Тайна желтых нарциссов. Синяя рука (сборник)

– Я говорю с человеком, вся жизнь которого является сплошным упреком для настоящего мужчины. – Теперь она говорила быстро, не сдерживаясь более. – Вы человек неискренний и ведете роскошный образ жизни, потому что ваш отец был большой делец. Вы тратите деньги не считая, те деньги, которые лучшие люди приобрели для вас тяжелым трудом. Я не дам запугать себя! – гневно воскликнула она, когда он вздумал подойти к ней. – Я оставляю свою должность еще сегодня.

Торнтон Лайн был глубоко задет и пристыжен ее презрением. Она это сразу поняла, ей стало жалко, что она была настолько резка, и ей захотелось хоть отчасти загладить свои слова.

– Мне очень жаль, что я была настолько резкой, – любезно сказала она, – но вы сами вызвали меня на это, мистер Лайн.

Он не в состоянии был произнести ни слова и только молча указал головой на дверь.

Одетта Райдер покинула комнату, и мистер Лайн подошел к одному из больших окон. Он посмотрел ей вслед, как она с опущенной головой медленно проходила сквозь ряды служащих и на другой стороне магазина поднялась на три ступени, ведущие к помещению главной кассы.

– Ты еще поплатишься мне за это, – прошипел он, стиснув зубы.

Он был выше меры оскорблен и обижен. Он был сыном богатого человека, его всегда берегли и охраняли от жестокой борьбы за существование. Он не посещал общественной школы, в которой он больше сталкивался бы с окружающей жизнью и другими людьми, но он посещал частные учебные заведения, в которые принимались только сыновья самых богатых людей. Он постоянно был окружен льстецами и людьми, желавшими извлекать пользу из его богатства. Никогда ни сам он, ни его действия не подвергались резкой критике справедливых учителей и воспитателей. Только третьестепенная печать хвалила его литературные произведения выше мер, извлекая из этого соответствующую пользу.

Он закусил губы, подошел к письменному столу и позвонил. Сейчас же вошла его секретарша, которую он раньше отослал.

– Мистер Тарлинг пришел?

– Да, сэр, он уже четверть часа ожидает в зале для заседаний.

Он кивнул.

– Благодарю вас.

– Позвать ли мне его сюда?

– Нет, я сам отправлюсь к нему, – ответил Лайн.

Он вынул из золотого портсигара сигарету и закурил. Его нервы были немного возбуждены после недавней беседы, и его рука дрожала, но буря в его душе понемногу улеглась; ему пришла в голову мысль. Тарлинг! Какая блестящая возможность, этот человек, имевший репутацию гениальности и необычайного ума! Эта неожиданная встреча была просто бесподобна. Быстрыми шагами он пошел по коридору, соединявшему его личное бюро с залом заседаний, и с протянутыми руками вошел в большое помещение.

Человек, которого он так любезно приветствовал, имел на вид не то двадцать семь, не то тридцать семь лет. Он был высокого роста, строен и скорее молод, чем силен. Его лицо имело смуглую окраску, а голубые глаза, которыми он посмотрел на Лайна, глядели твердо и непроницаемо.

Таково было первое впечатление, которое он произвел на Лайна. Тарлинг пожал Лайну руку с неприятным ощущением. Рука Лайна была мягкая, совсем как у женщины. Поздоровавшись, Лайн обнаружил присутствие в комнате еще третьего лица. Это был человек среднего роста, сидевший в тени выступа стены. Он точно так же поднялся и отвесил короткий поклон.

– Вы взяли с собой китайца? – спросил Лайн и с любопытством посмотрел на этого человека. – Ах, я почти забыл, что вы как раз прибыли из Китая. Но садитесь же, прошу вас.

Лайн тоже придвинул себе стул и предложил Тарлингу свой портсигар.

– О поручении, которое я вам собираюсь дать, мы поговорим потом. Должен вам откровенно сознаться, что я очень высокого мнения о вас, после всех газетных статей, которые мне пришлось про вас читать. Ведь это вы недавно нашли драгоценности герцогини Генри? Я еще гораздо раньше слыхал о вас, когда сам был в Китае. Насколько я знаю, вы не состоите на службе в Скотланд-Ярде?

– Нет. Я, правда, занимал крупный пост в шанхайской полиции и, возвращаясь в Англию, имел намерение поступить на службу в здешнюю полицию, но вышли разные обстоятельства, которые побудили меня открыть собственное сыскное агентство. В Скотланд-Ярде я не имел бы той свободы действия, в которой я так нуждаюсь.

Лайн быстро кивнул.

– Во всем Китае тогда рассказывали о подвигах Джека Оливера Тарлинга. Китайцы называли его «Ли-Иен» – «охотник на людей».

Лайн всех людей оценивал со своей точки зрения и в человеке, сидящем напротив него, видел подходящее орудие и, по всей вероятности, еще ценного сотрудника.

У сыскной полиции в Шанхае, судя по тому, что об этом рассказывалось, были свои собственные методы, и она не имела угрызений совести по поводу того, согласны ли ее действия с буквой закона или нет. Рассказывали даже, что «охотник на людей» подвергал своих пленных пытке, желая напасть на след более крупных и тяжких преступлений.

Лайн знал далеко не все легенды об «охотнике на людей», а также не был в состоянии отличать истину от лжи во всех тех историях, которые рассказывались о знаменитом сыщике.

– Я знаю, зачем вы за мной посылали, – сказал Тарлинг. Он говорил медленно и обдуманно. – В вашем письме вы в общих чертах наметили мне задачу. Вы подозреваете одного из ваших людей, что он в течение многих лет путем больших растрат нанес фирме значительные убытки. Речь идет о некоем мистере Милбурге, вашем главном управляющем.

– Я желал бы, чтобы вы пока забыли обо всей этой истории, – тихо сказал Лайн. – Я сейчас же представлю вам Милбурга, он, по всей вероятности, может оказаться хорошим помощником при выполнении моего плана. Не хочу утверждать, что он честный человек, а также, что мои подозрения против него необоснованны, но в данный момент я занят кое-чем более важным и был бы вам признателен, если вы пока что всю историю с Милбургом отодвинете на задний план. – Он подошел к длинному столу, взял слуховую трубку и позвонил в магазин.

– Попросите мистера Милбурга прийти ко мне в зал заседаний.

Потом он вернулся к своему посетителю.

– История с Милбургом может подождать, я еще не знаю точно, возвращусь ли я когда-нибудь к ней. А вы уже начали ваши розыски? Если так, то скажите мне, пожалуйста, самое существенное, пока Милбург еще не пришел.

Тарлинг вынул из кармана маленькую белую карточку и бросил на нее взгляд.

– Какое жалованье получает у вас Милбург?

– Девятьсот фунтов в год, – ответил Лайн.

– Но он тратит около пяти тысяч, – ответил Тарлинг. – Если я буду продолжать свои розыски, то эта сумма еще, может быть, увеличится. Он владеет домом вверх по реке, устраивает большие вечера.

Лайн нетерпеливо махнул рукой.

– Пока это лучше оставим. Я уже сказал вам, что в данный момент у меня для вас гораздо более важная задача. Пусть Милбург будет вором.

– Вы посылали за мной, сэр?

Лайн быстро обернулся. Дверь бесшумно отворилась. На пороге стоял лицемерно улыбающийся человек, все время потирая руки, как будто он мыл их невидимым мылом.

II

– Разрешите представить – мистер Милбург, – представил его Лайн, немного смущенный. Если даже Милбург слыхал последние слова своего шефа, то ни одно его движение не выдавало этого. Он самодовольно улыбался, и в маловыразительных чертах его лица отражалось полное довольство. Тарлинг быстро поглядел на него и сделал свои собственные выводы. Этот человек был прирожденный лакей, имел тупое выражение лица, лысую голову и сутулые плечи, как будто бы он каждую минуту готов был кланяться.

– Закройте двери, мистер Милбург, и присядьте. Это мистер Тарлинг – сыщик.

– Чрезвычайно интересно, сэр.

Милбург почтительно поклонился Тарлингу. Сыщик внимательно наблюдал за ним, но мистер Милбург не краснел и не бледнел, и его лицо было неподвижно. Тарлинг не заметил ни одного из тех признаков, благодаря которым преступники нередко выдавали себя ему с головой.

«Опасный человек», – подумал он.

Он бросил взгляд на Линг-Чу, чтобы узнать, какое впечатление на него произвел Милбург. Любой другой наблюдатель не нашел бы ничего особенного в выражении лица и позе китайца. Но Тарлинг увидел, что его губы почти незаметно вздрогнули и ноздри слегка приподнялись.

Это были не допускающие сомнения признаки, что Линг-Чу почуял преступление.

– Мистер Тарлинг – сыщик, – повторил Лайн. – Я очень много слыхал о нем, когда был в Китае, – вы же помните, что я во время своего кругосветного путешествия три месяца был в этой стране? – спросил он Тарлинга, который коротко кивнул в ответ.

– Да, я знаю, вы проживали в «Бунт-отеле» и много времени проводили в туземном квартале. Вам пришлось пережить неприятное приключение, когда вы пошли курить опиум.

Лайн покраснел, потом рассмеялся: