Желаю спасения тебе. Избранные места из переписки с разными людьми: 1995—2006 гг.

Давай рассудим по-домашнему, без строгих выводов и указаний. … Не знаю, насколько ты знаком с историей Церкви, но в этой истории уже были такие места и такие времена, в которые Церковь оказывалась в крайне бедственном положении, а епископы думали только о своих владениях и отношениях с власть имущими. <Сан православного епископа покупался чуть ли не за деньги у польского короля могущественными дворянами и обеспечивал безбедное существование на доходы от церковных сборов.> Так было, скажем, в своё время в Галиции. В Церкви нет полиции нравов, в ней действует свобода, и тот, кто этой свободой злоупотребляет, очень быстро растлевается, ибо Бог наш – огонь поядающий и страшно впасть в руки Бога Живого. «Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему со трепетом». «Проклят всяк, делающий дело Господне с небрежением». Бог поругаем не бывает. Тебе же не хватает веры, это во-первых. Никакие архиепископы ничего не могут сделать с самой Церковью, которую врата адовы не одолеют. И их присутствие в Церкви не мешает сокровенному присутствию Божию в ней же и Его действию на твою душу через твою искреннюю молитву и таинства. Вспомни, какие бездны мы с тобою созерцали вне Церкви, так неужели же уже внутри её спасительной ограды будем смущаться тем, что на поверхности? Твоя ошибка могла заключаться в чрезмерном сближении с некоторыми людьми в ущерб сближению с Самим Богом, тихо и неслышно пребывающим внутри Церкви, даже в пространстве четырёх стен её здания. Ты привык ко многому в своей прошлой «подвижнической» жизни, и свои привычки волей-неволей принёс и в Церковь, ты должен отдавать себе в этом отчёт. А в Церкви человеком руководит прежде всего Сам Бог Духом Своим Святым, и отношения с духовником – это лишь отражение твоих отношений с Богом. Не надо вообще сбиваться на человеческие контакты, отношения с духовником должны быть не дружеские, а духовные. Не надо ни с кем своею волею сближаться, даже если с тобой хотят сблизиться, всегда порассмотри, подожди открывать душу. Главное – Богообщение, твои молитвы, твои слёзы, твоё покаяние. То, что происходит у тебя внутри. Так и на Церковь надо смотреть. Она внутри тебя, это внешнее явление твоего внутреннего мира, и это совпадение внешнего и внутреннего, как это бывает и в браке, в глазах любимого существа, которое внутри тебя, – это есть начало райской вечности. И вот подумай. Если бы верующие люди не ходили в церкви в этой самой Галиции, смотря на нечестие своих владык, хорошо это было бы или плохо? Нельзя вместе с водой выплёскивать и ребёнка. Ты будь посмиреннее. Не так-то много ты сам знаешь (и я вместе с тобой). Ты не имеешь права даже осуждать кого бы то ни было. От Сатьи-Бабы воздержись, но не трезвонь об этом, когда тебя, тем более, не спрашивают. Всё имеет свой смысл, и гораздо более глубокий, чем нам кажется. И заметь прозорливость нашего общего друга и благодетеля Сани Митина: они так просто от тебя не отступились. Просто ты слишком крепко с ними подружился, и теперь у них на тебя как бы некие «права». Это есть прохождение мытарств ещё на земле, что Господь устраивает для православных верующих людей по Своей великой к нам милости. А ты бы хотел с ними после смерти разбираться? Кайся, это твоя вина, что ты их встретил даже в Церкви. Я, например, о таких вещах в приходах ещё ни от кого не слышал. И радуйся, это же весело! И так забавно! Глупый, почему ты сразу смущаешься?

…Просто в тебе ещё живёт та старая зараза, поэтому тебе так больно. Терпи, и боль утихнет. Только стой на своём – ищи Бога и Его благой близости в Православии, до самой смерти ищи, и никогда не думай, что нашёл.

А ты думал, ты в Церковь – и сразу в рай? Нет: в Церковь – и в бой, ты ещё до Церкви и не дрался с врагом по-настоящему. А оружие – вера. Это самая большая сила. И действует она в терпении, в смирении, в кротости, в любви, в неосуждении, в мирном духе, в надежде на райскую вечность и в предощущении её. Ты лучше побольше о райской вечности думай, и в Церкви, и с работой своей, и в семье. И молись, молись, молись…. А Бог не оставит тебя. Всё ведь по Его воле. Никого не осуждай – это гибель для души. Всегда будь добрым, в искушениях, в усталости после работы, среди криков твоей малышки, на транспорте, каждую минуту – и вырвешься из всякого мрака. Так говорит нам наш батюшка. В этом весь смысл нашей веры – чтобы быть добрыми. И тогда отречёшься от всего того недоброго и мрачного, что есть в тебе и за что цепляет тебя враг.

И будь твёрд, мужественен и спокоен. На твоих руках семья. Ничем не смущайся. Прибегай сразу к Богу в молитве. Понимай Его, как Он с тобой говорит, ведь Он никогда не молчит. И ответы на твои молитвы – внутри тебя. Он даёт силы терпеть, это самое главное, даёт доброе сердце, даёт лёгкость на душе, сокрушение, покаяние, бодрость. А крест понесём до конца, в нём венец наш сокрыт. «Не хочешь терпения – не хочешь венца», – говорили Святые Отцы. Всё в Его воле, как Он захочет, так и будет.

Крепись, брат. Мы вместе бьёмся. Господь обещал нам великую награду, и это реальность. И сама награда – это вхождение в реальность из наших зыбких миражей и наваждений.

    10.11.2000 (из письма другу)

Правда сама себя покажет, не бойся, везде покажет

Больше молчи. Правда сама себя покажет, не бойся, везде покажет, никто не уйдёт от правды, сам только живи по ней, и помни, что высшая правда, даже единственная правда – это любовь. Где нет любви, там нет правды. Теряешь любовь – теряешь Бога.

    4.01.2001 (из письма другу)

Пока ты трудишься, душа спасается

Ко всем своим обязанностям, в том числе и семейным, относись как к своей работе, не прилепляясь сердцем. Ты работник на ниве Божией. Ты ведь знаешь, что такое работник? Это как автомат, как робот, а душа где-то там в глубине таинственно спасается, пока ты тупо трудишься. О молитве не забывай, смиренно встречай усталость…

    4.01.2001 (из письма другу)

Какое это чудо и сокровище – жена

Жене жалуйся, пусть она тебя в быту со всех сторон окружит… А ты её люби, очень люби, цени, умиляйся ей, радуйся ей, помни, как долго не было её у тебя… Ведь ты теперь богач.

И всё пришло через молитву. Не оставляй молитву. Это единственное, что у нас на самом деле есть.

    4.01.2001 (из письма другу)

Нужно разорвать со знаемыми от страстей

Когда входишь с женщиной в блуд, с ней образуется крепкая связь, потому что она тоже создание Божие и этим невозможно пренебречь. И есть «блудная церковь» людей, связанных и переплетённых друг с другом невидимыми нитями блудодеяний. Но мы-то хотим быть членами Церкви святой. И мы в Церкви в том числе и через наши семьи, наши домашние церкви. И святость наших семей бесконечно более высока того, может быть, и неплохого, но всё равно преступного, что связывает нас с людьми, «знаемыми от страстей», – с которыми мы сошлись через наши страсти, в том числе через блуд. Мы сошлись с ними незаконно, противоестественно, преждевременно, не там и не тогда, и не так, как нужно. И эти отношения надо прервать, покаявшись в самом их возникновении, а не втягивать в них свою святую семью. Это будет, конечно, не так гладко и добродушно, но ещё более жестоко эти отношения тянуть и дальше. Ты должен познать греховность того, что ты сошёлся с этими людьми, и не удивляться последующему взаимному озлоблению: таков был дух, в котором ты с ними сошёлся – дух злобы, только прикрывавшийся личинами симпатии и добродушия. В своё же время Господь взыщет и то доброе, что было между вами (если оно всё же было), но только это уже будет правильно и законно, и так, как нужно. Просто во всём нужно каяться до конца, чтобы потом исключено было повторение прошлых грехов.

    25 июня 2004 года (из письма другу)

Смиренного человека и скорби минуют

Только истинные воины Христовы способны стать мучениками. А мы крайне немощные, сидим в утешениях и расслабленности, и только так можем ещё какую-то веру хранить. А скорби нас сразу ожесточают, поднимают в нас хулу на Бога, ропот, сомнения в вере. Так что сидеть нужно тихо, помалкивать в тряпочку, мучеников почитать и молиться им, но не считать себя сколько-нибудь сопоставимыми с ними. Всё дело в смирении. Смиренного человека и скорби минуют, и муки к нему не приблизятся, и милость Господня никогда не оставит его. Помнить надо, что мы очень немощные и очень грешные. И не будет всех этих страхов. А если всё же надо будет исповедать веру, Господь укрепит в смирении и терпении.

    июнь 2004 (из письма другу)

Нужны не состояния, а конечное спасение

Все состояния – они, конечно, хороши, но нам-то надо, чтобы что-то началось и уже никогда не кончалось, нам надо спастись. А для этого надо смиряться и терпеть. Тем более что терпим, в основном, самих себя.

    22.02.2001 (из письма другу)

И мы вспомним всё то, о чём грезили в юности…

В молодости все эти чудесные вещи, «единение душ в смирении до Адама», кажутся такими близкими и реальными, рукой подать, и так легко кажется дождаться до смерти, а сама она так желанна, как вход Домой… Но с возрастом понимаешь, что недооценил плен этой жизни, которая продолжается по своим законам бесконечно долго, а ты ещё и грешишь, получаешь разные удовольствия от плоти, ещё более связывая себя с землёй. Приходит работа, рождаются дети, ты толстеешь, начинаешь злиться… И понимаешь постепенно, что даже приближение смерти может и не сулить тебе ничего хорошего, так как течение лет ведёт тебя отнюдь не к свету. Да, это грустные вещи. Но есть и обратная, светлая сторона этого процесса. Ты смиряешься. Годы берут своё, смиряя тебя. И то, что остаётся от воспарений и мечтаний юности, становится выстраданным, глубоким, настоящим. И есть надежда, что к старости свет всё же сойдёт в твою больную душу, милостью Божией, не нашими заслугами, и мы вспомним всё то, о чём грезили в юности…

    25 июня 2004 года

Поплачь перед Ним – и Он всё изменит

Ты не должен ничего бояться. Страх – это как бы противовера, когда боишься, не веришь в Бога. Когда подкатывает тяжёлое и безысходное чувство, надо молиться. Люди верят таким чувством как откровениям и не знают, что если бы они молились, всё изменилось бы. Такое чувство – призыв к молитве. Поплачь перед Ним – и Он всё изменит, покроет, простит, поддержит тебя. Очень важно бывает поплакать. Для этого нужно всегда искренне считать, что во всём виноват ты сам и ещё надо чувствовать свою крайнюю нужду в Боге, своё совершенное нищенство. Ведь есть райские обители, есть полная и совершенная взаимность всех и вся, а мы где и в чём? Пусть глаза твои всегда будут на мокром месте, и ни одна твоя слеза не пропадёт даром, верь. Нам есть о чём плакать. А не будешь плакать – будешь звереть. Выбор небогат. Я всё знаю, через что ты проходишь. Мир везде и всегда один и тот же. Смиряйся, смиряйся перед всеми в храме и на работе (но без лжи), и будет в душе твоей покой. Бог ведь тоже всё это терпит. Долготерпит. Я думаю, что мы где-то очень близко друг к другу.

    22.02.2001 (из письма другу)

Молитва о всеобщем спасении

Эта жизнь устроена очень грустно. Каждый гребёт под себя и иначе не может. У каждого, как говорил батюшка, «свой замок, свой кошелёк». И это очень грустно. «А ты сделай, чтобы было весело, – ответил он. – Открой двери квартиры, пусть заходит, кто хочет: так, что тут у тебя? Холодильник? Хорошо. А это что? Жена? Хорошо». То есть смиряться надо и не строить «блаженных», а на самом деле гордостных иллюзий. Потому истинное добро бывает сурово. А если нежно и милостиво – так это уже святость, действительно готовая и на распятие за друга и ближнего. Но для такой любви нужно сначала суметь распять себя, а ты попробуй себя распни… Вот работа твоя каждодневная – ты же её еле-еле несёшь, только едва не отчаиваясь. А много ли тебя там распинают? Вот и всё. Нужно иметь верное представление о своих добрых силах. Но Господь-то бесконечно силён. И если ты каждую секунду предаёшь ближнего, и друга, и Бога, то Он-то никого не предаёт, никого не бросает, не оставляет. И вот, имея добрые чувства к людям и благие пожелания, но не имея собственных сил их исполнить, я могу только взывать к Нему, Начальнику любви и правды, и всякой милости, чтобы он помиловал моих дорогих, возлюбленных людей, которых я столько раз обидел, бросал, забывал, мучил, при этом желая им только добра и счастья. Господи милостивый! Призри на рабов твоих, меня, грешного и недостойного, любящих, когда-либо любивших и ещё имеющих полюбить! Призри на них и помилуй их! Даруй им всё то, что я хотел бы им дать, но не имею на то сил! Даруй то, на что способна только Твоя милующая десница! Даруй вечное блаженство, где невозможно будет ничто мрачное, ни тени чего бы то ни было мрачного, а только радость и ликование, и неизмеримо растущая любовь! Даруй безмерную полноту счастья! И не только им, но и всем, кто хотя бы раз посмотрел на меня с любовью! И тем, кто мог бы так посмотреть, если и не на меня, то хоть на кого-нибудь, потому что я ничем ни от кого не отличаюсь, если только в худшую сторону, потому что я-то, известное дело, какой фрукт… А ты милостив и всемогущ, Господи. Услышь мою молитву, прими её и исполни, как только Ты Один можешь исполнять молитвы и прошения, обращённые к Тебе. А если согрешаю я этим своим прошением, сам не видя всю свою гордыню и лукавство, и прелесть, и самообман, то возьми хоть тень доброй крупицы, которую желал бы я видеть в своём сердце, молясь тебе так, и Сам вдохни в неё жизнь и Своею силою разверни её в вечности…

Даруй, даруй, даруй, Господи, преизобилие Твоих щедрот!!!… Как хочешь, как знаешь и когда Сам пожелаешь.

    3 июля 2004 года

Работа должна вести не к очерствению, а к покаянию

Не суетись! Работа не вечна. Работа должна нас вести не к очерствению, а к покаянию. … И каждый день кайся в этом мраке работы, который волей-неволей заползает в душу. Значит, находит в ней для себя почву. Не суетись! Мы должны хранить верность всему хорошему, что было в нашей жизни, в том числе и друг другу. Сейчас мы погружаемся в житейское море. Это испытание. После 35, как Серафим Саровский говорил, будет легче. Учись терпению. Это и есть наша духовная жизнь. Беззлобное перенесение скорбей. И без терпения не будет верности.

    11.03.2001 (из письма другу)

Любовь с годами только увеличивается и углубляется

Держись за Сашу, это твоё спасение, и от самого себя тоже. Непрестанно благодари Бога, что Он тебе, такому коту, её дал. Иоанн Златоуст говорил, что другие женщины должны быть для нас как каменные. Смотри, не обижай её. Иногда кажется, что кого-то такого красивенького жалко и хочется приласкать да пожалеть, но это «похоть очес и гордость житейская». Наступи себе на хвост и смотри в землю, тем более что «земля еси и в землю отыдеши». О, как ты должен благодарить Бога за свою Сашеньку! Так же, как я. Кому ты ещё нужен, кроме неё? Кто тебе ещё скажет те слова, которые говорит тебе она? Концентрируйся на ней. Иначе перестанешь её видеть, и она, будучи рядом с тобой, удалится от тебя. Любовь с годами только увеличивается и углубляется, тем более, если ты в Церкви. «Обновится яко орля юность твоя». И люби Бога не ради тех благ, которые ты получил, получаешь и ещё получишь от Него, а ради Него Самого. «Сыне, даждь Ми сердце твое» – вот воля Божия. Если бы Он не соединял вас с Сашей каждую минуту, вы были бы чужие друг другу. Это Он родной, Он милый, Он сладчайший. По лестнице Его подобий мы идём к Нему Самому, и твоя жена так же, как ты, идёт к Нему, и поэтому вы такие родные друг другу. Дорожи ею. Береги её.

    11.03.2001 (из письма другу)

Насмерть стоять в верности и постоянстве

Не отдаляйся там, молись, не суетись. Годики бегут, а «дни лукавы». Сопротивляться надо водовороту и насмерть стоять в верности и постоянстве.

    апрель 2001 (из письма другу)

Виктор Цой (1962—1990), поэт, композитор, музыкант

Помолись об упокоении раба Божьего Виктора

Мне тут недавно сон очень светлый снился с Цоем. С музыкой. Цой очень красивый был, дружественный. Мы были вместе с Алесей и нам с ним было очень хорошо. А он сказал, глядя мне прямо в глаза: «ЕСТЬ ТАКОЕ ПОНЯТИЕ – ПАНИХИДА». Батюшка серьёзно отнёсся к этому сну. Сказал: «Помоги ему Господи. Поминай его, пиши в записочках на панихиды». Так что помолись об упокоении раба Божьего Виктора. Очень он родной, до сих пор.

    апрель 2001 (из письма другу)

Стоять надо, не ложиться, тем более не падать

Мы тут спасаемся потихоньку. Главное – ритм, и не сбиваться с него. «Дни лукавы». А значит, и годы. Я к чему говорю – стоять надо, не ложиться, тем более не падать.