Тайна повесы

– У тебя какие-нибудь идеи есть? – спросила Франческа.

– По поводу?

– Я о праздновании второй годовщины.

Лучше бы она выстрелила из лука ему в самое сердце – было бы не так больно. Но Майкл нашел в себе силы небрежно пожать плечами – притворяться безразличным он умел до омерзения хорошо.

– Это не моя годовщина, – напомнил он.

– Знаю, – сказала она. Майкл на нее не смотрел, но по интонации было похоже, что Франческа закатила глаза.

Однако она этого не делала, Майкл не сомневался, поскольку за эти два года идеально изучил повадки Франчески и знал, что закатывать глаза – это не в ее стиле. Иронию, сарказм или коварство она выражала только голосом и своеобразным изгибом губ. В том, чтобы закатывать глаза, нужды не было. Она смотрела на собеседника прямо, чуть скривив рот, а потом…

Майкл нервно сглотнул и вновь приложился к бокалу. Недостойно это – раздумывать об изгибе губ жены двоюродного брата.

– Не сомневайся, – говорила Франческа, поглаживая клавиши фортепьяно, но не нажимая на них, – я не забыла, кто мой муж.

– Я и не сомневаюсь, – пробормотал Майкл.

– Что ты сказал?

– Ничего, продолжай, – сказал он.

Франческа недовольно поджала губы. Такую гримасу на ее лице Майкл видел часто, особенно когда она разговаривала с кем-то из своих братьев.

– Я решила спросить твоего совета, потому что ты часто веселишься, – пояснила она.

– Я часто веселюсь? – Майкл удивился, хотя и понимал, что именно таким его видит свет – его даже прозвали Веселым Повесой. Но слышать это от нее оказалось неприятно. Выходит, и она не видела в нем серьезного человека.

А что если он и впрямь легковесен и ветрен? От этой мысли Майклу стало еще хуже.

– Разве это не так? – спросила она.

– Не в том дело, – ответил Майкл. – Удивлен просто: у меня спрашивают, как справлять годовщину свадьбы. Очевидно же, я обделен талантами во всем, что так или иначе касается брака.

– Ничего не очевидно, – заявила она.

– Ну все, ты пропал, – засмеялся Джон, откинувшись в кресле и развернув утренний выпуск «Таймс».

– Ты никогда не был женат, – продолжила Франческа, – так откуда тебе знать, есть у тебя талант к браку или нет?

Майкл самодовольно ухмыльнулся:

– Для всех, кто меня знает, это очевидно. Да и зачем мне жениться? У меня ни титула, ни собственности.

– Собственность у тебя есть, – заметил Джон. Пусть он и спрятался за газетой, все же следил за ходом беседы.

– Совсем незначительная, – не уступал Майкл, – и выделенная мне тобой. Так что я совсем не против буду оставить ее вашим детям.

Франческа взглянула на мужа. Майклу не нужно было гадать, о чем она думала: Джон подарил брату собственность, чтобы у того появилась цель в жизни. Уволившись несколько лет назад из армии, Майкл остался без цели. И пусть Джон никогда не заводил этот разговор, Майкл точно знал, что кузен чувствует свою вину из-за того, что отсиживался дома, пока Майкл рисковал жизнью на континенте.

Однако Джон был наследником титула. Жениться и произвести на свет сыновей – его священный долг. Никому и в голову не пришла бы мысль, что он отправится на войну.

Иногда Майклу казалось, что выделенная ему собственность (весьма красивый дом и двадцать акров земли) была для Джона своего рода епитимьей. И закрадывалось подозрение, что Франческа того же мнения.

Но она никогда не станет разговаривать с мужем об этом. Вероятно, потому, что выросла с братьями, она отлично понимала мужчин и знала, о чем стоит спрашивать, а о чем лучше умолчать.

Ее проницательность беспокоила Майкла. Вдруг она знает, что он скрывает за маской безразличия? При этом она никогда не заговорит об этом, не намекнет даже. По иронии судьбы, в этом они похожи: если Франческа поймет, что стала объектом его страсти, виду не подаст.

– Полагаю, вы могли бы отправиться в Килмартин, – предложил вдруг Майкл.

– В Шотландию? – спросила Франческа, слегка нажав на клавишу си-бемоль. – И это сейчас, перед самым началом сезона?

Майкл встал, поддавшись импульсивному желанию уйти. Да ему и приходить-то не стоило.

– И что с того? – небрежно спросил он. – Это место тебе нравится. И Джону тоже нравится. А если рессоры карет в отличном состоянии, то и путешествие вас не утомит.

– Ты-то поедешь? – поинтересовался Джон.

– Нет, – резковато ответил Майкл. Присутствовать на их годовщине – этого еще не хватало! Лишний раз напомнить себе о том, что он никогда не получит. И положить еще одну монетку в копилку чувства вины. Хватит и тех, что уже есть и отравляют каждый его день.

«Не желай жены двоюродного брата своего». Моисей, должно быть, забыл добавить к остальным эту заповедь.

– У меня много дел, – в оправдание бросил он.

– Серьезно? – В глазах Франчески загорелся интерес. – И что за дела?

– Ах, ну как сказать, – он криво ухмыльнулся, – хлопоты всякие, дабы продолжать вести бесцельную и разгульную жизнь.

Франческа встала.

Господи! Она пошла прямо к нему. Ее прикосновения – сущий кошмар для Майкла.

Она положила руку ему на плечо. Майкл задействовал все силы, чтобы не вздрогнуть.

– Мне неприятно, когда ты так говоришь, – сказала она.

Через ее плечо Майкл посмотрел на Джона – тот держал газету довольно высоко, чтобы дать понять окружающим, что он погружен в чтение.

– Опять решила устраивать мою судьбу? – недобро спросил Майкл.

Франческа отстранилась.

– Мы любим тебя.

«Мы». Не «я», не «Джон». «Мы». Очередное напоминание о том, что они – единое целое. Джон и Франческа. Лорд и леди Килмартин. Не тот смысл Франческа хотела до него донести, но именно это услышал Майкл.

– Я тоже вас люблю, – ответил Майкл, смиренно ожидая потока нравоучений.