Знак ворона

– У Валии есть досье на них, – сообщил я. – Свидетелей всего четверо, они странствуют с проповедями по всем городам. Их трудно взять и трудно добыть о них достоверную информацию. Нам известны два имени: Валентия и Глаун. Но Свидетели путешествуют тайно. Я почти ничего о них не знаю. Известно лишь то, что через две недели они прибудут в Валенград.

– Светлый орден в опасной близости от открытого бунта, – сказала маршал. – Высокий свидетель нашел в городе много сторонников. Они безумствуют и льстят толпе, проповедуют революцию и власть праведных. Я хочу раздавить их.

– Но вы же не хотите оспаривать их религию, – заметила Ненн. – Если они окажутся правы, то вы попадете впросак и будете выглядеть глупо.

На этот раз Давандейн свирепо уставилась на мою Ненн. Да пусть пободаются. Я внезапно вспомнил то, как поднимались пузыри в зловонной жиже канала.

Ярость Давандейн уже не мог скрыть и макияж.

– Да пошло оно все! – выдохнула она. – Великий свидетель принесет нам беду. Я хочу хоть как-то обуздать Орден.

– Я слишком долго не обращал не него внимание, – признался я. – Его следовало обуздать до того, как он разросся до нынешних размеров. Их теперь многие тысячи.

Увы, я позволил личным делам повлиять на работу «Черных крыльев», не стал лезть к Ордену. Глупо. Может, Тьерро и поверил проповедям Свидетелей, но он же может ошибаться. Да он, несомненно, ошибается. Ну ведь правда же?

– Найдите мне то, что позволит их раздавить, – приказала Давандейн. – И выясните, что именно украли из склепа.

Мы спустились с крыши. Я обрадовался, что смог спрятаться от пронизывающего ветра.

9

Мы быстро ехали по улице, пепельный дождь шипел на фос-трубках. Когда вернусь в логово, придется смазывать доспехи. Конечно, на вид они донельзя крутые, но если не заботиться о снаряжении, оно быстро превращается в ржавую рухлядь.

– Народные волнения, статус «голубой», – заметил Тнота.

– Ты единственный, кто пользуется этими статусами. Я даже не знаю, что значит статус «голубой», – указал я.

– Это значит «народные волнения», – заметил Тнота и одарил меня самой раздражающей из своих безмятежных ухмылок.

Мы процокали мимо Помойки к Великому шпилю. Он тянулся в небо, будто хотел залезть в бело-бронзовую щель. Девять сотен футов – ни одна башня не имеет права быть настолько высокой. Инженеры Тьерро что-то сотворили с кованым фосом, крученой сталью, и башня пережила все недавние землетрясения. В последний раз трясло утром – небольшой толчок, но все были на нервах.

Тьерро был прав. Великий шпиль – изумительный памятник человеческому таланту. Некрасивый – слишком уж угловатый, – слишком уж практичный, но так легко представить себе пилигримов Светлого ордена, приближающихся к городу и видящих уходящую в расколотое небо башню. Когда прибудут Свидетели, то, наверное, запляшут джигу от восторга.

У основания башня насчитывала в ширину и длину по две сотни футов. Ради ее строительства пришлось снести немалую часть Помойки. Но никто не жалел о снесенных трущобах – по крайней мере, никто из тех, к чьим жалобам стоило бы прислушаться. Когда строительство завершится, башня станет величайшей мануфактурой фоса в княжествах. Фос потечет сквозь сотню линз к спиннерам внизу. «Вестланд Фронтир Трейдерз» сделает все для того, чтобы адекватно питать Машину Ноля. Ну, они в это верили. Я-то, само собой, знаю, в чем тут дело.

На площади перед большими двойными дверями, ведущими в Шпиль, собралась толпа. Зеваки обычно страдают, когда дело идет наперекосяк, и попадают под горячую руку, поэтому на площади стояли, в основном, инженеры, каменщики и плотники. Они держали в руках свои молотки и пилы, стояли, сбившись в группки. Работники были самых разных рас, с разными оттенками кожи: их собрали со всего мира, чтобы воздвигнуть Великий шпиль лишь за несколько лет. Скоро прибудет новая смена, и на площади станет еще тесней.

К открытым дверям Шпиля нестройно промаршировала группка людей с мушкетами на плечах. Во главе ее я с удивлением обнаружил губернатора Тьерро. А не следовало удивляться – это же его Шпиль. Я пришпорил Сокола и поехал наперерез.

– Губернатор, в чем дело? – осведомился я.

– Почти час назад в башню вторглось существо из Морока, и я собираюсь выбить его оттуда, – очень серьезно ответил он, по обыкновению сосредоточенный, собранный, весь – деловитость и власть.

Он был в полированных, изукрашенных гравировками доспехах, как приличествует его статусу, и носил оружие – не обыденные сталь или порох, а портупею боевого спиннера крест-накрест через плечи, на поясе – пара канистр с фосом.

Я как раз перетряхивал своих шептунов в поисках слухов о Накомо, когда мне пришло такое же известие. Но за все свое время на Границе я никогда не встречался с тем, чтобы монстр из Морока пролазил в город – ну, если не считать «малыша» Глека.

– Ну, так подожди солдат Цитадели, – посоветовал я. – Если тварь из Морока, то, какой бы она ни была, у цитадельных уйма опыта как раз с такими.

Я осмотрел охранников Тьерро. Почти сплошь наемники компании, но и несколько желтых капюшонов Светлого ордена: фанатики с оружием в руках. Мягко говоря, не самые лучшие резервы.

– Нужно было привести боевых спиннеров Давандейн, – заметил Тнота, хотя я проинформировал всех, кого следовало, о способностях Тьерро.

В том числе и Тноту.

Тьерро не понравился непрошеный совет от обделенного чинами простолюдина. Он презрительно глянул на моего беднягу, выглядящего так, будто он только что вывалился из постели в случайную груду разномастной одежды.

– Мы идем сейчас, – твердо объявил Тьерро. – Каждая минута без работы стоит компании тысяч марок.

– Но ты не знаешь, с чем имеешь дело, – указал я. – Ты уже давно не водился с тварями, выползающими из Морока.

– Уж поверь мне, Рихальт, монстров я навидался достаточно. Те, кто его видел, описывают его как человека без лица. Работники убежали, а я бессмысленно сжигаю деньги, пока стою здесь. Если уж мы управлялись с бутылями того «сорок девятого» и оставались на ногах, уж думаю, управимся и с тем, кто потерял лицо. К тому же, у меня хорошие люди. Крепкие.