Сэру Филиппу, с любовью

Но – кто знает? – может быть, не всегда надо смотреть на вещи трезво…

Элоиза поморщилась. Что пользы гадать, что ее ждет? Получится – так получится, нет – она ничем не обязана сэру Филиппу и имеет право в любой момент извиниться и покинуть его гостеприимный дом.

Элоиза попыталась вспомнить все, что ей удалось узнать о сэре Филиппе за год их переписки – выходило, что не так уж и мало.

Филиппу тридцать лет – он на два года старше ее.

Одно время он изучал ботанику в Кембридже.

Восемь лет он был женат на Марине, ее четвероюродной сестре. Значит, женился он на ней в двадцать один год.

Он шатен.

Все зубы у него свои.

Он баронет.

Он живет в поместье Ромни-Холл; у него большой каменный дом восемнадцатого века в окрестностях Тетбери, в Глостершире.

Он любит поэзию и читает научные трактаты. Романы и философские трактаты он не любит.

Ему нравится дождливая погода.

Его любимый цвет – зеленый.

Он никогда не был за пределами Англии.

Он не любит рыбу.

Элоиза вдруг нервно усмехнулась. Он не любит рыбу – надо же, она знает о нем и это! Если тебе известны наперед даже кулинарные привычки мужчины, самый резон выходить за него замуж!

А что сэр Филипп знает о ней такого, что вдруг заставило его сделать предложение практически незнакомой девушке? Элоиза попыталась вспомнить все, что ей когда-либо приходилось сообщать сэру Филиппу о себе.

Ей двадцать восемь лет.

У нее каштановые волосы. Все зубы – свои.

У нее серые глаза.

У Элоизы большая, дружная семья.

Один из ее братьев – виконт.

Ее отец умер, когда она была еще ребенком. Трудно поверить, но причиной его смерти был укус шмеля.

Она очень болтлива («Господи, и зачем я написала ему об этом?!»).

Она любит читать стихи и романы, но никак не научные – не говоря уже, избави бог, о философских! – трактаты.

Она никогда не была за пределами Англии, если не считать Шотландии.

Ее любимый цвет – темно-красный.

Она не любит баранину и терпеть не может кровяную колбасу.

Снова нервный смешок сорвался с губ Элоизы. Нечего сказать, прекрасную невесту представляла она собой!

Элоиза выглянула в окно, словно могла определить, где именно она в данный момент находится.

За окном тянулись бесконечные зеленые холмы. Подобный пейзаж можно наблюдать практически в любой точке старой доброй Англии.

Сложив письмо сэра Филиппа вчетверо, Элоиза снова засунула его под ленту, в общую пачку, а пачку убрала в сумочку. С минуту она сидела задумавшись, нервно барабаня пальцами по коленям.

Да и было отчего нервничать. Элоиза покинула родимый дом, привычный быт. Ей предстояло проехать едва ли не пол-Англии. И ни одна живая душа, кроме самой Элоизы, об этом не знала.

Даже сам сэр Филипп.

Элоиза так спешно покинула Лондон, что даже не удосужилась предупредить Филиппа, что едет. Не то чтобы она забыла написать ему письмо – просто почему-то все откладывала его написание, пока уже не стало поздно.

Была, правда, и еще одна причина… Если бы Элоиза предупредила сэра Филиппа, что едет к нему, то уже не могла бы отказаться от своего плана – это было бы невежливо. А так она в любой момент еще может передумать и повернуть обратно… Элоиза пыталась уверить себя, что поступила так потому, что в любой ситуации любит оставлять за собой право выбора окончательного варианта. Однако в глубине души она понимала, что причина не в этом: на самом деле ее просто немного пугала неизвестность.

Отъезжая все дальше и дальше от Лондона, Элоиза пыталась уверить себя, что сэр Филипп не обидится, если она явится без предупреждения. Разве не сам он пригласил ее погостить у него?

Филипп встал с постели и, подойдя к окну, раздвинул шторы. За окном смеялся новый – ясный и солнечный – день.

Ясный и солнечный…

Направившись в смежную с его спальней комнату, Филипп обнаружил там свою одежду, тщательно вычищенную и отглаженную слугами. Филипп распорядился, чтобы его одежду оставляли в этой комнате: после смерти Марины он не любил – хотя сам не мог бы объяснить почему, – чтобы слуги входили в спальню, нарушая его сон.

Филипп даже уволил Майлза Картера, хотя этот малый, казалось бы, делал все, чтобы после смерти жены стать Филиппу настоящим другом. Но почему-то все искренние попытки Майлза утешить хозяина приобретали обратное действие, и в конце концов Филипп решил расстаться со своим секретарем, снабдив его платой за полгода вперед и отличным рекомендательным письмом.

После смерти жены Филипп сильно изменился. Раньше он, бывало, остро чувствовал отсутствие необходимого ему собеседника, поскольку Марина чаще всего находилась в невменяемом состоянии. Теперь же Филипп, напротив, замкнулся в себе и не хотел никого видеть.

Порой Филиппа беспокоило, что такое состояние не совсем нормально, и, чтобы избавиться от этого, он пытался завязать хоть какой-то контакт с миром, лежащим за стенами его дома. Поэтому, получив письмо с соболезнованиями от некой мисс Элоизы Бриджертон, он словно ухватился за ниточку, связывающую его с таинственной незнакомкой из внешнего мира. Ответ на письмо мисс Бриджертон, в свою очередь, повлек ее ответ… и так продолжалось полгода, пока Филипп наконец не осмелел настолько, что решился сделать своей корреспондентке не то чтобы предложение, но нечто очень близкое к тому. Ответом была тишина, длящаяся вот уже целый месяц, особенно угнетающая его потому, что раньше Элоиза отвечала на его письма с завидной аккуратностью. Неужели он слишком поспешил?

Филипп нахмурился. Загадочная незнакомка Элоиза Бриджертон была, если разобраться, не такой уж и загадочной: из ее писем у Филиппа сложился образ открытой, бесхитростной и какой-то очень солнечной девушки. После вечно пребывающей в меланхолии Марины такая жена стала бы для него настоящим лучом света.

Филипп натянул грубоватую холщовую рубаху – этот день он собирался провести в оранжерее, с головой погрузившись в работу, а следовательно, не было смысла одеваться иначе. Но как ни пытался Филипп сосредоточиться на мыслях о растениях и семенах, в голову упорно лезло другое. Почему все-таки эта Элоиза стала отдаляться от него? Уж не испугал ли он ее? А жаль, черт побери – лучшей кандидатки в жены Филипп не мог себе и представить. Впрочем, он заботится даже не о себе – детям срочно нужна мать, а то ему не всегда удается справляться с ними…

Филипп снова вздохнул. Эх, вот в этом-то и загвоздка… Какая женщина, взглянув хотя бы раз на этих маленьких монстров, согласится стать для них нянькой на всю жизнь – или по крайней мере до тех пор, пока они не повзрослеют.

Мисс Бриджертон двадцать восемь лет, и, судя по всему, она не замужем. Возможно, она уже отчаялась найти мужа, если переписывалась целый год с практически незнакомым мужчиной. А почему он ей, собственно, не пара? У него обширное поместье, он далеко не беден, и ему всего тридцать лет. Неужели ей этого недостаточно?

Ругаясь себе под нос, Филипп натянул шерстяные брюки, в которых обычно работал. Стало быть, мисс Бриджертон нужен лучший муж, если она не сочла Филиппа достойным даже того, чтобы отказать ему в письме…

Ба-бах!!!

Филипп с недоумением посмотрел на потолок. Откуда этот грохот? Несмотря на то что дому уже больше ста лет, он еще очень прочный… Дети, должно быть, уронили (а скорее всего нарочно бросили) нечто уж очень тяжелое, если заставили сотрясаться такой мощный потолок!