Событие 2024

– Спасибо, друг, – с благодарностью улыбнулся министр. – Да и выбора у меня особо нет. Первому я отказать не смогу. Столько лет вместе.

– Ну и ладушки. А за пиндосами мы проследим. Если что, по рукам получат, мало не покажется, – довольно хлопнул в ладоши генерал и, прислушавшись к шуму приближающегося вертолета, сообщил: – О! Зампред[32 - Заместитель председателя правительства.] на подлете. Посмотрим, что нового с оборонзаказом. Как там наши новые железки клепаются, от которых у Запада волосы дыбом. Тоже вот тебе пример: боевой генерал, а на гражданской должности. И справляется! И молодец!

Они не спеша допили чай, поднялись с укрытых шкурами плетеных кресел и перешли внутрь, в комнату совещаний. Через минуту появился офицер радиотехнической разведки с похожим на портативный металлодетектор сенсором. Он, внимательно следя за показаниями прибора, обошел террасу по периметру, сделал какие-то заметки обычным карандашом в журнале и, довольный увиденным, скрылся в здании. По приказу министра в последнее время меры безопасности были значительно усилены. За несколько месяцев до выборов американцы в разы увеличили свою разведактивность.

США. Флорида

НОВОСТНАЯ ЛЕНТА. ИНОСМИ:«Президент Российской Федерации заявил в новогоднем обращении, что Россия входит в новый исторический этап противостояния внешним угрозам, который потребует консолидации сил общества на всех уровнях. Многие аналитики считают такое заявление прямым сигналом Западу о том, что Москва будет вести по отношению к нему более жесткую политику».

* * *

Рождественские праздники и первая новогодняя неделя пролетели в приятной суете. Груман взял короткий отпуск и с семьей улетел на свою виллу во Флориде. Впрочем, и там ему приходилось заниматься государственными делами, проводя по несколько коротких встреч в день с членами Администрации, конгрессменами и лоббистами. В эти несколько дней он постарался забыть о «Перезагрузке 2.0», выкинуть ее из головы, в глубине души надеясь, что план, разработанный им и его командой, не выдержит критики и будет отвергнут. Слишком рискованным и даже отчаянным он ему иногда казался.

Перед каникулами советник, сказав, что хочет поддержать дипломатов и военных, после Рождества поехал в неформальное турне по ключевым посольствам Европы и Ближнего Востока. То, что в его графике была Саудовская Аравия, было вполне естественно: саудиты всегда были проводником политики США в регионе. А вот визиты в Кувейт и Бахрейн казались странными. Государства небольшие, посольства тоже. Но в обеих странах располагались самые крупные американские военные базы в регионе. Президент тогда долго пытал Грумана, что к чему. Он чувствовал, что это все неспроста, что тот, несмотря на все сомнения, вцепившись в план «Перезагрузки» бульдожьей хваткой, относится к нему со всей серьезностью и в результате выдаст вполне рабочий документ, который, вероятно, может поддержать большая часть его неоконсервативной команды. Хотя о широком доступе речь пока не шла. Судя по радикальности замысла, операция на десятилетия останется под грифом «Секретно», и в детали будет посвящен только узкий круг – те, кто непосредственно ее разрабатывают и будут исполнять. Это полностью устраивало Грумана. Чем меньше людей посвящено в реальные цели плана, тем легче им управлять.

«Только б дедуля не подвел. Только бы доктора продержали его до события», – подумал советник про президента, понимая, что внутренне уже готов к тому, что «Перезагрузка» будет одобрена. Он сделал глоток горячего шоколада, поудобнее устроился в кресле и, поставив длинный стакан в гнездо убирающегося столика, прищурился, рассматривая пляшущий по легкой волне планкер[33 - Насадка для троллинга марлина.].

Оставив семью на вилле, он несмотря на хмурое небо и прохладный бриз, выбрался на прогулку на яхте вдоль побережья в надежде потроллить марлина[34 - Объект морской трофейной рыбалки. Может достигать веса до 500 кг.]. Но больше всего ему хотелось побыть одному, отдохнуть от праздничной суеты последних дней. Всех этих поздравлений, фальшивых улыбок знаменитых и влиятельных гостей, ворчливой жены, взбалмошной дочки и от избалованных богатством и властью папочки сыновей, воспринимающих свое положение и достаток как должное. Хотелось уйти далеко в море от этого напускного, фальшивого блеска, лоска и политкорректности, побыть одному, когда вокруг только волны и ветер. Груман набрал полные легкие соленого морского воздуха и с шумом выдохнул, глядя как в километре от его яхты параллельным курсом идет один из катеров с агентами Секретной Службы, а чуть подальше за ним в небе барражирует вертолет береговой охраны, бдительно следящий за обстановкой с воздуха. Он не взял с собой на рыбалку ни друзей, ни инструктора. Только пару верных охранников, бывших с ним последние лет десять, которых он, несмотря на возражения Секретной Службы, все это время держал при себе.

Рыбалка не задалась. Марлин приманку не брал. Но это было неважно. Важным было то, что русский президент пока держит паузу и еще официально не объявил о своем преемнике. Хотя неожиданностей тут быть не должно. Если хозяин Кремля сам не пойдет еще на один срок, то из трех-четырех вполне достойных кандидатов он, скорее всего, выберет министра обороны. Тогда вырисовывается вполне работоспособный тандем – национальный лидер, возглавляющий Госсовет, который получил широкие конституционные полномочия, и пользующийся поддержкой народа новый президент. Друг, соратник и единомышленник, на должности министра обороны доказавший свою эффективность, лояльность и патриотизм. Сдвинуть такой тандем изнутри будет очень сложно. Почти невозможно. Даже учитывая, что третья по значимости должность председателя кабмина пару месяцев назад досталась либералу в результате склоки в Госдуме, спровоцированной теряющими власть старыми политическими элитами.

Новый глава кабмина как раз и был слабым звеном в казавшейся прочной властной цепи, выстраиваемой хозяином Кремля. Президент пошел на компромисс с оппозиционными партиями в Госдуме, чтобы избежать правительственного кризиса перед выборами, и наверняка полагал, что сможет сменить премьера, как только кампания закончится. Тут возникал вопрос, зачем было двигать старого премьера, который вполне справлялся со своими обязанностями. Возможно, ему светила какая-то другая ключевая должность в вертикали, а может, были какие-то иные причины. Но факт оставался фактом: в России каким-то чудом в председатели правительства пробился либерал. Пусть не прозападная марионетка, как на Украине или в Грузии, но все же человек, потенциально пригодный для разработки. Здесь директор ЦРУ был абсолютно прав, шанс предоставлялся уникальный. Особенно учитывая несколько очень болезненных точек давления, имевшихся у него на нового премьера. Такой момент упускать было нельзя.

Не торопясь раздумывая над этой ситуацией, Груман подтянул к себе ящик со снастями, чтобы сменить верховой планкер на глубинный воблер[35 - Приманка, используемая при ловле рыбы на спиннинг.], но в этот момент противно заверещал зуммер спутниковой спецсвязи. Советник снял с базы трубку и недовольно посмотрел на дисплей. Звонил министр финансов. Значит, случилось что-то важное.

– Ты мне срываешь рыбалку, мастер над монетой, – без приветствия заявил он.

– Да брось. Какая сейчас рыбалка. В это время года марлин не берет. Скажи сразу, что сбежал от семьи.

– Ладно, психолог. Выкладывай, что у тебя.

– У нас, похоже, вылупился черный лебедь[36 - Неожиданное событие, способное иметь значительные негативные последствия.].

– Рассказывай, – разочарованно вздохнул Груман и, поднявшись с кресла, зашагал по палубе.

– Очень похоже, что «Фирма»[37 - Среди финансистов – неформальное название GoldmanSachsGroup (GSG) – одного из крупнейших мировых инвестиционных банков.] скоро накроется.

– Твою мать! Откуда данные?

– Инсайд из совета директоров. Китайцы затеяли аудит пекинской дочки. Накопали кучу дерьма от ошибок в бухгалтерии и завышения стоимости активов до подтасовки отчетности. Разгорается нешуточный скандал. Начались проверки во Франкфурте и Лондоне.

– Ну и хрен с ними, – зло выругался советник. – Эти парни не первый год в финансах. Концы прятать умеют.

– Нет, ни хрен. Ты же знаешь, какая у них ситуация. Они изнутри, как гнилое яблоко. Показатели значительно ниже рынка, резко отрицательный баланс по активам. Держатся на плаву только за счет бесплатных денег Феда[38 - Федерального резерва – группы частных банков, выполняющих роль нацбанка США.]. Если бы не нулевая ставка, если бы не печатный станок и личные контакты, они бы уже давно обанкротились.

– Мы не можем позволить, чтобы «Фирма» рухнула. Во-первых, там мой друг. Во-вторых, у них в управлении активов на полтора триллиона и огромная часть из них наша. В-третьих, если они пойдут на дно, то потянут за собой весь финансовый сектор. Нам не нужен еще один восьмой или двадцатый год. Я планирую спокойно довести до конца то, что начал, и уйти на пике влияния как человек, за руку проведший дедушку по президентству и спасший Америку от катастрофы. Мне сейчас не нужны финансовые проблемы.

– Проблемы! Ты сейчас, вообще, о чем? Если обвалится Goldman Sachs, кризис восьмого года покажется легким морским ветерком. Ал! На нас надвигается ураган пятой категории. Весь мир только и ждет формального повода, чтобы начать сливать наш рынок. Все видят, что это огромный перегретый пузырь. Малейший прокол – и все! Он не просто сдуется. Его разорвет в клочья. Крушение «Фирмы» – это гребаное торнадо, которое снесет нашу экономику. Посыплются Уолл-Стрит, банки, производство, доллар. Рухнет все: и финансы, и промышленность, и уровень жизни. Рухнет, нахрен, вся система!

– Давай без паники, – оборвал финансиста Груман. – Если все так плохо, бери самолет и живо ко мне. Я вызову сюда председателя совета директоров «Фирмы». Он мой старый приятель. Мы вдвоем прижмем его к стенке. Узнаем, как реально обстоят дела, из первых уст, а там уже будем думать, что предпринять.

Рыбалка явно не задалась. Панические нотки в голосе министра финансов говорили, что ситуация действительно движется к катастрофе. Груман не был силен в экономике, справедливо полагая, что Америка может выдержать даже самый жесткий кризис и что любую проблему можно залить долларами. Благо их можно было печатать без ограничения. Так было всегда. Так было во время ипотечного кризиса 2008 года и во время коронакризиса в 2020. В обоих случаях Федрезерв несколькими волнами количественного смягчения выплеснул на рынок почти по 4,5 триллиона долларов. Так будет и на этот раз.

К вечеру оказалось, что все не так просто. Вернее, совсем не просто.

Проблемы у Goldman Sachs начались еще летом, когда несколько крупных международных китайских банков потребовали увеличить обеспечение по своим вложениям, размещенным на «Фирме». При этом они отказались принимать широко используемые ей синтетические инструменты[39 - Финансовые инструменты, составленные из нескольких зачастую неликвидных активов с целью создания привлекательной реплики популярного на рынке продукта.] и деривативы[40 - Приравненное к ценным бумагам обязательство сделки по активу с обозначенным сроком и ценой. Крайне спекулятивный финансовый инструмент.], а потребовали ликвидные активы. На тот момент необходимого покрытия у «Фирмы» не оказалось. Тогда китайцы начали вывод средств. И в этот момент выяснилось, что Goldman Sachs не обладает достаточными возможностями для возврата активов клиентам, хотя речь шла всего о 16 миллиардах долларов. Понимая, что столкнулись с проблемой, китайские банки затребовали международный аудит. Пока шло разбирательство и подготовка к аудиту, «Фирма» тайно обратилась в Федрезерв и тот без особых разговоров выделил нужные деньги. Но камень в долларовое болото был уже брошен. Китайцы на весь мир раструбили, что крупнейшая американская инвестиционная корпорация не смогла обеспечить покрытие мизерной по меркам финансовых рынков суммы. Параллельно они начали полный аудит китайской дочки Goldman Sachs, и тут, по словам министра финансов, «дерьмо влетело в вентилятор». Выяснилось, что для сокрытия своего реального финансового положения «Фирма» манипулирует отчетностью, практически один в один повторяя махинации со сделками РЕПО[41 - Сделка купли/продажи ценной бумаги с обязательством обратной продажи/покупки через определенный срок по заранее определенной в ней цене.], в результате которых в 2008 году обвалился крупнейший американский банк Lеhman Brothers. Именно это банкротство тогда послужило началом полномасштабного финансового кризиса вначале в США, а затем и во всем мире. Несмотря на то что прошло почти двадцать лет, драматические события того времени были еще свежи в памяти игроков рынка, и они приступили к поэтапному выводу своих активов из «Фирмы». Одновременно с этим в крупных мировых финансовых центрах в Лондоне, Франкфурте и Москве начались проверки дочек Goldman Sachs, которые ожидаемо выявили те же махинации, что и в Китае. Новость об этом поставила «Фирму» на грань банкротства и вызвала волну панической распродажи на рынках. Все понимали, что, поскольку GSG был системообразующим финансовым институтом США, его банкротство грозит перерасти в полномасштабный кризис, причем более жесткий, чем в 2008 или в 2020 году.

– Какой самый плохой вариант развития событий? – хмурясь спросил Груман.

Был уже поздний вечер, и импровизированное совещание, на котором присутствовали министр финансов, глава Федрезерва и председатель совета директоров Goldman Sachs, длилось уже больше двух часов.

– К сожалению, самый плохой вариант самый вероятный, – ответил министр. – Слухи о несостоятельности «Фирмы» уже вызвали обвал финансовых рынков. Нам пока удается долларовыми инъекциями и ободряющими заявлениями удерживать ситуацию от свободного падения. К тому же все ждут официальных результатов международного аудита. Но все это лишь незначительная отсрочка на пару месяцев. Банкротство «Фирмы» неизбежно, как только появятся результаты проверки. Они наверняка запустят полный коллапс рынков. Игроки по всему миру начнут массово закрывать позиции[42 - Продавать финансовые активы.], и тут выяснится, что большая часть из них в реальности не стоит бумаги, на которой они напечатаны. В мире просто нет достаточно ликвидности[43 - Реальных денег и приравненных к ним активов вроде недвижимости или драгметаллов.], чтобы реально обеспечить даже 10% объема финансового рынка. В этот момент наступит катастрофа и долларовая система рухнет. В США и на глобальном уровне разразится жестокий экономический кризис, последствия которого будут чрезвычайно разрушительными.

– По-вашему, момент краха доллара, который мы оттягивали столько лет, уже наступил? – советник обвел всех суровым взглядом. – И, судя по вашим печальным лицам, мы к нему все еще не готовы.

– Насчет краха сейчас сказать очень сложно, – глава Федрезерва полистал лежащие на коленях бумаги. – Доллар может и выживет. Ясно одно: после кризиса, вернее, катастрофы, «зеленый» уже не будет главной мировой резервной валютой. Значит, мы потеряем первую основную составляющую нашего могущества.

– Но у нас останется вторая – военная, – министр финансов вопросительно посмотрел на Грумана.

– Подожди ты с войной, – давай закончим с финансами, отмахнулся тот и обратился к председателю Goldman Sachs: – Сколько, ты говоришь, у тебя активов? Сколько из них проблемных? Только реально. Без дерьма.

– Если без дерьма, – тот нервно поерзал в кресле. – Полтора триллиона. Четверть размещена в партнерских банках. Их мы можем контролировать. Они претензий сейчас предъявлять не будут, если почувствуют, что есть поддержка. Миллиардов сто мы сможем закрыть из своих средств и через систему перекредитования. Но речь идет о массовом выводе активов – это почти триллион. Такой суммы нет ни у одного банка в мире.

– Значит, всего триллион, – советник многозначительно посмотрел на главу Федрезерва.

– Ал, боюсь, ты не в полной мере понимаешь масштаб проблемы, – после короткой паузы ответил тот. – Катастрофические процессы уже запущены. Проблема не только в Goldman Sachs. Проблема в самой долларовой финансовой системе, где отношение реальных активов и не обеспеченных ничем инструментов один к десяти. Все. Повторюсь: все крупные банки мира завязаны на спекулятивную игру. У всех похожие с «Фирмой» проблемы, те же махинации и манипуляции. До сих пор долларовая система держалась на консенсусе участников, что из нее нельзя вынимать реальные деньги, потому что их там почти нет. Бумага есть, строчки в компьютере есть, воздух есть, а реальных денег нет. Но китайцы запустили необратимый процесс. Они нарушили неписаные правила, на которых держалась долларовая пирамида. Решили вывести из нее реальные средства. Более того, они объявили всему миру, средств в пирамиде нет, она вот-вот рухнет. Теперь игроки ломанутся в банки и на биржи, чтобы успеть забрать хоть что-то. И все. Катастрофа. Долларовой системе конец.

– Выходит, спасения нет? – спросил министр финансов. – Что может исправить ситуацию? Отложить момент хотя бы на пару лет, чтобы у нас было еще немного времени на подготовку перезапуска доллара?

– Что может исправить положение? – глава Федрезерва задумчиво помял подбородок. – Реальных вариантов нет. Из нереальных – глобальный форс-мажор, которым мы, да и остальные участники пирамиды, можем воспользоваться, чтобы не платить по обязательствам. Я боюсь, без такого события остановить финансовую катастрофу уже невозможно. Надо готовиться к худшему.

– Твою мать! – выругался Груман. – Остановить невозможно, но отсрочить-то мы способны. Отложить банкротство «Фирмы». Залить рынок деньгами, как в 08-м и в 20-м.

– Это лишь оттянет катастрофу, – констатировал печальный факт глава Федрезерва.

– На сколько?

– На два, максимум три месяца. Все зависит от количества вливаемых в систему долларов.

– Два, три месяца. Это март, – советник откинулся на спинку кресла и закрыл лицо руками, потом встрепенулся и обвел всех решительным взглядом. – Господа! Наша задача – дотянуть до марта, а потом будет вам форс-мажор. Такой, что про финансовые проблемы забудут все, включая нас с вами. Запускайте станок. Печатайте сколько надо – два, три, десять триллионов. Конгресс я беру на себя. Там у нас большинство, они проголосуют как надо. Поговорите с европейцами и японцами, надавите, если потребуется. Пусть тоже проводят массированную эмиссию. Нам надо продержаться три месяца.

Когда встреча закончилась, и гости уехали, Груман набрал президента.

– Боже. Какого черта ты звонишь ночью. У нас что, война? – недовольно проворчал в трубку тот. – Сам спишь по четыре часа, дай другим выспаться.

– Ты где?

– В Кэмп-Дэвиде.