Он весело улыбается ее ядовитым замечаниям и, закатав рукава, демонстрирует гибкие кисти рук с красивыми длинными пальцами.
– Настало время демонстрации.
– Ты собираешься совратить кого-то на моих глазах? – ужасается она.
Он смеется. Раскатисто, но негромко.
– Предполагаю, что это мое умение ты сомнению не подвергаешь. Или я не прав? Скажи, и я всегда смогу переубедить тебя на твоем собственном примере.
Он улыбается ей сахарной улыбкой, смотрит в глаза немигающим долгим взглядом, и по ее коже пробегают мурашки, а щеки непроизвольно начинают краснеть. В этот миг у нее не остается сомнений в том, что это не простой смертный. Ни один мужчина не способен так будоражить взглядом.
– Не стоит, благодарю! – с деланным отвращением возражает она и резко меняет тему. – А как тебя зовут?
– Здесь и сейчас я Алекс! – усмехается он. – Здесь и сейчас…
* * *
Она видела многое и полагала, что ее сложно удивить, но волаку это удается.
– Это гипноз? – тихим шепотом спрашивает она, когда он на ее глазах облачается в коллекционный костюм, а стоящий в двух шагах продавец этого не замечает.
– Иллюзия, – он щелкает пальцем и усмехается.
К моменту, когда они покидают магазин с ворохом элитных обновок для него, на них по-прежнему никто не обращает внимания.
– Это воровство, – хмуро цедит она себе под нос, зная, что он ее отлично слышит.
– В стране, где все воруют, эти слова звучат нелепо, – цинично возражает он.
– Да уж, решила поговорить с упырем о нравственности, – усмехается она.
– Сколько же раз тебе повторять?! Я волак! Не упырь! – вздыхает он раздосадовано.
По дороге они натыкаются на чумазого мальчишку, что просит подаяния, протягивая маленькую грязную ладошку каждому, кто проходит мимо. Ольга тянется в карман за деньгами, а ее спутник тем временем смотрит на ребенка с откровенным презрением.
– Попрошайки, – гадливо морщится он. – Мелкие паразиты. Москиты в мире кровососущих. Это отвратительно! Если берешь – бери! По-крупному, а не пресмыкайся за пятак. Суть одна. Но так хоть достоинство свое сохранишь.
– У него нет выбора, – возражает Ольга.
– Выбор есть всегда, – усмехается он. – Он, как и я в свое время, выбрал легкий путь. Жить на подачках. С этого и начинаются вампиры.
Перехватив ее откровенно пораженный взгляд, он смеется.
– А ты полагала, мы рождаемся кровососущими? Нет, это приходит со временем. Апофеоз развития вампиризма. А я стою на верхушке этой пирамиды. Волак – это высший мастер. Всякая пиявка способна сосать кровь у любой живой твари.
Он снова брезгливо морщится и косится на чумазого пацаненка, что теребит женщину за рукав блузы, выпрашивая еще денег.
– А ты попробуй, добейся такого мастерства, чтобы тебе ее предлагали сами, – продолжает волак. – Женщины…
Он вздыхает сладко и щурится как сытый кот.
– Как много в этом чарующем слове… Женское тело – колыбель новой жизни. Вместилище сил, молодости и красоты. Всем, что у меня есть, я обязан вам!
Ольга слушает зачарованно, ждет продолжения, но волак, сознавая ее интерес, усмехается ее ожиданию, смакует его. Он не собирается полностью открывать занавес тайны. Не сейчас…
В музее истории, закрытом на текущий ремонт, он демонстрирует ей чудеса внушения. Директор музея изображает по его желанию кактус в пустыне в засушливый год, а его секретарша танцует «Лебединое озеро». Волак смеется. Ему весело. Ольга хмурится. Происходящее кажется ей отвратительным, а он сам – вульгарным хамом, избалованным, развращенным типом.
– Прекрати! – требует она, когда к танцу секретарши для его увеселения присоединяется и уборщица. – Это уже не смешно. У тебя нет права насмехаться над этими людьми.
– Почему? Кто силен, тот и прав! Разве не по этому принципу живут люди в нашем мире?
– Но это никому не дает права унижать слабых, – грустно возражает она. – Я ухожу.
Она разворачивается к выходу, и он некоторое время провожает ее заинтригованным взглядом, а затем предлагает:
– Пообедаем? Я угощаю.
– Не желаю есть на ворованные деньги.
– Заплати ты.
– Оплачивать твою нездоровую тягу к роскоши я желаю еще меньше!
– Тогда не упрямься. Из двух зол положено выбирать меньшее.
* * *
Элитный ресторан – самый дорогой в городе. Неповторимое меню, французский повар, шампанское «Кристалл». Она безразлично ковыряет вилкой в своей тарелке, он ест с отменным аппетитом. Вокруг красиво, как в сказке. Живая музыка, живые цветы и… живой вампир. За столом напротив…
– Тебя возможно поймать?
– Никто не ловил.
– Почему?
– У меня много лиц. Но никто никогда не вспомнит ни одного из них.
– Ты бессмертен?
– Все бессмертны – в широком смысле этого слова. Но тела наши бренны, увы, – вздыхает он безразлично. – Другое дело, сколько мы способны в них прожить.
– И сколько же ты способен прожить в своем теле?
– Вопросы возраста для меня столь же интимны, как и для всякой уважающей себя женщины. Но позволю себе заметить, что я уже значительно старше тебя.
Он ухмыляется и кладет себе в тарелку очередной кусок осетрины.
– Намного?