в этот момент.

– Кровь превыше всего. В ночь перед их свадьбой, она сбежала.

Я не могу промолвить и слова, я в первые слышу историю почти целиком. Отец в действительно мог любить? И он любил…

– Ирландцы сбесились. Отправили отряд солдат сюда в Нью-Йорк, чтобы найти ее и надавить на ее деда. Вышла схватка между сильнейшими семьями. Кровавая бойня. Погибло много ребят. Патрика Фицжеральда убили, как и Себастьяна Руссо. Ну это ты итак прекрасно знаешь.

– Что случилось с Амелией?

– Спустя пару дней, дом, в котором она остановилась, сгорел. Она погибла в пожаре…до сих пор неизвестно, кто был к этому причастен. Ирландцы или солдаты Руссо, в отместку за отказ от свадьбы. Так, семья Руссо прекратила своё существование и разразилась война за трон. Но никто из боссов мафии других кланов так и не смог принять другую кандидатуру, в итоге все разделились на четыре ветви, о которых ты уже сам знаешь. Я был уничтожен, сломлен, разбит. Мне не хотелось жить. Я винил себя. Я был недостоин ее. Она была прекрасна. Самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Самая чистая и невинная душой и телом. Но я не был создан для неё. Я понял это спустя годы. Она не заслуживала такой жизни. Она бы была прекрасной матерью и женой.

Когда отец говорил об этой девушке, я впервые увидел ту сторону человечности, которую не видел никогда, в его глазах стояла боль, даже спустя столько лет.