Неестественный отбор. Агония

«Нет, они не самоубийцы, чтобы начать войну. Просто блефуют», – подумала Президент и связалась с Кроуфордом, который все еще находился на своем ранчо на западном побережье Мексики.

– Это плохая новость, Кэрол, – выслушав ее, сказал бывший вице-президент. – Ты правильно сделала, что осталась в Санта-Фе и не привела наши ядерные силы в пусковую готовность. Следующий шаг за ними. Я думаю, что нам не надо скрывать от России и Китая, по какой причине наша подлодка вышла из-под контроля. Надо четко объяснить им, по чьей вине произошел инцидент, показать, что дело не в системной ошибке, террористах или злом умысле, а в одном свихнувшемся капитане. Далее… Не прекращайте попыток связаться напрямую с китайской верхушкой, используйте МИД и Министерство обороны, пусть доводят информацию по своим каналам. Свяжись с генсеком ООН и лично объясни ситуацию. Соберите совет НАТО. Помощи от них ждать не стоит, но политическая поддержка нам сейчас не помешает. Во всяком случае визга от европейцев будет как всегда много и это будет еще одной головной болью для русских. Все это надо сделать сейчас же. Еще… Через пару часов вся эта история станет достоянием средств массовой информации, поэтому сразу после контактов с НАТО и ООН собирайте журналистов на брифинг и выкладывайте свою версию. Тот, чья интерпретация событий выйдет первой, сможет с самого начала придать нужную тональность информационному потоку. Но главное – необходимо установить личный контакт с российским и китайским лидерами. Забудь про гордость. Извиняйся, клянись в дружбе, настаивай на личной встрече. Главное сейчас – потянуть время и не дать им полностью завладеть инициативой. Ведь в глазах всего мира США действительно нанесли ядерный удар по России и Китаю. Пока вроде все. После полудня буду у тебя. Пришли на границу пару истребителей для сопровождения моего самолета, а то мало ли что.

После разговора с Кроуфордом Лэйсон так и не удалось связаться ни с русским, ни с китайским президентами. Создавалось впечатление, что идет какая-то скрытая и пока непонятная ей игра. Лидеры двух стран упорно избегали контакта, хотя на уровне МИДов и Министерства обороны все же удалось донести официальную позицию США. Ответная реакция была на удивление сдержанной, в стиле «мы проводим срочные консультации с целью выработать единую официальную позицию, которая будет озвучена в ближайшее время».

Между тем на карте расположения стратегических активов на территории США появились новые секторы, обозначающие уровни прикрытия силами противоракетной обороны NORAD. Положение было крайне неблагоприятным – пепел нарушил инфраструктуру северного и восточного секторов ПРО, значительно снизив процент сбиваемых целей. Генерал Шелби не смог дать четкого ответа, насколько деградировали секторы по сравнению с расчетными характеристиками, обеспечивающими поражение 80% целей, сказав только, что системам раннего обнаружения и сопровождения целей пеплом нанесен значительный ущерб и на восстановление понадобятся месяцы, если не годы.

Быстро проинструктировав пресс-секретаря по тематике и основной аргументации брифинга для журналистов, Лэйсон вызвала главу госдепартамента, чтобы еще раз в деталях обсудить план действий на международном уровне. Алан Морисон был потомственным кадровым дипломатом и считался одним из гуру американской внешней политики последних десяти лет. К тому же за два срока на посту президента Лэйсон хорошо изучила его возможности и манеру работы и полностью ему доверяла.

– Мэм, я пришел с очередной порцией плохих новостей, – сообщил госсекретарь Морисон, с озабоченным видом просматривая сообщения на своем планшете. – Государственные средства массовой информации в России и Китае по всем каналам распространили информацию о том, что стратегическая подводная лодка США дала залп баллистическими ракетами, оснащенными ядерными боеголовками, по их территории. Ракеты были успешно уничтожены средствами национальных сил ПРО. Они утверждают, что в связи с явной угрозой со стороны США оба государства привели свои ядерные силы в состояние повышенной боевой готовности и настроены нанести удар по территории США в случае повторения атаки. Сообщается, что создана специальная межгосударственная комиссия для расследования инцидента, но уже сейчас ясно – из-за постигшей Америку катастрофы, неудавшегося военного переворота и раскола в политической и военной элите США не способны самостоятельно контролировать свои ядерные силы. Это ставит мир на грань ядерной войны.

– Черт! Мы опоздали с брифингом! – Президент раздосадованно хлопнула ладонью по столу. – Они нас опередили.

– Не в брифинге дело, мэм, слушайте дальше. Россия и Китай призывают мировое сообщество оказать давление на США, чтобы те передали свои ядерные арсеналы под международный контроль. Они созывают чрезвычайную сессию Генеральной Ассамблеи ООН, и на этот раз их, скорее всего, поддержит подавляющее большинство государств. Нам надо быть готовым к серьезной дипломатической войне.

– Вот дерьмо! – снова выругалась Президент. – Да… На этот раз заболтать ООН будет сложнее. Ядерный залп с нашей подлодки – это серьезный инцидент. Нам надо срочно выработать весомую аргументацию, подтянуть союзников. Надо объяснить миру, что капитан Митчел – сумасшедший, что у нас не было намерений атаковать, что мы сами сбили часть ракет, пущенных с нашей же подводной лодки.

– Аргументация – это хорошо… Но боюсь нам надо думать не об этом. Нам надо думать о том, что делать, если Генеральная Ассамблея ООН примет резолюцию, по которой мы будем обязаны передать наше стратегическое ядерное оружие под международный контроль.

* * *

Звонок Президента застал Коэна в самолете, когда он возвращался с западного побережья. Настроение было паршивым, ситуация с эвакуацией постепенно выходила из-под контроля. Несмотря на все усилия, предпринимаемые армией и FEMA, нужно было признать, что нет никакой возможности разместить на чистых территориях почти сто миллионов беженцев и сохранить при этом хотя бы подобие порядка и управляемости. Положение очень осложнилось тем, что наступала зима. В северных штатах температура опустилась значительно ниже нуля и пошел снег. На северо-востоке уже несколько дней шли холодные дожди, переходящие ночью в мокрый снег, и побережье с завидной регулярностью трепали средней силы ураганы. Скоро снегом засыплет центральные штаты и начнутся настоящие холода. Если зима будет такой снежной и холодной, как прогнозируют синоптики, немногие из тех, кто находится в центах сбора, смогут ее пережить.

Электроэнергии по-прежнему катастрофически не хватало. Министерство энергетики продолжало оценку повреждений атомных станций в районе удара цунами и по предварительному плану собиралось активировать по два-три реактора в неделю. За последние десять дней в зоне бедствия удалось запустить только четыре ядерных реактора. Наземные линии электропередач были полностью выведены из строя цунами, но все же удалось наладить подачу электричества по подземным кабелям. Пока к сети подключились только несколько районов Нью-Йорка, Бостона и Вашингтон. Здесь обнаружилась еще одна проблема: большая часть сетевых трансформаторов и распределительных станций в зоне затопления была разрушена и на их ремонт требовались месяцы. Аварийные службы также сообщали, что значительная часть электрощитов в крупных зданиях повреждены и требуют замены или серьезного ремонта. Получалось, что, даже если запустятся все ядерные реакторы на восточном побережье, не будет физической возможности подать энергию в города и развести ее по зданиям. На данный момент сетевые компании просто не представляли, где взять столько необходимого для восстановления электроснабжения оборудования. Это означало, что до весны в стране не будет достаточно света и тепла.

– Совет национальной безопасности, мэм? – переспросил Президента удивленный Коэн. – Но ведь мы собирались только позавчера. Что-то случилось?

– Случилось, Патрик, – он уловил нотки раздражения в голосе Лэйсон. – Одна из наших стратегических подлодок в Тихом океане дала по территории России и Китая залп ядерными ракетами.

– Террористы?

– Черта с два! Капитан подлодки – сын губернатора Калифорнии Митчела, погибшего при штурме.

– Что с ракетами? – коротко спросил Коэн.

– Сбиты NORAD и русскими ПРО. Но не в этом проблема. Россия и Китай собирают Генеральную Ассамблею ООН. Их цель – принятие резолюции, обязывающей нас передать свои стратегические ядерные силы под международный контроль.

– Черт! Нам только международного конфликта не хватало.

– Я вас жду у себя, Патрик. Кстати, Кроуфорд тоже будет. После Совета мы втроем отдельно обсудим ситуацию в ключе информации, известной только нам.

После разговора с Президентом Коэн долгое время сидел молча, пытаясь увязать то, что он услышал, с цепью трагических событий последнего месяца. Его мысли осторожно прервал помощник:

– Это была Президент?

– Да. Изменение маршрута, Тим. Мы летим в Санта-Фе.

28 ноября 2030 года. Вечер. Россия. Подмосковье. Загородная резиденция Президента Российской Федерации

Алые с синевой языки огня лениво лизали несколько бревен, небрежно брошенных в камин на догорающие угли. В полутьме каминного зала, повернувшись лицом к огню, в глубоких кожаных креслах сидели министры иностранных дел России и Китая.

– Ну что? Будем считать, что день прошел не зря, господин Шэнь, – российский министр поднял бокал шампанского.

– Пока все идет по плану, – китаец взял с ажурного столика свой бокал и тоже поднял его в приветственном жесте. – Но я считаю, что расслабляться пока нельзя, господин Павлов. Американцы нервничают. Взять хотя бы этот их военный переворот. Вот уж не думал, что их генералы на это способны.

– Я, признаться, тоже был удивлен, – Павлов сделал небольшой глоток и поставил бокал на столик. – Но, согласитесь, переворот сыграл незаменимую роль в цепи последующих событий. Если бы не он, операции с подводной лодкой просто бы не было.

– Тут, без сомнения, вы правы, – министр Шэнь несколько секунд держал бокал перед глазами, наслаждаясь игрой неярких бликов огня в хрустале.

– Но я не об этом. Адмирал Брэдок смог привлечь всех командующих на свою сторону и сместить президента. Кто может гарантировать, что некоторые элементы их вооруженных сил не выйдут из-под контроля, когда проявится вся сила нашего давления.

– Именно поэтому мы и затеяли игру с генассамблеей ООН, – российский министр выразительно посмотрел на китайского коллегу. – Если честно, мне все равно, что будет с их войсками. Пусть хоть перережут друг друга, если захотят. Для нас главное – блокировать их ядерный потенциал. Вначале стратегический, а затем и тактический.

– Цель, конечно, достойная, я вам уже не раз говорил об этом. Но и риск велик. По моему мнению, риск даже больше, чем преимущества от достижения цели.

– Вы думаете, что Штаты могут сорваться и нанести превентивный ядерный удар?

– В том числе – и это.

– И как бы вы поступили, если бы у Китая были ресурсы для самостоятельных действий.

– Вы знаете позицию Пекина. Соединенные Штаты даже в их теперешнем полуразрушенном состоянии представляют опасность. И без ядерного оружия их военный потенциал огромен. Особенно силен их флот и ВВС. Они позволяют Америке вести себя без оглядки на ООН или на нас. Может быть, именно сейчас они наиболее опасны и непредсказуемы, как смертельно раненный зверь. Особенно для соседей, – министр Шэнь бросил быстрый взгляд на своего российского коллегу. – Хотя я не думаю, что вас заботит судьба Мексики или Канады.

– Ну почему же… – Павлов сделал небольшой глоток шампанского. – Мы всегда были против любой агрессии. Это наша принципиальная позиция. В отличие от Китая… Хотя вы очень ловко умеете маскировать свои намерения.

– Мы ценим вашу принципиальность, господин Павлов. Но, поверьте, чтобы вылечить пациента, иногда лучше один раз провести скальпелем, чем годами тратиться на бесполезные и дорогие лекарства. Америка в ее теперешнем виде все еще остается угрозой для остального мира.

– Не буду с этим спорить. Если честно, господин министр, мне лично импонирует ваша идея совместной военной операции против США. Но в этом случае мы однозначно получим обмен ядерными ударами. Даже если одна из сотни боеголовок пробьет нашу ПРО, ущерб будет неприемлемый.

– Неприемлемый ущерб будет тогда, когда Штаты восстановятся после катастроф и нанесут по Китаю и России ответный удар. Или вы думаете, что они поверили, что модули корейской станции попали в критические точки случайно?

– Ну, на восстановление им понадобятся десятилетия…

– Я иногда удивляюсь вашей осторожности, – китайский министр холодными глазами посмотрел на Павлова. – На протяжении всей истории Запад пытался уничтожить Россию, расчленить, унизить ее любыми способами. После распада СССР, когда вы в надежде на понимание называли Евросоюз и Америку друзьями и партнерами, они открыто считали вас врагом, делали все, чтобы ослабить Россию, и подвели вас к самому краю пропасти. Это ведь очевидно – Запад патологически ненавидит Россию просто потому, что вы не такие, как они. Он ненавидит вас за свои прошлые поражения. За то, что вы на протяжении столетий сохранили свою мощь, свою культуру, свою независимость. За то, что после распада Союза вы смогли восстановиться и стать мировым центром влияния. И сейчас, когда вам представился шанс устранить источник этой ненависти, вы проявляете нерешительность.

– Мне больше бы понравилось слово «осторожность». Я всетаки надеюсь, что эти ужасные катастрофы подтолкнут Америку и Европу к настоящему партнерству.

– Боюсь, что вы надеетесь зря, господин Павлов, – тихо сказал китайский министр, глядя на разгоревшийся в камине огонь. – Запад никогда не примет того факта, что Россия обладает правом на самостоятельное цивилизационное развитие вне рамок их так называемой «демократии». Подумайте, господин министр, и у вас, и у нас выросло целое поколение на эплах и андроидах. Они очень отличаются от нас. У этих сетевых рабов не так развит патриотизм и чувство национальной принадлежности. Они считают себя гражданами мира, способными самостоятельно принимать решения без оглядки на интересы страны, в которой выросли. Но их самостоятельность – иллюзия. Их поведением через глобальную сеть манипулируют те же американцы, потихоньку готовя внутри наших стран хорошо управляемую пятую колонну. Они шаг за шагом превращают нашу молодежь в зомби. Вы же видите, какие поведенческие коды американцы забивали все это время в их расплавленные Интернетом мозги: деньги, потребительство, толерантность, отказ от национальной идентичности, глобализм и, конечно, приверженность западным демократическим ценностям. Сейчас значительная часть молодежи стремится не к знаниям и профессиональному мастерству, и даже не к карьерному росту и деньгам. Их основная мотивация в жизни – собрать как можно больше «лайков» в соцсетях.

– Здесь я с вами согласен, – Павлов бросил быстрый взгляд на китайского коллегу. – В сети развязана настоящая психологическая война за умы и сердца наших людей. И противостоять этому накату со стороны Запада очень сложно. Здесь Штаты настроены идти до конца.

– Именно, господин министр. Даже если американцы в инциденте с корейской станцией обвинят только Китай, они не оставят Россию в покое. Если мы не предпримем конкретных действий по корректировке американской политики, через двадцать-тридцать лет они восстановятся, и история повторится. США и давно сдавшие им свой суверенитет в обмен на доллары европейцы в очередной раз пойдут в поход против России. Запад будет продолжать давить вас до тех пор, пока не расчленит на небольшие хорошо управляемые сырьевые провинции. Или все это закончится большой войной в Европе, и в этой войне будет один бесспорный победитель – США, которые отсидятся на своем острове, защищенном тремя океанами. Америка никогда не даст России спокойно развиваться хотя бы потому, что вы единственная страна в мире, способная ее уничтожить.

– Но ведь и Америка, и Европа уже фактически признали за Китаем и Индией, как вы выразились, «право на самостоятельное цивилизационное развитие».

– Я бы не называл это признанием. Они может и признали, что мы другие, но все равно давление, во всяком случае, на Китай не спадает, хотя оно несравнимо с тем, что оказывается на Россию. К тому же мы достаточно далеко от их границ, не занимаем, как вы, шестую часть суши и не обладаем пятой частью мировых ресурсов. Боюсь, что с вами совсем другая ситуация. Ненависть к России заложена у западных политиков на генетическом уровне и базируется на подсознательном страхе сильного соседа, который при желании может разрушить их тихий ухоженный мирок. Поэтому у вас выбор довольно ограничен: либо жить, зная, что ваш сосед вас ненавидит и готов уничтожить, как только появится такая возможность, либо избавиться от источника ненависти.

– Да… Невеселый выбор вы нарисовали, господин министр.