Сказка про Федота-Идиота и Ивана-Дурака

    Макс Фрай

– Дуракам везёт! – только и сказал Федот.

Потому что Иван не превратился в осла.

А Федот ожидал этого. И не потому, что он братца своего недолюбливал, а потому что так уж он был устроен: – в первую очередь быть готовым к неприятностям, к козням, к предательству и прочим тёмным вещам.

А Ивашка, дурень, стоит за оградой и смотрит испуганными глазами на них с Султаншей, да дрожит как осиновый лист.

– Что-то ты не очень помолодел! – усмехается Федот, – ишшо будешь рисковать?!

– Да погоди ты… – говорит Медина Федоту, – похоже, братец твой откушал яблоко трусливости: смотри, какой он испуганный! На него сейчас любая птаха страху напустит.

А Иван вдруг улыбнулся, вздохнул глубоко и говорит:

– А что тут такого?! Страх он в любом человеке и без яблочка есть, в ком-то больше, в ком-то меньше. Даже в том есть, который кичится и хвастает храбростью своей. А нянька моя говаривала – посмотри страху своему прямо в глаза, обними его, да потолкуй от чего он охраняет тебя. Как примешь в себе свой страх, так и забудешь о нём!

Потом руку к ветке протягивает Ивашка, да другое яблоко срывает.

Федот аж вспотел от напряжения. А Медина только усмехается в ладошку.

– Давай, Иван, смелее!

А того и уговаривать не надо – яблоком захрустел так, что у Федота слюнки потекли.

И снова не выросли у Ивана на голове ослиные уши!

У Федота даже немного гордости появилось за брата, косится на Султаншу – смотри, мол, знай наших!

А Иван стоит, широко расставив ноги, и лоб свой хмурит. А взгляд у него какой-то нехороший сделался.

– Ой, – шепчет Федот, – что это с ним?!

– Это плод ярости, – тихо отвечает Медина, – надо ему быстрее ещё одно яблочко скушать, а не то он переколотит тут всё, и дворец разрушит, и нас в бараний рог согнёт!

Так и есть: действовать яблочко начало, Иван павлина, что под ногами крутился, за хвост схватил, размотал и на облако забросил.

– Ванечка, не злись! – кричит брату Федот, – вспомни, ты же добрый, не гневливый!

– В каждом человеке гнев есть, – отвечает Иван, – но кто гнев свой принимает, тот крепок бывает! А нянька моя говаривала, что гнев – это оружия бессилия!

Сказал так Иван, ногой топнул от злости, новое яблоко сорвал вместе с веткой и откусил кусок.

Федот снова замер. А Медина уже в голос смеётся:

– Иван, ты молодец, коли от этого яблока ослом не сделаешься – я тебя золотом одарю за храбрость твою!

– А ежели сделается? – дрожащим голосом спрашивает Федот.

– Тогда сеном ароматным! – улыбается Султанша.

И снова у Ивана ни уши ослиные, ни хвост не выросли!

А Федоту всё равно жутковато: что там за яблоко – одному Богу известно. Вдруг ослепнет братец, али онемеет?!

– Ивашка, как ты себя чувствуешь? – осторожно спрашивает он, – ты же опять вроде не молодеешь!

– Это и хорошо, – отвечает с улыбкой Иван, – какой смысл угадывать, ежели батюшки рядом нет. Даже если и найду я яблочко молодильное, да надкусанным батюшке повезу – сгниёт оно по дороге, путь-то дальний!

– Ой, и то верно, – соглашается Федот, – и как это я не докумекал. Вот тебе и дурак!

– Это он яблоко мудрости надкусил, – замечает Медина.

– Только я? должен яблоко молодильное батюшке привезти, мы же договаривались, – ревниво напоминает Федот.

Иван рукой в сторону сада повёл и говорит:

– Вези!

– А как?! Какое?! – жалобно стонет Федот.

– Набери корзину яблочек разных и всё, делов-то, – смеётся Иван и просит Медину: – можно меня вместо золота корзиной яблок одарить, а?!

– Можно! – соглашается та.

– Они же все одинаковые с виду! – злится Федот, – а ну как батюшка в осла превратится?! Ну, да ладно, на холопах сначала проверим…

* * *

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

И поскакали братья обратно до дома отчего.

У Федота на коне, к седлу притороченная, корзина яблок болтается. Федот каждый час на поклажу посматривает – не потерялась ли.

Иногда и на брата посматривает – как бы не присвоил себе Ивашка подвиги все! А то вдруг как начнёт батюшке рассказывать – вмиг героем сделается.

– Эй, братец, – вспоминает вдруг Федот, – а что ты там Султанше на ухо шептал, перед тем как за изгородь перемахнуть?

– Ничего особенного, – улыбается Иван, – я попросил её и другими яблочками меня накормить, ежели я вдруг в осла превращусь, чтобы обратно вернуться!

Федот только головой помотал: дурак и умного одурачит!

Ехали братья тридцать три дня, тридцать три ночи, ночевали и в лесу дремучем, и в поле чистом, и в трактире придорожном.

И на обратной дороге никаких происшествий страшных с ними не было. Если не считать только, что на каком-то постоялом дворе коня угнали. Зашли-то на полчаса, квасу отпить, да лепёшек поесть, вроде и в окошко смотрели, а как вышли – нет коня! Один конь Федота сиротливо стоит с корзиной яблок на боку, а Ивана конь сгинул, как будто и не было! Только какой-то жеребёнок сиротливый пристал к ним, видно от мамки отстал и прибился сердешный.

– Вот, народ! – возмущается Федот, – вот ворьё! Чтоб им пусто было!!!